Вера... предновогодний ЛР...12тзн

[Робин-Гут]

Вера

С голым торсом, в брюках и тапочках на босу ногу он лежал на скамейке, медленно приходя в себя. Ватные рукавицы на руках и красный мешок, внутри которого полупустой коробок спичек – такими они обычно появляются «оттуда».
Ноябрьский ветерок холодил кожу…
Послышался далекий свист локомотива.
Человек встал, взял мешок и двинулся к перрону, оставив на скамейке ненужные рукавицы.
На полустанок неторопливо заползал утренний пассажирский поезд.
-В карты играли? – спросила пожилая проводница, глядя то на него, то на билет.
-Вроде того.
-Восьмой вагон, седьмое место – при разговоре пар изо рта у нее выходил колечками, - ну, проходите, молодой человек.

В почти безлюдном плацкартном вагоне первое купе было пустое. Во втором сидела молодая женщина лет тридцати в белом облегающем свитере, с короткой стрижкой и в очках с белой пластиковой оправой.
-Добрый день. -Он расположился напротив.
-Добрый. -Незнакомка скользнула задумчивым взглядом зеленых глаз по кубикам на прессе и перелистнула страницу книги.
Электровоз дернул, двинулся в окне маленький вокзал.
-В компании с красивой девушкой всегда приятно путешествовать. Холодновато в вагоне, спрошу кипяток у проводницы. - Он поднялся. – Вы будете чай?
-Меня мама учила не разговаривать в поездах с незнакомыми людьми, -улыбнулась она.
-Понял; значит, чай, печенье и шоколад.
Через несколько минут он вернулся и аккуратно опустил на столик два полных стакана кипятка.
-На остальное не хватило денег. Ну да ладно, как говорится: «кто девушку угощает, так она и танцует».
Под колесами загрохотал мостик, и в окне промелькнула небольшая речушка, заросшая камышом.
-А как звать мою очаровательную спутницу?
-Допустим, Вера, -ответила она.
-Очень приятно, а меня… (он полез в карман за паспортом и раскрыл его) меня –Иван Савельевич. Можно, Иван.
-Очень приятно, Иван; у вас феноменальная память.
-Пейте чай, пока не остыл.
-Спасибо. -Она отложила книгу.
-Интересно, Вера, кто вы по профессии? Повар?
-Почему вы так решили?
-Худенькая. Повара все такие.
-Вот и не повар; допустим, я писатель.
-Ого, писатель! Это сложно. Все эти персонажи, повороты сюжета.
-Кстати, о поворотах. -Вера чуть отодвинула стакан. - Сейчас, перед Михайловкой, дорога повернет на девяносто градусов. Здесь летом туристов из Европы полно. Смотрят на чудо.
Говорят, при проектировании этой дороги, чиновник из министерства поставил палец на карту и сказал, что у него есть дополнительное условие - здесь должен быть неожиданный поворот линии.
-Складно говорите, действительно, писатель.
Вагон перестал раскачиваться – поезд сбавил ход.
-Сейчас будем поворачивать, -сказала Вера. -Тут, посредине поля, установлен поворотный тепловозный круг. Каждый вагон отцепляют, и, после круга, он попадает на другой, перпендикулярный путь.
-Обалдеть, и почему это не прекратят!?
-Потому что иностранные туристы каждый год оставляют в Михайловке три миллиона долларов. Рядом с Михайловкой -озеро. Грязи там не хуже тамбуканских. Неизвестно, что туристов больше привлекает –грязи, или вот этот загадочный русский поворот.
Поезд остановился.
-За полчаса проедем, -сказала Вера.

-Что-то холодно, несмотря на чай. Не возражаете, если я оденусь? -спросил Иван.
Она недоуменно повела плечами.
Иван достал из мешка спичечный коробок, вытащил и сломал спичку.
Его окутало голубоватое сияние, которое за секунду исчезло. Что-то произошло с воздухом – казалось, он стал потрескивать. Изменился и Иван: теперь он был одет в черные туфли, брюки и кожаную куртку. Разбавляла этот цвет темно-вишневая вельветовая рубашка. Наконец, потрескивание в воздухе прекратилось.
Вера медленно приоткрыла рот, поднялись брови.
-Вы удивлены, Вера?
-Эмм. Э-э. Нет. Мы, писатели, не склонны к рефлексии; интересный фокус с одеждой. - Она взяла стакан и сделала огромный глоток.
-Нет, я не фокусник.
Поезд продвинулся на полсотни метров и снова замер. Иван выглянул в окно: первые вагоны действительно стояли под прямым углом к составу. Посвистывая, суетился маневровый тепловозик. Дела…
-Не фокусник, - повторил он. – И почему-то без денег. Надо попробовать это изменить. Как вы считаете, Вера, смогу я создать дипломат с миллионом долларов?
-Бред, п-фф. – Тряхнула головой Вера. – Дичь! Простите, Иван, я пытаюсь понять фокус… А насчет долларов – нет, не получится. В дипломат не влезет миллион долларов, но полтора миллиона евро поместится точно.

