Форумы фензина

Лекарство от любви

Я сидела под деревом, сгруппировав своё, всё ещё непривычное тело, чувствуя, как капли недавно прошедшего дождя падают мне на макушку. Я не возражала. Это было даже приятно. И совершенно не мешало течению мыслей. Я пыталась собрать их воедино, осмыслить происшедшее со мной.
**
-Андрюшка, засоня, вставай, - я поставила кофе на прикроватную тумбочку и склонилась над спящим. Он приоткрыл глаза, взглянул на меня полусонно и зажмурился.
-Не Андрюшка, а Андрей Сергеевич, - сказал он через некоторое время уже вполне разборчиво.
-Хорошо, хорошо, Андрей Сергеевич. Всё равно - пора вставать, - я провела рукой по его волосам, упругим, шелковистым. Ухоженным, как и он весь. О нем мечтали, если не все, то большая часть девушек Научно-Исследовательского Института Внеземных Цивилизаций, куда я попала после Академии. Все с моего курса стремились туда, а получилось у меня одной. Да, меня взяли пока простой лаборанткой, зато в какой отдел - Отдел контактов с внеземными цивилизациями, где он, мой Андрюшка, Андрюшенька, Андрей Сергеевич, был начальником.
Я запала на него сразу и окончательно. Что-то в нем было такое, что заставляло меня напряженно ждать, когда он войдет в дверь лаборатории, с трудом удерживая свое сердце на месте - в груди, хотя оно упорно намеревалось выскочить через горло. Он входил и улыбался мне, и только мне, и я забывала, что по институту ходят легенды о его похождениях.
Наш роман начался бурно и неожиданно. Незадолго перед тем, как в нашу лабораторию привезли это... или этого. В общем, существо, найденное на месте аварии "тарелки". НЛО. Не знаю уж, случилась эта авария сама по себе или помогли наши военные, да и какая мне разница?
Привезли его к нам и назвали "Объект №...". Это – по документам, а между собой мы звали его Мышь. Да, просто Мышь, вернее – Мыш, потому как он был самец. Сто двадцать сантиметров ростом, тощенький и сероватого цвета. Ну чисто – мышь, только с крыльями. С руками-крыльями.
Они были довольно большими, тонкими, перепончатыми, как у летучей мыши, и очень компактно складывались за спиной, оставляя впереди лишь удлинненые кисти. В остальном Мыш был похож на человека общим сложением, разве что, слишком тонкий, хрупкий. Лицо с мелкими чертами, напоминающими человеческие, только глаза больше, темные, миндалевидные. Волосы, негустые, короткие, почти белые, покрывали его голову, как каракуль. Возможно, если бы я так на него не злилась, он показался бы мне даже симпатичным.
Костюм, в котором он к нам попал, и который помогал ему существовать в наших условиях, был из неизвестного материала. Конечно, мы изучали и его, взяли образец, но снять его без повреждения не смогли, разрезать побоялись , а когда Мыш пришел в сознание, он устроил такое, что непосредственно контактировать с ним стало невозможно. Ксенобиолога, находившегося рядом в тот момент, едва успели вытащить из бокса, сообразив, что он делает что-то не то. Когда тот начал ковырять ремни, удерживающие «Объект», хотя должен был знать, что они расстёгиваются из смотровой. Попал под гипноз, как он потом объяснил. Защититься от «мышиного» гипноза не получалось, к счастью, действовал он на небольшом расстоянии при непосредственном, без всяких разделяющих перегородок, контакте. Так что, стекла, отделяющего от смотровой оказалось достаточно.
Смотровая – это смежное с боксом помещение, отделенное прочным стеклом и разными наведенными полями для безопасности наблюдателей и полноценной изоляции объекта от внешней среды. После того инцидента нам было запрещено входить в бокс, только наблюдать из-вне. Связь с «Объектом» - только по микрофону и через роботов-лаборантов, которые не покидали бокс и, когда были не нужны, компактно складывались в ниши в стенах этого помещения. И как тут получишь информацию? Разве что, пытать зверским образом, но, увы, «гуманизьм» не позволял. Андрюшкин гуманизм, а я бы, пожалуй, попробовала. Да. Вот такая я жестокая, но ведь – интересно до нимагу.
Вояки, в ведомстве которых и находился наш НИИВЦил, требовали, чтобы мы как можно скорей получили сведения о цивилизации инопланетянина, выяснили цели его появления, и мы старались, но "Объект" не торопился делиться своими знаниями. Военные же торопились, скандалили даже. «Выносили мозг» всем, кого видели. Андрею в особенности. За неделю приезжали с проверкой уже трижды, выясняли, не зря ли мы едим их хлеб. С маслом. А им казалось – с черной икрой. Ложками. Столовыми. Делали мы, вроде, всё возможное, но толку пока не было. Проклятый Мыш молчал, как рыба. За все время пребывания он не произнёс ни звука, а ведь я, новоявленный спец по контактам, очень хотела слышать его. Хоть что-то, хоть что-нибудь членораздельное. Не зря же меня учили пять лет. А уж как Андрей хотел… готов был биться головой об стену, если б помогло.


- Давай свой кофе, Иннуль. Попробую проснуться, - он сел в постели.
- Вот, держи, раз уж сам взять не можешь, - я подала ему поднос с кофе и парой бутеров и чмокнула в плечо, - Давай быстрее, время поджимает. Я в ванную. – потянулась сладко, вспоминая прошедшую ночь, и развернулась, чтобы уйти.
- Малыш, подожди, - он отхлебнул из чашки и взглянул на меня уже вполне осмысленно, но как-то воровато.
- Некогда ! Время, время… - я была уже "на старте".
- Подожди, мне надо кое-что тебе сказать... - он замялся, и у меня сжалось сердце от дурного предчувствия. Не зря мне приснился сон – я рыбкой плавала в мутной воде. Это точно не к добру.
- Что случилось?
- Я сегодня у себя дома ночую.
- Чего вдруг? – я остановилась на полушаге. Полудвижении. Полупонимании.
- Дела, да и настроение поганое. Поживем пока отдельно.
Ну вот - началось! Как это было глупо с моей стороны - надеяться на то, что мы – вместе, если не навсегда, то надолго! Вопреки утверждениям злопыхателей и псевдосочувствующих. Отпустить его? Его, которого я ждала всю свою жизнь! Вы скажете «Сколько той жизни», а я отвечу «Всю сознательную» , то есть лет с пяти. Или с шести. И вот сейчас, когда он – мой… Да ни за что!
- Нет, нет и нет. Я - против. И не понимаю причины. Ты разлюбил меня?
- Да нет же, малыш, что ты несёшь? Просто - дела. Ты же знаешь, как на меня давят вояки? Если не будет результатов, меня снимут с отдела, и ты понимаешь, что это для меня значит. Полный жизненный крах! Да и кредиты…
Кредиты… Ничего себе причина, когда на кону – моё счастье. Нет, не счастье, а просто – жизнь. Да, вот так. Без него своей жизни я уже не представляла. Я стояла, медленно усваивая информацию, по инерции переминаясь с ноги на ногу, как беговая лошадь перед стартовым выстрелом и, кажется, начинала злиться.
- А если ты заживёшь отдельно, то результат сразу появится?
- Дело в том, что есть идея, - он говорил невнятно, потому что преспокойно жрал приготовленный мной бутерброд, между делом ломая мне жизнь, - Не столько моя, сколько Ника Оршанского из лабы нанопродуктов. А мне только надо найти добровольца. Вернее, доброволец, вроде бы, уже есть, но я должен быть все время с ним, поддерживать, помогать... В общем, времени на личную жизнь пока нет, - он немного зачастил, речь его утратила прежнюю убедительность. Я ему не верила, ох, не верила! Но постаралась сохранить спокойствие - ругаться было бессмысленно. Это только упростило бы ему жизнь.
- Что за идея? Почему я ничего не знаю? – спокойно, девочка, спокойно…
- Не знаешь потому, что это большой секрет. – он улыбнулся противнейшей из улыбок, - К тому же она, идея то бишь, пока находилась в разработке. Суть в том, что человеку изменяют биологию с помощью нанотехнологий. Берут ДНК-материал нашего Объекта и в соответствии с ним меняют ДНК реципиента. Перетасовка генома, внесение дополнений… Ну, в общем, превращают человека в нечто, идентичное этому самому Объекту, - сказал он. И прихлебнул кофе.
-Как так? - у меня глаза полезли на лоб, - Это кто же согласится на такое?! Превратиться в метровую летучую мышь? Да вы что там, совсем с ума сошли!?
- Все не так страшно, как тебе показалось. – он выдержал паузу, но ее оказалось недостаточно, чтобы я вписалась в тему. - Кстати, на удивление, выяснилось, что его генкод не сильно отличается от человеческого. Во всяком случае, отличий меньше, чем с мушкой дрозофилллой. – Он хохотнул. - Короткий пищеварительный тракт… Видимо, они питаются искусственной пищей. Хотя пока эта гадина вообщеничего не ест, что бы мы не предлагали. Короче, я не вдавался в технические детали , это несколько не моя область, но изменения реципиента временные.
- То есть?
- После того, как реципиент... то есть человек, согласный на проведение этого опыта, получит от Объекта сведения, процесс будет запущен в обратном направлении. Для этого у него перед опытом отберут генетический материал и потом... Ну, ты понимаешь… Оршанский проводил аналогичные опыты на животных , всё отлично получается. - я потрясённо молчала, а он продолжил, - Конечно, реципиент получит от Ведомства кругленькую сумму, станет обеспеченным человеком. А при желании и "зеленый свет" на карьерный рост. Ну и, конечно, мое пожизненное расположение, потому как, ты понимаешь, что всё это значит для меня лично.
Я тупо молчала, пытаясь собраться с мыслями. Ну, ни фига себе – разрешить превратить себя в Это… в Этого. Или в Эту ради денег и «зелёного света». Какой идиот согласился? Или идиотка?
- И что же, у тебя уже есть какие-то варианты? – спросила я деловито, собрав остатки самообладания.
- Да, девушка из соседнего отдела согласна. Жаль только, что она полный дуб в вопросе развития Контакта, но выбирать не приходится.
Так-так! Из соседнего отдела. Дэвушка. Кто бы сомневался! Я, кажется, разозлилась всерьёз.
- Конечно – дэвушка! Веришь – даже не сомневалась! А что же требуется от реципиента?
- Да, собственно, требуется немного: согласие и кое-какой интеллект. Да... и это обязательно должна быть женщина.
- А как же согласие спать с тобой до опыта… или во время оного? – мне казалось, вокруг меня звенят, падая, льдинки, - Ха-ха-ха, – добавила я раздельно. Мне было не смешно.
- Инна! Не мели ерунды. Сексуальная маньячка… - Он посмотрел на меня, как на идиотку. - Это условие Оршанского. Женский организм легче перенесет изменения, да и возможностей в плане коммуникабельности у женщины больше.
Я молчала, разрываемая сомнениями.
- Ладно, собери пока мои вещи, - Андрей встал, начал одеваться.
- Нет.
- Что - нет?
- Не надо собирать. Я могу стать реципиентом... - я не могла потерять его. Это было исключено.
- Что???
- Я согласна на проведение опыта, тем более, что по твоим словам это достаточно безопасно и, к тому же, я спец по контактам.
Я сказала это скороговоркой, сама до конца не понимая последствий сказанного. Он остановился напротив меня, замолчал на целую минуту, показавшуюся мне вечностью.
- Милая... малыш, ты сама не понимаешь, что для меня делаешь! Спасибо! Я по гроб жизни... Я все для тебя сделаю! - он как-то неловко обнял меня, шептал какие-то милые глупости, покрывая мое лицо поцелуями, наконец оторвался и сказал вполне деловым тоном,- Пойдем, надо до обеда успеть выполнить кое-какие формальности и получить инструкции.
Отступать было некуда.

