Форумы фензина

Основные правила литературной фэнтезийной игры:

1. Правила форума Фензин.

2. Сколько писать.

2.1. Один ход (пост) в сутки. (Прим.: допускается писать посты в одном календарном дне, с разницей по времени не менее 20 часов, но не более 7 постов в неделю суммарно). Прим.: считается форумное время.
2.2. Размер поста: от 1500 до 3000 знаков, (оптимум 2000-2500), включая пробелы (подсчитать знаки можно в программе “Word”: Сервис -> Статистика).

3. Как писать.

3.1. Текст создается от третьего лица.
3.2. Основным незыблемым правилом является здравый смысл игроков, управляющих своими персонажами. «Суперменство» не приветствуется.
3.3. Входе описания желательно описывать действия (мысли и ощущения) только своего персонажа. Описания и комментарии действий (мыслей и ощущений) других персонажей сводятся к минимуму.
3.4. Безобидные шутки и «подколы» возможны, но необходимо понимать и помнить, что у каждого свое понимание юмора.
3.5. В процессе написания поста избегать избыточного цитирования постов предыдущих игроков. Стараться недопускать повтора описания прошедших событий, описанных другим игроком со стороны «своего» персонажа, особенно если это не приводит ни к какому сюжетному повороту.
3.6. Игнорирование действий персонажей других игроков - однозначный моветон.
3.7. В теме «Игры», запрещается делать комментарии, предложения и другие посты, не относящиеся непосредственно к тексту игры. Все предложения по улучшению или ходу игры писать в тему-обсуждение.
3.8. При написании поста не присоединяйте подпись (Убрать галочку Присоединить подпись), она там ни к чему.

4. Совместное творчество.
Если у участников возникает желание или необходимость создать диалог, устроить друг с другом поединок или описать совместные действия (командная деятельность), то они создают текст по почте или личными сообщениями (возможно, в специальной теме), затем результат выкладывается с учетом п.2.

5. Роль и действия ведущего.

5.1. Изначально ведущий не предусмотрен. Спорные вопросы решаются в теме-обсуждении, в чате или личными сообщениями.
5.2. При необходимости, для оживления игры, или задания сюжетов, ведущий может быть выбран.

Ограничения вводятся с целью повышения художественной ценности и качества постов, при необходимости и недовольстве игроков будут откорректированы.

При желании ввести своего персонажа обращайтесь в тему-обсуждение "Игры".

Как известно, неприятности случаются. Это надо иметь в виду, когда выбираешь профессию, присматриваешь на рынке фрукты или недостаточно внимательно бреешься.
Лукаш выбрал неправильную профессию – подмастерье мага-лапиллусолога - как оказалось, выбор худший, чем дворник или чистильщик канализации. Купил по дороге в Магистериум груши, делившиеся на три примерно равные части: горькие зеленые, гнилые и гнилые с червями. А еще порезался во время бритья. В результате, появившись в кабинете магистра с получасовым опозданием, с поцарапанной бритвой рожей, сжимая подмышкой дурно пахнущий кулек с грушами, Лукаш оказался не готов спорить по поводу своего первого самостоятельного задания. Всего лишь съездить в Мрежу и забрать Кровавый Алмаз.
Сей драгоценный камень несколько сотен лет был интересен ученым, алхимикам и прочим дилетантам, имеющим касательство к магии. Сами же волшебники алмазом не интересовались по наиглупейшим причинам – их останавливали страх и брезгливость. Камень был неудавшимся опытом одного из великих магов прошлого. Ученый муж пытался создать искусственного дракона, в чем не преуспел, несмотря на все потраченные средства и силы. Он добыл самый крупный из известных драгоценных камней (спровоцировав для этого две государственных войны и одну гражданскую, уничтожив императорскую семью, два временных правительства и трех диктаторов). Проводил страшные ритуалы, закаляя камень криками замученных детей, поливая кровью девственниц (оная кровь добывалась всеми возможными способами) и известными ядами, слезами безутешных неудачливых влюбленных и вдов. Нельзя сказать, что результатов не было совсем. Внутри камня начала теплиться жизнь, но в этот долгожданный миг старый маг выпрыгнул с башни, ногтями выцарапав на стене слово «Безнадежность». Его ученик продолжил дело. Успехов не добился, а через месяц ушел опробованной учителем дорогой в мир бесконечной маны. Таких впечатляющих когтей как учитель он отрастить не успел и воспользовался старым добрым пером, написав поперек одного из валявшихся на столе трактатов слово «Предрассудки». Эксперимент продолжали не раз, но всегда это оканчивалось гибелью неосторожных. Камень выносили, воровали, пытались уничтожить. Дерзких неизменно останавливали либо помешательство, либо нелепые случайности. Алмаз вторую сотню лет лежал на столе в верхней комнате башни волшебника. Кстати, башня была единственной в своем роде – построена в черте города, что было продиктовано необходимостью часто пополнять запасы детей, девственниц и влюбленных.
Все случавшееся вокруг камня привлекло в город множество любопытствующих, аферистов, циников реалистов и втрое больше ремесленников, хлебопашцев и прочих лавочников, обеспечивавших новоявленных мрежцев едой, вином и развлечениями. Город рос, а опасности обходили его стороной. С момента гибели создателя Кровавого Алмаза бывший рыбачий поселок обзавелся кроме башни волшебника собственным замком с цитаделью, толстенной крепостной стеной, рвом и пышно разукрашенной стражей. Все это было скорее проявлением гордости за свой город, ведь больше никто не пытался осадить Мрежу. Да что там – не было даже крупных пожаров, не говоря уже о землетрясениях и эпидемиях. По традиции император не мог покидать столицу, иначе давно бы переселился в этот город, где любой знатный и богатый человек считал необходимым иметь дом или хотя бы комнату.
Но вот глупой истории пришел конец.
- Нам поступило множество донесений из различных источников, что Мрежу осадили степные варвары. Вопреки своей обычной тактике они не ограничились грабежом окрестных деревень, а беспорядочно расположились вокруг города. К планомерной осаде не приступили, сообщение по одной из дорог и реке сохраняется. Но любого могут остановить, ограбить, убить… В городе относительно спокойно, но есть сообщения о пожарах, мародерстве и, возможно, холере. Вам предписано прибыть к вождю степных варваров с этим письмом. Вас пропустят в город и дадут забрать камень. По легенде Вы ищите старинный манускрипт.. хм, найдете в башне какой-нибудь, чтоб не вызывать подозрений. Возьмете камень и пройдете сквозь лагерь варваров, после чего Вас встретят наши люди. Посылать кого-то более опытного или сильного мы считаем опасным, чтоб не вызвать подозрений. Проклятьекамня, если оно когда-то и существовало, теперь, видимо, снято. Вопросы есть? Даже если и есть, они несущественны, Вы и так опаздываете, извольте тронуться в путь немедленно, Вы достаточно хорошо одеты для дороги, а семьи у Вас нет. Все необходимое Вам выдадут.
Лукаш вышел, вспоминая единственный запомнившийся урок папаши – «Если утро началось неудачно, возможно, самым разумным будет вернуться в кровать». Сегодня Лукаш не воспользовался этим советом только вспомнив о судьбе отца, погибшего в собственной кровати, когда на него свалилась картина со стены.

