ЧЁРТОВА ДЮЖИНА ЭГО
(Прошу прощение у читателей за отсутствие должной корректуры
(сбрасывал с черновиков, а не с того, что было тиснуто в местной прессе)
ПОЭЗОКУРАЖ, РОМАНТИКА
Модератор: K.H.Hynta
ПОЭЗОКУРАЖ, РОМАНТИКА
Последний раз редактировалось anri4 07 мар 2008, 21:16, всего редактировалось 2 раза.
Стихи Андрея Медведева
Здравствуй, ЭГО!
Какой прекрасный антураж!
Великолепен интерьер!
Из-за своих плохих манер,
Впадаю в поэзо-кураж.
Что толку в правильных словах,
Звучит в ушах санскритом медь.
Пытаюсь быстро овладеть
Умами в ваших головах.
Пока пишу - мой длится миг.
Но мне предсказано пророком,
Что мышьяком проникнет стих
В сосуды с водкою и соком.
И поперхнётся, вдруг, эстет,
Внимающий из дальней ложи,
Молчи несчастный…дрожь по коже,
Послушай… говорит ПОЭТ!
СКУЧАЮЩИЙ ВЛАСТЕЛИН
Посланец Сумеречной Зоны и итальянский капеллан,
Вошли в шатёр, где я на троне, среди гостей из разных стран,
Скучал - в наследственной короне, и где мой развлекался клан.
- Так чем заняться нам сегодня? - Мы от тоски почти больны…
Здесь рядом рай и преисподняя, быть может - козни сатаны,
Иль Богоматерь - эта сводня, навеют нам цветные сны.
Не сжечь ли Рим? - промолвил кто-то. – Что ж, почему бы и не сжечь?!
Однако от крови и пота - слегка тошнит, и грязен меч,
Который в прошлую субботу гнал иудеев прямо в печь.
А может быть, мой император, - священник начал своё гнуть,
-Оставить Вам копьё и латы, взять посох - и в далёкий путь...
- Как! Снова рясы и заплаты? - Могу я просто отдохнуть?
И, вспомни сам, как на Голгофе, к кресту прибитый на три дня,
Мечтал я выпить чашку кофе, погреть ладони у огня,
Дела мои так были плохи… а вы бросали грязь в меня.
Теперь, как набожному снобу, посыпав пеплом свой парик,
Тащится к собственному гробу, в Иевусей ! - Я не привык,
Снимать с мощей, своих же, пробу, и вспоминать свой жуткий крик.
Горят глаза придворных кровью, наполнен жертвенный алтарь!
Быть может, плотскою любовью заняться, как случалось встарь?
Но, ведь - не насладится новью. Я все же, право, государь.
Что ж - превращу шатёр в бордель! Но нет... приелось. Кой уж век,
Срывая ворота с петель, гуляет дух мой в сотнях Мекк,
А зверь во мне зовёт в постель - увы, я всё же ЧЕЛОВЕК.
АНАНАСЫ С ПИВОМ (НОСТАЛЬГИЯ ПО И.СЕВЕРЯНИНУ)
Ананасы с пивом! Ананасы с пивом!
С бернским и баварским… Я хлестал «бурбон».
Было всё не в Рио - в Гамбурге дождливом,
И в ушах стоял колокольный звон.
Джин мешая с виски, кока-колу с плиски,
Заедая бренди - киви и халвой,
Может по-немецки, может по-английски,
Говорил с барменом я, и с самим собой.
Смуглый итальянец и седой испанец -
Оба мафиози - мирно пили чай,
Рядом примостился жуткий оборванец,
И пропил сто евро - будто невзначай.
Я творил коктейли! Но в "Кровавой Мэри",
Усмотрел насмешку над своей судьбою,
Ты так любишь, милая, шо-ко-лад в постели
Я предпочитаю же закусить тобою.
Ты вздрогнула нервно и сказала: - «Скверно!
Ещё два бокала и ты – импотент!»,
Я ответил: - «Шайзе! Верно, иль неверно?
Всё же я пойду на эксперимент… ».
Дождь стучал по крыше, оборванец вышел,
Его вёз во Франфурт чёрный «Мерседес»,
По гаштету бегали крохотные мыши...
Обмакнул в ликёр я свой недельный стресс!
Ананасы с пивом! Ананасы с пивом!
С кельнским и баварским… Я хлестал «бурбон».
Было всё не в Рио - в Гамбурге дождливом,
Но в ушах стоял русский перезвон.
В тот день, был демиург в ударе;
В огнях плескались города,
Сверкнула в мировом пожаре,
Пятиконечная звезда.
Творец обрушил свой коктейль
На обезумевшие лица,
Внезапно занялась метель,
Ушли под воду Йорк и Ницца...
В тот день, я не молился богу,
Не отворял своё окно,
Не собирал рюкзак в дорогу,
Не грабил банк, не пил вино.
Тот вечер, я провёл не в баре,
Не с женщиной, не за игрой,
А в кокаиновом кошмаре,
Наедине с самим собой.
МУЧЕНИК
Меня часто сжигали на священных кострах:
Кости, с хрустом, ломали, проклинали мой прах,
И, на плаху, к полудню, волокли из темницы,
Рвали в клочья одежду … и смеялись девицы.
Но, как прежде, бреду я по булыжной дороге,
Очень больно… в крови обнажённые ноги,
Век за веком мелькают тюрьмы и гильотины,
Лагеря завершают первозданность картины.
Знаю, что остановят незнакомые люди,
Прочитают вердикт свой суровые судьи,
И, конечно, повесят, или к стенке поставят,
А затем, спустя годы, непременно восславят.
Назовут пострадавшим за Великую Веру,
Богом или пророком, и расхвалят не в меру;
Храм над гробом воздвигнут, иль иконку какую,
В своём доме повесят на стенку пустую.