(Продолжение следует).

***
Я лежала в стерильном боксе в нашей лаборатории совершенно голая и чувствовала себя очень неуютно. Сама "операция" заняла минут двадцать - мне просто поставили капельницу с почти прозрачной, слегка фосфоресцирующей жидкостью. Сейчас у меня чуть кружилась голова, и почему-то хотелось плакать. Андрей уже ушел домой, обещал прийти завтра утром. Ушел, не поцеловав меня на прощание. Возможно, так было надо для чистоты эксперимента,однако мне от понимания этого не становилось легче. Конечно, за мной уже наблюдали дежурные сотрудники, и от невозможности уединиться было особенно неприятно… и одиноко.

***
Прошло всего три дня, а изменения шли полным ходом. Периодически я теряла сознание, однажды из памяти выпали, кажется, почти сутки. У меня выпали волосы, а кожа приобрела сероватый оттенок. Я с замиранием сердца рассматривала тонкую, почти пергаментную перепонку, тянущуюся от талии к локтям - зачатки будущих крыльев. Пальцы на руках заметно истончились,и просвечивали, когда я вытягивала руку к свету. Только сейчас до меня начало доходить, в какую жуткую историю я ввязалась. По своей собственной воле. Нет, не так – из за Него. У меня просто не было другого выхода.
Вся я становилась день ото дня легче, тоньше, будто постепенно таяла. Как кусочек сахара в воде. Однажды, когда я очнулась в очередной раз, всё пространство комнаты пронизывали тонкие призрачно-белые, чуть светящиеся нити. Они произвольно перемещались, то закручивались в спирали, то, как тонкие белые червяки, уползали прямо в стену. А когда вошла лаборантка за очередной порцией моей крови для анализов, то оказалось, что она вся опутана этими нитями. И некоторые из них соединяли ее со мной. Я не понимала закономерностей их появления, исчезновения и перемещений. Что это? Энергетические связи между людьми? Те ниточки, о которых мы говорим, как о существующих лишь в нашем воображении? Непостижимы дела твои, Господи! Наверное, физик здесь понял бы больше.
Еще через некоторое время я начала видеть вокруг людей цветные облака, вероятно - ауру. Они не были стабильны, а растягивались шлейфом при движении, а затем, после остановки, принимали прежнюю форму, чаще яйцеобразную. Я вела подробный аудиодневник обо всех происходящих со мной изменениях. И особенно – об изменениях ощущений. Внешние и физиологические сдвиги фиксировались постоянно действующей аппаратурой и анализами.
Андрей приходил ко мне каждое утро и проводил со мной целый день, уточняя мои записи, которые потом уносил, как коршун добычу. Он был внимателен, но как-то холоден. Я чувствовала, что ему становится неприятно, когда наши руки касаются друг друга. Пыталась утешать себя мыслью, что это временно, что, конечно, ему не может нравиться моя прохладная сероватая кожа, тонкие, вытянувшиеся руки и пальцы с кожистыми перепонками, но все эти мои разумные доводы разбивались о его холодное любопытство. Конечно, что ему до меня, когда вокруг столько женщин, готовых для него на всё. Да нет, не на всё. На всё оказалась готовой только я . И что сейчас? Да, он что-то там говорил, он всегда был охочь на слова, лить бальзам на раны, но я ему не верила.
Мне было тяжело и без него, и с ним. И морально, и физически. Меня постоянно мучили головокружения. Время от времени я как будто отключалась, замирала в одной позе, не имея сил двигаться. Постепенно «нити» и «облака» ушли на второй план и не беспокоили меня, зато пространство вокруг меня наполнялось звуками тихими, вкрадчивыми, как отдаленный шепот. От этого постоянного звукового фона я просто сходила с ума. Если ад существовал, то я попала именно туда.
Андрей приходил, тормошил меня, преодолевая, как мне казалось, брезгливость; буквально заставлял наговаривать в дневник, сердился на мою апатию. Речь моя стала очень невнятной и ухудшалась день ото дня. Представляя, как они мучаются с расшифровкой, я даже испытывала некоторое злорадство… Удовлетворение от мысли, что не мне одной так паршиво. Хотя об этом предпочла не говорить.
***
Прошло уже девять дней с начала эксперимента, я приобрела внешний вид , свойственный Объекту и совсем перестала говорить. Видимо, метаморфоз перешел в заключительную стадию. Как всё же нестойка наша физическая оболочка, а ведь я… моё «Я» осталась прежним. Мной владела какая-то апатия. Чувство безысходности, равнодушие к своей судьбе. Я отстранённо выслушивала дежурные слова ободрения, произносимые Андреем, отвечала скупыми жестами. Моё новое тело… я узнавала его, как незнакомца. Осторожно и постепенно. Оно было послушным, отзывалось с готовностью на мои желания, неуклонно наливалось удивительной, незнакомой раньше силой. Как зреющий плод соками. Было решено, что через два дня я пойду на контакт с Объектом. Первая попытка. Мне принесли костюм с подогревом, имитирующий одежду пришельца, и, надев его, я, наконец, почувствовала себя хоть немного защищенной.
В предпоследнюю ночь перед контактом мне удалось заснуть, несмотря на волнение, и проснулась я от звука голосов. В боксе никого не было, но голоса, невнятные, неразборчивые, но довольно громкие звучали постоянно. Их происхождение я поняла неожиданно, когда в комнату вошла Алёна, лаборантка, чтобы взять у меня очередные анализы.
- Ужас! Во что она превратилась! - прозвучало совершенно отчетливо, и я посмотрела на вошедшую, удивившись ее детской непосредственности или нахальству. Но губы ее были неподвижны, хотя голос продолжал звучать, - А ведь он и мне предлагал эту "радость". Неизвестно, чем еще дело кончится...
- Привет, Инна, как себя чувствуешь? - это она уже действительно сказала вслух. Я кивнула в знак того, что всё у меня отлично, - Вот и хорошо, - она улыбнулась мне ободряюще и сочувственно, но в глазах светился ужас, а может злорадство, - сейчас будет немножко неприятно...
Кровь и ткань для анализов были взяты, Алёна приложила пальчик к замку и с облегчением выпорхнула из комнаты, унося с собой моток «нитей», цветной шлейф и мысли о модных журналах, поклонниках и предстоящем свидании. Интересно, что я не могла бы выйти, возникни у меня такое желание. Андрей в своё время объяснил это необходимостью соблюдать карантин. Правда, желания выходить у меня не было. Не хотелось шокировать сотрудников своим видом. Я не видела себя со стороны полностью, но то, что можно было рассмотреть, говорило мне, что метаморфоз, превращение то есть, вступает в стадию завершения. Глядя на своё изменившееся тело, я уже не испытывала такого ужаса, как в первые дни.
**
Андрей пришел как всегда, почти в самом начале рабочего дня. Я ждала его с нетерпением и страхом, понимая, что сейчас, сегодня я узнаю, что он действительно думает обо всём этом. И обо мне в частности.
Он вошел огромный, как гора, со своим дежурным «Привет, малыш!» типа « Крепись, я с тобой» и по-дружески тронул меня за плечо, обдав каким-то отвратительным запахом. Не замечала раньше, чтобы он источал такую вонь! А мысли его! Мне стало страшно. Я читала их, как открытую книгу, и то, что я прочла, вызвало у меня желание разорвать ему в горло. Откуда взялось это странное желание… Подонок! Он смотрел на меня, как на подопытную крысу, пользовался мной, как вещью! Оказывается, он тупо развел меня на согласие участвовать в эксперименте. Никаких других вариантов у него не было. С трудом сдерживая охватившее меня бешенство (благо, он не мог прочесть его на моем изменившемся лице), я знаками показала, что не могу с ним общаться. Он пытался настаивать, но я так энергично начала пихать его к двери, что он сдался.
- Ладно, - сказал он недовольным тоном, уже стоя в дверях, - Отдыхай до завтра. Я приду к полудню, и сделаем первую попытку контакта. Пойдешь к нему... Пойдешь к нему?
Я не ответила. Он закрыл дверь и я наконец осталась одна.
«Пойдешь»! Кто-то пойдет, а кто-то посмотрит, что из этого получится. Что со мной сделает этот «Объект»? Мой любовник… мой бывший любовник запишет на камеру всё происходящее, зафиксирует показания приборов, а потом вскроет и внимательно рассмотрит мой растерзанный труп…
Я еще некоторое время предавалась этим мыслям, а потом незаметно успокоилась.
Все-таки я очень изменилась. Раньше и из-за меньшей неприятности рыдала бы в подушку и не спала всю ночь, перебирая в памяти обиды и ища оправдание обидчику. Сейчас же я забилась в угол постели, устроилась поудобнее и проспала до самого утра.
***
Он пришел утром раньше обещанного, долго и много говорил, объясняя, что я должна делать. Повторял одно и то же, как будто я стала не только чудовищем, но и идиоткой. Теперь он уже не казался мне привлекательным. Конечно, дело было в биологических изменениях. Химия чувств. Мда… Неплохое «лекарство от любви»! Я беззвучно рассмеялась этой мысли. Он, конечно, ничего не понял, открыл дверь и вышел, позвав меня за собой.
Бокс, где находился Объект, соседствовал с моим, но был оборудован намного серьёзнее. Пуленепробиваемое стекло, позволяло вести наблюдения, оставаясь в безопасности. Частая металлическая сеть с постоянно пропускаемым током и мощное электромагнитное поле экранировали Объект от внешних сигналов, если таковые были.
Я вплотную подошла к стеклу и всмотрелась в сумрак бокса. Мыш неподвижно лежал на полу в дальнем углу, не подавая признаков жизни. Три недели не жравши… Удивительно, что он вообще ещё не сдох. За время моего превращения он сильно сдал, и я даже подумала, что мы опоздали. В смотровой было три человека, не считая меня. А что меня считать? Я ведь и была нечеловеком. Андрей уселся за пульт, проверяя микрофон и другое оборудование, весь в предвкушении... Ему помогала Светка, моя сотрудница. Бывшая. Оршанский устроился в уголке, удобно развалившись в кресле, и оттуда смотрел на меня с интересом. Ну как же - Господь Бог, взирающий на творение рук своих! Демиург засраный…
- Ну давай, Инусь! Вперед, и - удачи!
Да пошел ты… Бокс, где лежал Мыш, залил яркий свет. Преодолев страх, я вошла в шлюзовую камеру, двери за мной закрылись, зато открылись те, что были передо мной. Шагнула вперед, остановилась в нерешительности. Шлюз за моей спиной закрылся, отрезая дорогу назад. Повисла напряженная тишина.
Прошло несколько секунд, и вдруг всё изменилось: веки пришельца дрогнули, он открыл глаза, темные, измученные. Наши взгляды встретились.
Еще мгновение, и он «заговорил». Нет, голос его не был слышен в привычном человеку понимании, но отчётливо звучал в моем мозгу! Я понимала его! Образы, слова, картины, эмоции – всё переплелось, позволяя понять, почувствовать его намного лучше, чем, если бы он просто говорил на языке людей.
