Форумы фензина

Дамы и господа!

Стартует пятнадцатый конкурс "мини-на-фене" (или "сказки-для-стаски", в конце концов нам всего 15 - а, значит, мы еще имеем право быть подростками, не определившимися с жизненными приоритетами)

И, в честь этого маленького, но уже юбилея мы решили слегка разнообразить правила.
Итак!

1. Тема у нас не одна, а целых три. Соответственно с каждого автора мы ждем 3 (три) миниатюры. Сюжетная (або еще какая) связь между ними - по желанию автора.
2. Для интересу, темы придумывались разными людьми (огромную благодарность моим любимым Калиф-на-2-часа и Camil'у)
3. Это нифига уже не блиц, поэтому просьба уложиться... вообще, в принципе, хоть во что-то)))
4. Победа присуждается автору, который наберет максимальное количество баллов за все три миниатюры.
5. Победа присуждается миниатюре, которая, как обычно, наберет максимальное количество баллов.
6. Для интересу миниатюры одного автора, связанные сюжетно либо нет, будут публиковаться вразброс)))
7. Любые ваши оригинальные идеи и ходы - только приветствуются. Иллюстрации - да! Стихи - почему нет? Хоть рекомендуемая для лучшего [s]усвоения материала[/s] восприятия музыка!

Давайте устроим себе праздник))))

А теперь - тарам-парам - темы:

Калиф-на-2-часа писал(а):"С мешком добра в душе, и пуст карман..."

Camil писал(а):Большому кораблю — большое плавание

Stasia писал(а):Однажды, в далекой-далекой галактике...

Прелесть, правда?
Так что - творите, творите, творите!

1. Срок подачи - две недели со дня объявления темы. Разрешается присылать по 3 (и кратное трем число) миниатюры от автора.
2. Размер - максимальный объем 6 тыс. знаков (+10%-ный бонус для тех, кто не склонен соглашаться с Антоном нашим Палычем). Минимальный ограничен здравым смыслом.
3. Произведения на конкурс посылаются на адрес stasia.recit@gmail.com и публикуются анонимно. (Просьба, однако, при отсылке указывать свой ник, чтобы ведущий знал, от кого поступил рассказ).
Желательно также послать ведущему в личку подтверждение: "Я прислал(а) рассказ такой-то".
4. Ведущий (то есть я) оставляет за собой право на грамматическую правку. Текстовых изменений обязуюсь не вносить.
5. После окончания срока подачи начинается голосование. Срок голосования - две недели, после чего подводятся итоги и объявляются победители.
6. Голосование слать мне в личку. После подведения итогов конкурса все голоса будут обнародованы.

ВНИМАНИЕ! Авторы, присылающие рассказы на конкурс, должны принимать посильное участие в последующем обсуждении рассказов и участвовать в голосовании. Отсутствие автора в конкурсных темах расценивается как проявление неуважения к остальным участникам.

Срок подачи - до 10 декабря (включительно).

Творческих успехов!

PS. Упомянутый максимум - он максимум и есть. Выше - вне конкурса.
PPS. Ежели кто желает отказаться от правки, обязательно указать в сопроводительном письме. Та же просьба - с анонимкой.

Продлено.
по субботу текущей недели (19.12.)

спасибо за понимание

№1

Дым отечества

С приходом долгожданного отпуска, хочется поехать отдохнуть в какую-нибудь Грецию или Италию, но если финансы поют романсы, причём уже давно и всерьёз, приходится довольствоваться деревней в родной глубинке. Благо ещё не вся родня перебралась в город, и по деньгам, если с заграницами-то сравнивать – почти даром.
По прибытии, как водится, древние инстинкты быстро берут своё и в душе просыпается первобытный охотник и собиратель, для которого тут полное раздолье: свежие вырубки заросли малинником, и грибы замечательно растут в неухоженных лесах. "Тихая охота" полюбилась мне с детства, а вот способность получать удовольствие от пары часов топтания по ягодной поляне – приобрелась с возрастом. Если в юности задание собрать литра два малины на варенье воспринималось как тяжкая повинность, то теперь без всякого принуждения встаю с рассветом, беру небольшую ягодную корзиночку, пакет для попутных грибов, нож, воду, пару бутербродов, горсть карамели и вперёд. Даже просто сама неторопливая прогулка по лесным дорогам и тропинкам, почти зримо, раз за разом, освобождает от напряжения и усталости трудового года.
На краю леса, над сенокосными лугами нарезает круги над головой какая-то ширококрылая хищность: коршун или даже орёл. Нет, дружок, поищи себе добычу помельче. Пёстрая сорока срывается с попутной берёзы, пронзительным стрекотанием предупреждая всех о моём прибытии. Да, да, пусть разбегаются все встречные ёжики и зайцы – я иду. Но со своих веток срываются только чёрные вороны, спокойно улетая вглубь леса, да и то явно по своим делам, чего им опасаться в родном уделе? Оценивая немалую величину этих крыланов и прикидывая размер клюва, без труда понимаешь, откуда берутся в сказках "вороны с носами железными, когтями булатными".
Прибыв на место и подвязав корзинку к поясу, начинаешь двумя руками собирать вожделенную сладость, невольно придерживаясь ритма: несколько горстей в тару, одну в рот, так что к ягодному финишу и кузов полный и пузо тоже. Юркие малиновки порхают почти под руками, другие птицы тоже что-то нащебетывают; кузнечики хором, но на разные голоса исполняют кантату лесной поляны; солнце греет умеренно, комары под предусмотрительно повязанным платочком, не очень донимают. На обратной дороге насобираешь грибочков. Ляпота... глядишь и полдня долой. Чего ещё человеку на отдыхе надо?
А хочется человеку попасть в Синюгинский лес, помнит он, как лет с восьми водил его отец в это заповедное место, где в урожайный год они моментом набивали корзины и собранный мешком отцов макинтош одними молодыми белыми. В неурожайный, тоже с пустым туесом не уходили. Перекусывали обычно в симпатичном берёзовом колке на берегу пруда. Потом, не боясь побелить спины, сидели, прислонившись к стволам, и родитель всегда рассказывал что-то, учил жизни. О чём он толковал уже забылось, спросить теперь не у кого, а дорога запомнилась. Думалось – навсегда, ведь сколько раз бегал потом сюда один.
Оказалось – нет, две попытки добраться до этого сакрального места окончились неудачей. Оба раза забрёл в какую-то мрачную чащобу. Былые метки давно исчезли, старая дорога заросла до полной непроходимости: если в начале её ещё было немного видно и как-то удавалось угадывать направление, то потом понимаешь, что бредёшь уже по совсем фантомному пути. Попытки же добраться чисто по направлению неизменно приводили в мрачный овраг, заросший крапивой выше человеческого роста. За этим жгучим рвом пошёл совсем уже лешачий бурелом, выбраться из которого смог только по солнышку.
Старые земляки, помнящие этот лес, давно туда не ходят, и дорогу толком объяснить не могут, понаехавшие же из Питера и Москвы дачники про него и не слыхивали. Неужели не исполнится хрустальная мечта?
Но, как верно заметил вождь пролетариата, всегда есть другой путь. Нашёлся он и в этот раз, всего-то и нужно оказалось заходить в лес не от своей деревни, а пройтись пару километров по кромке ельника и найти дорогу от пустынного теперь Якирева. Как раз через тот самый малинник, почти уже родной, обследованный до последнего закоулка. Вот кто же знал, что стоит пройтись по этой дороге ещё с полчасика и выйдёшь к лосиной кормушке – безошибочной примете синюгинского лесничества.
А тут почти всё как прежде: весёлый березнячок сгрудился вокруг тёмного пруда, на удивление ничем не заросшего, и еловые посадки стройными рядами вторгаются в это белоствольное царство, разве что "Пулина сторожка" полностью развалилась, не нашлось, видно, достойного преемника легендарному леснику Пулину. Да она и в детстве стояла, уже здорово скособочившись в сторону пруда, как будто в поклоне, только что шляпу не снимала.
На грибочки вот только этот год не очень урожайный выдался, так что пришлось собирать и лисички, и сыроежки с зеленоватыми шляпками, и подберёзовики с подосиновиками, попались и беленькие. Урожай-то, если по честному, меня и не очень интересовал, грибы я почти не ем, тут мне больше нравится сам процесс.
Передохнуть перед обратной дорогой и перекусить остановился, конечно, у пруда. Посидел и у той, надеюсь, берёзы. Глядя на отражающуюся в антрацитовых водах листву, вспомнил детство, отца, да и всю жизнь заодно...
...Вроде больших ошибок не совершал... никого не предал, не обманул, в беде не бросил... в армии долг Родине отдал, как бы это пафосно не звучало... Трудился на благо стране, людям, родным и себе... можно сказать: дом построил, дерево посадил, сына вырастил... Нет, не зря жил, и ещё поживу... тоже не зря. Пожалуй, не стыдно было бы перед батей отчёт держать... а с мамой и сейчас ещё не поздно поговорить, слава Богу, женская линия у нас очень крепкая – бабушка до девяносто трёх дожила и ничем особо не болела...
Не зря я сюда приехал, воздух детства как будто снял многолетний груз с плеч, можно дальше жить. Ну разве возможно такое за границей?