Чувствуя, как жжёт кожу терновый венец,
Я останусь единым, как дух, сын и отец,
И, смотреть буду молча, с образов на портрете,
Как меня на расстрел уведут на рассвете.
Мы с тобою по крови братья,
Серый волк, с оскаленной пастью!
Так же смерть нас сжимает в объятиях,
Так же косточки ноют к ненастью.
Ты завоешь, а я - заплачу,
Заскулишь - я взгрустну, возможно,
И рвану на лесную дачу,
Где напиться не так уж сложно.
Ты оставил родную стаю,
Брат хвостатый, грызущий кости,
Я же медленно оз- ве-ре-ва-ю,
Надоели друзья и гости.
Брошу всё. Отыщу. Повоем!...
На луну и людей поганых,
И конечно мы перед боем
Порычим... Чур, не трогать пьяных.
Плюю на жизнь - и жизнь уходит!
Плюю на тьму - но не светлеет.
Пусть ищущий всегда находит!
Плюющий, плюнуть да посмеет.
Там где размер - мне слишком мало,
Где глубина - там как-то мелко.
Хочу я, чтобы воссияло,
На ветке солнце рыжей белкой.
Скажу. И будет так! Не боги,
Из ничего создали землю.
Герои, сбросьте свои тоги!
Я нынче подвигам не внемлю.
Между холодного закуской,
И водки радужным стаканом,
Я фразою исконно русской,
Убью любого великана.
Весь мир во мне. И смех и жуть!
Но помогает клык вампира,
Когда чумой выходит Суть
Во время сладостного пира.
ТЕНЬ
Холод бродит по спине,
Страх велит глаза сомкнуть,
Право, истина в вине!
Древних не в чем упрекнуть.
Я - уже давно не я,
В спячке давней, роковой,
Это бродит тень моя,
По булыжной мостовой.
Тень лежит, сидит, встаёт,
Обнимает и смеётся,
И грозит мне, что убьёт,
Когда здорово напьётся.
ДЕПРЕССИЯ
Заколдована Чёрным монахом,
Искалечена скверной судьбою,
Рассыпается глиняным прахом
Плоть, смешавшись с вчерашней золою.
Обескровлены белые губы,
Обезмозгленная голова...
В черепной пустоте воют трубы,
И библейские скачут слова.
Расплывается с мыльною пеной,
Совесть, чёрною вязкой дырой,
И пульсирует вздутою веной,
И сжимает сверхновой звездой.
Сквозь глаза кто-то роет тоннели,
Ищет выход, бедняга, наружу.
Но в ресницах бушуют метели,
И несут в сердце холод и стужу.
А душа притворяется нищей,
И уходит, с молитвою, в пятки –
Пережёванной детскою пищей,
Карапузом, зачатым на грядке.
Пустотой наполняется тело,
И, в сражение крыльев и локтей,
Бьётся печень, остервенело,
Об орлиные острые когти.
Я с каждой строкою всё дальше от вас,
И с каждым куплетом всё ближе к земле,
Не знаю, когда мой пробьёт смертный час,
А впрочем, знать это не хочется мне.
Я всё отрицаю и всё признаю...
Нас много, но каждый - один во Вселенной,
Не жажду награды в небесном раю,
Не жду благодарности в жизни - сей, бренной.
Трагедия в том, что, не веруя в смысл,
От логики жизни уйти не могу,
И мечется, в поисках выхода, мысль,
И гаснет, в холодном и грязном снегу…
УЧИТЕЛЯМ, НО НЕ КУМИРАМ…
Из всех поэтов «милостью богов»,
Меня и … Байрона вела одна дорога;
Вдоль бледных и пустынных берегов,
В чертоги дьявола, или в обитель бога.
Однако мне пришлось сойти с пути,
И у корчмы с бродягою остаться,
Тот парадоксами мог с разума свести,
Бродяга Франсуа Вийоном звался.
Но, не прижился я в семье воров.-
Там трон один - для одного поэта;
К тому же, с истины снять царственный покров,
Не смог я силой финки и кастета.
Хотелось мне вложить свой божий дар,
В великое, красивое и злое,
В то, что рождает кожу и металл,
И, что для каждого, наверняка, святое.
Поэтому, возможно, был я рад,
Услышать твёрдость правильного слова,
И повстречать у водоёма Чад,
Поэта и шпиона Гумилёва.
Был нанят нами Сверхкабриолет,
Мы в тот же вечер посетили Блока,
Им мне подарен был дуэльный пистолет,
Как символ поэтического рока.
Как хочется, порою,
Играть с самой Судьбою,
Смеяться над слезами,
Не верить в то, что с нами,
Произошло вчера,
И думать, что сегодня
Не будет преисподняя,
Жестока и мертва...
Да, разве это можно -
Всё думать о былом,
И знать, что в отчий дом,
Вернуться невозможно.
Там заняты места
В забвенье канул ты,
И мох, а не цветы,
У чёрного креста…
ПРОЩАЙ, ЭГО
Холодный вечер..., ветер над равниной…
И равнодушная к страданиям луна,
Одной и той же, бледной половиной,
Ко мне, по-прежнему, обращена.
- Где Я? - Кто Я? Остановилось время,
Летящее с тех пор, как, волею вождя,
Спустилось с гор измученное племя,
И спряталось в пещерах от дождя.
Я жду… Чего я жду? - Никто не знает.
Без мыслей, без эмоций и без слов...
Здесь только тело, разум отдыхает,
В плену, закрытых дымкой, ледников.
Шипит варан - его никто не слышит.
Не видит глаз, смотрящий сам в себя,
Как волк степной добычу свою ищет,
И пятится в испуге от тебя…
Какой прекрасный антураж!
Великолепен интерьер!
Из-за своих плохих манер,
Впадаю в поэзо-кураж.
Что толку в правильных словах,
Звучит в ушах санскритом медь.