Его звали Шек-Ти, и он почти умирал. Я слышала, чувствовала идущую от него волну боли и отчаяния, и мне вдруг стало пронзительно жаль его. Жаль, как больного ребенка или раненное животное. Я подошла к нему уже без тени страха. Опустилась рядом с ним на пол, положила руку на плечо. Он также, без слов понял все, что произошло со мной, увидел моё искреннее сочувствие и неизвестно откуда взявшееся желание помочь.
-Здравствуй!
Доверие установилось мгновенно. Мы были одной крови.
-Мне бы только отсюда…
- Попробуем.
Чтобы выжить, ему нужно оказаться за пределами искусственного поля, созданного в боксе. Тогда Шек-Ти сможет связаться со своими соплеменниками, и они спасут его. Спасут нас.
Эта странная мысль возникла из ничего и захватила меня полностью. Я видела далёкую планету его глазами: город - непривычной формы дома, утопающие в густой растительности; поля за его пределами со стадами животных - пища. Чувствовала запах гигантских цветов, прекрасных, но опасных для меня. Упругие порывы воздуха, густого, плотного, влажного уверенно держали меня в полете, позволяя рассмотреть все это. И какая-то непонятная пока тревога. Мне показывали это удивительное «кино». И я хотела быть там, в этом «кине».
Решение пришло почти мгновенно.
Я метнулась к двери и лихорадочно застучала по ней. Створки открылись и я ввалилась в шлюз. Давайте, ребятки, давайте! Открывайте!
Смотровую заливал яркий мертвенный свет. Зачем такое дурацкое освещение? Наверное для того, чтобы мне было забавнее смотреть, как побледнели и вытянулись их лица, когда я легким движением подняла стул и опустила его на голову сидящего за пультом Андрея. Он мешком свалился на пол, а Светка, беззвучно открывая рот, попятилась к Оршанскому, не сводя с меня полных ужаса глаз. Куда, девочка? Ко мне! Я вытянула руку-крыло и ухватила ее за шею своими удлиненными пальцами, вновь удивившись их силе и гибкости. Светка, довольно упитанная крепкая девица, рыбкой билась у меня в руке, но это меня не тревожило. Куда она денется… В моей голове была паника. Их паника. Как же они растерялись - ни одной продуктивной мысли! Что же так плохо, ребятки?
Не сводя глаз с Оршанского, занявшего в углу оборонительную позицию, я нажала на пульте кнопку экстренного открытия бокса. Обе двери открылись (слава конструкторам!), и Светка первой полетела в бокс, ударилась об стену и отрубилась. За ней туда же отправился Андрей, пока так и не пришедший в сознание.
Оршанский решил сопротивляться. Не придумав ничего лучшего, он с грозным видом зажал в руке подставку для карандашей. Идиот. Впрочем, не совсем идиот. Увидев, с какой легкостью я подняла над головой кресло оператора, он замахал руками в знак «непротивления злу насилием».
- Хорошо, хорошо, я сам… я сам зайду в бокс. Ты ведь этого хочешь? Не надо насилия! – и бочком начал двигаться в сторону открытых дверей бокса. Я не возражала.
В боксе он быстро прошел в дальний угол и тихо сел на пол, не создавая мне больше проблем.
«Объект» склонился над Андреем, лежащим на полу без сознания в лужице крови. Что-то доброе и теплое прямо лилось от Шек-Ти ко мне. Гуманист хренов! Я зацепила рукой его почти невесомое тело и выволокла из бокса. Кнопочка экстренного закрытия и - прощайте, ребята. Кто-то вас да откроет!
***
Я стояла в проеме открытого окна, всерьез собираясь прыгнуть с 36 этажа. Нет, не прыгнуть – полететь. Шек-Ти вцепился в меня, как обезьяныш в мать родную, и мысленно подталкивал к этому шагу, пытаясь вселить уверенность, что все у меня получится. Ему хорошо, он-то всю жизнь только и делал, что махал в полете своими руками-крыльями, а я своими руками в основном писала, по клавишам стучала. Еще ложкой-вилкой работала. Ну и прочие мелкие работы, типа нажатия кнопок бытовых и прочих приборов, ну еще - оглаживания любимого мужчины.
В конце коридора показался человек. Он на мгновение замер, увидев меня на фоне открытого окна, а потом резко шагнул назад, исчезнув из поля зрения. Да, времени на раздумья у меня не осталось – сейчас здесь будут люди. И я шагнула в разверзтую передо мной техногенную пропасть.
**
Воздух ударил в развернутые крылья, едва не вывернув мне плечи, но отчаянным усилием я удержалась в полете, замахав крылями, как это делают птицы. Выровнялась. Когда-то папа , мой любимый, но оставивший меня папа, учил меня плавать подобным образом – бросив с лодки в воду на глубине. Плавать я научилась. Теперь всё было страшнее – папа уже не мог прийти на помощь, случись мне не справиться с ситуацией, а Шек-Ти тянул меня к земле так, будто был не тощим инопланетянином, а борцом сумо наитяжелого веса. Однако я с трудом, но всё же скользила по воздуху, постепенно теряя высоту, стараясь отлететь как можно дальше от некогда любимого института. Ценой неимоверных усилий мне удалось протянуть пару километров и почти удачно приземлиться в парке на берегу моря.
***
Парк располагался на окраине города, на высоком морском берегу, занимая значительные площади, и был чем-то вроде заповедника. Внизу, под обрывом - пустынный каменистый пляж, открытый солнцу и всем ветрам, а здесь, наверху огромные старые деревья создавали уютную полутень, давая приют многочисленным крылатым всех видов. Горожане, устав от мегаполиса с его стеклом и бетоном, приходили сюда в попытке обрести единство с природой. Удобные дорожки пересекали парк в разных направлениях, однако не слишком часто, позволяя посетителям наслаждаться природой не испачкав обуви. Такое вот ненавязчивое «единение с природой». Когда-то давным-давно, в другой жизни я бывала здесь с друзьями-студентами.
Сейчас мне было не до поисков дорожек – я приземлилась возле зарослей цветущей сирени на влажную траву и была счастлива, когда Шек-Ти наконец-то отцепился от меня. Нет, он мне нравился по-прежнему, и мне было жаль его, беспомощно лежащего на холодной земле, но все же я была счастлива, почувствовав свободу и землю под ногами. Вокруг было безлюдно. Я чувствовала это. Мы были в безопасности. Пока, во всяком случае.
- Нам надо найти какой-то приют, какое-то уединенное место - прозвучал в мозгу его голос, - Я должен собраться с силами.
- Недалеко должен быть домик егеря, - я пыталась сориентироваться, - да, где-то рядом, подальше от моря.
Он встал, пошатываясь от слабости, я подставила ему плечо, дико болевшее после полета, и мы побрели в нужном направлении, как кот Базилио и лиса Алиса, надеясь, что дорога будет не слишком долгой. Хотя, надо отметить, состояние моего спутника несколько улучшилось относительно того, что я видела в Институте.
Я надеялась, что мы не встретим посетителей – экскурсии начинались в послеобеденное время. Егерь мог находиться где угодно на территории парка, но мои новые возможности позволяли почувствовать присутствие человека прежде, чем он увидит нас.
Жилище егеря встретило теплом и открытой дверью. Мы вошли, Шек-Ти растянулся на диване, я расслабилась с кресле. Но что дальше? Я пыталась проникнуть в мысли своего спутника, но тщетно. Видимо, все было не так просто, как представлялось вначале – и у них была возможность мысленного уединения, автономности. И я подумала, что впереди меня ждет много сюрпризов. И, вероятно, не всегда приятных. Но всё равно, всё равно, это было захватывающе интересно.
**
Егерь появился примерно через час. Я без особых проблем обездвижила и связала его разорванным полотенцем, а потом перетащила в другую комнату, чтобы не мозолил глаза. Надо было видеть его вытянувшуюся физиономию, когда он узрел меня! Он смешно зашлёпал губами в попытке закричать, и у него даже получилось что-то, отдаленно напоминающее зов о помощи. Но легкий удар по голове привел его в бессознательно состояние, а когда он очнулся, кляп во рту и мешок на голове уже не позволяли рассмотреть его мимику. Расписание на стене сообщило о том, что по понедельникам экскурсии не проводятся и, значит, мы могли не беспокоиться до завтрашнего полудня.
Шек-Ти сказал, что все идет в нужном ключе, и скоро, как только он попадет в поле зрения находящихся на корабле приборов, его заметят соотечественники, те, что сейчас на околоземной орбите, что его наверняка ищут – с момента его исчезновения прошло двадцать земных дней.
- Кому ты нужен… Они давно похоронили тебя.
- Глупости. В отличие от землян, у нас ценится жизнь. – он улыбнулся, - Да и нас здесь не так много, чтобы разбрасываться ценными специалистами.
Это что, «шпилька» в мою сторону?
- Что же они не вытащили тебя раньше, раз уж ты такой ценный кадр?
- Сама знаешь, я был окружен электромагнитным полем, и сигнал не проходил. Да и открытый конфликт категорически не предусмотрен планом.
- Всё у тебя идет по плану, я заметила, - я злилась непонятно от чего. Он не ответил, закрылся наглухо.
Тишина меня раздражала. Как и общение.
- Пойду, посмотрю, что в мире делается. – как он меня ужасно, до бешенства раздражал.
-Давай, только далеко не уходи, в любой момент с нами могут связаться. Попробуй взлететь, пригодится.
- Ладно. - Подавив раздражение, я вышла из сторожки, отошла на десяток шагов, расправила крылья и, разбежавшись, попыталась взлететь. Увы, попытка не удалась. Дождь прекратился, хотя небо было затянуто тучами. Воздух свежий, чистый был напитан ароматом распускающихся цветов, и это вдруг наполнило меня необоснованным оптимизмом. Я легко ступала по мокрой траве, шла, расправив крылья, временами подпрыгивала, безуспешно пытаясь взлететь. Сторонний наблюдатель, если бы таковой был, наверное, от души посмеялся над моими потугами. Минут через десять я бросила эти жалкие попытки и вернулась в домик егеря. Пропади всё пропадом, а мне было хорошо. Да положение моё было неопределённым, но разве вы не хотели бы почувствовать что-то новое? Что-то радикально новое? Думаю, хотели бы, раз читаете этот мой рассказ.
Итак, я вошла в домик егеря. Шек-Ти в комнате не было. Неужели ушел? Или его выкрали инопланетяне, пока меня не было? Или черти унесли… Сам-то он вряд ли мог уйти; совсем недавно он с трудом добрался до домика с моей помощью. Всё это меня весьма озадачило, даже разочаровало. Как увлекательная книга без окончания, с грубо вырванными страницами. Машинально я заглянула во вторую комнату, где оставила связанного егеря. Увиденное заставило меня остолбенеть. Несчастный егерь лежал, уставившись в потолок мертвыми глазами, а мой «напарник» быстро-быстро слизывал кровь, вытекающую из его перерезанного горла. От ужаса я шагнула назад и захлопнула дверь, произведя изрядный шум. В шоке прошла к дивану, села. В голове было пусто, только звон, как будто вокруг меня летал комар.
Шек-Ти появился минут через пять, показавшихся мне вечностью.Как ни в чем не бывало, подошел, сел рядом. Я вскочила, отбежала в дальний угол.