№2

Раз

У всех ученики как ученики, а мне вот повезло.

- Раз, два, три – повтори!
- Ну, эээ… раз, два, три, повтори?
Я ловко увернулся от плюнувшей молнии и хотел было постучать его по лбу, кулаком.
Но не стал.
- Гена, ты тупой? – Генка жестами изобразил, что нет, совсем напротив. Копытами получалось неубедительно.

- Козел ты, Гена, самый натуральный.
Он показал рогами на шлепки и джинсы, мол, еще не самый.
- Ничего, это временно, как я понимаю. – Я полил воды в блюдечко, поставил на пол, из стекающей с Генки жижи почерпнул маленько и разболтал пальцем. – Смотри, из-за тебя на полу – жижа болотная, а из блюдца я сделал типа бочаг. Понял? Не понял, объясняю: сейчас отходишь в угол, разбегаешься, и кувырком обратно в человека. И в воду эту не заступи, утянет.

Геныч врезался в батарею под окном, подобрал рога и выкинул в лужу.
- Я на такое не подписывался, - как бы между прочим сказал он. Правда, матом, но это понятно. – Что-то я не заметил, Леха, чтобы ты сам абракадаброй пользовался, когда шаманишь.

«Плохого ты ученичка взял, дохлого, – осенний дед потуркал пальцем кожу, палец потом облизал, кивнул одобрительно, а кожу спрятал. – Оно бы просто покойник – ладно, а тут во как получилось. Оживил дружка свово, да только делать того не стоило, сам понимаешь».
«У него отчет горит, клиенты недоены остались, много дел, короче».
«Не ври. Денег он тебе должен, сотню мелочью, али я не вижу? Смотри, сила сейчас из него идет, много силы, а всё попусту, и не получается у тебя ее поправить».
«Давно понял»?
«Сразу, – дед пошустрил в сундуке, перекладывая звериные шкурки, лапы, веточки по новому порядку, выкопал со дна череп ласки и бросил мне на колени. – На вот, этому… ему, повесишь на шею. С чем в завязку класть, учить не буду, найдешь».
«Смотри, старый, проболтаешься Генке, что он мертвец, лапти-то мигом склеишь. И внучка не спасет».
«Ты мне не угрожай, лучше за дружком приглядывай. Не справишься до солнцестояния, он зимой дурить начнет, да и уйдет по весне со снегом.
«Куда бы?»
«А куда они все уходят».

- Я не пользуюсь, потому что гений и талант, - скромно признался я. – Ну и опыта у меня много. А повторять надо было, как я руками двигал, не слова.
- Нафига вообще водокрест в лютик превращать, ты мне скажи? Если для транспорта, то наука подустарела, проще вызвать такси.
- Есть места, куда такси не ходят, - наставительно сказал я, ровняя ряд свежесделанных – мной, увы – лютиков.
- А водокрест и сныть там то есть будут?
- Молчи, несчастный. Давай, последняя попытка, делаешь вот так. Раз, два..
- Три, повтори! Да помн…

Шарахнуло, снизу вежливо постучали соседи.
Генка лежал на полу, выпучив глаза, и старался дышать, получалось хреново.
- Ну и где такое может дышать? Оно же где-то водилось, правильно? Чего молчишь? А, ну спи.

Искать буду.