Пытаюсь быстро овладеть
Умами в ваших головах.
Пока пишу - мой длится миг.
Но мне предсказано пророком,
Что мышьяком проникнет стих
В сосуды с водкою и соком.
И поперхнётся, вдруг, эстет,
Внимающий из дальней ложи,
Молчи несчастный…дрожь по коже,
Послушай… говорит ПОЭТ!
СКУЧАЮЩИЙ ВЛАСТЕЛИН
Посланец Сумеречной Зоны и итальянский капеллан,
Вошли в шатёр, где я на троне, среди гостей из разных стран,
Скучал - в наследственной короне, и где мой развлекался клан.
- Так чем заняться нам сегодня? - Мы от тоски почти больны…
Здесь рядом рай и преисподняя, быть может - козни сатаны,
Иль Богоматерь - эта сводня, навеют нам цветные сны.
Не сжечь ли Рим? - промолвил кто-то. – Что ж, почему бы и не сжечь?!
Однако от крови и пота - слегка тошнит, и грязен меч,
Который в прошлую субботу гнал иудеев прямо в печь.
А может быть, мой император, - священник начал своё гнуть,
-Оставить Вам копьё и латы, взять посох - и в далёкий путь...
- Как! Снова рясы и заплаты? - Могу я просто отдохнуть?
И, вспомни сам, как на Голгофе, к кресту прибитый на три дня,
Мечтал я выпить чашку кофе, погреть ладони у огня,
Дела мои так были плохи… а вы бросали грязь в меня.
Теперь, как набожному снобу, посыпав пеплом свой парик,
Тащится к собственному гробу, в Иевусей ! - Я не привык,
Снимать с мощей, своих же, пробу, и вспоминать свой жуткий крик.
Горят глаза придворных кровью, наполнен жертвенный алтарь!
Быть может, плотскою любовью заняться, как случалось встарь?
Но, ведь - не насладится новью. Я все же, право, государь.
Что ж - превращу шатёр в бордель! Но нет... приелось. Кой уж век,
Срывая ворота с петель, гуляет дух мой в сотнях Мекк,
А зверь во мне зовёт в постель - увы, я всё же ЧЕЛОВЕК.
АНАНАСЫ С ПИВОМ (НОСТАЛЬГИЯ ПО И.СЕВЕРЯНИНУ)
Ананасы с пивом! Ананасы с пивом!
С бернским и баварским… Я хлестал «бурбон».
Было всё не в Рио - в Гамбурге дождливом,
И в ушах стоял колокольный звон.
Джин мешая с виски, кока-колу с плиски,
Заедая бренди - киви и халвой,
Может по-немецки, может по-английски,
Говорил с барменом я, и с самим собой.
Смуглый итальянец и седой испанец -
Оба мафиози - мирно пили чай,
Рядом примостился жуткий оборванец,
И пропил сто евро - будто невзначай.
Я творил коктейли! Но в "Кровавой Мэри",
Усмотрел насмешку над своей судьбою,
Ты так любишь, милая, шо-ко-лад в постели
Я предпочитаю же закусить тобою.
Ты вздрогнула нервно и сказала: - «Скверно!
Ещё два бокала и ты – импотент!»,
Я ответил: - «Шайзе! Верно, иль неверно?
Всё же я пойду на эксперимент… ».
Дождь стучал по крыше, оборванец вышел,
Его вёз во Франфурт чёрный «Мерседес»,
По гаштету бегали крохотные мыши...
Обмакнул в ликёр я свой недельный стресс!
Ананасы с пивом! Ананасы с пивом!
С кельнским и баварским… Я хлестал «бурбон».
Было всё не в Рио - в Гамбурге дождливом,
Но в ушах стоял русский перезвон.
В тот день, был демиург в ударе;
В огнях плескались города,
Сверкнула в мировом пожаре,
Пятиконечная звезда.
Творец обрушил свой коктейль
На обезумевшие лица,
Внезапно занялась метель,
Ушли под воду Йорк и Ницца...
В тот день, я не молился богу,
Не отворял своё окно,
Не собирал рюкзак в дорогу,
Не грабил банк, не пил вино.
Тот вечер, я провёл не в баре,
Не с женщиной, не за игрой,
А в кокаиновом кошмаре,
Наедине с самим собой.
МУЧЕНИК
Меня часто сжигали на священных кострах:
Кости, с хрустом, ломали, проклинали мой прах,
И, на плаху, к полудню, волокли из темницы,
Рвали в клочья одежду … и смеялись девицы.
Но, как прежде, бреду я по булыжной дороге,
Очень больно… в крови обнажённые ноги,
Век за веком мелькают тюрьмы и гильотины,
Лагеря завершают первозданность картины.
Знаю, что остановят незнакомые люди,
Прочитают вердикт свой суровые судьи,
И, конечно, повесят, или к стенке поставят,
А затем, спустя годы, непременно восславят.
Назовут пострадавшим за Великую Веру,
Богом или пророком, и расхвалят не в меру;
Храм над гробом воздвигнут, иль иконку какую,
В своём доме повесят на стенку пустую.
Чувствуя, как жжёт кожу терновый венец,
Я останусь единым, как дух, сын и отец,
И, смотреть буду молча, с образов на портрете,
Как меня на расстрел уведут на рассвете.
Мы с тобою по крови братья,
Серый волк, с оскаленной пастью!
Так же смерть нас сжимает в объятиях,
Так же косточки ноют к ненастью.
Ты завоешь, а я - заплачу,
Заскулишь - я взгрустну, возможно,
И рвану на лесную дачу,
Где напиться не так уж сложно.
Ты оставил родную стаю,
Брат хвостатый, грызущий кости,
Я же медленно оз- ве-ре-ва-ю,
Надоели друзья и гости.
Брошу всё. Отыщу. Повоем!...
На луну и людей поганых,
И конечно мы перед боем
Порычим... Чур, не трогать пьяных.