Ярко-синее небо. Внизу стелится мягкий белый туман. Словно ныряя в воду, Рэй рассекает тяжелый влажный воздух. Облако остается за спиной,перед его взором лежат невысокие холмы, покрытые сочной травой. Слева на склоне, к линии горизонта тянется пихтовая роща, справа, в окруженние сосен белеет одинокая скала. Рей видит добротные деревянные дома, обнесенные частоколом. Ближе к центру, одно из строений заметно возвышается над другими. Это сердце Алой Вишни, общиный дом. А вот и его жилище, вон то, что у южного края. На крыльцо выходят отец и матушка. Улыбаясь, они смотрят на него. Воздух настолько чист и прозрачен, что Рэй может разглядеть каждую черточку на их лицах. До него доносится голос отца: Хозяин тумана. Он вернет тебе долг.
"Какой странный, но прекрасный сон", - подумалось Рэю и он тут же проснулся.
Реальность неподъемным грузом легла на его и без того поникшие плечи. Воспоминания...Он не забудет взгляд желтых кошачьих глаз Алариха, презрительную усмешку его толстых губ. Словно наяву, раз за разом, Рей переживает крушение своего мира. Один только выстрел отделял от сладкого небытия. Всего лишь один неудачный выстрел. Садистка-память услужливо рисует картину в воспаленном мозгу...
Слова на исковерканом акраконийском срываются с лениво-шевелящихся гусениц-губ:
- Смотри авгур распятого Бога. Смотри и передай в точности. Я, Аларих из рода Отважных сжег четыре дюжины домов, убил в пятеро больше мужей, дев и их выкормышей-детей, всех, кто выше тележной оси. И так будет с каждым, кто дерзнет назвать землю амалов своею. Она наша и ничья больше!
Левая рука упираясь кистью в рукоятку лука толкает ее к глазнице варвара. Ненависть затуманивает взгляд, сердце под воздествием адреналина стучит так, словно вот-вот вырвется из грудной клетки. Судорогой сводит горло, дыхание сбито. Ожидание в точке наивысшего напряжения. Рэй не может успокоиться. Между стрелой и мишенью встает жажда мести. Умри!
Стрела уходит мимо, вонзаясь в догорающие остатки общинного дома. Желтый взгляд кошачьих глаз Алариха находит Рэя.
- Взять его!!! Живым!
Рэй и не думает убегать. Правая рука нащупывает в колчане оперение следущей стрелы. Глаза в глаза, Рэй смотрит на Алариха, стрела ложится в ложбинку, скрепит тетива, рукоять лука вновь уходит по направлению к цели. Только бы успеть. Удар плашмя мечом по затылку, его сбивают с ног, стрела падает на землю.
- Тащите сюда этого заморыша.
Рэй хрипит, его волокут к ногам Алариха.
- Тебе есть что сказать?
- Я убью тебя. Если потребуется, вернусь за тобой с того света. Своей рукой направлю стрелу, что пронзит твою гнилую голову. Клянусь Его именем.
- Авгур, ты слышишь, что говорит заморыш? Ваш распятый Бог давно мертв. Он даже себе не смог помочь! Какой рукой ты держишь стрелу? Хотя не важно. Норик, отруби ему правую руку!
Четверо вдавливают Рэя в землю, полностью обездвижив его тело. Свистит топор. Ему остается только кричать и он кричит. Боль. Кажется теряет сознание. Пинками Рэя приводят в себя. Из руки хлещет кровь. Один из варваров прижимает к обрубку раскаленное до красноты лезвие меча. В воздухе повисает крик боли вперемежку с запахом паленого мяса.
- Я Аларих Отважный и милосердный дарю тебе жалкое существование! Попробуй исполнить свои клятву, червяк. Знай, при следущей встрече пощады не будет. А у тебя, авгур мертвого Бога, есть ровно седьмица, чтобы убраться с моей земли.
Дальше была боль, дурман лечебных трав и полуявь-полубред. Рэй не знал спит он или бодрствует. Кошмары преследовали его повсюду. Вся его жизнь превратилась в один непрерывный кошмар. За отведенную седьмицу отец Аквилий, сумел покинуть землю амалов, вынеся на своей многострадальной спине и Рэя. Его же стараниями, голова Рэя немного прояснилась. Стало чуть лучше. А теперь еще и этот странный сон. Первый сон, который не кошмар.
- Отец Аквилий, ты знаешь где найти хозяина тумана?
Аквилий удивленно смотрит на него. Кучерявая борода смешно топоршится в стороны.
- Хозяин тумана... Так амалы зовут существо, живущие на вершине горы Меза. То ли маг, то ли демон. Про него доподлино известно только то, что он есть. Не связывайся с ним, он само зло.
- А далеко, эта Меза, отсюда?
- Забудь! Ты заплутаешь, замерзнешь в горах. Хозяин тумана наведет на тебя морок. Такие как он, умеют оградить жилище от непрошенных гостей. Или считаешь, что ему есть дело до тебя? За целую вечность, прожитую им, кто угодно возненавидит надоедливых и докучающих своими проблемами людей.
- Он примет меня. Я знаю, что просить.
- Опомнись! Ты погибнешь!
Рэй махает обрубком правой руки.
- Я уже и так мертв. Мне не зачем жить. Пойми, я все решил для себя, и никто не сможет повлиять на меня. Я всегда был упрям как осел. Скажи где он? Или я умру еще раньше, спрашивая у амалов дорогу.
Молчание. Рэй продолжает.
- Аквилий, ты спасешь мне жизнь. По крайней мере на те несколько дней, что буду в пути. Я уйду все равно, укажешь ты дорогу или нет.
- Я скажу. Обещай остаться со мной на седьмицу. Ты слаб.
- Не хитри, Аквилий, говори прямо сейчас, тогда останусь с тобой еще на три дня, не больше.
Аквилий вздыхает.
- Гора находится на северо-востоке, около сотни лиг отсюда. Ты ее не спутаешь, у нее двухглавая вершина. Маг живет в пещере, на западном склоне.
Прошла еще седьмица. Рэй продвигался к Мезе. Раньше ему хватило бы и дня, что бы преодолеть сто лиг, но сейчас он ослаб. Гора показалась давно, даже странно, как это раньше, он не замечал ее. Вся в тумане, видна лишь двухглавая вершина. Он вышел к ее подножию. Начался подьем. Рэй шел до тех пор, пока не достиг границы тумана, разделяющего привычный ему мир и обиталище древнего мага. Оглянувшись назад, он всматривается в открывшийся пейзаж, как-будто пытаясь вобрать его в себя. Пора. Рэй поворачивается лицом к туманной завесе и кричит во весь голос:
- Хозяин тумана! Я, Рэй Вишня, сын Пелея, пришел забрать долг отца. Прошу взять меня в ученики!
- В ученики говоришь..., - доносится тихий, словно эхо голос, - тогда входи, если не боишься...
Туман раступается, перед Рэем появляется тропка, что ведет вглубь и вверх. Рэй начинает движение, шаг за шагом взбираясь по тропе, а туманная завеса, смыкаясь за спиной, скрывает путь обратно. Из белого марева возникает закутанная в серый балахон фигура. На руках черные перчатки, лицо спрятано под тенью глубокого капюшона. Из-под него на Рэя смотрят красные, как горящие угли, глаза.
- То, что, ты ничего не просишь сделать за тебя, уже хорошо. Но с какой стати я должен брать кого-то в ученики? Какая мне выгода? И даже, если она есть, почему именно тебя?
Голос тих, доносится отовсюду, создавая ощущение иллюзорности происходящего.
- Я видел вещий сон. В нем мой отец сказал, что ты вернешь долг.
Слышится хриплый, старческий смех.
- Вещий сон? Тебе снятся вещие сны? Я никогда не знал твоего отца. Ты видел самый обычный сон. Спрашиваю в последний раз, почему я должен взять тебя в ученики?
Рэй молчит. Сбит с толку, но страха нет. Ему все равно, он живет, лишь для того чтобы отомстить, а смерть, если и остановит его, то Рэй не будет в обиде. Скорее встретится с отцом.
- Мне нечего сказать. Ты прав, у меня нет ничего, что бы я мог предложить. И магом хочу стать, лишь потому, что желаю мести.
Повисла пауза. Рэй продолжает:
- Я пойду до конца. Что не скажешь, то сделаю, не отступлюсь. У меня нет дороги назад. Нет ничего ни позади, ни впереди.
- Месть и ненависть - в нашем деле это уже не мало. Особенно если они единственные, что осталось у тебя на душе. Но ты должен захотеть по-настоящему стать магом... Хотя... Если не оставить тебе ничего другого... Я беру тебя в ученики, но прежде, знай, что только я решаю как и чему тебя учить. Многие из вас считают, что занятие магией сродни чтению умных книг, в поисках секретных приемов и зазубривании пустой тарабарщины, или же думают, что магия это поглощение всякой дряни для “расширения сознания”, с попутным философствованием наркомана со стажем. Это бред. Я тебе не учитель Йода, хе-хе...
- Я готов.
Маг сильно бьет посохом по голове. В глазах у Рэя темнеет.
- Первый урок – не перебивай меня. А теперь пойдем, объясню, что значит быть магом, хе-хе...