№3

Долг

О, Сефрат, великолепный алмаз в оправе белого золота пустыни с редкими вкраплениями бирюзы и малахита! Велика твоя слава, могуча длань твоя, простертая над половиной мира, несущая свет истинной веры диким племенам, не знающим посмертного блаженства! Благословен путь твой от начала времен, грозна поступь твоих шахидов, безгранична мудрость убеленных ранними сединами суфиев, повелевающих стихиями…
…у, ш-шайтан, как больно-то!
Запястье, распоротое торчащим из стены хан-сарая на высоте четырнадцати человеческих ростов штырем прострелило дикой болью. Боль пульсировала, свивала и развивала свои мерзкие кольца, а он, Алиакбер-бен-Шахр ибн М’Хамед, глава Тайной службы Сефрата (пока еще глава!) стиснул зубы, думая только о том, как бы не сверзиться с этой самой стены, подобно нерадивейшему из мюридов воровской гильдии! То-то смеху будет!
Впрочем, не будет.
Легкое дуновение подсказало ему, что задуманное – удалось. Последний из порталов, единственный, не уничтоженный заговорщиками, принял жертву. Хвала предусмотрительности старого Маджида… хоть портал, устроенный непосредственно под окнами его покоев и предназначался совсем для иных целей, но уж как сложилось. Хвала самоуверенности мальчишки Таима и его «советников», вбивших себе в голову, что он, Алиакбер-бен-Шахр ибн М’Хамед, хоть на секунду задумается о возможности служить новому хану! Хвала исполнительной тупости стражников, которые только что не облизали все потаеннные уголки его покоев, деревянные панели стен и мраморные плиты пола, чуть не языками выскребли мельчайшие пылинки из щелей между ними, но не додумались искать портал снаружи. Впрочем, один нашли, на сем и успокоились.
Глава Тайной службы Сефрата (пока еще глава!), небезосновательно считавшийся на протяжении долгих четырех лет опаснейшим противником всех злоумышлявших против ханского престола, вывел на облицованной гладкими лазуритовыми плитами всего два слова:
- Ханские покои.
Он шел убивать.

***
- Бен-Шахр! – прекрасная Лалия, кажется, изволила гневаться. – Сколько крови ты пролил за сегодняшнюю ночь? Ты же… ты чудовище, Бен-Шахр!
Глава Тайной службы смиренно прижался лицом к расшитой жемчугами туфельке госпожи регента.
- Ты ведь понимаешь, какие слухи пойдут в народе? – Лалия отдернула ногу, устало и совсем не грациозно рухнула в кресло. – Завтра ты будешь арестован, Бен-Шахр. Смещен со всех постов, лишен регалий и публично казнен. В кратчайшие сроки.
- Госпожа уже подписала приказ? – почтительно спросил он.
Лалия кивнула.
- Я могу удалиться в свои покои, дабы последнюю отпущенную мне ночь посвятить чтению рубайат великого Аль-Аммари?
- Иди, - бесцветно отозвалась она.
Они оба помнили о долге перед старым Маджидом и перед государством, благополучию которого еще вчера грозили годы безумного правления свихнувшегося от разгульного образа жизни Таима и его жадных родичей.
И о том, что имя юного хана, мирно сопящего сейчас в колыбели, не должно пятнать никакими кровавыми деяниями.

№4

Крылья


Арварлар ещё раз пересчитал монеты. Всё правильно, семь с половиной тысяч целковых и четыре серебряка. Ровно столько стоят крылья, большие, почти как у дракона. И такие же радужные. И на них так же можно летать. Арварлар всегда хотел летать, даже штучек всяких понаизобретал. Но всё это было не то.
Нужны были крылья, просто крылья, которые бы могли носить в воздухе. И такие крылья вовсе не нужно было изобретать. Они существовали. Только стоили очень дорого.
Арварлар приходил в лавку волшебных редкостей почти каждый день, сперва школьником, потом студентом Музмагучилища. «А на них правда можно летать?» - спросил он однажды продавца, заросшего курчавой седой бородищей. «Можно, конечно, можно, - ответил старый гном, не отрываясь от толстенного фолианта с непонятными закорючками».
«Только, - добавил он, после небольшой паузы, - у вас ведь на них не хватит денег, молодой человек».

И Арварлар стал копить. Чем вызвал крайнее беспокойство и родных, и товарищей. Ну, не в эльфийской привычке было накопительство. Старший брат его даже к лекарю хотел вести, Арварлар с трудом убедил его не делать этого.
И вот, наконец, нужная сумма в кармане. Звякнул колокольчик входной двери. Хозяин поднимает глаза и, тут же, опускает их обратно.
- Мне, пожалуйста, вон те крылья, - говорит Арварлар и выкладывает на прилавок туго набитый кошель. Гном захлопывает свой гроссбух, считает деньги:
- Удивительно, молодой человек, просто удивительно. Чтож, поздравляю с покупкой!

***

Арварлар пролетел над крутыми черепичными крышами домов, куполами церквей, площадью, сделал круг над городским парком. Там он спустился чуть ниже и, вдруг, услышал плач.
- Что случилось, малый? Чего ревёшь?
Маленький орчонок зыркнул на эльфа злыми обиженными глазами:
- Ониии... Онииии... мяч отобрали! Сиииний! С красной полоской!
- Кто?
- Большие люююди! Обозвали обезьяной. Сволочи! Все сволочи, люди, гномы, эльфы!.. Ненавижу! Всех ненавижу! Вырасту, стану сильным, убью! Всех убью!
Дальнейших слов разобрать было невозможно, ибо они потонули во всхлипах и рыданиях.
- Погоди, - сказал Арварлар, - мне кажется, всех убивать – это не выход. Никого же тогда не останется. Что ты тогда будешь делать?
Малыш задумался:
- Ну, не всех, - сказал он, - только плохих.
- А ты сам что, всегда хороший? Никогда не вредничаешь? И что, выходит, тебя тоже надо убить? Нет, малый, так не годится.
- А как?
Арварлар задумался. Потом решил:
- А хочешь крылья? Волшебные? Вот, держи!
- Крылья? - удивился пацанёнок. - Мне? И я буду летать? Как дракон?
Арварлар кивнул:
- Как дракон. Только размах отрегулируешь, по своему росту.