Плюю на жизнь - и жизнь уходит!
Плюю на тьму - но не светлеет.
Пусть ищущий всегда находит!
Плюющий, плюнуть да посмеет.
Там где размер - мне слишком мало,
Где глубина - там как-то мелко.
Хочу я, чтобы воссияло,
На ветке солнце рыжей белкой.
Скажу. И будет так! Не боги,
Из ничего создали землю.
Герои, сбросьте свои тоги!
Я нынче подвигам не внемлю.
Между холодного закуской,
И водки радужным стаканом,
Я фразою исконно русской,
Убью любого великана.
Весь мир во мне. И смех и жуть!
Но помогает клык вампира,
Когда чумой выходит Суть
Во время сладостного пира.
ТЕНЬ
Холод бродит по спине,
Страх велит глаза сомкнуть,
Право, истина в вине!
Древних не в чем упрекнуть.
Я - уже давно не я,
В спячке давней, роковой,
Это бродит тень моя,
По булыжной мостовой.
Тень лежит, сидит, встаёт,
Обнимает и смеётся,
И грозит мне, что убьёт,
Когда здорово напьётся.
ДЕПРЕССИЯ
Заколдована Чёрным монахом,
Искалечена скверной судьбою,
Рассыпается глиняным прахом
Плоть, смешавшись с вчерашней золою.
Обескровлены белые губы,
Обезмозгленная голова...
В черепной пустоте воют трубы,
И библейские скачут слова.
Расплывается с мыльною пеной,
Совесть, чёрною вязкой дырой,
И пульсирует вздутою веной,
И сжимает сверхновой звездой.
Сквозь глаза кто-то роет тоннели,
Ищет выход, бедняга, наружу.
Но в ресницах бушуют метели,
И несут в сердце холод и стужу.
А душа притворяется нищей,
И уходит, с молитвою, в пятки –
Пережёванной детскою пищей,
Карапузом, зачатым на грядке.
Пустотой наполняется тело,
И, в сражение крыльев и локтей,
Бьётся печень, остервенело,
Об орлиные острые когти.
Я с каждой строкою всё дальше от вас,
И с каждым куплетом всё ближе к земле,
Не знаю, когда мой пробьёт смертный час,
А впрочем, знать это не хочется мне.
Я всё отрицаю и всё признаю...
Нас много, но каждый - один во Вселенной,
Не жажду награды в небесном раю,
Не жду благодарности в жизни - сей, бренной.
Трагедия в том, что, не веруя в смысл,
От логики жизни уйти не могу,
И мечется, в поисках выхода, мысль,
И гаснет, в холодном и грязном снегу…
УЧИТЕЛЯМ, НО НЕ КУМИРАМ…
Из всех поэтов «милостью богов»,
Меня и … Байрона вела одна дорога;
Вдоль бледных и пустынных берегов,
В чертоги дьявола, или в обитель бога.
Однако мне пришлось сойти с пути,
И у корчмы с бродягою остаться,
Тот парадоксами мог с разума свести,
Бродяга Франсуа Вийоном звался.
Но, не прижился я в семье воров.-
Там трон один - для одного поэта;
К тому же, с истины снять царственный покров,
Не смог я силой финки и кастета.
Хотелось мне вложить свой божий дар,
В великое, красивое и злое,
В то, что рождает кожу и металл,
И, что для каждого, наверняка, святое.
Поэтому, возможно, был я рад,
Услышать твёрдость правильного слова,
И повстречать у водоёма Чад,
Поэта и шпиона Гумилёва.
Был нанят нами Сверхкабриолет,
Мы в тот же вечер посетили Блока,
Им мне подарен был дуэльный пистолет,
Как символ поэтического рока.
Как хочется, порою,
Играть с самой Судьбою,
Смеяться над слезами,
Не верить в то, что с нами,
Произошло вчера,
И думать, что сегодня
Не будет преисподняя,
Жестока и мертва...
Да, разве это можно -
Всё думать о былом,
И знать, что в отчий дом,
Вернуться невозможно.
Там заняты места
В забвенье канул ты,
И мох, а не цветы,
У чёрного креста…
ПРОЩАЙ, ЭГО
Холодный вечер..., ветер над равниной…
И равнодушная к страданиям луна,
Одной и той же, бледной половиной,
Ко мне, по-прежнему, обращена.
- Где Я? - Кто Я? Остановилось время,
Летящее с тех пор, как, волею вождя,
Спустилось с гор измученное племя,
И спряталось в пещерах от дождя.
Я жду… Чего я жду? - Никто не знает.
Без мыслей, без эмоций и без слов...
Здесь только тело, разум отдыхает,
В плену, закрытых дымкой, ледников.
Шипит варан - его никто не слышит.
Не видит глаз, смотрящий сам в себя,
Как волк степной добычу свою ищет,
И пятится в испуге от тебя…
РОМАНТИКА
Не желая плодить новые темы размещаю на этой странице несколько своих стихотворений из цикла "Романтические напевы"
БАЛАДА О ПРОШЛОМ
Остатки пиршества святого,
И дни забытой старины,
Я вспоминаю вновь, и снова,
Готовлю шпагу для войны.
Встают рядами дни былые,
Когда вино лилось рекой,
Бокалы бились дорогие,
И всё шумело, как прибой.
Там кровь была, и радость тоже,
А трусов уносило в сток,
Там даже знатному вельможе,
Грозил простой стальной клинок.
Могли заснуть вы за стаканом!
А ночью встать с чужой постели,
И телом, как большим тараном,
Входили вглубь, оставив мели.
Звучал набат! Стонали тихо...
А ночью, войско сарацин,
На стены налетало лихо,
Из дальних и святых долин.
И приходилось вам вставать,
С постели разогретой страстью,
Й в руки щит с секирой брать,
И всё крушить мирскою властью.