Бум, бум, бум. Каждый удар в старую деревянную дверь отдавался дикой болью в голове Заслава. «Какого черта, кого могло принести в такую рань!» Заслав с трудом привел себя в сидячее положение и начал думать о том, что сделать для того, чтобы встать с топчана, на котором его полубездыханное тело прибывало после вчерашней попойки. Обдумывая данный вопрос, он косвенно пришел к выводу, что последний кувшин вина в трактире «У золотого петуха» был, пожалуй, излишним. Между тем тот, кто хотел привлечь к себе внимание за дверью, похоже, решил пустить в дело нечто более серьезное, чем кулак.
- Какого хрена, кто там хочет, чтобы я надрал ему задницу?! – Заслав справился все-таки с нелегкой задачей координации движения своих конечностей, встал с топчана и попытался достать дубину, стоящую в углу комнаты. В этот самый момент петли и дверной запор не выдержали того ураганного напора, которому ее подверг некто, стоящий за дверью и дверь буквально влетела в помещение, сбив с ног Заслава и опять переведя его в горизонтальное положение. Кое-как придя в себя и оттолкнув привалившую его дверь, Заслав сел на топчане, потирая ушибленные места, и поднял взгляд на того, кто стоял на пороге. Увидев фигуру в дверном проеме, Заслав как будто бы вернулся на десять лет в прошлое. Перед ним стоял рослый длинноволосый мужчина в полной форме послушника обители Пяти стихий второго уровня посвящения. Синий плащ со священными рунами ниспадал с его плеч, в руке он сжимал посох Коддла, что говорило о важности его миссии. В давние времена Заслав сам часто хаживал с этим оружием ближнего боя, снабженным массой всяческих хитрых технологических уловок, которые помогали повергнуть противника. Также было символично то, что посох можно было получить только из рук самого верховного Настоятеля. Заслав подумал, что, наверное, хорошо, что он не успел схватить дубинку. В его теперешнем состоянии ему ничего хорошего не сулил ближний бой с послушником второго уровня.
- Приветствую тебя, павший брат мой! – пожалуй, слишком пафосно провозгласил незваный гость. «Так, раз братом назвали, а не отступником, пожалуй бить сразу не будут меня сейчас », - пронеслась мысль в хмельной голове Заслава.
- Что тебе нужно?
- Разговариваю ли я с Заславом Хрипом по прозванию Прыткий, бывшим послушником обители Пяти стихий первого уровня посвящения, отвергшего веру и пребывающим в блуду и пьянстве после отлучения от обители?
«Нет, с пафосом у парня явно перебор»
- Ну типа я, он самый, а что нужно тебе?
- По повелению милостивейшего Настоятеля, низшедшего до того, чтобы вспомнить о твоей недостойной персоне, мне вверено вручить тебе послание. Встань на ноги, ибо это великая честь получить послание Настоятеля.
Кряхтя и смачно чертыхаясь (отчего заметно морщился посланник), Заслав встал на ноги и взял протянутый ему конверт.

Шаги. Идут двое.
- Слушай и запоминай мой ученик...
Пелена тумана укрывает мир. Звуки приглушены, вокруг белое марево. Речь мага тиха, Рэй сосредоточен только на одном - как бы не отстать, не потеряться среди этой мглы
- Магия есть способ постижения мира. Ничуть ни хуже естественных наук, теологии или философии. Я думаю, даже лучший. Человек способен одновременно заниматься и философией и политикой, может быть монахом, а когда надоест - ученным. Лишь маг остается магом и никем другим. Однажды вствав на этот путь, не повернешь назад. В определенном смысле маг уже не человек. Держись рядом, мой ученик. Я покажу тебе объект магического иследования - неисчерпаемый источник знаний, что проливает свет на многие таинства мироздания.
Звук шагов меняется, под ногами оказывается брусчатка. Туман заметно редеет. Сквозь него пробиваются первые лучики восходящего солнца, вырисовывая городской пейзаж. Вокруг тихие, по-утренне сонные улочки. Дома в несколько этажей, расширяясь кверху, нависают над головами. Мостовая, как и весь город, облицованна белым камнем. Гулко стучит, в такт шагам посох хозяина тумана. Рэй с разинутым ртом следует за ним.
- Мир есть воплощение божественного творения. Может показаться, что это весьма спорное утверждение. Но это не так. Все, что не вечно, имеет конец, а значит и начало. Начало из начал, то что вне времени и пространства, есть Бог, высшая сила. Он создал нас с определенной целью, замыслом. Теология тщится понять сей замысел. Философия пока отстает - все еще доказывает факт Его существования. Глупо, не правда ли? Что касается науки, то для нее Бога нет. Хотя, она изучает законы мироздания, но лишь через призму материального. Для мага вопрос замысла божьего вторичен. Прояснить картину мироздания, разгадать его тайны, выявить причино-следственные связи - вот что понастоящему занимает мага. Отыскать лазейку в мироустройстве, чтобы быть способным влиять на события...
Улочка круто изгибается, и Рэй вместе с учителем выходят на рыночную площадь. Их окутывает гомон многоголосой толпы.
- Прежде чем углубиться в суть вопроса, позволь еще раз продемонстрировать, что такое быть магом.
Маг увлекает Рэя за собой вглубь рынка, в самое скопление народа. Перед ними возвышается деревяный помост. Наверху, двое схлестнулись в жарком кулачном бою. Осыпая друг друга градом ударов, бойцы совершенно забыли о защите
- Посмотри на них. Оба сильнейшие и известные бойцы. Они прославились далеко за пределами этого города, кстати его назвают Алет.
Короткий хук слева и один из бойцов падает лицом на помост. Толпа восторженно ревет. Наверх выбегает некто низенький, толстенький с курчавыми волосами. Он начинает отсчет. Превзмогая боль, поверженный боец поднимается на ноги. Схватка возобновляется, но пропустив серию точных ударов, бедняга опять валится на помост, из под него растекается лужа крови. Маг поворачивается к Рэю.
- А теперь ответь, почему он встал? Ведь мог закончить бой отделавшись легким сотрясением мозга. Отлежится, отдохнет, а через месяц снова бросит вызов обидчику. Зачем вставать? На потеху толпе? Адреналин? Эмоции?
Рэй лишь пожимает плечами. Он как-то незадумывается о таких вещах. Разве есть в этом смысл? Маг настаивает:
- Ну так как?
Рэй молчит. Мысли, что крутятся в голове, либо нелепы, либо банальны до безобразия.
- Я незнаю, скажи мне.
- Это боец. Не человек, что имеет профессию бойца, а боец по сути. Он живет на ринге. Ему не интересны ни симпатии толпы, ни будущие победы, ни карьера. Все что нужно - бой. Здесь и сейчас. Только такие пробиваются к вершинам исскуства. Если хочешь стать чем-то больше, чем балаганный фокусник-шарлатан, ты обязан жить магией. Ненависть, моральные устои, жажда власти, сострадание, любовь -все это лишнее. В твоей душе должна остаться магия. Но мы отвлеклись.
Хозяин тумана беспрепятственно продвигается вперед в бурлящем море человеческих тел. Люди непроизвольно расходятся в стороны, словно боясь заступить дорогу. Рэй идет следом.
- Человеческое общество, социум - вот та программа, что приводит в исполнение Его замысел. Изучая Его законы маг постигает картину мироздания. К примеру "круговорот говна" - сегодня утром кто-то облил тебя помоями, к обеду вернешь все с торицей, но уже другому, выместив на нем свое раздражение. А отдуда зло пойдет дальше и дальше, пока очередной порцией помоев не вернется тебе на голову.
Рэй и маг достигают восточного края рынка. Здесь частью свободно, на помостах, частью в клетках, скованные цепями, выставлены на продажу рабы, живой товар.
- Еще один из аспектов мироустройства, заключается в том, что какая бы беда не случилась, человеку свойственно полагать самым несчастным именно себя. Ты например: счастливое детство неожиданно заканчивается. Теряешь руку, дом, друзей, родителей. И какая удивительная развязка, надев образ печального героя, провозглашаешь себя самым несчастным человеком на земле.
Рэй растерялся не зная что, ответить.
- Молчи, как взял в ученики так и выгоню. Хе-хе. Объяснишь потом, при встрече отцу, дескать пап, месть-местью, но этот маг меня просто взбесил. Хе-хе-хе.
Рэй покраснел, с трудом сдерживая рвущийся наружу гнев.
- Посмотри на этих людей, - маг указывает на рабов, - многие из них никогда и не знали утрат, сходных с твоею. Они ничего не имели с самого рождения. Ну и разумеется, каждый мнит самым несчастным себя одного.
К магу подходит хорошо одетый толстощекий мужчина. Говорят на незнакомом Рэю диалекте. Похоже на саламийский или так называемый мрежский. Закончив, хозяин тумана обращается к Рэю.
- Я хочу чтобы ты запомнил две вещи - жалости и состраданию нет места в душе мага. Это раз. И второе, ты должен быть собран, действовать когда нужно. Есть, если голоден, спать если устал, попадать, когда стреляешь. Ну и естественно думать. Головой.
Опять что-то выговаривает толстощекому. Уже уходя:
- В Писание сказанно, что Иосифа оценили в двадцать монет серебром. То ли его братья хорошо торговались, то ли ты выглядишь бесполезным... Я выручил лишь три медяка.
- Стой! Не бросай меня, ведь ты обещал взять в ученики...
Хозяин тумана исчезает, теряясь в людском потоке. Рэй бросается следом. Словно из под земли, вырастает толстощекий господин. Удар мешочком с песком по темени и мир вокруг Рэя погружается в темноту. Острая боль сводит скулы, будто пчела ужалила в щеку. Не желая проходить, она становится все сильнее. Рэй кричит, открыв глаза. На левой щеке вспухает рабское клеймо. Орущим его волокут в повозку с клеткой для рабов. Дверь распахивают ровно на мнговение, умелые руки погонщиков зашвыривают его внутрь.
Говорят на мрежском:
- Этот последний, можно отправляться