-Пусть будет евро. – Иван достал новую спичку, переломил ее, и, спустя секунду, рядом с ним, на сиденье, из голубого тумана материализовался серый пластиковый кейс средних размеров.
Туман рассеялся, Иван открыл кейс - сиреневые пачки банкнот, номиналом пятьсот евро, плотно заполняли все внутреннее пространство.
-Пожалуй, теперь у нас хватит на печенье и шоколад, - улыбнулся Иван.
-Супер! – Вера промокнула лоб платочком и постучала себя ладошками по красным щекам.
-Посмотрите сами. – Иван протянул ей банкноту.
Вера взяла её – новенькая пятисотка издавала слабый запах типографской краски, -посмотрела на свет и, почему-то шепотом, сказала:
-Этого не может быть! – И потом, также шепотом, добавила:
-Закройте кейс – у нас бандитская страна.
-Ну, что? Гуляем? – Иван закрыл дипломат и посмотрел ей в глаза.
-В смысле? –спросила Вера.
-У меня отпуск – пять дней. Хочу осмотреть достопримечательности мира. Вы составите мне компанию?
-Вот так, сразу…-Она ненадолго задумалась.
-Если, конечно, у вас есть свободное время и любовь к путешествиям.
Вера улыбнулась и спросила:
-А что мы будем делать, когда закончатся спички?
-То есть, вы не возражаете?! –В его теплых карих глазах плескалось веселье.
Не возражаю, только позвоню своей семье - маме и Даше.
Вера встала - она оказалась чуть выше среднего роста - и потянулась за сумочкой, что на верхней полке. Серая, в меру длинная юбка подчеркивала не лишенные изящества ножки.
-А сколько лет дочке?
-Дашке уже пять. Взрослая.
-Пойду, пройдусь. – Иван вышел из купе…

***


Воскресный Париж встретил их теплой осенней погодой.
Они целовались на первом уровне знаменитой Башни и оттуда любовались городом; катались на прогулочном катере по Сене и потом грелись кофе в какой-то кафешке на Трокадеро; гуляли по Монмартру, фотографировали базилику и купили у художника акварельный пейзаж старого города; восхищались архитектурой Собора Парижской Богоматери и слушали там орган…
Вечером, поужинав в ресторане, они поднялись в свой «люкс».
Джакузи, вино, свет от Эйфелевой башни, пробивающийся сквозь задернутые шторы…
Она таяла, таяла, таяла в его руках. И была Ее Величество Ночь…

Ближе к полудню они проснулись, позавтракали и отправились в Лувр. В музее два или три часа созерцали Джоконду, а потом (так захотела Вера) вышли оттуда и просто гуляли по Парижу.
В следующие дни они катались с горы внутри огромных шаров в Новой Зеландии и бродили среди разрушенных дворцов Мачу-Пикчу; гонялись на собачьих упряжках возле Байкала и слушали оперу «Риголетто» в Ла Скала…
Они поднимались в стратосферу на МиГах-29, восторгаясь панорамой Земли и мощью истребителей; они осматривали замок Нойшванштайн; они кричали, катаясь на американских горках в Нью-Джерси...
Случился и первый казус: его спички оказались не всемогущи -Вера с Иваном так и не смогли побывать на вершине горы Кайлас.

Пятый, последний день отпуска они провели в Эмиратах: валялись в затененных шезлонгах и изредка плавали в море.
-И все-таки, кто ты? – спросила Вера за столиком в многолюдном кафе, где они дегустировали мороженое.
- Я опальный сын Владыки нескольких Систем в центре Млечного Пути, из-за сложностей с финансами подрабатывающий Дедом Морозом, - улыбнулся Иван.
- Ты просто наглый сказочный врун.
-Точно, -подтвердил Иван.- Как жаль, Вера... Время отпуска истекает. Мне пора…Ты останешься здесь, или?
-Домой, конечно, домой…

В вечернем Белгороде было холодно. Они стояли у Вериного подъезда.
-Тут, в сумке, остатки евро, ключи и документы от маленького южного домика и техпаспорт на «лендкрузер». Все законно; если будет желание –переезжайте на Юг. Маленький минус - там, зимой, в сторону моря иногда дует бора; а в остальном –нормально. – Иван протянул Вере дорожную сумку и грустно улыбнулся.
-У тебя опасная работа? –Ее глаза блестели.
Он пожал плечами.
-Прощай, Вера, спасибо тебе.
-И тебе – спасибо; до свидания, Иван.
Он переломил последнюю спичку и исчез в голубом тумане…