Остатки пиршества святого,
И дни забытой старины,
Я вспоминаю вновь, и снова
Готовлю шпагу для войны.
ДОМ
Средь множества долин, объятых полусном,
За скопищем руин, стоял ЗЕЛЕНЫЙ ДОМ;
И скучно было в нем, и грустно было в нем,
Как ночью, а не днем, на кладбище глухом…
Разрушенные стены светились в темноте,
Рычание гиены скользило в высоте:
В обширных комнатах гуляли - вампиры и драконы,
А ведьмы громко прославляли разбойничьи законы.
И тихо звездолеты стояли во дворе-
их ждали не полеты, а пристань на траве...
Где сказка, где не сказка, где быль, а где обман???
Забытая, как ласка, уходит жизнь в туман:
С титанами, с кентаврами, с богами и героями,
С неведомыми странами и дивными покоями…
СОН
Погашен свет и заперты все двери,
На спинку стула брошена одежда;
В лесу выходят на охоту звери,
А в дом вползли удача и надежда.
Вот и настало время сновидений,
Час призраков, бредущих сквозь туман -
Здесь боль не отличить от наслаждений,
И не понять, где правда, где обман.
Сон Вам подарит славу и почёт,
Откроет взору сотню Эльдорадо,
Предскажет путь земной Вам Звездочёт,
К ногам падёт бесценная награда.
Вы будете летать на облаках,
Стрелять из лука лучше Робин Гуда,
Но, будет Вам знаком звериный страх,
Рычание гиен и бег верблюда.
Бездны морей и горные вершины
Вам покорятся в несколько минут,
Мелькнут перед глазами снег и льдины,
А дальше, в джунгли поведёт Вас путь.
И, вдруг, проснувшись - с головой тяжёлой,
Вы, зябко ёжась, взгляните в окно,
И улыбнётесь с миной невесёлой,
Пора вставать, а за окном темно...
Роджеру Желязны
Шпаг перезвон... соперника стон...
-Сир, Вы молились перед обедом?
Богом клянусь! Я взойду на трон;
-Что? Говорите, Вам страх неведом?
Этот приём я, увы, не знаю...
-Чёрт! До чего же болит плечё.
Нет, я пока ещё не умираю,
А пофектую немного ещё.
Вправо удар и выпад влево,
Боже! Что вижу - испуг в глазах?
О! На балконе стоит королева;
Белое платье, лицо в слезах.
Я удивлён - тебя всё же любят,
Но, тебя любит и мой клинок ,
Гордость и нежность тебя погубят,
В этом не будешь ты одинок.
Всё это так - ты король по праву,
А я, как прежде, твой сводный брат.
Богом я создан не на забаву,
Поздно. Вперёд! И, не шагу назад.
- Батман! - Купэ!, А, затем, реприз,
Что, мой король, ты упал на колени?
Это и есть самый сладкий приз,
Это конец твоего правления.
И, на паркете, как будто пряжа,
Свернулась в кольца родная кровь,
Днём предала тебя "верная" стража,
В постель со мной ляжет твоя любовь.
У залива Судьбы воет преданный пёс,
Ветер гонит на рифы, волны тянут на дно,
В ожидании смерти остаётся одно -
Выбрать самый большой и красивый утёс!
Распустить паруса - пусть их рвет ураган,
Обрубить якоря - пусть ржавеют на дне,
И пусть души резвятся в телесной броне,
На подходе к причалу последней из стран.
БАЛАДА О ПРОШЛОМ
Остатки пиршества святого,
И дни забытой старины,
Я вспоминаю вновь, и снова,
Готовлю шпагу для войны.
Встают рядами дни былые,
Когда вино лилось рекой,
Бокалы бились дорогие,
И всё шумело, как прибой.
Там кровь была, и радость тоже,
А трусов уносило в сток,
Там даже знатному вельможе,
Грозил простой стальной клинок.
Могли заснуть вы за стаканом!
А ночью встать с чужой постели,
И телом, как большим тараном,
Входили вглубь, оставив мели.
Звучал набат! Стонали тихо...
А ночью, войско сарацин,
На стены налетало лихо,
Из дальних и святых долин.
И приходилось вам вставать,
С постели разогретой страстью,
Й в руки щит с секирой брать,
И всё крушить мирскою властью.
Остатки пиршества святого,
И дни забытой старины,
Я вспоминаю вновь, и снова
Готовлю шпагу для войны.
ДОМ
Средь множества долин, объятых полусном,
За скопищем руин, стоял ЗЕЛЕНЫЙ ДОМ;
И скучно было в нем, и грустно было в нем,
Как ночью, а не днем, на кладбище глухом…
Разрушенные стены светились в темноте,
Рычание гиены скользило в высоте:
В обширных комнатах гуляли - вампиры и драконы,
А ведьмы громко прославляли разбойничьи законы.
И тихо звездолеты стояли во дворе-
их ждали не полеты, а пристань на траве...
Где сказка, где не сказка, где быль, а где обман???
Забытая, как ласка, уходит жизнь в туман:
С титанами, с кентаврами, с богами и героями,
С неведомыми странами и дивными покоями…
СОН
Погашен свет и заперты все двери,
На спинку стула брошена одежда;
В лесу выходят на охоту звери,
А в дом вползли удача и надежда.
Вот и настало время сновидений,
Час призраков, бредущих сквозь туман -
Здесь боль не отличить от наслаждений,
И не понять, где правда, где обман.
Сон Вам подарит славу и почёт,
Откроет взору сотню Эльдорадо,
Предскажет путь земной Вам Звездочёт,
К ногам падёт бесценная награда.
Вы будете летать на облаках,
Стрелять из лука лучше Робин Гуда,
Но, будет Вам знаком звериный страх,
Рычание гиен и бег верблюда.