Осень. Война. Какой идиот решил воевать осенью? Невозможно никуда нормально добраться. Лошади с трудом выдирают копыта из раскисшей глины. Дождь. Вода везде. Кажется, даже стимулирующие эликсиры содержат изрядную дозу дождевой воды.
Вокруг горящего только благодаря магической силе костра сидели несколько человек. Огню не давал погаснуть стареющий уже маг. Уже неделю десяток воинов шел к Мреже. На вопрос «Зачем?» десятник ответил магу – «так приказано».
Что такое Мрежа и где она находится, знали все, война не первый раз идет вокруг нее. Не знал только маг, и знать не хотел. Еще несколько недель назад он и не помышлял никуда отправляться. По его мнению, лучшим местом на свете был его лес, а в этом лесу его небольшой домик, а в домике его лаборатория, где он проводил свои исследования. Лишь изредка он отправлялся в город в университет, где числился профессором, и который выделял кое-какие ресурсы для исследований.
Около месяца назад Глум, а именно так все звали мага, в очередной раз отправился в город, чтобы пополнить израсходованные запасы.
Но в этот раз, неожиданно для него возникли проблемы. Завкафедрой не только отказался выдать ему запрошенное, но и предупредил, что его тема закрыта и дальнейшее финансирование не будет. «По требованию короля, ресурсы выделяются только на военные проекты», "для каждого исследователя его работа самая важная", и т.д. Все доводы были отвергнуты.
Главный козырь выложен. "Я разработал единую теорию магической энергии, мои практические исследования ведут к тому, что магию совсем бессмысленно будет использовать в боевых действиях, более менее знающий маг, независимо от стихии, сможет перехватить энергию чужого заклинания и не дать его исполнить, в бою не будет доведено ни одного действия". Такое заявление привело только к обратному результату. "Вы отправитесь в войска и там будете проверять практикой свою теорию. Сможете добиться успеха, на следующий ваша тема будет опять в планах кафедры". Возражения, что теория не доведена и требует большого количества опытов и кропотливого анализа, что Глум не воин были отметены - это единственный шанс продолжить работу.
Офицер, которому маг вручил свое направление, совсем не стал разговаривать. Взглянув в документы, и скривившись - опять прислали "книжного червя" без практического опыта. Не слушая мага, отправил его в распоряжение десятника.
Тот в свою очередь не знал, что ему с магом делать и не обращал на него внимание все три недели, когда обучал созданный отряд. Единственное применение магу нашлось уже после получения приказа отряду выдвигаться к Мреже - поддержания пламени костра под дождем.
Остался один дневной переход.

Да 2 года… Можно сказать: «Целых два года тихой и мирной жизни на окраине цивилизации, которая стала ему уже роднее вольных степей.», а можно сказать « 2 года всего его бессмысленной не имеющей цели жизни.» И вправду: чего он хочет добиться? Славы? Что она даст она простому наёмнику? Богатства? А зачем богатство если ему вполне хватаю на жизнь, а тратить излишки ему ненакого не семьи, не друзей и даже ученика больше нет...
Можно бы напиться с горя , но… невыходит тот стержень дисциплины который закалялся в нём во время службы в армии, во времена наёмничесва и преподавания молодому человеку воинской науки (дело не обошлось одной стрельбой).
Он, как уже провереный человек который доказал свою верность не только в «домашних» условиях, но и в походах куда вызывали дворянскому ополчение, отправился в город с наказом заказать необходимые для замка запасы невосполнимые за счёт удела. С момента приезда до сегодняшнего дня прошла неделя. 3 дня он провёл в хлопотах собирая обоз в замок, на 4 прискакал гонец с сообщением о переходе через границу большой орды кочевников и всем сразу стало не до сборов и торговли. На 5 день на горизонте один за другим начали появляться дымы: один, другой, третий- все выстроились прямой линией от границы до города. И только четвёртый был заметно в стороне- там находился замок в котором и прожил последние 2 года Тотош. Но как? Как? Спрашивается дикие степняки, не имеющие ни осадных механизмов не знаний для их постройки, смогли взять хорошо укрепленный замок? Никто не знал…
И вот опять он сидит в таверне и пытается напиться, одинок как и 2 года назад и никому не нужен на этом свете.

