Ну что тут сказать? Только продолжить.
День третий. Степи, хребты и орлыПроснулся на следующее утро, конечно, опять поздновато – солнце уже встало выше горной цепи на востоке, а ведь лелеял надежду поснимать утренний туман на Чуе, но… наш пострел тут не поспел. Умыться на реке – недолгая задача, костёр разводить не захотелось: с утра мистика огня не так сильно манит, да и лениво как-то, особенно если готовите на плитке. Рассветный ветерок в это утро был довольно свеж и чтобы он не задувал огонёк газа, походную кухню развернули в тамбуре палатки.
Вот не перестаю удивляться удобности автотуризма, всё-таки многолетняя привычка пешеходника: брать только то, без чего нельзя обойтись, пасует перед грузоподъёмными возможностями машины, даже и такой компактной, как «Ока». Серёга убрал заднее сиденье, и чего туда только не вошло, даже складной столик с четырьмя откидными стульчиками. Так что оставшуюся с вечера гречневую кашу, заново поджаренную с яичницей-глазуньей, мы поглощали в полном комфорте даже на берегу стремительной Чуи. Даже какой-то орёл явился поглазеть на наше пиршество, разогнав более ранних ворон и сорок. Прилетел, занял ветку ели на противоположном берегу и даже издал череду странных звуков, среднеарифметических между карканьем и курлыканьем.
После завтрака на траве, я пошёл осмотреть окрестности стоянки. Удобное местечко нам попалось: несколько стоянок, прилично отделённых друг от друга, так что разные компании могут разместиться здесь абсолютно не мешая друг другу. Вчера какая-то машина стояла прямо у самого тракта, а мы проехали подальше и больше их не видели и не слышали. Они вчера и костёр не разводили, только фонариком в темноте иногда посверкивали, а сегодня с утра пораньше их уже не было.
Ну и мы особенно долго не задерживались, день-то какой предстоит – добраться до конечной точки маршрута.
И вот опять под колёса убегает асфальтовая лента, в отличии от некоторых других дорог Алтая, за Чуйским трактом или федеральной трассой М52, власти следят очень пристально – он отличного качества на всём протяжении. Довольно часто путь преграждают дорожные рабочие с техникой, ремонтирующие вполне, на вид, исправные участки. Ещё одна особенность всех Алтайских дорог и частое препятствие на пути: местные «священные» животные – коровы. Как и в Индии, они ходят сами по себе, где им вздумается, в том числе и по федеральным трассам, а всем автомобилистам для проезда приходится разгонять эти свободные стада. Растительность здесь уже довольно скудная, поэтому ноги тут кормят не только волков, но и копытных. Алтайские лошади, овцы и козы тоже на свободном выпасе, но они более осторожны и на асфальт особо не лезут.
Путь, между тем, продолжается, то зажимаясь вместе с Чуей между хребтов, то вырываясь с ней же из горных теснин на относительную свободу. Вперёд, вперёд к Курайской и Чуйской степям, вот где настоящий простор, голубые дали и снежные вершины.
Погода стоит замечательная: ясно, но солнце скрывают легкие перистые облачка – предвестники дождей. По холодку быстро добираемся до посёлка Акташ, направо поворот к реке Чулышман и южной оконечности Телецкого озера, но нам прямо – на Ташанту, к монгольской границе. Вот в просвете между обычными горами, поросшими елями и другими хвойными, открывается первый небольшой вид на снежные вершины Северо-Чуйского хребта. И мы с Серёгой выскакиваем из машины быстрее фотографировать, хоть и понимаем умом, что дальше виды будут намного лучше, красивее и просторней. Но детский восторг не поддаётся логике, ведь мы так долго ехали, чтобы увидеть и эти снежные громады тоже. Где-то там между чуть приоткрывшихся от облаков вершин прячутся знаменитые Шавлинские озёра, ледники Актру и много-много других красот и чудес. Пусть мы их и не увидим с тракта, всё равно – быстрей же обратно на колёса, и вперёд, чтобы лицезреть широкие панорамы.