Бездны морей и горные вершины
Вам покорятся в несколько минут,
Мелькнут перед глазами снег и льдины,
А дальше, в джунгли поведёт Вас путь.
И, вдруг, проснувшись - с головой тяжёлой,
Вы, зябко ёжась, взгляните в окно,
И улыбнётесь с миной невесёлой,
Пора вставать, а за окном темно...
Роджеру Желязны
Шпаг перезвон... соперника стон...
-Сир, Вы молились перед обедом?
Богом клянусь! Я взойду на трон;
-Что? Говорите, Вам страх неведом?
Этот приём я, увы, не знаю...
-Чёрт! До чего же болит плечё.
Нет, я пока ещё не умираю,
А пофектую немного ещё.
Вправо удар и выпад влево,
Боже! Что вижу - испуг в глазах?
О! На балконе стоит королева;
Белое платье, лицо в слезах.
Я удивлён - тебя всё же любят,
Но, тебя любит и мой клинок ,
Гордость и нежность тебя погубят,
В этом не будешь ты одинок.
Всё это так - ты король по праву,
А я, как прежде, твой сводный брат.
Богом я создан не на забаву,
Поздно. Вперёд! И, не шагу назад.
- Батман! - Купэ!, А, затем, реприз,
Что, мой король, ты упал на колени?
Это и есть самый сладкий приз,
Это конец твоего правления.
И, на паркете, как будто пряжа,
Свернулась в кольца родная кровь,
Днём предала тебя "верная" стража,
В постель со мной ляжет твоя любовь.
У залива Судьбы воет преданный пёс,
Ветер гонит на рифы, волны тянут на дно,
В ожидании смерти остаётся одно -
Выбрать самый большой и красивый утёс!
Распустить паруса - пусть их рвет ураган,
Обрубить якоря - пусть ржавеют на дне,
И пусть души резвятся в телесной броне,
На подходе к причалу последней из стран.
Здорово! =)
Когда читала стих "Роджеру Желязны" почему-то вспомнилось:
" Где наша бывшая отвага?
Где твердость кисти? Верный глаз?
Ведь вы белее, чем бумага...
Слинял румянец, взор погас...
Мне жаль. На вас такой атлас --
И в нем придется сделать дырку...
Итак, предупреждаю вас,
Что я сейчас начну посылку!
Виконт! Посылка. Пробил час.
Как жаль, что нет для вас подстилки.
Ведь я предупреждал же вас,
Что попаду в конце посылки!"
Когда читала стих "Роджеру Желязны" почему-то вспомнилось:
" Где наша бывшая отвага?
Где твердость кисти? Верный глаз?
Ведь вы белее, чем бумага...
Слинял румянец, взор погас...
Мне жаль. На вас такой атлас --
И в нем придется сделать дырку...
Итак, предупреждаю вас,
Что я сейчас начну посылку!
Виконт! Посылка. Пробил час.
Как жаль, что нет для вас подстилки.
Ведь я предупреждал же вас,
Что попаду в конце посылки!"
Всё, что я должна, написано в налоговом кодексе. Что не должна - в уголовном. А остальное - твои домыслы...
Это, действительно, блестящий поворот сюжета, характеризующий удаль, цинизм и. одновременно, великолепие Вечного Героя. Прекрасно воплощено у Шекспира и Дюма, у Желязны и Муркок
А так же у Эдмона Ростана
Всё, что я должна, написано в налоговом кодексе. Что не должна - в уголовном. А остальное - твои домыслы...
Не знаю как у Вас. У нас дождь и туман. Погода, соответствующая не той яркой, солнечной весне которую я с нетерпением жду. Никогда не понимал любовь поэтов к осени.
Осеняет осень - в парке, у фонтана,
Капли увлажняют бронзовость фигур,
Обнимают руки все изгибы стана,
Зелень умирает. В воздухе пурпур.
Серо-жёлтой массой - гибельной и бледной,
Тянутся деревья в пустоту аллей,
Отзвуком оркестра и хандрой наследной
Управляет хитрый маленький жокей.
Вот, он замахнулся, и ударил плетью!
Растеклись по телу музыка и боль,
Потянуло горем, потянуло смертью,
На недавних ранах выступила соль...
Осеняет осень - в парке, у фонтана,
Капли увлажняют бронзовость фигур,
Обнимают руки все изгибы стана,
Зелень умирает. В воздухе пурпур.
Серо-жёлтой массой - гибельной и бледной,
Тянутся деревья в пустоту аллей,
Отзвуком оркестра и хандрой наследной
Управляет хитрый маленький жокей.
Вот, он замахнулся, и ударил плетью!
Растеклись по телу музыка и боль,
Потянуло горем, потянуло смертью,
На недавних ранах выступила соль...
Анри, редко, последнее время, сюда заглядываю, но выходит, метко. Прими мои поздравления. В восхищении... Сказать больше нечего.
Мой совет. Надо, свою страничку на СИ, организовать. Твоим стихам там самое место. А там и до сборника, недалеко. А если имеется еще и проза...... Заглянул в прозу.... даааа.......... Здесь, точно не поймут. На СИ, однозначно.
Мой совет. Надо, свою страничку на СИ, организовать. Твоим стихам там самое место. А там и до сборника, недалеко. А если имеется еще и проза...... Заглянул в прозу.... даааа.......... Здесь, точно не поймут. На СИ, однозначно.
Смотрю я в зеркало, и вижу -
Потрёпан фэйс, потухший взгляд.
Ох, как себя я ненавижу,
Но то, что отражаюсь - рад!!!
Потрёпан фэйс, потухший взгляд.
Ох, как себя я ненавижу,
Но то, что отражаюсь - рад!!!
PomorNik.