Когда светает, луч сначала падает на подоконник через узкий оконный проем сложенный грубым камнем. Через несколько минут свет осторожно вползает в комнату по драпировкам и мебели, запинаясь о раскиданную одежду, инструменты и книги. Освоив, таким образом, все, что валяется около окна, свет начинает претендовать на стол в глубине комнаты, совершенно по-хамски влезая меду тарелок и стаканов явно не дешевых и явно грязных. Порывшись в тарелках и став, как будто более жирным, свет начал проникать в более темные углы комнаты, проявив её всю.
Комната блестела в утреннем солнце, которое забивал только слабенький дымок из курильницы. Легкий сквозняк поддувал через оконные щели. Странное дело – в комнате темно, а земля за окном сливается в темноте. Выгляни наружу – ничего не увидишь внизу. Башня высока, а комната почти на самом верху – выше только наблюдательная площадка на которую ведет приставная лестница прямо из комнаты. Триста ступеней в низ, через двадцать этажей, отмечаемых только окнами и редкими дверями, до нулевого уровня и еще ниже. Мимо колодца, через неприметные двери на кухню и истопную. Греется вода, топится печь, в углах, по странному контрасту с покоем вершины башни, идет активная и целеустремленная возня. Что то или кто то шуршит, что то тащит, трет и режет… Правда деятельность скорее только слышна -- никого не видно.
Шуршит лифт, свежий завтрак начинает обратный путь к вершине башни: мимо зева глубокого колодца, о котором посадские говорят, что он настолько глубок, что если туда плюнуть высунется рука самого Беса и утащит вглубь; мимо этажей, через десятки ступеней, о которых посадские говорят (они вообще много говорят), что если проскакать до самой вершины и обратно через одну, да на одной ноге станешь богатым и мудрым (мудрым точно – во всяком случае никто не пытался заниматься этим дважды, значит явно умнели); мимо дверей о которых посадские (опять эти посадские… похоже эта башня весьма занимает праздные умы) говорят, что за каждой второй сидит тот самый Бес, что и в колодце, но за каждой и второй скрыто большое сокровище. Проверять последнее не брался никто, хоть было и известно, что двери не запирались совсем, как и вход в башню.
И вот через все это благолепие несется меленький лифт, понимается в комнату на самой вершине и приземляется на стол, потеснив уже имеющиеся там подносы с едой напитками. Главное вовремя – первые лучи осветили подножие башни. Порядок в хозяйстве! Любой бы хозяин порадовался!
Жаль, что хозяина не было дома…

Трясущимися руками Заслав взял конверт. Бумага, из которой он был сделан, была старой и пожелтевшей, покрытой священными символами, словно стена вьюнком. Он видел стопки таких конвертов в кладовых Настоятеля.
- Как тебя зовут, посланец?
- Меня зовут Брас Тит, о падший брат мой…
Заслав надорвал конверт и вынул оттуда листок гербовой бумаги, на котором было написано несколько строчек.

Сим повелеваю Заславу Хрипу, недостойному, бывшему послушнику первой степени, внять гласу веры и Великому Настоятелю и отправиться в град Мрежу, иже есть ныне окружен бысть языками дикими и племенами чловекоядными. Пробраться тебе надобно путем водным по реце бурной именуемой Каменька, взяв лодицу древянную у человека нашего в сельце Стрелица близ Синего бора. Во граде Мрежа надлежит тебе встретить брата нашего Лодия и следовать его распоряжениям.
Милостью Божией и Пяти стихий ради,
Настоятель святой обители.

О как. Интересно и как это следует понимать? Заслав уже десять лет как не подчинялся ни Богу ни черту ни городским властям. И с какого перепою настоятель решил, что я буду ему подчиняться?

- Слышь ты, Тит! И зачем это мне в Мрежу то переться? Что я там на… забыл?
- Не сквернословь, падший брат мой. Ибо ежели ты не последуеши указаниям письма сего, быть горю великому, а также, я скажу, что дела давние быть могут пересмотрены по велению…. (тут посланник наклонился к Заславу и что-то быстро прошептал ему на ухо).

- Хм. Мда мне нужно подумать.
- Думай… времени у тебя мало. Через одну луну тебе надлежит быть на месте и приступить к делу. Да, вот еще. Это тебе, возьми.

Заслав трясущимися руками взял протянутый ему посох. О, чудо! Он все еще помнил, как пользоваться этим великолепным оружием. Руки были слабы, координация ни к черту, однако Заслав отодвинулся от посланника и сделал сначала одиночный круг, потом полусферу вокруг себя, потом опробовал бросок малых крючьев. Тело еще помнило то, что разум пытался навсегда вытеснить из сознания.

- Спасибо! – дрожащим голосом проговорил Заслав, - Но ведь посох можно принимать только из рук настоятеля?
- Не всегда, есть исключения, вспомни писание Згора и главы про Илиаса и Нагола.
- Но это был исключительный случай!
- Сейчас ситуация еще более серьезная, поверь мне!

  — Гук, сын Авогадра. Иди, совет старейшин зовет тебя.
Огромный, по меркам остальных, гном протиснулся в дверцу ведущую в зал совета. Войдя в зал он прошел в центр помещения и остановился, готовый выслушать все, что скажут ему хранители родов. Со своего места поднялся седобородый Дьюрин:
  — Мы долго совещались и решили, что ты достоин стать основателем нового рода в Неизведанных горах…
  — Ну наконец-то! Дав…
  — Не перебивай! Я еще не огласил решение совета. Твоя неуемная жажда нового и энергичность могут когда-нибудь сыграть с тобой плохую шутку… Итак. Ты хорошо подготован и обучен: алхимия, магия земли… Да и с боевой секирой ты обращаешься виртуозно. Но для такого ответственного поста этого мало. Совет решил отправить тебя в Надземный Мир. Одного, с небольшим запасом денег на первое время, парой амулетов на твой выбор. Разрешаем взять тебе твою секиру. Ждем тебя через три года, или раньше, если сумеешь доказать, что деяниями своими вправе сократить срок испытания.
  — Какого «испытания»…? — Гук был несколько озадачен очередным финтом Совета.
  — Простого испытания – тебе нужно будет доказать совету, что ты сможешь сосуществовать с окружающими нас народами, в первую очередь конечно с людьми. Затем ты…
  Такой подставы от совета Гук не ожидал. Да, ему было известно, что в совете у него много недоброжелателей, особенно среди владельцев перенаселенных спальных пещер. Но чтобы так вот явно отдалять назревшую необходимость расширить границы гномьих владений!
  Что бы там ни было, Гук не привык отступать, а решение Совета – это решение Совета, отступнику ничего не светит в дальнейшем, поэтому придется исполнить и это решение. Но для себя он решил твердо – после того как он вернется, а вернется обязательно, он не даст Совету ни дня отсрочки. Пока нужно было решать что делать в Надземном Мире. Знакомые торговцы оружием или амулетами в помощники не годились, да и их привлечение даст старейшинам лишний повод посудачить о правильности выполненного испытания. Нет. Гук никого не станет просить о помощи он пойдет и сделает все сам, как всегда, при помощи своей секиры или знаний. Гук собрал мешок, попрощался с товарищами и потопал к выходу из родных пещер.
  … Во время нечастых торговых поездок, Гук видел людей, и даже общался с некоторыми. Впечатление у него сложилось двоякое, но какими бы странными они не казались, в итоге практически всегда вели себя как самые обычные гномы, только худые и длинные.
  В отличие от сородичей, Гук не терялся в толпе людей, мало того, что он практически не отличался от них ростом, он был шире любого в плечах раза в два. Люди, узнав что он все-таки гном, недоуменно качали головами.
  Не будешь же каждому объяснять, что когда счастливый Авогадр прибежал к родившемуся малышу, то случайно выронил рядом с тем опытный экземпляр кристалла генератора роста, и тот, треснув в ответственный момент, отыгрался на малыше – увеличил его на четверть. Со здоровьем у Гука оказалось все вполне нормально, опыт по ростовому кристаллу больше не удавался, а Гук так и рос, на четверть больше своих сородичей. Сначала это вызывало у них недоумение, а потом попривыкли.
  … Покинув родные горы, Гук решил отправится на войну. Где еще проще и быстрее всего зарекомендовать себя отличным парнем, нажить кучу друзей или врагов? Конечно на войне, лучше за правое и благородное дело. Осталось такое найти.
  Через сутки Гук уже весело топал по направлению к Мреже, именно туда его направили несколько встреченных людей, они были настолько добры, что даже дали ему немного денег на дорогу, Совет как обычно «забыл» выдать ему причитавшуюся сумму. Дорога хорошо ложилась под ноги, мир казался добрым и красочным. Единственное, что озадачивало гнома – почему все, кого он встретил, немного заикались при разговоре…