Чуть дальше проезжаем местный Аржан-Суу (святой источник) «Кара-Тыт» и решаем немного пополниться водой. Судя по количеству ритуальных ленточек, святые источники почитаемостью могут смело конкурировать со священными перевалами. Насколько я успел заметить, алтайцы останавливаются даже у самых незаметных источников. Не обязательно подвязать кыйра, но хотя бы испить несколько глотков. Не знаю, действительно ли тут всплеск старых верований или просто дань традиции, вроде как у нас раз в год зайти в церковь свечку поставить, но деревья и кусты возле таких издревле почитаемых «Аржан-Суу» увешаны лентами в несколько рядов. Вот и сейчас у родника стоит несколько иномарок с местными номерами и алтайцы всем семейством сгрудились у воды с кружками. Последней семенит девчушка лет пяти в полосатых гетрах, сжимая в ручке пластиковый стаканчик.
Мы тоже приобщаемся: набираем несколько бутылок, кто его знает, что там с водой-то в степях? Заодно, конечно, напились волю святой водой и умылись ею – в путешествии благодати и удачи лишней не бывает.
И вот за очередным поворотом наконец открывается широкая панорама снежных вершин Северо-Чуйского хребта, целомудренно прикрывшихся лёгкой пеленой кипенно-белых облаков… Красота… Величественность… Безмолвие… ну, если не обращать внимание на машины, изредка диссонирующие всему этому за спиной.
Силуэты горных козлов, застывшие на верхушках стальных полуарок по обеим сторонам дороги, встречают нас на границе Кош-Агачского района. Немного погодя, достигаем и Курайской степи… Ну что сказать? Своеобразная красота, интересный ландшафт, но… после Казахстанских и Омских блинно-плоских рельефов, назвать это степью язык поворачивается с трудом. Скорее межгорная котловина, зажатая между двух хребтов и от тесноты бугрящаяся полулысыми и совсем плешивыми горушками и холмами. Около 15 тыс. лет назад по ней прокатились огромные, до 20 метров высотой волны катастрофического сброса воды Курайского и Чуйского озёр, следы которого видны и сейчас. Вот не повезло тогда современным путешественникам, местным жителям и животным. Видел на Ютуб ролик гораздо менее грандиозной катастрофы – гибели озера Маашей тут же в Горном… Даже на экране страшно смотреть мощь пробудившийся стихии, какой ужас испытывают попавшие в настоящий катаклизм, даже представлять не хочется.
А вот по растительности, да – степь, почти пустыня: голая-голая земля с редкими пучочками коричневой, бог весть когда уже выжженной травы. В начале лета может она и веселее, а сейчас только у Чуи зеленеют купы тополей и островки плакучей ивы. Да по холмам небольшими дружинками стоят в дозоре неприхотливые лиственницы.
Зато какие здесь кузнечики… или саранча, а может это и есть легендарные цикады? Вот сколько раз читал в книжках про пение цикад, а представлял себе только поскрип кузнечиков или домашних сверчков. А тут… кажется мы даже в машине услышали, в любом случае, хорошо, что вышли размяться и оглядеться. Открыли дверь, выбрались на дорогу, а тут такой концерт… на разные лады, полутона, с разной частотой. Пошёл посмотреть, что это за музыканты такие и сначала показалось, будто попал в стрекозиное царство: во всех направлениях, в воздухе меняя траекторию, почти не садясь на землю, запорхали крылатые летуны. Пригляделся: ба, да это же кузнечики, а рассекают воздух не хуже стрекоз-вертолётиков. Минут десять бегал, пока сумел приземлить хотя бы одного. Ишь ты – разведчик и окрас подходящий, камуфляжный – бледно-зелёный с тёмными пятнами.
Пока я бегал за саранчой, Серёга развернул карту и, расстелив её на капоте, примерно определил наше местонахождение. А неплохо мы продвинулись. Наскоро перекусив, спешим дальше. Где-то ближе к селу Курай, степь как будто поднатужилась и раздвинула горы пошире, заодно сгладив неровности холмов. И вот едём по выжженной плоской земле, с правой стороны окаймлённой грядой высоких вершин, во множестве увенчанных пятнами снежников, с левой стороны горы пониже, но тоже живописные, разного цвета, кое-где поросшие островками хвойных. Из динамиков доносятся звуки топшура – алтайского аналога домры, и гортанные голоса исполнителей, сдобренных вибрациями комуса, бубна и каких-то шумовых инструментов. Мой тёзка хорошо подготовился к путешествию и по музыкальному сопровождению – записал диск местной фолк-группы Алтай-Кай.