№5

***

И кто это придумал, что если пуст карман, то в душе будет мешок добра? Всем же известно: от жизни собачьей собака бывает кусачей. Вот, к примеру, зарплата у меня – курам на смех, а повышать не хотят. Я от этого добрее стану? Явно же босс придирается, кто-то ему на меня капает, и я даже подозреваю, кто именно! Все они там, в нашей конторе, как на подбор - пауки в банке. А уж этот, который на мое место метит...
И ветер что-то налетел, погода портится. А между прочим, обещали тепло и ясно. Синоптики, чтоб их... за что им только платят?
С босса станется и уволить... Жена тогда истерику устроит. И так днями пилит: зачем она за меня вышла, неудачник я... Она, можно подумать, такое сокровище. И теща еще ее накручивает, змея подколодная. Разведусь, ей-богу, хоть никто капать на мозги не будет, что нужно купить очередное кольцо, сумку, туфли и черт знает что еще. Как в черную дыру все деньги улетают. И сыночек дорогой, оболтус, весь в мамочку. Нет бы учился толком – не-ет, всё ему гулянки, только деньги тянет...
Ну вот, пожалуйста, дождь начался. Засуетились все, забегали... Да не толкайся ты, идиот, смотреть надо, куда идешь! Совсем народ охамел. И рожи-то, рожи какие дебильные... Глаза бы мои их не видели. В автобусе давка будет, конечно, вонища и скандал... Как же мне оно всё осточертело, провались всё пропадом!
Ох, ничего себе молния, ничего себе град! И потемнело как... Прямо светопреставление какое-то. Придется переждать где-нибудь. И почему всем надо именно в этот подъезд? И псине блохастой тоже? А ну пошла вон, зараза! Ну чего визжишь? Вон отсюда, говорю!.. Вон!!!
Ну... ну чего ты... Ну ладно, не плачь... хороший пес. Иди сюда, где-то в сумке бутерброд был... Что это я, в самом деле – собаку ногами пинать...


Человек помотал головой, словно стряхивая наваждение; рассеянно погладил вертевшегося возле ног щенка. Волна злости, неожиданно захлестнувшая его, так же неожиданно схлынула. Он еще подумал было, что пса, конечно, выгнали, когда надоел, - но прибежал, запыхавшись, мальчишка, и щенок с радостным лаем бросился к нему. Человек смотрел им вслед и улыбался.
Гроза прекратилась. Тучи нехотя уползали, и в просветах между ними уже проглядывала синева. По мокрой улице шли мальчишка и щенок. Пестрый беспородный щенок, случайно отменивший конец света.

№6

Филантропы

Утро оказалось богатым. На мысли. Так что до солнечного полдня мы с драконом изрядно озверели: и рыцарь этот достал, как чирей на пятой точке, и настроение было таким, что хотелось чего-нибудь этакого совершить, чтоб УХ! Словом, души маялись и требовали причинить добро. Дракон задумался, и шумно поскреб бронированную макушку. Я просто задумался.
Как отвадить ворюгу-рыцаря, чтобы навсегда отбить желание с нами связываться? Денег от спертых у дракона книг тому надолго не хватило, и он нарезал круги вокруг пещеры, пытаясь вновь в нее проникнуть и чем ни есть поживиться. Хозяин имущества принимать решительные меры отказывался наотрез.
- Слушай, будет совсем несолидно отдавать библиотеку на разграбление этому мелкому хапуге.- вновь завел я.
- Но и убивать его не хочется. А вдруг он в этот раз к знаниям тянется? Да и не он такой – жизнь такая, - философски вздохнул чешуйчатый, находя оправдание своему бездействию.
- К знаниям, говоришь?.. А это мысль! – тут все и завертелось. Бургомистр с воодушевлением подхватил идею, благо ему это ничего не стоило, а пиар никогда не лишний.
Открытие библиотеки стало главным событием месяца. Толпы народа рвались к бесплатным знаниям. Журналюги шустрыми стайками так и сновали вокруг. Рыцарь стоял монументом рядом с разоряющимся градоначальником.
- Впечатляет. Я даже, признаться, не ожидал... - сознался ящер, - умеют наши политики развернуться, когда хотят.
- ...Сегодня - великий день! – разливался соловьем перед журналистами бургомистр, косясь на залёгшую в теньке чешуйчатую тушу, - Я… Мы вдвоём возрождаем культуру нации!.. Сокровища дракона и моя добрая воля!.. Мы подарили этим книгам вторую жизнь! Рыцарь верно подметил, мы сеем разумное, доброе, вечное..
У меня от его восторгов слегка закладывало в ушах, и я потихоньку отошел в сторону. Незаметно (!) за мной последовал дракон. К нему примазался и деляга-рыцарь.
- Круто, да?.. Журналисты… сам бургомистр мне руку пожал, вы видели? Он оценил мой вклад! Только вы подкачали. Фуршет могли бы организовать. Я разочарован.
- Понятно, - ящер лениво поднялся, - ну пошли.
В практически голой пещере я плеснул рыцарю утешительный бокал вина, дракон пыхнул посильней огнем на тушу оленя на очаге, чтоб корочка получилась позажаристей. Большего мы предложить не могли.
Шустрый гость пробежался по всем дальним уголкам, словно выискивал тайную щель. Было заметно, что аскетичный вид пещеры наводит на него тоску.
- Путь к богатству и славе тернист, - вдруг брякнул рыцарь, обиженно выпятив нижнюю губу, а мы с драконом надолго задумались, зачем и к чему он это сказал.

№7

Кирсби валялся на больничной койке с полным осознанием бессмысленности борьбы добрых докторов за сохранение его жизни. Жить дальше было незачем. Так что креды налогоплательщиков вылетали в трубу не просто так, а в турборежиме. Сам же он был абсолютно неплатежеспособен, потому ничего путного из лечения выжать всё равно было нельзя, а безрукий калека, которым он останется после социального курса реабилитации, в космофлоте никому не сдался. Тупик.
Конечно, он мог не геройствовать, мог. Взвод бы погиб, рыдали бы чьи-то невесты, но он сам зато был бы в полном порядке. Только подобный порядок не согласовывался с тем, что принято называть совестью лейтенанта Кирсби. Совесть бы Кирсби заела. И опять вот он, тупик.
Тут на нос лейтенанта села непонятно откуда взявшаяся в больничном боксе муха. Зараза, выбрала единственный чувствительный участок тела, не покрытый восстанавливающим коконом. Придется звать Мари, славную девушку, которая по какому-то недоразумению застряла в этой дыре медицинской сестрой. Был бы он здоров, он бы мигом исправил несправедливость, умчав её куда-нибудь поближе к столичным планетам.
Кирсби мучительно постарался не краснеть и нажал кнопку вызова…