– Госп’дин желает бронежилет?
– Нет, железяка, тогда такого еще не было. Сейчас уточним, смотри.
– Госп’дин, я не железяка. Я био…
–Все, тихо! Сейчас-сейчас, зум, автопоиск. Вот. Парень какой-то, – действительно, на голограмме появился молодой парень в чем-то похожем на мешок с дыркой для головы присевший под кустиком, – гадит. Давай еще поищем, – на этот раз появился здоровый скуластый мужик, который тоже самозабвенно восседал под кустиком, – они там все чего-то обожрались, что ли?! Ищем, ищем. Кто ищет…Тут неподалеку городишко должен быть.
Несколько минут поисков наконец увенчались успехом. Действительно неподалеку нашлась и городская стена и приличествующая ей стража в латах.
– Смотри, железяка, тот толстомордый в латах, мне что-нибудь подобное, только полегче, а то еще датчики пару кило потянут. Тяжело будет, вернусь, на запчасти разберу. Давай.
– Госп’дин шутит. Ха-ха.
Робот двинул манипулятором, В комнате материализовалось кресло и еще один экран с пультом.
– Ни уточнений, ни разведки. Совсем, крысы кабинетные сбрендили, – ворчал молодой человек пока уточнялись координаты, – ладно, будет о чем рассказать. Поехали!
Кресло окуталось голубоватой дымкой, дымка повисела и начала темнеть, красный, пурпурный, фиолетовый. Наконец схлынула. В кресле осталась кровавая мешанина костей и мяса в некоем подобии расплющенных лат.
**
– Семен Иваныч, как это расценить!? Вы хоть понимаете, что Дениса пришлось вос-ста-нав-ли-вать!?, – последнее слово было подчеркнуто нарочито,– Это за последние полвека вторая смерть на всю Солнечную систему! Да если не разберемся, мы не то что с должностей вылетим, Нас продления жизни запросто лишат. Понимаете?
В кабинете находились трое: два очень похожих друг на друга плотных коротышки, только один был негром, а второй явным венерианцем и молодой человек славянской наружности.
– Понимаю, все понимаю, Абдалла Егорович. Только тут такое дело. – венерианец замялся, – В общем Совет Системы в курсе, никто нас ничего лишать не будет. Тут такое дело, это вторая темпоральная аномалия открытая за все время, первой был Большой Взрыв. Как вы понимаете, туда ничего не зашлешь. А на эту мы наткнулись чисто случайно, чисто случайно. Это не просто находка, может быть переворот во всех временных уравнениях, а может быть ничего. Пока не узнаем, ничего не поймем. Время в аномалии течет в противофазе, впрочем все изложено в докладной записке.
– Вы сами в этой докладной хоть слово понимаете?– Негр уже остыл. – Почему без разведки, почему нет показаний датчиков? И почему, наконец нужен живой человек?
– Датчики сбрасывали, много, даже очень много, больше тысячи. От всех поступил сигнал «На месте», а потом тишина. Поверьте решение послать человека принимал не Институт Темпористики, берите выше. Да и задание казалось очень простым и быстрым, поэтому у Института Экспериментальной Истории затребовали самого адаптабельного агента. Но человека надо послать обязательно.
– Хорошо, если не прямой переброс, может обмен разумов?
– Мы считали целую неделю, задействовали все мощности Япета. В итоге получится два трупа в этом и том временах, вероятность 99,99999%. Есть один способ, нетрадиционный. В принципе должно получиться. Я, собственно хотел попросить молодого человека попробовать еще раз. Денис, вы согласны на повторную заброску? Задание почти то же. Программа минимум: войти в контакт и активировать один или несколько датчиков. Программа максимум: точно локализовать место начала темпоральной инверсии, время мы уже вычислили.
– Конечно, – сказал Денис скучным голосом, – у меня со временем свои счеты.
– Вот и хорошо, господа. Подробности в дополнении к докладной записке. Получите его завтра с утра.

Утро имеет дурную привычку - оно приходит внезапно и будит первыми солнечными лучами, когда хочешь поспать, а если надо встать пораньше, то утро старательно кутается в тучи, усыпляя окружающий мир.
Вставать она не любила. Тем более утром. Тем более рано утром. И тем не менее каждое утро будило ее ярким прямоугольником неба в окне и приходилось открывать глаза и встречать новый день, а он обычно не сулил ничего коме новых хлопот, кроме беготни и чертовых толп людей. Казалось, что всем от нее что-то надо. Но вот на вопрос "что?" день обычно ответа не давал.
Это утро не стало исключением. Оно пришло, обрушив на нее ведро солнечного света. Она поморщилась и открыла глаза. Вчера ее задержали и к себе она попала поздно. Полночи ей не давали уснуть крики под окнами, а когда наконец она заснула, то в окно нагло заглянула Луна, видимо в надежде подглядеть постельную сцену, но всего лишь разбудив ее.
Спустив босые ноги с кровати, она подошла к тазу с водой и умылась. Подняла голову и взглянула на свое отражение.
- Ну и что? С чего начнем этот день?
Странно, но отражение отказывалось отвечать на дурацкие вопросы с раннего утра. И видимо было право.
Оставив в покое свое отражение она принялась одеваться. Наверное стоило позавтракать... Но об этом она решила подумать чуть позже. А сейчас... Мир полнится слухами. Вчера шептались о варварах, что вобщем-то нисколько не мешало ей. Главное, чтоб до поры они не оказались в городе, а там... Как говорил папочка:"Все будет хорошо! У нас нет другого выхода!"

Скрипит повозка, качается неровный дощатый пол. Караван уходит на запад, оставляя за собой лиги пути. Через продуваемую всеми ветрами равнину, по ухабам и кочкам, вперед в бессмысленной погоне за солнцем. Рэй, вжавшись лицом в прутья клетки, пустым взглядом провожает уходящие за горизонт редкие ориентиры – деревяные столбы-указатели. На деле, нет никакого саламийского тракта, кругом степь, да эти столбы. В голове ни одной мысли. Ни отчаяния, ни гнева, ничего.
- Помнит ли мой ученик свое домашнее задание? Он должен быть собран...
- Это ты, подлый колдун?!
Тихий старческий смех. Встрепенувшись Рэй ищет взглядом бывшего учителя.
- Покажись, я узнаю твой голос!
- Слишком громко, мой ученик. Могут возникнуть проблеммы со здоровьем. Хе-хе-хе.
- Я не боюсь твоих угроз!!!
- Тсс! ,- шипит со стороны.
- Покажись!!!
Свистит плеть. Боль обжигает плечо. Из-за рта вырывается сдавленный крик.
- Тсс! Тихо, я сказал!,- шипит погонщик и опять заносит плеть для удара.
Щелк. Лицо кривится от боли. На этот раз слышен только скрежет зубов. Дыхание перехватывает.
-Хе-хе-хе. Я лишь голос в твоей голове, о нерадивый ученик.
Воздух с трудом проходит сквозь сведенные судорогой челюсти. Боль медленно отступает. Рэй сползает на пол без сил.
-Мой ученик, тебе не по пути с жалостью... Ведь ты был таким счастливым, до того как я тебя продал. Хе-хе-хе...Пусть и без руки, и без дома.Хе-хе-хе....Но таким счастливым...
Рэй, пытается зажать уши руками, забывшись на мнговение. Обрубок несильно стукает по лицу. Замолкни!
-Помни! Не жалей ни себя, ни других... Действуй когда надо действовать... Будь собран...