- Мерзкий кровопийца!
- Ну прости, зрелище для тебя неприятное…
Неприятное?! Да я вся дрожжала от гадливости и возмущения!
- Убийца! Зачем ты зарезал несчастного мужика? – Я не находила слов.
- Так получилось.
- Получилось?! То есть, ты хочешь сказать, это произошло случайно? – Кто ж тебе поверит, скотина! Упырь. Кровосос! Канибал!
- Ты бы предпочла, чтобы я умер?
- Да лучше бы ты сдох! Это человек, а не скотина.
-Прости, но человек для нас – другой вид низшего живого существа. Как корова или свинья. Не вижу существенных отличий. – Он говорил неуверенно, я чувствовала его смущение, - К тому же, для меня это был вопрос жизни и смерти. А умирать я не имею права. – В его словах теперь зазвучала уверенность. – У меня есть обязательства перед моими соотечественниками. Перед нашими соотечественниками.
- Меня не приплетай. Я не хочу иметь с тобой ничего общего.
И вдруг моё возмущение куда-то делось, уступив место совсем другим чувствам.
**
Мой костюм одиноко лежал на полу, тело было блаженно расслаблено, а рассудок бился в черепной коробке и неимоверными усилиями пытался восстановить свою власть над телом. Хоть и с большим трудом, но через некоторое время ему это удалось, и я почувствовала горький осадок от произошедшего.
Я не хотела Шек-Ти. Сама мысль о близости с ним вызывала омерзение. Черт, побери, я чувствовала себя изнасилованной! Однако,возмущаться не приходилось - память услужливо и своевременно напомнила мне, как я сама в спешке срывала с себя одежду. Черт побери! Что это было?!
-Эй! Что это было??
Он улыбнулся.
- Секс, просто – секс.
- Но я не хотела!!
-Мне так не показалось.
Он издевался надо мной, сволочь!
- Ты загипнотизировал меня. Это не честно! Я не отдавала себе отчёта…
- Не думал, что для секса нужен отчет.
Ты… ты… - Я не находила слов. Да и не только слов. Мысли мои путались, когда я вспоминала то, что произошло со мной. Или не со мной… Жаркая волна желания, полная подчинённость чужой воле, не предполагающая возражений… И это ведь я сама содрала с себя защитный костюм… Позволила… нет, инициировала слияние. Довела дело до логического, вернее - чувственного завершения. До той темной пронзительно сладкой волны, поднявшей меня над реальностью куда-то туда, в мир, где царят только ощущения и нет разума и воли. Да, я помнила, это было. И всё же сейчас я чувствовала себя использованной. Мыш был мне отвратителен. – Ты меня заставил.
- Успокойся. И называй меня Шек-Ти. – Он чуть коснулся меня успокаивающим жестом, вызвав новую волну отвращения. – Ты привыкнешь. Не надо усложнять, это нормально. Тебе ведь было хорошо?
Я растерянно молчала, не в силах справиться с разрывающими меня противоречиями.
- Этого не должно было случится. Я не люблю тебя. Больше того – ты мне противен.
- При чем тут любовь? – Я почувствовала его искреннее удивление. – Секс, просто – секс. Способ размножения и получение положительных эмоций, так необходимых тебе сейчас. – При слове «размножение» я содрогнулась, - Ты ведь и раньше, в прошлой жизни, знала, что это такое.
- Но тогда, в прошлой, как ты говоришь, жизни я любила его! Андрея… Понимаешь, любила. - Туманный, нечёткий Андрюшкин образ всплыл в моем сознании, согревая. – Это совсем другое…
- Ты слишком закомплексована, зациклена на этой самой «любви». Оставим это. Нам надо думать, как быть дальше, как выбраться отсюда. Вернее, мне надо думать, а ты мешаешь своими необоснованными претензиями, женщина.
Или он сказал «самка»? Слово прозвучало в мозгу двусмысленно. Я обиженно замолчала, отстранилась, мысленно отгородилась от Мыша невидимой стеной. Он удивленно взглянул на меня.
- Да, ты быстро учишься… Не ожидал.
- Оп-па! Ура! Я поняла, что он не слышит моих мыслей. Так тебе и надо,упырь! Я с трудом справилась с костюмом, оделась. И молча, тщательно сохраняя неожиданно возникшую «звуконепроницаемую» стену, вышла.
*
Вновь шел дождь. Тонкая, почти невесомая морось оседала на деревьях, формировала огромные капли, которые падали на землю со звуком, напомнившем мне о капающем кухонном кране. Теперь у меня нет ни крана, пусть и капающего, ни кухни, ни дома. Зато есть жуткие крылья, которыми я даже не умею пользоваться, и железные мускулы… или что там вместо них. И любовник-кровопийца. Я сидела под деревом, прямо на земле и не ощущала холода, хотя мои голова и руки, то есть крылья, не были покрыты защитной тканью. Освободивщись от мышиного контроля, не смотри ни на что, я почувствовала себя почти комфортно. Вернулась к реальности, будто очнувшись от сна. Всё прошедшее время я, видимо, пребывала под влиянием Мыша, если не полностью гипнотическим, то что-то вроде этого.
От костюма поднимался легкий пар, как от тарелки с горячим супом. Да, я вспомнила о супе, но есть мне не хотелось, хоть и не ела уже две недели. Впрочем, при такой потере массы – не удивительно. Организм использовал собственные ресурсы, высвобождаемые при метаморфозе. Причем, костюм стал мне слегка великоват, видимо, процесс превращения продолжался, хоть и вступил в завершающую фазу. Интересно, осталось ли во мне хоть что-то человеческое? Я поёжилась, взглянув на своё тело. Возможно ли будет обратное превращение, если процесс стабилизируется? Или я навсегда останусь серой мышью-кровопийцей, и что тогда меня ждёт здесь, на Земле?
А ведь я так и не узнала то, что должна была. Прежде всего - откуда и зачем прилетели на Землю Шек-Ти и Компани. В любом случае, я должна это знать. Хотя бы только для того, чтобы позаботиться о себе. Эта мысль призывала к действию; я встала и направилась к домику егеря. Я была готова к сражению, хоть и не знала, чем оно закончится. Это очень не просто без достаточного опыта - открываться, чтобы транслировать нужную мысль собеседнику, и быстро закрываться, оберегая от него свои раздумья и выводы. Но принцип этого действа я уже поняла, так что – держись, Мыш. Уже входя в домик, я увидела ветолёт, прочёсывающий соседний квадрат. Конечно, он не один, нас ищут. И ищут старательно.
*
Мыш встретил меня изучающим взглядом.
- Рад, что ты успокоилась. Но не думал, что тебе есть, что скрывать.
- Скрывать мне, действительно, нечего, но иначе, не закрываясь, я чувствую себя голой. А это неприятно. – Я села в кресло, стараясь не вспоминать о недавно виденном, откинулась. Крылья почти не мешали. Действительно, человек способен ко всему привыкнуть. Хотя… кажется, я уже не человек. Но мысли – человеческие. А может, просто разумного существа. Нет, я хоть чуть-чуть, но человек - вспоминаю же я Андрея, и делается мне тепло. Хоть он и сволочь. И в принципе не отличается от сволочи, сидящей напротив. Оба меня лишь используют. – Что дальше делать будем? Завтра здесь будет полно народу, будут искать егеря… Да и военные нас уже ищут. Хорошо, хоть маячки на нас не установили, а то давно сидели бы мы в боксах.
- Мы не так беззащитны, как ты думаешь. – Он усмехнулся совсем по человечьи. – Но до темноты нам все равно передвигаться крайне нежелательно, заметят. Не стоит афишировать своё присутствие.
- Думаю, нас будут искать и ночью. Удалось тебе связаться со своими? – И поправилась, - С нашими.
- Да, с нашими, ты правильно сказала. Теперь в тебе растёт новая жизнь, а значит ты – наша, и всегда ей останешься.
- Какая жизнь? – спросила я ошарашено, - Почему ты так думаешь? – я поняла, к чему он клонит, и ужаснулась, - Думаю, всё обойдется…
- Не обойдется. – Он улыбнулся. Я не стала спорить, хотя не была с ним согласна. Надеялась на другое. – Со мной свяжутся, как только я окажусь в зоне просмотра. У всех космонавтов есть вживленный маяк, сигнал его могут поймать только наши, и он будет работать даже после моей смерти. Некоторое время Так что, если что, держись моего трупа.. Когда стемнеет, нам надо будет попасть на открытое место, там нас заберут. Лучше всего – на берег моря.
- Зачем вы вообще сюда прилетели? Изучаете новые виды жизни?
- Отчасти так, но только отчасти.
- Расскажи, я хочу знать.
- Нам надо подобрать новое место жительства.
Оп-па!
- А чем старое не подходит? Я видела, ты показывал. Роскошная планета. Мне понравилась. Или вас стало слишком много?
- Нет, нас немного. Но наша планета обречена. Осталось лет триста-пятьсот.
- Странно. При таком развитии цивилизации, когда вы можете путешествовать в другие системы… Неужели не сможете справиться с каким-нибудь метеором? Тем более, что знаете о его появлении заблаговременно. Триста лет – это немало. Может что-то ещё придумаете.
- Увы, это не метеор. Наше солнце доживает последние дни. Конечно, мы зажжем искусственные и протянем еще некоторое время, но ресурсы планеты небесконечны. Мы должны переселиться.
- Но почему – Земля?
- Во первых, она ближе всего из подходящих планет.
- Во-первых? А во-вторых?
Он молчал некоторое время.
- А во-вторых… здесь мы уже когда-то жили.
- Не может быть! Вся наша планета изучена, и никаких крылатых… существ твоего типа не было обнаружено. Если динозавры вымерли, везде находят их кости.И вообще, нет следов вашей цивилизации. А ведь она была весьма развитой, раз вы смогли улететь на другую планету.
- Катастрофа случилась намного раньше эпохи динозавров и имела совсем другие масштабы. Ничего нельзя было сделать. Мы, всего несколько звездолётов, улетели в последний момент и наблюдали трагедию, находясь в пределах Солнечной системы. Огромный астероид врезался в Землю, сместив ее орбиту. Всё было уничтожено, раскаленная магма выплеснулась на поверхность, расплавляя все, что там было. Погибли не только живые существа, планета полностью переродилась. Для нее начался новый отсчет времени.
- Ну хорошо, а как же люди? Вы собираетесь сосуществовать с ними или… уничтожить?
- Сосуществовать с вами невозможно. – Он помолчал. - Что до уничтожения… Вы сами себя стремитесь уничтожить. Мы пока просто наблюдаем за процессом. Но если будет опасность окончательного разрушения среды, придется вмешаться.
- Интересно… - Я не стала развивать тему «вмешательства», и так всё было ясно. - Выходит, наши предки были такими, как ты? Крылатыми… почти ангелами.
- Не совсем. Мы очень изменились, попав на другую планету. В другие условия. К тому же, мы не ваши предки.
- Как она, кстати, называется, ваша планета?
- Дан-Ли, примерно так это звучит в привычной тебе звуковой гармонии. Значит – Дан-Вторая от звезды.
- А я думала – Планета Вампиров.
- Брось… Да, мы пьём кровь наших животных. Так сложилось. Их плоть плохо усваивается. Когда привезенные запасы кончились, нашим предкам пришлось осваивать местную флору и фауну. Кровь подошла больше всего.
- Я и говорю – вампиры.