№8

Présent*

Король умирал. Ему едва-едва сравнялась четверть века – и вот, у Австразии снова нет короля.
Хотя нет, новый король появится, как только умрет предыдущий.
Сигиберт слабо улыбнулся: его юный сын, Дагоберт, названный в честь великого деда, наверняка станет добрым и мудрым правителем, вторым «bon roi Dagobert»**.
Хотя, видит Господь, и он старался как мог: покровительствовал монастырям, церквям, дарующим утешение духовное. Не забывал о здоровье плоти – и основал несколько лечебниц. Сигиберт не знал, что у его майордома, Гримоальда, свои планы на этот счет и на престол королевства Австразия вскоре воссядет один из собственных отпрысков майордома, когда-то усыновленный Сигибертом и нареченный королевским именем - Хильдеберт.
Впрочем, до той поры, когда майордомы решатся открыто сместить династию Меровингов, осталась без малого сотня лет.

*фр. настоящее время
**фр. славный король Дагоберт

№9

Ветер в твои паруса

«Был солнечный полдень…»,- снова вертелось у меня в голове начало «драконьей» сказки, когда я вернулся в разоренную пещеру после визита в издательство.
- Нет, ну что за человечище! Гигант мысли! Да какой изворотливой мысли!– восхищался кем-то дракон.
- Я?!- приятно удивился я встрече.
-Да при чем тут ты? Этот проходимец выдвинул предложение, от которого я (по его словам) не смогу отказаться,- с некоторым восхищением проговорил чешуйчатый монстр, закатив глаза и скорчив идиотскую морду.
- Человечище? Проходимец? – я все еще не мог оторваться от своей истории, и сообразить, в чем дело, хотя что-то смутное забрезжило в голове..
- Ну? Долго тупить будешь? Жду предложений. Что с рыцарем делать будем? – в голосе партнера прорезалось недовольство.
- А! Рыцарь… А что за предложение-то?
- Денег хочет, - кратко резюмировал дракон. Услышав это, я неприлично заржал. Что новое бы…а то – удивил.
- Так пусть его, хочет, - весело ответил я.- Все, что я смог выбить из издательства – маленький аванс, нам его если и хватит, то самим на расходы. Ответь, что денег у нас не осталось. Он же видел, что мы и книги и сокровища, все отдали на библиотеку?
- Не верит, - ехидно усмехнулся напарник, – говорит, что таких дураков нет. Уж он-то знает!
И тут я разозлился. Похоже, этот филантроп снова развлекается, а мне нужно исхитряться, как отделаться от поползновений пройдохи-рыцаря? Пора этому положить конец.

Рыцарь принял наше предложение, ничуть в нем не сомневаясь, и усаживаясь на дракона, покровительственно рокотал:
- Так бы и сразу! Есть же христианские заветы: делиться нужно, а то придумали – все отдали… ничего нет… понятное дело: хорошо припрятали! Да мне много и не нужно – поделим пополам ваши сокровища, всего-то, вы и не заметите!
Когда летучий ящер завис над архипелагом, я, протянув руку вниз, «обрадовал» рыцаря:
- Где-то здесь соплеменником нашего бронированного друга затоплен корабль, перевозивший золото франков. Можешь, когда найдешь, распорядиться им целиком, мы не претендуем на свою половину! – и отвесил пинка прохиндею.
- Красиво пошел.. – откомментировал дракон.. – Интересно, как скоро вернется?

№10

На мосту

В парке было замечательно. Стоял погожий осенний день. Жёлтая, багряная, огненно-золотистая листва шуршала под ногами. Арварлар и его брат с девушкой побродили по аллеям и вышли к мосту, где и остановились, глядя на реку. Точнее - остановился Арварлар, заметив что-то. Остальные просто стояли рядом.
- Что там такое? - Рика не вытерпела первой.
- Кирпич, - ответил Арварлар. - Вон там, - он указал рукой, - здоровенный такой кирпич плывёт!
- Где? - Рика всматривалась в даль.
- Да не туда смотришь. Вон он! Погоди, сейчас поближе подплывёт...
Спустя пару минут, кирпич был уже близко.
- И правда здоровенный! - удивилась Рика. - Наверно в кругосветку пойдёт.
- Почему непременно в кругосветку? - резонно поинтересовался Арварлар.
- Ну, как же? Большому кораблю - большое плаванье. А какое плаванье больше, чем кругосветное?
Арварлару нечего было возразить. Да и ненужно. На него уже снизошло поэтическое вдохновение. Он простёр руку и продекламировал:

Я слышу птиц осенний клич,
Зрю клёны в золотом уборе,
А по реке плывёт кирпич,
Ах, как он хочет выйти в море!

- А дальше? - спросила девушка. - Дальше как?
- Не знаю, - сказал Арварлар, - не придумалось ещё... Он обойдёт вокруг... Нет, лучше так: Во мгле прокладывая курс...
- Почему непременно во мгле?
- Чтоб романтичнее. Не мешай. Во мгле прокладывая курс, бушпритом острым, круто к ветру...
- Молодой человек, - сказал проходящий мимо пожилой орк, - кирпичи не плавают! - он поставил тяжёлую сумку на землю и продолжил стихотворение:

Но зря стремится он туды -
К летящим вольно пенным гребням,
ведь кирпичи тяжей воды,
Не резать волн ему форштевнем!
И не...

- Погодите! - воскликнула Рика. - Но ведь он же плывёт!
- Неуважение к законам физики! - сказал старик. - Я буду жаловаться.
- Но, - сказала Рика, - может, он не так уж виноват? Может ему очень нужно? Может, он просто не знал...
- Незнание законов не освобождает от ответственности, - назидательно произнёс орк. - Законы нашего Ойлянского Королевства они для всех писаны.
Арварлару, тут же, муза нашептала новые строки:

Но он всё прёт вперёд, нахал!
И как Закон нарушить смеет?
А, может, просто не слыхал,
О том, что плавать не умеет?