Шло время. День походил на день, а лига на лигу. Голос больше не беспокоил. За всю дорогу Рэй не вымолвил ни слова, как, впрочем, и его соседи по клетке. Внутри все отмерло. Ни эмоций, ни чувств, одна безнадежность.
Повозки остановились. Если прислушаться, можно различить как шумит река вдалеке. Вокруг крики и суета. Погонщики переходя от одной клетки к другой, выгоняют рабов наружу. Там уже ждут тяжелые деревяные колодки.
-Выходи!,- кричит погонщик.
Закругленная на конце дубина-шест врезается под ребра. Хватая ртом воздух, Рэй выбегает из клетки. Перед ним недоуменно хмурит брови смотритель.
- Гоподин Милин, на этого тоже колодку?...Или может сразу, "того"?
Оборачивается толстощекий господин, старый знакомец с рыночной площади.
- Тебе, Вурий, все бы "того". Ставь колодку на ноги и дело с концом.
Когда все рабы закованны и выстроенны в шеренгу, вперед выходит Милин.
- Слушайте все! Я господин Милин, а вы мои рабы. Это значит, захочу убью, захочу дам вольную. Не знаю как вольную, но убью кого-то точно. Даже ни одного, а всех ленивых и бестолковых. Сейчас вас поделят на десятки и будете копать, там где скажут и сколько скажут. Кто не справится до заката останется без еды. А теперь за работу!
На десяток не дали ни одной лопаты. Копать нужно руками. Благо земля позволяет. На ней разметили большой прямоугольник. Каждая группа получила свой кусок и наказ копать, пока не будет яма в полтора человеческих роста. Рэй спиной чувствует недовольные взгляды своих сотоварищей. Слышно только натужное сопение и редкие окрики погонщиков вперемешку с щелканьем кнута. Рэй старается вовсю, не за себя, за весь десяток. Проходят часы.
- Эй ты однорукий,- говорит самый здоровый и ленивый из их десятка. Хлыст надсмотрщика изрядно погулял по его спине, но каждый раз морщась и вздыхая здоровяк продолжал работь вполсилы,- Слышь, а че бы тебе не сдохнуть поскорее? В рабстве или на свободе - ты паразит. Сам ничего не делаешь, а только жрешь за счет других.
Рэй молчит. Как реагируют остальные? Равнодушие, злоба, жажда крови, не важно чьей, только бы не своей – вот те чувства, что читаются на лицах. Он шокирован, сбит с толку.
- Че молчишь? Аль и языка у тебя нету?
Здоровяк идет к нему. Рэй оглядывается по сторонам. Надсмотрщик, сложив руки на груди, с интересом наблюдает за происходящим. Видя растерянность своей жертвы, здоровяк смелеет все больше.
- Сказать что не знаешь? Так я научу!
Разбежавшись здоровяк прыгает на Рэя. Дервянная колода больно стукает в грудь. Многокилограмовая туша сбивает на землю. Выбраться нет никакой возможности. Пудовые кулаки охаживают лицо, превращая его в кровавое месиво.
- Хватит, - кричит надсмоторщик, берясь за хлыст.
Удары кнута сыплятся без разбора и на Рэя и на его обидчика. Нехотя здоровяк слезает, отходя в сторону. Появляется смотритель Вурий.
- Что здесь происходит?
- Эти двое подрались.
Вурий лишь хмыкает, рассматривая кровавую кашу на лице Рэя. Обращается к надсмоторщику:
- Еще раз заметишь, убей обоих. За порчу имущества господина Милина. Ха-ха!
К закату яма была готова. Сверху положили решетку, а по периметру укрепили факелы. Всех рабов загнали внутрь. Еды Рэю не досталось. Пока дрожащей рукой он пытался удержать разваренную массу непонятно чего, давешний здоровяк сбил его с ног, вырывая комки каши с ладони. Прежде чем Рэй опомнился, здоровяк проглотил его паек полностью. Хмыкнув, мучитель отправился искать новую жертву. Рэй опять слышит голос:
- Раб лишен всего, что составляет силу и гордость свободного человека. Перед его глазами совершается зло - он молчит, его унижают, бьют- он молчит, видя и слыша многое, он не должен слышать ничего. Постепенно зло перестанет казаться злом, он притерпится, пообвыкнется, притупится нравственное чутье. Да и чужая жизнь будет интересна лишь в той степени, в какой зависит от нее собственная. Единственное что у него остается, это он сам. И его будущее будет зависить только от него самого. Какая ирония - став вещью, раб неожиданно оказывается "кузнецом своей судьбы"...

Если день действительно не задался, то и не стоит ничего предпринимать. Лукаш очнулся у прогоревшего костра, дрожа от холода. Толи он не расчетал длину дороги, толи свою скорость, а может даже дополнительные факторы вроде незапланированной мозоли или монотонного как тиканье гномских часов дождя, но ночевать пришлось в открытом поле. Постоялые дворы, деревеньки и тролльские таверны встречались на тракте достаточно часто, чтоб даже благородные дамы могли не испытывать неудобств дороги, как то плохо приготовленная дичь, натертая пятая точка или запах грязного тела.
Просто Лукаш избрал не обычный путь по петляющему тракту, даже не короткий, через почтовые тропы, а кратчайший – он шел напрямую. Для этого правда достаточно часто приходилось останавливаться, класть на землю серебряную пластинку и сыпать туда железную стружку (отряды варваров), тертый ракушечник (прибрежный поселок) и рубиновую пыль (Кровавый Алмаз). После чего пара ударов ногтем по краю пластинки, и мусор приходил в движение, как будто сотни муравьев отправились на разведку. Через минуту на дощечке оказывалась нарисована стрелка, указывающая точно на Мрежу. Других городов с похожими признаками рядом не было.
Лукаш проверил мешочки с запасами разных порошков и наткнулся на конверт для главаря варваров, предназначенный служить пропуском в Мрежу. Языком варваров он никогда не стремился завладеть, но его неожиданно заинтересовала варварская письменность. До этого дня старший ученик вообще не думал, что дикие племена умеют писать. Оказалось, в Магистериуме преувеличивали их отсталость.
Поковырявшись в умершем костре, Лукаш нашел теплый уголек, поднес к печати, и, недолго думая, легким движением оторвал. Зачет по восстановлению твердомягких материалов он помнил еще слишком хорошо, чтоб сомневаться в своей способности вернуть все как было. Лист внутри был дорогой (страшно подумать насколько дорогой), но совершенно чистый. Лукаш посмотрел на звезды и решил, что несчастливый день, наверное не успел кончиться. Ведь не может случиться два настолько поганых дня подряд?

Полянка, наверное это было торфяное болотце, теперь пересохшее и укрытое палой листвой. Тишина. В этой тишине особенно четко слышен шорох и скрип. Ковер листвы начал шевелиться. Прямо посередке лужайки. листья сначала приподнялись, потом начали съезжать набок, покатились комья земли. Сначала медленно и неуклюже, потом все увереннее из получившейся ямы выбирался скелет. Весь облепленный листьями, с торчащими там и сям обрывками корней и клочьями полусгнившей плоти, свисающей с суставов как бахрома. Он встал на четвереньки, попытался подняться, упал, снова начал вставать. Скелет боролся с тяготением еще полчаса, потом все-таки поднялся и побрел к опушке.
« Во приключение!»., - думал Денис бредя в буквальном смысле куда глаза глядят, - «Переброс на резонансах. Второй курс. А ведь наверное такая заброска первый раз в истории, энергии уйма нужна, результат непредсказуемый. Ладно, раз получилось вживаться надо». Его сильно занимало как слушаются руки и ноги, ведь мышц, а тем более нервов в теле не осталось, только кости и хрящи. Но стоило ему задуматься о правой руке, как она стала конвульсивно сгибаться, стучать о другие кости, да так и застыла неестественно вывернувшись назад. Стоило перестать думать, как рука снова стала послушной. Таких мелочей было много, как оказалось главное не думать как идешь, берешь, смотришь и все получалось само-собой.
Уже в сумерках он вышел к озерцу. Нашел на его берегу острую ракушку и стал тщательно соскребать остатки плоти с костей. Кости от лежания в торфе стали почти черными, но рассыпаться не собирались. Куски гнилого мяса он бросал в озерцо, что привлекло огромное количество раков, вода у берега вспенивалась от черных рачьих спин.
Ночью наступило время самого главного: вживания. Нужно почувствовать «вкус времени», понять чем сейчас дышат люди, как много боли и радости в этом времени. Боли всегда больше, но бывает ее совсем много, бывает поменьше, а радости от рождения детей совсем другие, чем радости от победы над врагами. Все это надо почувствовать, даже не мозгом, а чем-то еще более глубоким. Умение все это быстро почувствовать и есть адаптабельность. Денис не был самым умным, самым сильным или самым ловким. Он был самым адаптабельным.
Полная луна осветила черный скелет сидящий в позе лотоса, у его ног продолжалось пиршество раков, а в глазницах просвечивали отблески цвета меда.