- Тогда людей можно называть трупоедами. Вы же едите мышцы мертвых животных. Мёртвый мозг, внутренние органы… Гадость. Кровь – живая, она дает больше сил. Только и всего. А мне выбирать не приходилось…
- Теперь я понимаю, что ты делал возле Андрея… Его кровь жрал! А я то думала…
- Да, я был слишком голоден, сил не было никаких. А его кровь всё равно вытекала.
- Так ты убил его?! – мне стало страшно.
- Если его кто-то и убил, то это – ты. Это ведь ты врезала ему по голове. – Он смеялся надо мной и моими страхами. – Однако, он был вполне жив, и двести грамм потерянной крови не нанесли ему ущерба. Мы даже животных не убиваем, просто берем у них немного крови время от времени. К тому же, сейчас значительную часть рациона составляет искусственная пища. Здесь, на Земле, мы иногда «доим» ваш скот. Для разнообразия.
- А дома на всех коров не хватает…
- Не в том дело. Хватает, но нас мало. Размножение стал проблемой.
- Странно. Мне ты сказал, что я уже беременна. – Мне показалось, что я краснею. – После однократного секса.
- Да, я надеюсь, это так.
- Но почему? Откуда такая увереность?
- Понимаешь, мир, взаимодействие живой и неживой природы устроены не так просто, как ты думаешь.
- А ты знаешь, что я думаю? – я вновь испугалась, что он читает мои мысли. Старательно закрылась.
- У меня было время узнать. Не всё, но многое. Жаль, что ты так быстро спрогрессировала, я хотел бы знать о тебе больше.
- Зачем? Вы ведь относитесь к своим женщинам, как к… потребительски, одним словом.
- Ерунда. Внешние условия диктуют такое поведение. Наша звезда имеет другой, отличный от Солнца спектр излучения. Это всегда было проблемой, а сейчас этот спектр еще меняется в неблагоприятном направлении. Он вреден для потомков Земли. Даже для отдаленных потомков. Последние тысячелетия рождаемость, возможность естественного зачатия сильно снизилась. Мы вырождаемся. Чтобы зачать детей, наши пары длительное время живут в специальных условиях, защищенные от вредных излучений. А когда секс становится возможен, спрашивать разрешения не имеет смысла.
- Но пары образуются, значит понятие «любовь» вам не чуждо.
Он грустно улыбнулся.
- Любовь… Любовь… Вот ты заладила. Чтобы влечение возникло, нужны другие условия. Гормоны должны руководить поступками, чувствами, а у наших людей слишком повреждена гормональная система. Именно поэтому мы включаем в питание искусственную пищу. Чтобы компенсировать …
- Животный подход, – перебила я его, - Любовь – это влечение душ.
- Наши пары подбираются специалистами по совместимости генофонда. Посидят полгода в защищенном помещении, вот и «любовь» твоя образуется… Да и какие души у вампиров и трупоедов… - он ухмыльнулся.
Что с ним спорить? Кто он такой, чтобы с ним спорить? Сухарь, не знающий, что такое настоящая любовь. Знал бы он, что она значит для меня, из-за чего я сижу сейчас здесь, с ним в этой серой шкуре! Все равно не поймёт.
- Да… как всё прагматично, - спокойно произнесла я, подавив негодование.
- Ничего, ты привыкнешь. Наш малыш, - в его интонации прозвучала нежность, или мне показалось? – я очень надеюсь, что он появится. Ведь ваше Солнце родное и нам.
- Я бы не была так уверена, - сказала я с надеждой на худшее, - я-то… сам понимаешь.
- Понимаю. Ну что же, может и так, - ответил он с грустью. –Однако, перестройка в твоём организме закончена, это очевидно, значит – есть надежда на успех.
А, чтоб тебе! Пошел бы ты со своим размножением. Я-то надеюсь, что этот жуткий «секс» пройдет без последствий. Хотя бы физических. А что в душе в меня наплёвано – кого это интересует кроме меня!
- Да, Шек-Ти, надежда есть, я думаю, - и вдруг почувствовала жуткую усталось, опустошенность. Захотелось спать. Эх, уснуть бы и не проснуться! – Я устала, спать хочу.
- Да-да, конечно. Ложись, я покараулю.
Я легла на диван, и отрубилась. Уже засыпая, почувствовала, как Мыш бережно укрыл меня чем-то тёплым.
**
Сны, сны… Я летала в поднебесье, уверенно парила в восходящих воздушных потоках над зеленой равниной. Лёгким движением крыльев выписывала виражи, ощущая себя в родной стихии. Яркий солнечный свет пронизывал окружающее пространство, наполняя его послушной мне энергией. Я – царица стихии! Я счастлива, по настоящему счастлива, как никогда в жизни. В той и этой. В той… И вдруг я перестала чувствовать опору. Замахала, захлопала крыльями, но под ними – лишь пустота. Падение было стремительным и страшным. Вниз, в темноту… Зеленая равнина превратилась в тёмное бушующее море. Я проснулась, почти коснувшись его поверности, почувствовав холодные брызги на коже…
Шек-Ти стоял в проеме окна, заслонив падающий свет. Окруженный, как нимбом, лучами заходящего солнца, наконец-то прорвавшегося скозь тучи. Видимо, поняв, что я проснулась, повернулся, подошел ко мне, сел рядом.
- Нам пора. Со мной вышли на связь, нас будут ждать в трёхстах метров отсюда. Внизу, на берегу моря.
- А если я не хочу?
- Ты же понимаешь, что тебе здесь не место. Теперь ты наша, моя… Даже если тебя вновь превратят в человека, что очень сомнительно, это убъёт нашего ребенка. Ты же не захочешь стать убийцей?
- Может, его и нет.
- Есть! Я чувствую. – Он сказал это уверенно. Как фанатик, истово верующий. Я согласилась. Без раздумий и сомнений. Села рядом, готовая идти. Или лететь. В чувство привел меня гул пролетающего над домом вертолёта.
- Ты слышишь?Они уже здесь...
- Ничего, они не успеют ничего сделать. Да и не смогут подойти близко. Ты же знаешь, я не беззащитен. Да и ты, наверное, уже тоже.
- Не уверена.
- Не бойся, всё получатся. Тебя ждет новая жизнь. Тебе ведь интересно?
Мне было интересно. Но, кажется, не настолько, чтобы сломать всё, что было моим прежде. В одном он был прав – я не была уверена, что всё можно вернуть на круги своя. Еще и этот ребенок… которого, может и нет.
**
Я всё же пошла с ним. Почему? По разным причинам. Может, хотела посмотреть, что будет дальше в этом жутковатом и удивительном фильме.
Шек-Ти выглядел окрепшим и уверенным. Легко взлетел на крышу домика, осмотрел окрестности. Неужели пока я спала, он всё же доел егеря… Вертолётов не было видно. Возможно, они перешли к осмотру другого квадрата.
Мы без труда добрались до обрыва. Парк остался позади, впереди – только море. Не тёмное и не бушующее, как во сне. Так… небольшие волны в бесконечном движении, тихий, мерный звук прибоя. Обманчивое ощущение покоя. Солнце уже коснулось краем поверхности моря, зажгло алую, как бы огненую дорожку. Волны – язычки пламени на затухающих углях. Внизу – пустынный каменистый пляж. Никого. Может, человечество уже исчезло? Вымерло, растворилось в прохладном прозрачном воздухе? Нет, если бы это произошло, воздух не был бы так кристально чист. Ложь, предательство и прочие свойственные людям моральные нечистоты отравили бы, замутили его. Прочь, прочь отсюда в новый мир стерильности и прагматизма! Там нет страсти, любви, а значит, нет и обмана, предательства.
Шек-Ти первым оттолкнулся от земли, спланировал вниз и вернулся, кружит в воздухе. Ждёт меня. Страха почти нет, хотя высота обрыва метров тридцать. Я привыкну, я ко всему привыкну! Расправила крылья, почувствовала, как поток воздуха стремится поднять меня над поверхностью земли. Короткий разбег – и я уже планирую, почти парю над пляжем. Дальше, дальше к морю! Полет захватил меня своей нереальностью. Я с наслаждением сделала несколько кругов, приземляться не хотелось, но Шек-Ти уже был внизу, звал, торопил. Я плавно приземлилась в десятке метров от него, пробежала несколько шагов, гася скорость. Запнуласьза камни, упала. Не больно. Он мгновенно оказался рядом, помог встать.
- Инна, развлекаться некогда!
Но я хотела. Он пошел вперед, к небольшому утёсу, а я, разбежавшись, вновь попыталась взлететь. Это оказалось непросто, но всё же я поднялась на несколько метров. Поток воздуха уверенно и нежно подхватил меня, помог подняться выше. Солнце уже почти полностью погрузилось в море, лишь его краешек алел над поверхностью. Внизу, на пляже господствовала тень, и Шек-Ти почти растворился в ней. Он рассержено звал назад, вниз, но я поднималась всё выше и выше. Волны счастья, радость полёта захлёстывали меня с головой, заставляя забыть о проблемах. Так я не летала даже в моём сне! И разве могла я подумать, что когда-то смогу это сделать и наяву! Да еще как смогу!
Вертолёт появился неожиданно, как черт из табакерки, и направился в мою сторону. Неужели заметили? Нырнула вниз. Крутой вираж сбил плавность полёта, я полетела вниз, быстро теряя высоту. С трудом справлась, приземлилась резко, упала, не устояв . Подвернула ногу, ударилась о камни. Шек-Ти - рядом. Вновь помог.
- Быстрей, наши здесь, - схватил за руку, потащил вперед, - тридцать метров, пожалуйста! Лети вперед!
- Я никого не вижу.
- Увидишь, когда будешь ближе – маскировка. Лети за мной! – он отпустил меня, рванул вперед.
Я старалась. Я очень-очень старалась. Но боль в ноге не давала разбежаться и я неловко шла вперед, размахивая крыльями, как подраненная птица. Взлететь не удавалось. Вертолет промчался рядом, прижав меня к земле воздушным потоком. Я оглянулась. Он завис над кромкой воды метрах в двадцати. Человек шесть в военной форме с оружием выпрыгнули на берег, не дожидаясь приземления, и побежали в мою сторону. Я засуетилась, запнулась, вновь свалилась... Шек-Ти вернулся, встал между мной и подбегающими солдатами. Те остановились с отрешенными лицами, потом сели на гальку пляжа, будто забыв, зачем пришли. Солнце уже спряталось за горизонт, но в призрачном сумраке я различала, как ветер шевелит их волосы, так близко они были. Из раскрытой двери вертолёта кричали «Вперед, вперед» и еще разное матом, но солдатики будто уснули и не реагировали. Может, стали оловянными? Вертолет вновь поднялся в воздух, пули застучали сначала по гальке, потом по чему-то металлическому впереди нас. Оттуда послышался низкий гул, затем его источник поднялся вверх, и гул затих, постепенно удалившись. Нас оставили. Бросили.
Вокруг свистели пули, их огненные трассы рвали пространство над пляжем. Шек-Ти, мой тощенький прагматичный упырь Шек-Ти схватил меня на руки, поднял над собой и, разбежавшись, со словами «Лети!» вытолкнул в воздух.
И я взлетела. Поймала ветер, поднялась. Оглянулась. Силуэт взлетевшего Шек-Ти был едва заметен над морем в сгущающемся сумраке, но вдруг прожектор вырвал его из темноты.
«Лети, лети» -прозвучало у меня в мозгу чуть слышно, и я, не оглядываясь, рванула к парку, к деревьям. Спрятаться. Укрыться. Я спланировала на одно из высоких деревьев и, ломая ветки и раздирая себе кожу, врезалась в его крону. Каким-то чудом удачно зацепилась за крупную ветку, проползла по ней ближе к стволу и села, прижавшись к дереву.