Спасибо за отзыв. Страничку в СИ я организовал пару недель назад. Сбрасываю туда всё, что у меня есть на фензине. Но без энтузиазма. Раскруткой и обсуждениями заниматься ни времени, ни желания нет. Когда-то нужно ещё читать и жить. Сборник издать мог уже с десяток лет назад. Стихи, которые в форуме - это, в большинстве своём, старые вещи. Сейчас пишу мало. И зачем издавать? В Интернете - прочитают в конечном счёте больше людей. Деньги на хорошей поэзии сейчас не заработаешь. Если для того, чтобы раздаривать экземпляры знакомым и малознакомым людям... так с чувством собственной важности в себе я разобрался если не полностью, то в значительной степени.
Спасибо за отзыв. Страничку в СИ я организовал пару недель назад. Сбрасываю туда всё, что у меня есть на фензине. Но без энтузиазма. Раскруткой и обсуждениями заниматься ни времени, ни желания нет. Когда-то нужно ещё читать и жить. Сборник издать мог уже с десяток лет назад. Стихи, которые в форуме - это, в большинстве своём, старые вещи. Сейчас пишу мало. И зачем издавать? В Интернете - прочитают в конечном счёте больше людей. Деньги на хорошей поэзии сейчас не заработаешь. Если для того, чтобы раздаривать экземпляры знакомым и малознакомым людям... так с чувством собственной важности в себе я разобрался если не полностью, то в значительной степени.
ИЗ ВЬЮНОШЕСКОГО МАКСИМАЛИЗМА И МИНОРНОГО РЕЛЯТИВИЗМА.
Закрой свой сундук,
Из мрака шагни,
Откликнись на звук,
На небо взгляни...
Прекрасен рассвет!
Чуть мрачен закат…
И солнечный свет
Тебя встретить рад!
Зачем тебе крест,
(И даже – звезда),
Из тысячи мест,
Твое никогда -
Никто не займет –
Ни друг и не враг,
Никто не рискнет
На тот самый шаг.
Не говори унылой прозой
О нежном запахе цветов,
О красоте июньской розы,
И чудесах прошедших снов.
Не убивай застывшим взором
Надежду, Веру и Любовь,
Не обольщайся приговором,
В котором ты оправдан вновь.
Не упускай, мой друг, из виду:
Усталость, бешенство и слёзы.
Хотя, пред смертью, и обида,
И гнев – смешные порно-позы.
Перед плахой
Был брошен зов, но все молчали,
Палач угрюмый бросил вяло: -
- "Вы бы ребята, перестали...",
И посмотрел на нас устало.
Все понимали - бесполезны
Теперь все громкие призывы,
А речи, что порою нежны –
Теперь напыщенны и лживы.
Нет чёрного и белого,
Дрожащего и смелого
Есть синтез недоспелого
И зрелого - ТЕБЯ!
Нет труса и бесстрашного.
Лжеца и беспристрастного
А есть минимум Нашего,
При максимум СЕБЯ.
Есть что-то неизвестное,
По-грешному – безгрешное,
Конечно - бесконечное,
Такое вот, как - Я!
И смертное и вечное,
Развратно - безупречное,
И бдительно - беспечное,
Ползущее ..., паря!
Если ты упал… и не поднялся,
Если ты устал и бросил всё,
А стервятник криком отозвался,
И уселся на твоё плечё.
Если нет возможности сражаться,
И мелькает смерти силуэт,
Остается только рассмеяться,
И уйти в блуждающий рассвет...
Я знаю, что последний час когда-нибудь придёт.
Возможно, в этот день сирень еще не отцветет;
И ветер будет сатанеть и плакать от тоски,
Погаснет солнце, все затянут зыбучие пески…
Но, нет же – всё наоборот... счастливая Земля!
И веселящийся народ и трели соловья.
Как и прежде - и в этот год,
Ветер сносит, а солнце жжет,
Воет пес и мурлычет кот,
Кто- то ищет и кто-то ждет.
Кто-то шел, но устал идти,
Кто-то, забыв о совести,
Рушит все на своем пути,
И плюет на условности.
Но, а Некто увидел вдруг,
Как глупы и жена и… друг,
Сколько грязи и лжи вокруг,
И как мелочен мир услуг...
И последний послав привет,
Презирая себя и свет,
Этот Некто берет пистолет,
И стирает свой бледный след.
Как и прежде и в этот год,
Словно из свинца небосвод,
И мороз, и метель метет –
Жизнь проходит, вот-вот пройдет…
ФРАНСУА ВИЙОНУ
Увидеть жизнь такой, какой
Она - на самом деле есть!
Не приклоняться пред толпой,
Не отдавать тиранам честь;
Не верить в то, что все – прогресс,
И говорить, что все – бардак,
А жизнь – громоздкий старый пресс,
Сжимающий запрОсто так.
Искать законы там, где нет...
И отрицать любой догмат,
Средь дня кричать: - "Подайте свет!"
А ночью: - "Где же эта тьма?",
Не видеть то, что жизнь скупа,
И очень мало в ней любви,
И что петля, и что тюрьма?!
Лови мгновение, лови!
Н.Гумилеву.
Как прекрасно в одиночку;
С карабином и ножом,
Проводить в пустыне ночку,
Мокнуть под степным дождем,
Чувствовать, что где-то рядом
Внутренний конквистадор,
Поражать орлиным взглядом,
Покорять вершины гор,
Гордо мчатся в одиночку –
Под крикливых чаек гул,
Проводить на море ночку –
Среди спрутов и акул;
Восклицать - от восхищенья!
Выложиться - до конца!
Справедливого отмщенья –
Требовать для подлеца.
Как прекрасно - верить в чудо!
Посещать долины грез,
Ждать друзей из Ниоткуда,
Встретить свой конец – без слез…
В вагоне товарном, в солдатском бушлате,
В костюме английском, среди богачей,
На катере - в полдень, с ружьём - на закате,
В сиянии солнца, при свете свечей...
Я чувствовал время - часы и мгновенья,
Растил орхидеи и бил наглецов,
Бывали удачи, но… всплыли сомненья,
А с ними усталость - терновым венцом.