Она как всегда шла на поводке своей интуиции. Чувство опасности обострялось с каждой секундой. Интуиция подводила редко, но в этот раз уже начинали терзать сомнения. Что-то привело ее почти на окраину. И ей тут не нравилось. Но привычка идти за чутьем была сильнее чувства самосохранения. Тем более близость цели манила не хуже запаха вкусного обеда.

Незаметно для себя самой она ускорила шаги. С каждым шагом ощущение цели усиливалось. Чувство страха же сдало свои позиции и отступило, ожидая более удобного момента. Вот. Вот тут что-то есть. Перед ней странный дом. Необычно большой для окраины, но тем не менее неухоженный, почти заброшенный. Часть окон была распахнута. На остальных покосившиеся ставни.

Она остановилась перед стеной дома и внимательно взглянула на окно второго этажа. Мысль о том чтобы подняться по лестнице даже не появлялась. Благо по стене плелся плющ, а по деревьям она с детства лазила очень даже неплохо. А вот и первая опора. Привычным движением девушка воткнула ногу и на пробу оперлась на нее. Плотно переплетенные стебли держали хорошо, и девушка смело стала взбираться по стене. Всего пара минут и она тихо ступила на подоконник. Неслышно спрыгнув на пол за спиной у хозяина комнаты, она негромко сказала:
- Ну, вот и встретились...
Человек, выронив чашку, обернулся...


Спустя пару часов и одну беседу она оказалась у себя в комнате. Позади была выполненная работа. В кармане появилась денежка. А впереди... Впереди ее ждал интересный поиск. Да и цель стоила усилий...

На этот раз в кабинет Семена Ивановича народа набилось как сельдей в бочку. Хозяин для солидности откашлялся.
– Последняя общая планерка, господа. Итак, кажется заброска удалась, сейчас агент в коме, значит он в тогда. Первое – обнаружение и связь. Где на поверхности он появился и какой облик принял пока неизвестно. Он должен что-нибудь поджечь. Сейчас мы сканируем всю поверхность суши на предмет пожаров. Связь, к сожалению только односторонняя, ментальная. Все инструкции ему будут сниться. Посоветовать ему куда упали маяки тоже не сможем, так как сами не знаем, придется самому чувствовать. Дальше по обстоятельствам. Теперь самое неприятное или приятное, это как рассматривать. Мы отследили данный квант времени, до его исчезновения. Да-да именно исчезновения, визуальное наблюдение пропадает через 3 месяца с момента заброски, а физические возмущения от кванта через год. Это абсолютно невероятно с точки зрения теории, но это факт! Придется делать выводы. Или агент включит один из маяков или…. Ну не знаю что, должен включить. Вопросы?
– Я хотел бы спросить как будем возвращать агента?
– Вопрос по возвращению отрабатывает отдельная группа. Пока никак, это вам не в солнце нырнуть, со временем еще много неясного. Поэтому он обязательно должен включить маяк, будет двусторонняя связь, все очень упростится.
**
Пора хлестких дождей уже прошла, дав волю грибам, а слякотная нудь поздней осени еще не подступила. Вокруг степь с островками дубовых и буковых рощиц. Красотища. Идти было совсем легко, знать бы куда… Сны советовали ходить по спирали. Вообще смешно, но скелету требовался сон, точнее его человеческому мозгу, но кому расскажи: «Когда я был скелетом, то любил поспать…». Ох уж эти надоедливые сны! Этот дядька с замашками классного руководителя все время твердил: «Ты понял? Ты хорошо запомнил? Ты усвоил?». На третий день Денис выложил на камне: «Не отстанете, брошу спать!». Сны приутихли.
Маяки, как и его мозг были из чужеродного времени, если медитировать, то их обязательно почувствуешь в радиусе ста километров, поэтому сны и советовали ходить по спирали. Первый маяк наконец обнаружился через десять дней. Тут Дениса ждало горькое разочарование. Мозг маяка просто-напросто сбрендил.

-Эх вид то какой- проговорил Тотош- Что бойцы приуныли? Холодно? Ну и хорошо- чем холоднее тем меньше времени до заморозков, тем быстрее уйдут варвары.- бойцы ответили нестройным гулом, что поделаешьего отряд состаял из нескольких десятков мужиков-браконьеров. Их выгнали на стены после того как осаждающие попытались под прикрытием стрел взобраться на стены с помощью лестниц, построеных рабами. Вылазка небольшого конного отряда, состоявшего из небольшой дружины лорда и наёмников , была не осуществима из-за широкого и достаточно глубокого рва, прокопаного осаждающими в первые же дни осады.
Тотош попал в этот отряд тоже не добровольно. Он после большого количества выпитого в таверне, начал цепляться к словам и действиям находившихся там людей, в результате чего началась драка, в которой опытный наёмник побил не только местных завсегдатаев но и нескольких из стражей, прибывших для усмерения драки. Следущее утро началось ну очень неприятно: во первых, сильно болела голова; во вторых, он предстал перед скорым судом военного времени и в третьих выбор по решению суда у него был не большой- либо на стены, либо на висилицу.
Со времени приёма им под командование полусотни стрелков прошло три дня и два штурма в живых осталось всего тридцать браконьеров, не ранеными оставался лишь он сам и пара ветеранов браконьерского промысла.
- А как утверждают маги сего города, бойцы, до заморозков осталось всего-ничего, какихто две недели.

Когда любимая работа становится в тягость - это уже не работа, а каторга. Когда ты привык проводить свои дни в праздности и удовольствиях, а тебе приходится трудится – это катастрофа. Когда эта катастрофа происходит не только с тобой, а со всеми знакомыми – это уже бедствие.
Когда началась это чертова осада Он был вынужден бросить все важнейшие дела: и дегустацию вин, и занимательное чтение, и подглядывание в чужие окна через подзорную трубу. Кстати, эту трубу в городских сплетнях чаще всего упоминали как «позорную». Странное дело, стоило в городке произойти что то пакостное, но тщательно скрываемое – на следующий день торговки рассказывали об этом на рынке, а на вопрос: «Откуда знаешь?» пожимали плечами и многозначительно кивали на башню. Собственно именно это делало право доставки продуктов в башню таким интересным делом. Торговке интересный фактик – кухне продукты посвежее, хозяйскому кошельку скидка.
Увы, сначала осады все это в прошлом: труба пылится, хозяйство скучает, а рыночные торговки сидят по домам. Как только закрылись ворота за последним обозом, все продукты были конфискованы и теперь выдаются люду по проще, со складов на рынке по фиксированной цене. Служивые питаются в казармах, а господам доставляют на кухню. В отсутсвии сплетен, правда торговки пытались пройти на стену, что бы поглазеть на лагерь нападавших, но были с матом согнаны от туда. На и более настойчивым досталось кнутом.
Война суровое дело и он вместо завтрака обеда и ужина пытался перекрыть хитрые шлюзы таким образом, чтобы река протекавшая сквозь крепость до предела насытила водой почву на которой стоит лагерь нападающих и свела удовольствие от походной жизни до нуля. В самом деле, наступать по болотине удовольствие малое, а уж жить на ней…
Заболотить подходы к замку – это была первая идея засевших в укреплении, так как обратная задача совсем не давно была, с превеликим трудом, решена. Установка шлюзов и осушение прилегающих полей, а ранее жуткой болотины, заняла порядка восьми лет, а ломать, как известно – не строить.
И вот вместо завтрака в солнечном холле приходится сидеть с в подвале с кучей чертежей и командовать мастеровыми, какой именно из шлюзов нудно открыть. Приржавевшие механизмы поддаются с трудом, а мастеровые к труду за бесплатно не привыкшие. Но зато еще часа четыре и гости у стен крепости смогут искупаться в грязи, а пообедать, наконец, станет возможным…

Закрыто за отсутствием активности.
DZ