(Окончание следует).

**
Вертолеты всю ночь кружили сначала над пляжем, потом над парком, освещая его прожекторами. Шек-Ти не было слышно, его голос пропал в «эфире». Потом наступило утро, и парк заполнили солдаты. Они цепью прочесывали территорию, внимательно просматривая кусты и деревья. Я вжалась в ствол, слилась с ним, стала корой, ветками, листьями. Сквозь меня текли соки моего защитника, я чуть раскачивалась под порывами ветра и шелестела листьями. Меня не заметили, хоть смотрели, казалось, прямо мне в глаза. А может, именно поэтому.
К ночи всё стихло, военные ушли, оставив лишь немногочисленных наблюдателей. Я очень замерзла, костюм уже не грел, видимо, истощился источник энергии. Одно крыло было изрядно распорото в двух местах, но уже начало регенерировать. Надо было на что-то решаться, не сидеть же тут вечно. Придется сдаться и уповать на науку. Но не солдатне же сдаваться. Я сползла с дерева, минуя постовых, вышла из парка, преодолевая жуткую слабость. Куда идти? Моя квартира располагалась недалеко, как раз между парком и институтом, но как я туда попаду? Даже если предположить, что консьержка спит, и мне удастся незамеченной проскользнуть мимо, у меня всё равно нет ключей. Придется идти к Институту.
Я осторожно, по стеночке, по стеночке, короткими перебежками приближалась к своему дому, почти падая от слабости и усталости. Людей не было видно, все спали в своих теплых кроватках. Встретила собаку. Она шарахнулась от меня, отбежала на изрядное растояние и оттуда начала гавкать. Вот гадость! Еще разбудит кого-нибудь… Неожиданно проснувшийся дикий голод заставил посмотреть на нее другими глазами, но я решительно отбросила крамольные мысли. Вскоре собака всё-таки отстала, а я оказалась возле своего дома. Почти все окна были темны, но в моей спальне горел свет. Оп-па! Это в три часа ночи! Видимо, меня ждут. Или Андрей ночевал у меня, или меня ждали военные. Не знаю, что хуже, но – пусть будет, что будет. Я была жутко измучена, хотела спать, пить… и есть. От последнего меня разобрал истерический смех, похожий на икоту. Вот уж, попью кровушки!
Консьержка, Марья Петровна, все-таки спала (Дай ей Бог здоровья! Милейшая женщина! ). Я проскользнула в приоткрытую дверь и пешком, почти теряя сознание, поднялась на двенадцатый этаж, растратив остаток сил. Кот из соседней квартиры мирно спал на коврике перед дверью; при моём появлении он чуть приоткрыл глаза и не сдвинулся с места. Значит, я не мышь. Позвонить? Постучаться? Я нажала кнопку звонка, дверь открылась почти сразу. На пороге стоял Андрей, и я упала прямо в его… нет, не объятия, просто – в руки.
- Слава богам, ты цела! – Он втащил меня в квартиру , ногой закрыл дверь. – Вояки настойчиво предложили ждать тебя здесь. Хотели сами, но я отговорил, сказал, что позвоню, если ты появишься. – Я внутренне напряглась. – Но не думаю, что стоит звонить , лучше утром сразу в институт. Оршанский сказал, надо срочно начинать реабилитацию. С контрольными животными есть проблемы. Опасно тянуть время. Мыша, кстати, убили, не смогли взять живым. Хорошо, что не тебя, различить-то трудно.
Ай-ай, как он воспрял духом в ожидании получения информации! Мысли так и кружились вихрем у него в голове, смешиваясь с восторгами. Но он был действительно рад, что я вернулась живой, и не только из-за информации. Может, он не совсем сволочь. Надо будет завтра покопаться у него в мозгу поподробнее. И ещё я подумала, как мы беззащитны перед соотечественниками Шек-Ти. Хорошо, что пока открытый конфликт не разрешен свыше, но когда его разрешат, нам не поздоровится. Надеюсь лишь, что это случится не скоро.
Андрей отнес меня в спальню, и, едва коснувшись подушки, я уснула. Провалилась в сон.
**
Утром Андрей отвёз меня в Институт, Оршанский тут же влил мне «антидот», и началось восстановление.
В отличии от прежнего превращения, мне все время хотелось есть. Нет – жрать. Я на пальцах объяснила, чем меня нужно кормить, и после некоторого замешательства получила желаемое. Постепенно мой прежний облик возвращался ко мне. Через неделю я уже могла говорить, хоть и не совсем внятно, но категорически отказалась от сотрудничества до момента полного восстановления.
**
Я уже практически полностью превратилась в прежнюю привлекательную блондинку, правда, с очень короткой «стрижкой», когда однажды в обед пришел Андрей.
- Мне надо тебе кое-что сказать.
- Ну говори, раз надо. – Я уплетала дивный салат с морепродуктами. Я была удивительно трезва и не смотрела на него, как на Бога. Я находила его привлекательным и перспективным. Вот так! Не более того.
- Ты беременна. –Я не вздрогнула. И даже не перестала жевать. – Срок две-три недели.
- Вот как… Может быть четыре? – Я проглотила еду и усмехнулась довольно нахально. Он растерялся.
- Но во время первого превращения беременность не была обнаружена. Может у тебя что-то было с… Мышем?
- Ну, у тебя и буйная фантазия. – Я удивленно взглянула на него из-под отросших ресниц, дурашливо расширила глаза. - Легче предположить непорочное зачатие. Ты как, в Бога веришь? Я – нет.
- Да, но срок…
- Если учесть, что я пережила, то срок может определяться неверно.
- Но раньше ничего не было обнаружено…
- А вы искали?
- Нет, но…
- Значит, сойдемся на непорочном зачатии. Или всё же вспомним, что у нас с тобой кое-что, мягко говоря, было?
Он замолчал, постепенно меняясь в лице. Так прошла минута, а может две. В полной тишине, нарушаемой лишь тихим постукиванием вилкой об тарелку и звуком, издаваемым моими жующими челюстями.
- Инуль, прости, дурака, - Андрей смущенно взял меня за руку. – Конечно было. Я идиот. У нас будет прекрасная девчушка! Вылитая ты.
Я позволила обнять себя, с сожалением подумав: «Жаль, что малышка не унаследует некоторые способности своего отца. Маленький сеанс гипноза бывает иногда очень кстати. Хотя…»