Над головами зашумели крылья. Кузя, подняв небольшой вихрь из листьев, приземлился в нескольких шагах. Его золотисто-зелёная подруга совершила посадку минуту спустя:
- Что за базар?
- Да вот, - сказала Рика, - сей достопочтенный господин утверждает, что кирпичи не могут плавать, что им это запрещено.
- Но вон, поглядите! - Арварлар указал вперёд. - Плывёт же!
- Да, - кивнул увенчанной гребнем головой Кузя, - конечно, кирпичам плавать нельзя. Но...
- Если нельзя, но очень хочется, значит можно? - подхватил Арварлар.
- Ага, - сказала зелёная дракониха.

№11

«Отважный» корчился и плавился под ударами эсминца броненосцев. Агония длилась недолго, через 69 секунд черная дыра поглотила останки того, что было серебристым корветом новейшей линейки армии Галактического союза, мечтой всех юных лейтенантов и дюжины генералов, сохранивших в душе романтическое увлечение элегантными и смертоносными боевыми единицами космического флота, прекрасней которых во вселенной не сыскать.
Поэтому двое галактических суток назад во всём космосе не было печальней взвода под командованием лейтенанта Кисрби, переведенного за пьяный дебош охранять базу на одной из окраинных планет.
Если бы экипаж «Отважного» успел, он бы Кирсби позавидовал…

№12

Два

- Не здесь.

- И не здесь.

- А тут здорово. Эй, ты чего?! Ладно, поехали дальше.

***
Солнце было… ну, наверное, оно было. Иначе с чего бы земля под ногами дымится?
- Ты не отсюда ли? – спросил я Генку ради приличия. Тот молча посинел, раскинув клешни. – Ну да, суховато здесь.
Я ради приличия пошаркал ногами по земле. Первооткрыватель, как-никак, первопроходец, м-мать… Дышать нечем, хорошо, что мне не особо нужно.
Очередной лютик превратился в труху и пыль.
- Ну и куда дальше, Геныч? Знакомые места закончились, в незнакомые я не сунусь. Не, не проси, я ж еще в тапках!
Тухлый с виду кальмар, который был Генкой, многозначительно повел ластами… нет… ну, конечностями.
- Не могу я тебя обратно превратить, мне нужна та самая грязь. Ты где-нибудь грязь видел? Не могу без нее, не проси, думай быстрее, где может быть родина тебя.

Кальмару было худо. Глаза выпучивались, качая воздух внутрь тела, конечности с пересохшей слизью напоминали уже растрепанное мочало. Еще немного, и будет у меня сухофрукт вместо ученика, а зачем мне это? – я компоты не люблю.

Ладно, поищем как обычно.

***
Под поверхностью что-то бурлило, а что-то кипело.
- И возвращаем тело земле, а наше – молчи, краб! – а наше берем. Долгов не признаю, - сказал я и на всякий случай плюнул куда-то вглубь атмосферы.
Лютиков оставалось штук семь, не больше.
Кальмар успел протестующе замахать клешнями – он видел, во что превратилось тело – и вот всё закончилось.

№13

Passé composé*

Нейстрия, Австразия, Аквитания, Бургундия… Всяк сам по себе, всяк по своему разумению.
Господи Иисусе, когда же это кончится?
Король Дагоберт не знал наверняка, но предполагал: никогда. Стоять королевству франков, покуда есть у него такие чудные, замечательные враги.
Волчий оскал славян – с востока. В Пиренеях баски.
Мятежный гасконский нобилитет. Бретонцы во главе с лицемерным Юдикаэлем, властителем Домноне. Готы-разбойники.
Его величество довольно усмехнулся в бороду: с готами получилось забавно.
Два года назад, остро нуждавшийся в военной поддержке Сисенанд обратился к Дагоберту: дай, мол, воинов! А я тебе взамен – золотое блюдо! Дагоберт дал, конечно.
Победоносной была война. Франкские воины ножом в масле прошли по Испании, дошли до Сарагоссы. Свергнут был неправедный король Свинтила (конечно, неправедный, сидели варвары варварами, безобидно для соседей грызлись друг с другом и тут – нате вам, выискался герой-собиратель земель испанских! грех не поддержать заговорщиков), груженное добычей войско тяжелой черепашьей поступью покидало гостеприимные южные земли.
Однако жадные готы (дикое племя, что с них взять, сказал бы хронист Фредегар) не сдержали слова. Блюдо передали королевским посланцам, но той же ночью предательски напав на отряд отобрали назад.
Впрочем, Дагоберт предвидел подобный исход и нарочно приказал сильно не усердствовать.
Ну, блюдо.
Ну, золотое.
Ну, в пятьсот фунтов без малого.
А двести тысяч золотых же полновесных солидов, которые он сегодня получил в качестве компенсации, - каково?
И, главное, самому чеканить не надо.
Кстати, пора бы учредить монетный двор.
Насвистывая фривольную песенку, его величество Дагоберт углубился в работу.

– Вы, государь, смешны:
У вас наизнанку штаны! -
Королю Элодий сказал святой.
– Вы при всем народе как шут какой!
А Дагобер: – Да-да!
Я выверну их,
Не беда!