Дорога, степь, снежные вершины, голубое небо, протяжное пение… если немного прищурить глаза, можно представить себя былинным батыром любого времени, хоть скифом и вслед за Блоком повторить: «Да, скифы - мы! Да, азиаты – мы!»
Тормозим у реки Кызыл-Таш (Красный камень), легенда гласит, что из-под красного камня вытекает вода, исцеляющая души людей и тот, кто, утоляя жажду на дне увидит заветный камень, будет счастлив и удачлив всю оставшуюся жизнь. Интересная речка: степь тут совершенно плоская и русло как будто развалило её каравай пополам, проехавшись лезвием нетрезвого потока. Сама речка небольшая и протекает по дну каньона глубиной метра два, два с половиной, на его стенках хорошо видны слои пород.
Я, конечно, не преминул напиться из этой сакральной реки и камень приглянувшийся прихватил. Совсем небольшой, в форме клинышка, красноватый, ближе к кирпичному. Принесёт ли он мне счастье?.. Не знаю, поживём-увидим.
И вот, наконец после очередного сельца с труднопроизносимым названием, тракт вырывается из горных тисков: Северо-Чуйский хребет отступает вправо, открыв взору своего Южно-Чуйского собрата. Его громады вырисовываются в далёкой дымке на горизонте. Кучевые облака всё более густой толпой цепляются за его снежные вершины. Да и над нами небо уже не такое безоблачное – не обманули вчерашние перистые предвестники смены погоды.
Не сразу и осознаёшь, что вот она – Чуйская степь перед нами, во всём своём великолепии. У самого тракта, правда, это натуральная пустыня, но в отдалении по ходу пути мелькают отдельные деревца, луга с пасущимся скотом, скудноватые на вид, но неприхотливой скотинке видно хватает и, чего не замечалось ранее, множество озёр. Выбираемся немного размяться, осмотреться и пофотографировать. Вдалеке угадывается большое поселение, в ближайшем озере на резиновой лодке пара человек с удочками, значит водится рыба. Погода самая подходящая: ни жарко ни холодно. Передохнули и дальше.
Подъезжаем к селу, это Кош-Агач, ставший известным на всю страну после большого землетрясения. Да, если нас тогда заметно тряхнуло… аж народ на улицу высыпал, как тут-то наверное страшно было… хорошо ещё, что здесь многоэтажек нет.
Недалеко от стелы с надписью «1801 Кош-Агач 2011», выполненной в виде триумфальной арки, располагаемся на обеденный перекус. Предусмотрительные хозяева соорудили для гостей симпатичный столик с лавочками, вот спасибо им: можно поесть по человечески – не по походному. Быстро справившись с нехитрой провизией и отзвонившись родным, мол у нас всё хорошо – скоро в обратный путь, осматриваемся повнимательней.
Дорога проложена на возвышении, поэтому видно довольно хорошо до самого Южно-Чуйского хребта, синеющего вдалеке на самом горизонте. Степь тут не такая выжженная и пустынная: виднеются цепочки многочисленных озёр, между которыми по лугам бродят священные коровы. В прибрежных камышах периодически что-то бухает, охотятся там что ли? Только на кого?
Большие стенды рассказывают нам о «Зоне покоя Укок», музее теленгитов в деревне Кокоря и самом Кош-Агаче. Оказывается, в переводе это означает «прощай дерево». И действительно, чего нет того нет: трава есть, камыш есть, вдалеке даже кусты вроде виднеются, а вот деревьев не видать. На другой стороне дороги раскинулся стадион, построенный к празднованию 210-летия села. Ну как построенный, без особых заморочек поставили три скамеечки, воткнули в землю три шеста, подняли на них три флага вот тебе и стадион, от окружающей его степи он ничем не отличается, даже оградой не обнесён. Что скажешь – мудрое решение, дёшево и сердито, в стиле минимализма.
[spoiler=Фото]
[/spoiler]
[/spoiler]
[/spoiler]
[/spoiler]
[/spoiler]
[/spoiler]