Прекрасный рассказ, читался легко. Без замечаний. Не могу сказать что он лучший, но только исключительно по выбранной теме.

Да, не один я, оказывается, писал второпях. Даже ошибок не исправил.
Тем не менее, рассказ вышел интересным. Есть напряжение. Сюжет разворачивается. При этом, сочувствие читателя перемещается от мыша (когда его держали в боксе) к ГГ (когда над ней проводили опыт) далее - к Светке (которая ничего плохого ГГ не сделала, просто присутствовала) итд. То есть: от человеков к мышатикам, затем, снова к людям. За это автору респект и уважуха.
Идея здесь (по крайней мере, я так воспринял) - чью бы оболочку ГГ не принимала, рядом будут отнюдь не лучшие представители вида.
Думаю, она, в конце концов, сделала выбор в пользу землян, потому что земляне разные, а в том, что соплеменники мыша тоже не все одинаковые, она весьма сомневалась.
Вот концовка немножко смазана. Точнее - ее вообще нет. Впечатление, что автору просто не хватило времени до срока окончания приема и он просто оборвал повествование там, докуда успел дописать.

vh666, Автор MAXI №9, спасибо за отзывы.
Даже ошибок не исправил.
Простите, ежли что.
Думаю, она, в конце концов, сделала выбор в пользу землян, потому что земляне разные,
А куда ей было деваться? Мыша убили, "мышата" улетели. Всё решилось само собой.