*фр. прошедшее сложное

№14

Маленький гигант

Не оскудела земля наша выдающимися личностями, нужно только внимательно оглянуться вокруг. Иногда достаточно увидеть по-новому давно знакомого человека.
Вот в той деревне, куда я ездил к бабушке все свои школьные летние каникулы, и живёт один из них – отец друга детства Серёги Курочкина – дядя Юра. Тогда я на него и внимания особенно не обращал, а неординарность заметил, когда сам прочно перешёл в возраст дядь.
Сколько я его помню, он всегда в каких-то трудах. Изредка присядет покурить и опять за дело. Он и внешне, как мне кажется, почти не меняется: невысокий, худенький, сухонький, но жилистый, по трудоспособности – двужильный или даже многожильный. Кожа всегда загорело-обветренная до коричнева, изборождённая крупными морщинами, которых раньше, скорее всего, не было, но я тогда и не приглядывался. Даже сейчас, когда у них уже почти нет хозяйства, кроме огорода, дядя Юра постоянно что-то делает: косит траву, возит тачкой навоз, что-то таскает, передвигает, в общем спокойно редко посидит, мне кажется, он просто не может успокоиться и работает по привычке. Что уж говорить про те времена, когда они держали большое хозяйство: овец, телёнка, поросёнка, кур. С коровой самые последние в деревне расстались, а то снабжали молоком всех дачников. Главной у них в семье всегда была жена, она и деньгами распоряжалась, так что в плане курева, дядя Юра всегда зависел от супруги, не говоря уже о спиртном. А в этом тётя Таня всегда его ограничивала, даже слишком. И только повзрослев, я узнал – почему. Ну, кроме обычных представлений жён о норме для своих мужей.
Так вот, иногда в этом невзрачном теле просыпался могучий дух: в детстве я и не знал, что стоит ему подвыпить, как он превращается в полового гиганта, да настолько, что жена не выдерживала натиска и сбегала. Я сам в детстве неоднократно наблюдал картину: дядя Юра Курочкин колотится в дом Киселёвых и требует жену: "Таня, выйди! Отдайте Таню". Таня Курочкина и Вера Киселёва – родные сёстры, вот она и спасалась там от слишком бурных домогательств мужа. Тогда я, конечно, не понимал подоплёки этого и каждый раз удивлялся. Ещё мне рассказывали, что как-то в подобной ситуации он залез на берёзу с топором и рубил нижние ветки, почти как Адриано Челентано в фильме "Укрощение строптивого".
Уже в более поздних годах таких спектаклей я не наблюдал, наверное, как-то отвадили его раз и навсегда, скорее всего подросший Серёга не давал мать в обиду и просто выгонял отца проветриться на улицу. Но в таких случаях дядя Юра ходил по деревне и приставал к женщинам, не важно к каким: к пожилым – своим ровесницам, или к молодым – ближе к моему возрасту. Одна из них – Галка Зайцева – при подобном подкате как-то похлопала его по причинному месту и сообщила нам потом, что прибор у дяди Юры "ого-го". Приставал не нагло, а просто присаживался рядышком и жался бочком, подмигивая довольно бесхитростно и выдавая какие-то односложные фразки – оратором-то он никогда не был, да ещё и глуховат с молодости. Так и тулился к очередной пассии, пока не отошьёт. После чего двигался на поиски новой жертвы. Даже не знаю, увенчались ли его страдания хоть раз успехом, ибо молчит сарафанное радио, или до меня не донесло.
Мне даже увиделся дядя Юра, в лучшие свои годы, как собирательный образ русского народа – труженика, который работает, не разгибая спины от рассвета до заката круглый год, терпя любые притеснения и выкрутасы своих правителей – жён, но время от времени, когда чаша переполнится или просто придёт время, то мало никому не покажется – достанет любого. Останется только бежать и прятаться.
Правда годы берут своё и теперь дядю Юру Курочкина женский вопрос уже не волнует. Присел я как-то в последний свой приезд к нему на лавочку, попытался потолковать, так он всё больше про хозяйственные дела, про курево, про грибы – тоже любитель, да про чекушку. Жаль, что нормального-то разговора не вышло, только в одну сторону – совсем он на старости лет оглох. И подумалось мне: дай-ка напишу я про него рассказик и выложу в интернет, дети-то его не очень ценят и вряд ли передадут память в поколениях, а тут может какие-нибудь археологи будущего откопают сервер с этими записками, восстановят его содержание и узнают, что жил такой человек – Курочкин Юрий... а вот отчества-то я и не знаю...

№15

Специалист

О, Сефрат, великолепный алмаз в оправе белого золота пустыни с редкими вкраплениями бирюзы и малахита! Шумны твои базары, крикливы твои купцы, наперебой расхваливающие свой товар: от солнечного шафрана и пурпурного сумаха до бледнокожих и большеглазых эльфийских мальчиков, услады правоверных… Пронзительны голоса твоих ханум, что, сверкая карими очами из-под чадры, ведут отчаянный торг за каждый пучок зелени и каждый отрез ткани, будь то драгоценный мерцающий шинх или самая грубая холстина… Глумливы твои дервиши, чьи драные халаты едва скрывают тощие немытые тела, цветисты рубайят поэтов твоих, от зари до зари наливающихся красным вином, но простят их Алла и Исса, ибо сказал их устами гуляка Аль-Аммари:
Если место в аду для влюбленных и пьяниц,
То кого же прикажете в рай допускать?
Ох, не пристали столь велеречивые мысли простому наемнику в иноземной одежде, пробирающемуся в порт сквозь галдящую толпу. Да и Алиакберу-бен-Шахру ибн М’Хамеду, безжалостному истребителю правящего рода, из всех многочисленных членов которого не иначе как чудом спаслись лишь госпожа Лалия, вдова старого хана Маджида, и ее маленький сын Джамель (да будут долгими его дни!) тоже не к лицу они. Но грешен был Алиакбер-бен-Шахр ибн М’Хамед пристрастием к высокой литературе, даже сам пописывал под настроение, что уж вовсе не подобало суровому главе Тайной службы.
- Эй, малый! – развязно окликнул его коренастый северянин. – Куда путь держишь?
- А где работенка по мне найдется, туда и подамся.
- Так давай к нам, уходим с караваном дня через три-четыре. Хорошие парни нам нужны. Мечом владеешь ведь?
- Так, могу кое-что... Но стараюсь до ближнего боя не доводить: я больше по вот этим красавцам, - он продемонстрировал метательные ножи, закрепленные за обшлагами потертой куртки.
Крепыш наметанным глазом окинул его фигуру и, видимо, сделал кое-какие выводы. Уважения в его взгляде явно прибавилось.
- Хашишийя?*
- Ал, - усмехнулся он. – Просто Ал.
«Специалист широкого профиля», - добавил про себя Алиакбер-бен-Шахр ибн М’Хамед, бывший глава Тайной службы великого ханства, которого ни одна ищейка не опознала бы в скромном наемнике.

*ассасин

№16

***

Большому кораблю – большое плаванье... Так это если большому... и если кораблю. А то сидели муравьишки на упавшем листике, рассуждали о своих муравьиных делах – налетел ветер, подхватил листик вместе с пассажирами, швырнул в поток, что несется вдоль улицы после недавнего дождя. Бегают они туда-сюда – что делать? Крутит вода их кораблик, бросает из стороны в сторону, а к берегу всё никак не прибьет. То в куче мусора он застрянет, то в водовороте завертится – и дальше плывет. Не просили муравьи о такой радости, не нужны им путешествия и приключения, не манят их неизвестные берега, им бы домой, в родной муравейник... а его уже и не видно. Хорошо еще, не перевернулся листик пока.
Но только впереди уже маячит Ниагара – сток ливнёвки.