***


Три года спустя в дождливый ноябрьский вечер к калитке двухэтажного особняка в Туапсе подошел высокий подтянутый мужчина с голым торсом, в
брюках, тапочках на босу ногу и с красным мешком в руке. Он нажал кнопку звонка, и когда из домофона услышал Верино: «Кто там?», ответил:
-Иван Савельевич.
-Кто!?
-Иван.
-Ванечка! Ты?
-Да.
-Проходи, я сейчас.
Щелкнул электрозамок. Иван толкнул калитку и прошел по каменной дорожке к крыльцу.
Минута ожидания, входная дверь коттеджа открылась, и на порог вышла Вера в наспех накинутом розовом халате.
-Ваня…
-Здравствуй. –Он достал из мешка и протянул ей три чуточку примятые белые хризантемы.
-Здравствуй. -Она взяла цветы, шагнула вперед, прикоснулась к его плечу.
Иван привлек ее к себе. Усилившийся дождь шуршал по зеленому можжевельнику, барабанил по козырьку над крыльцом. Двое не слышали дождя.
-Ты совсем не изменилась за три года. -Он провел пальцами по ее щеке.
-Удивительно. Я эти дни сама не своя была; все у окна стояла, высматривала.
-Вера…
-Пойдем в дом, простынешь, - сказала она.

Из коридора, едва Иван успел переодеть тапочки, Вера повела его в зал. Здесь, в огромной ярко освещенной комнате, по полу были растянуты
цветные нити. Пожилая светловолосая женщина, с такими же зелеными как у Веры глазами, отложила в сторону челнок с нитью и поднялась от простенького ткацкого станка.
-У меня мама сама ткет дорожки; уже все коридоры на втором этаже застелила, - сказала Вера Ивану.
-Мама, это Иван, тот самый.
-Здравствуйте, - улыбнулся он.
-Здравствуйте, Иван, меня зовут Альбина Петровна. Вы совсем промокли. Сейчас я сделаю чай с малиной.
-Спасибо, Альбина Петровна.
-Мама, делай лучше ковер. Я сама. Ивану срочно надо показать кухню.
-Да я, вроде, сыт, Вера.
-А-ха. Такой мокрый не бывает сытым. Сейчас умоешься, переоденешься, и -ужинать...
-Простите, Альбина Петровна, своего голоса не имею -меня тянут на кухню, - засмеялся Иван.
-Идите, -улыбнулась она…

На кухне за столом, Иван, одетый в синий махровый халат, неторопливо ел котлеты и пробовал домашнее вино. Вера пила мало, больше говорила.
-Книгу написала, правда, от издательств ответа уже полгода нет.
-Помочь? – Иван шутливо полез в карман за спичками.
-Нет, не вздумай, Ванечка, мешать мне в диалоге с издателями.
-Она помолчала, а потом, облокотившись на стол, продолжила:
-Познакомлю тебя завтра с Дашей. Только с условием –не сближайся с ней сильно. А то наговоришь ей сказок, поиграешь, понравишься и уедешь через пять дней. Потом Дашка будет меня терзать: «Когда же дядя Ваня придет?»
Договорились?
-Договорились, только…-Иван поднял голову от тарелки. – Только я не в отпуск приехал, а насовсем.
Упал на пол и с хрустальным звоном разбился Верин бокал.
- Насовсем?! Правда?..Я…Я рада. Очень!
Она зарумянилась, заискрились радостью глаза...

Некоторое время оба молчали, поглядывая друг на дружку.
-Ванечка, ты уволился с работы? –спросила она.
- Почти. Интриганы-чиновники нашли промах в работе и ... Полный расчет - голый торс и полкоробка спичек. –Он допил вино в бокале.
-В общем, Вера, если ты свободна, выходи за меня замуж. Правда, я, увы, не юноша – по земным меркам мне примерно сорок пять.
-Отличный возраст -мудрость уже пришла, а импотенция - еще нет.
-Значит, ты согласна?
- Вань, подумай, нужна ли тебе такая женушка, которая по полдня будет сидеть безвылазно в своем кабинете за дубовым столом и строчить романы?
-Ну вот, самая красивая девушка планеты почти мне отказала. Придется построить дворец в Сочи и украсть ее.
-Ванечка, никаких дворцов. Ты будешь жить здесь.
-Я не понял. Это значит – «Да»?
-Пойдем на второй этаж, покажу кабинет писателя, в который тебе будет запрещено заходить под страхом смерти.
-Сеньорита, я не сойду с этого места, пока вы…
-О, сеньор, не будьте беспощадны, согласно приличиям, я не должна вот так, сразу, отвечать…

[Эрин]

Надежды, любови...
Как же мы любим такие сказки (женщины, конечно, больше). Мне очень понравилось.

[Робин-Гут]

Автор благодарит читателей за прочтение...