Автор 8 пишет:

А куда ей было деваться? Мыша убили, "мышата" улетели. Всё решилось само собой.

Ну, что мыша убили, это она только потом узнает. Когда к своему морально нечистоплотному хахалю возвращается.
По крайней мере, из рассказа не следует, что она знала о гибели пришельца и отлете его сограждан до встречи с Андреем.

Написано живо, легко читается. Сюжет динамичный. Опять же фантастика, это плюс, а то ведьмы с прочей нечистью уже не радуют. Но вот только жаль девочку - что приобрела ГГероиня, вылечившись от любви? Будет сейчас жить с этим Андреем, к которому у нее даже уважения нет. Ну так я поняла, во всяком случае.

Язык, композиция, изменения характера героини мне понравились. С другой стороны, фантастическая идея – чистая попса. Сидишь и думаешь….

А тут фантастической идеи нет. Фантастичны лишь декорации.
Идея в том, что человек с определенными свойствами характера итд привлекает к себе мерзавцев.
И не только человек.
То, что ГГ предпочитает сперва делать, а потом думать, видно по ее поступкам.
Если ты глуп, тобой будет пользоваться всякая сволочь.

Согласна - фантастические декорации. Но все равно.

А что есть "фантастическая идея"? Везде, во всех ф-книгах, где ГГ - человек, остальное - лишь декорации, подходящие для проявления тех или иных его свойств.

А декорации не важны?
Давайте я напишу фанатастическую повесть вот с такими строками:
"В окно мне глядела квадратная луна".
А потом буду доказывать, что главное - герои.
Нету в произведении ничего второстепенного: ни языка, ни композиции, ни декораций, ни характеров героев. Недостаток любого компонента ощущается остро. Конечно, если мы говорим о литературе....

Не всегда и не везде, не буду приводить пример где.

Меня смущает лишь одно: написано хорошо, да, живенько так, но сюжет не нов и не радует. Гадкие инопланетяне, хоть и грешники, но все же такие милые земляне.

Если инопланетяне бороздят просторы вселенной, на кой им сдалась наша планета? И к чему было ждать, когда мы выйдем в космос и освоим атом? Чтобы захват был захватывающим, с приключениями, чтобы земляне обязательно палили ракетами и пушками? А не проще было захватить землю, пока мы в пещерах жили? Отсутствие логики, отсутствие человеколюбия, свойственное инопланетному народонаселению, вечное стремление слепить образ врага.

Сегодня проспала и ехала на машине с русским товарищем. Живет в деревне с 2005 года. Позади сидит татарский ребенок лет 15. И он всю дорогу матом крыл татар, типа: не нравится, пусть уё в свой Татарстан, да это русская земля, да мы тут хозяева, да я их всех., да они хуже немцев, потому как под немцами 5 лет были, под татарами 300, да писменности своей нету, да слова-то наши русские используют... Естественно конфликтует со всеми. Я ему попыталась объяснить, что это татарская земля, и русские тут со времен Екатерины второй живут, когда она начала отправлять на Строгановские рудники ссыльных, и что письменность у них арабская, но ее использовать запретили, и что русский язык -- через слово иностранщина...

Бесполезно.
И вот из-за такого козла я не могу найти трактор, чтобы навоз привезти. Мне вежливо отказывают. Тысячу причин назовут, чтобы со мной не связываться.
Это какой надо иметь умишко, чтобы в деревне, где 99.9% татары, которые живут в деревне больше тысячи лет, орать, что это русская земля? Но вот такие вот мы. Нам ведь так хреново из-за татар живется, это они нас образования и медицины лишили, дома наши забрали, на наших рабочих местах вкалывают и денежки лопатой гребут...

Этот образ врага не дает увидеть врага, который на шее сидит и погонят. А это совсем не татары, и не евреи, и не Гитлер со Сталиным.

Так с инопланетянами то же самое. Они вежливо обходят нас стороной, предоставляя нас самим себе мордой в грязь. На хрена им связываться с народами, которые считают: нагрешили-покаемся-можно жить с чистой совестью дальше? Для нас не приемлемо "не грешить". Мы так жить не умеем. А они умеют, и всегда землян учили жить только так, с чистой совестью. Какой бы чистой совесть не была, после третьей - пятой стирки она будет не чище половой тряпки.

Вот это для меня не приемлемо.
Но я мыслю в унисон с Дьяволом.

Хорошо сказано!

ну, кроме первой философской фразы.

vh666, так Вы что, думаете, инопланетяне действительно за нами следят, или это по поводу рассказа?
Декорации в нем вполне земные, именно здесь развиваются события. И Луна, соответственно, круглая. Для меня это история о человеке, девушке-выпускнице ВУЗа, попавшей в необычную ситуацию, заставившую её пересмотреть ценности.

Чего-то я не поняла замечания: а на Альфа-Центавра квадратная луна - нормально?
Ну, так, чисто теоретически.
Или мне нужно претензии уточнить?
Давайте уточню.
Первое. Вам делали когда-нибудь переливание крови? Даже если нет - сотням тысяч делали, так что экперимент может считаться чистым. При переливании крови вливают чужое ДНК. И ничего не происходит!
А еще мы его едим ежедневно – и тоже никакого эффекта.
Нет, я понимаю, был фильм "9 район". Там герой как раз втянул чужое ДНК носом. Но, честное слово, у кино свои законы и серьезно к нему относиться нельзя.

Второе. Когда там ожидается солнечная катастрофа? Лет через триста? И как же это произойдет? Кто-то дернет рубильник, и солнце погаснет? Что такое триста лет для солнца? Тьфу! Как для нас секунда. Если человек умирает - насколько за секунду остывает его тело?
Вот поэтому я не могу серьезно отнестись к декорациям

Инопланетянин, как таковой, в этом рассказе неважен. На его месте мог бы быть оборотень, вампир, эльф, гном - любой, кто сильно отличается от человека, любой сильно непохожий. Но, так как, антураж научно-фантастический, а не фэнтэзийный, на роль непохожего выбрал автор инопланетянина.
Кстати, интересна симметрия: мыш этот, Шек, (или как там его?) и Андрей, в сущности, живут по одним и тем же моральным (аморальным) законам: ради выгоды можно переступить через всех. Просто для нас это аморально, для мышаков, по всей видимости, норма.
Или ГГ именно такой инопланетянин попался, подловатый? Это же еще интереснее!
Насчет того, почему не захватывали раньше, дык в рассказе же есть. Ждут, пока мы сами себя не перебьем.
Еще можно придумать объяснение: не могли обнаружить планету, пока обитатели не освоили радиосвязь и пока радиоизлучение не стало достаточно мощным. Нужно ли было в рассказе на это намекнуть? Не знаю. У меня вопросов по этому поводу не возникло.

dalila писал(а):Первое. Вам делали когда-нибудь переливание крови? Даже если нет - сотням тысяч делали, так что экперимент может считаться чистым. При переливании крови вливают чужое ДНК. И ничего не происходит!

Ну там же не кровь переливают, а какие-то нано-частицы, запрограммированные на изменение генокода.

dalila писал(а):Второе. Когда там ожидается солнечная катастрофа? Лет через триста? И как же это произойдет? Кто-то дернет рубильник, и солнце погаснет? Что такое триста лет для солнца? Тьфу! Как для нас секунда.

Даже наши ученые предсказывают движения на Солнце, так почему не предположить, что цивилизация, способная перемещать наблюдателей в другие районы галактики, может предсказать изменения на своём светиле? К тому же, как я поняла из рассказа, изменения там происходят уже давно.
У меня по поводу появления инопланетян вопросов тоже не возникло.

Автор MAXI №9 писал(а):Кстати, интересна симметрия: мыш этот, Шек, (или как там его?) и Андрей, в сущности, живут по одним и тем же моральным (аморальным) законам: ради выгоды можно переступить через всех. Просто для нас это аморально, для мышаков, по всей видимости, норма.

У всех своя мораль, это верно. Но так ли уж аморальны Андрей и Шек-Ти? Увлеченные своей работой мужчины способны на многие моральные неудобства просто закрывать глаза.

элис писал(а):Но вот только жаль девочку - что приобрела ГГероиня, вылечившись от любви? Будет сейчас жить с этим Андреем, к которому у нее даже уважения нет. Ну так я поняла, во всяком случае.

Будет жить, как живут миллионы. Может, поймёт, что им двигало, простит. Приняла же она правила их, Андрея и Шек-Ти, игры.