Шагаю в мутную "реку", поднимаю муравьиный корабль, превращая его на время в воздушный. Прохожу немного вверх по течению – ага, вот муравьи мельтешат. Будем надеяться, что это свои. Опускаю моих синдбадов на травку. Можно пофантазировать: будут они теперь рассказывать удивительные истории о том, что они видели в дальних странствиях, как храбро боролись со стихией и как могущественное божество вняло их молитвам. И все остальные их зауважают безмерно.

Как просто иногда сыграть роль доброго бога...

№17

Коллекция заблуждений

- Ааа! Дракон!
Арварлар поморщился от неожиданного вопля и посмотрел вверх.
- Чего орёшь? - обратился он к вопящему - странному дёрганному человечку в нелепом одеянии. - Ну, дракон. Ну, так что из того?
- У этих иномирцев полно всяких заблуждений, - Кузя расправил радужные крылья, тормозя при посадке. - Я коллекцию давно собираю.
- Вот уж не думал, - удивился Арварлар. - Ты смотри, будь осторожен. А то ещё, чего доброго, и сам не заметишь, как в василиска превратишься.
Кузе на минуту стало не по себе: превратиться в вечно ползающее существо! Никогда больше не подняться в небо!..
- Так я ж не из корысти. Ради познания и прочей общественной пользы.
- Ну, - сказал Арварлар, - если так, тогда ничего. И много собрал?
- Изрядно. Там про всех: и про нас, и про вас, и про других тоже есть. Например, есть мнение, что эльфы - это вроде бабочек, порхающих по цветочкам...
Арварлар хохотнул. Видимо, живо вообразил себе эту сцену:
- Гениально! А о вас, драконах, есть что-нибудь?
- О, - оживился Кузя, - о нас полно! Средь иномирцев бытует мнение, будто мы девственниц похищаем.
- Девственниц? - удивился эльф. - То есть, человеческих? А на кой хрен?
- А хрен знает, - ответствовал Кузя. - Вон спроси у этого... Но я почти уверен, что всё от мухоморной настойки. Например, вот ещё говорят, будто мы трёхголовые.
Арварлар попытался себе представить, как бы такой дракон управлялся в воздухе, не смог.
- Мухоморная настойка, точно! - уже почти уверенно заключил Кузя. - Только с большого бодуна может пригрезиться жизнеспособное существо с несколькими головами.
И тут Арварлар, вдруг, вспомнил:
- Погоди, - сказал он, - трёхголовый дракон это, конечно, ерунда, но учитель нам рассказывал, щупатые многоглавцы существуют. Не у нас. В далёкой далёкой галактике.

***

Беб Квак шлёпнулся на трибуну, пошевелил щупальцами:
- Собратья, - обратилась к присутствующим одна из его учёных голов, - мы все тут собрались для того, чтоб дать непредвзятую научную оценку нелепым вымыслам Бульбль Умба. Какие будут мнения, коллеги?
Бульбль Умб что-то робко булькнул в своё оправдание. Несколько голов Беб Квака посовещались между собой:
- Е-рун-да! - хором проскандировали они. - Полнейшая ерунда. Разумное существо с одной-единственной головой! Да ещё вертикально ходящее! Да ещё на двух опорах! Это же просто смешно!
Раздался весёлый квак. Бульбль Умб снова что-то булькнул.
- Одна голова! - восклицал Хлопль Пук. - Одна голова! Масса мозга всего каких-то два-два с половиной процента массы тела! Как же, по-вашему, такое существо может мыслить?
- Не знаю, - Бульбль Умб развёл щупальцами, - значит, как-то может.
- А любить? - снова включился Беб Квак. - Если у существа только одна голова, кого ему тогда любить? Других-то нету! Молчите, Бульбль? Нечего сказать?
- Не знаю, не знаю, - Бульбль Умб понуро опустил головы, - это же всё не здесь, не у нас, в далёкой далёкой галактике...

№18

***

Там, в далекой-далекой галактике... там, наверное, столько всего интересного! Там куча планет, и на каждой живут всякие странные существа, совсем на нас не похожие. Строят города – большие, красивые... И еще...
А ты тут сиди, как дурак, учи уроки!
Там, в далекой галактике, они, может быть, с планеты на планету летают запросто. Не то что у нас - еле-еле по орбите крутимся. Они там изобрели... ну, что-нибудь этакое... и на своих суперкораблях – р-раз! – на другой конец галактики на каникулы! Запросто! И неизвестные планеты открывают, и их исследуют, а там, на этих планетах, чудовища, а может, и другие цивилизации...
А ты тут задачки эти дурацкие решай, с двумя неизвестными! Скукотища!
А если там, в далекой галактике, у них, скажем, враги на другой планете, то воюют с ними прямо в космосе: целые армии кораблей друг против друга, а на кораблях пушки, и все друг в друга палят, взрывы, грохот... красота!
А ты тут зубри историю, про какие-то древние, никому не нужные войны. В учебниках даже про войну – скучно и нудно.
Зато в далекой галактике...

- Та-ак... Опять смотрим в окно во время урока и неизвестно о чем думаем? Что ж, если вас так интересует происходящее в небесах, не расскажете ли вы нам о спутниках нашей планеты?
- Ну... спутников у нашей планеты три: Алда, Эода и Эреотея. Их орбиты... – восемь фасеточных глаз юного мечтателя задумчиво замерцали. Гибкие антенны на затылке лихорадочно дергались, словно пытаясь нащупать нужные сведения. – Орбиты их... ну, это...
Интересно, в далекой галактике учителя тоже такие зануды?

№19

Futur simple*

Откладываю «Историю Средних веков».
Толстенный том, советских еще лохматых времен.
Взвизгивает телефон. Ватсап, зар-раза, зачем только ставила! Кому еще среди ночи там, мать-перемать?
- Че, давай отменим Средние века ваще, а?
Ржу. Быстро набираю ответ:
- Ненене, если только из ленивых королей** сделать нормальных.
- Нафига?
- Ну... так тоскливо про них читать!
- Женщина, ты сначала из своих ленивых студентов сделай нормальных, а потом уже на историю замахивайся.
И вот так всегда.
Замечтаешься о другой галактике - и тебе тут же напоминают, что она еще и очень далекая.
- (((

*будущее простое
**прозвище последних франкских королей из династии Меровингов, которые правили лишь номинально, поскольку реальная власть находилась в руках майордомов