Не блещет огнями последняя ссылка,
Ненужный романтик, бреду я домой,
Ждёт водка и пиво, консервы и вилка,
И ночка в постели с весёлой вдовой.
А яхта уходит, свернув алый парус,
Служанка-надежда разводит мосты,
И ведьмой Лавкрафта рождается Старость...
В камине сгорают мечты и листы…
Закрой свой сундук,
Из мрака шагни,
Откликнись на звук,
На небо взгляни...
Прекрасен рассвет!
Чуть мрачен закат…
И солнечный свет
Тебя встретить рад!
Зачем тебе крест,
(И даже – звезда),
Из тысячи мест,
Твое никогда -
Никто не займет –
Ни друг и не враг,
Никто не рискнет
На тот самый шаг.
Не говори унылой прозой
О нежном запахе цветов,
О красоте июньской розы,
И чудесах прошедших снов.
Не убивай застывшим взором
Надежду, Веру и Любовь,
Не обольщайся приговором,
В котором ты оправдан вновь.
Не упускай, мой друг, из виду:
Усталость, бешенство и слёзы.
Хотя, пред смертью, и обида,
И гнев – смешные порно-позы.
Перед плахой
Был брошен зов, но все молчали,
Палач угрюмый бросил вяло: -
- "Вы бы ребята, перестали...",
И посмотрел на нас устало.
Все понимали - бесполезны
Теперь все громкие призывы,
А речи, что порою нежны –
Теперь напыщенны и лживы.
Нет чёрного и белого,
Дрожащего и смелого
Есть синтез недоспелого
И зрелого - ТЕБЯ!
Нет труса и бесстрашного.
Лжеца и беспристрастного
А есть минимум Нашего,
При максимум СЕБЯ.
Есть что-то неизвестное,
По-грешному – безгрешное,
Конечно - бесконечное,
Такое вот, как - Я!
И смертное и вечное,
Развратно - безупречное,
И бдительно - беспечное,
Ползущее ..., паря!
Если ты упал… и не поднялся,
Если ты устал и бросил всё,
А стервятник криком отозвался,
И уселся на твоё плечё.
Если нет возможности сражаться,
И мелькает смерти силуэт,
Остается только рассмеяться,
И уйти в блуждающий рассвет...
Я знаю, что последний час когда-нибудь придёт.
Возможно, в этот день сирень еще не отцветет;
И ветер будет сатанеть и плакать от тоски,
Погаснет солнце, все затянут зыбучие пески…
Но, нет же – всё наоборот... счастливая Земля!
И веселящийся народ и трели соловья.
Как и прежде - и в этот год,
Ветер сносит, а солнце жжет,
Воет пес и мурлычет кот,
Кто- то ищет и кто-то ждет.
Кто-то шел, но устал идти,
Кто-то, забыв о совести,
Рушит все на своем пути,
И плюет на условности.
Но, а Некто увидел вдруг,
Как глупы и жена и… друг,
Сколько грязи и лжи вокруг,
И как мелочен мир услуг...
И последний послав привет,
Презирая себя и свет,
Этот Некто берет пистолет,
И стирает свой бледный след.
Как и прежде и в этот год,
Словно из свинца небосвод,
И мороз, и метель метет –
Жизнь проходит, вот-вот пройдет…
ФРАНСУА ВИЙОНУ
Увидеть жизнь такой, какой
Она - на самом деле есть!
Не приклоняться пред толпой,
Не отдавать тиранам честь;
Не верить в то, что все – прогресс,
И говорить, что все – бардак,
А жизнь – громоздкий старый пресс,
Сжимающий запрОсто так.
Искать законы там, где нет...
И отрицать любой догмат,
Средь дня кричать: - "Подайте свет!"
А ночью: - "Где же эта тьма?",
Не видеть то, что жизнь скупа,
И очень мало в ней любви,
И что петля, и что тюрьма?!
Лови мгновение, лови!
Н.Гумилеву.
Как прекрасно в одиночку;
С карабином и ножом,
Проводить в пустыне ночку,
Мокнуть под степным дождем,
Чувствовать, что где-то рядом
Внутренний конквистадор,
Поражать орлиным взглядом,
Покорять вершины гор,
Гордо мчатся в одиночку –
Под крикливых чаек гул,
Проводить на море ночку –
Среди спрутов и акул;
Восклицать - от восхищенья!
Выложиться - до конца!
Справедливого отмщенья –
Требовать для подлеца.
Как прекрасно - верить в чудо!
Посещать долины грез,
Ждать друзей из Ниоткуда,
Встретить свой конец – без слез…
В вагоне товарном, в солдатском бушлате,
В костюме английском, среди богачей,
На катере - в полдень, с ружьём - на закате,
В сиянии солнца, при свете свечей...
Я чувствовал время - часы и мгновенья,
Растил орхидеи и бил наглецов,
Бывали удачи, но… всплыли сомненья,
А с ними усталость - терновым венцом.
Не блещет огнями последняя ссылка,
Ненужный романтик, бреду я домой,
Ждёт водка и пиво, консервы и вилка,
И ночка в постели с весёлой вдовой.
А яхта уходит, свернув алый парус,
Служанка-надежда разводит мосты,
И ведьмой Лавкрафта рождается Старость...
В камине сгорают мечты и листы…
Андрей Медведев. Шедевр
Manticora писал(а):Чувствуется рука Мастера
Это был всего лишь подмастерье.
А Мастер...
- Мессир Воланд! Позвольте... Буквально - пять минут... И обратно.
Шедевр
Люблю тебя, мой Алькондор!
Твои сады и замков башни,
Закат над цепью древних гор,
Восход, позолотивший пашни.
Люблю вдыхать прохладный бриз,
С восторгом пламя выдыхая,
И чёрной тенью падать вниз,
И вверх взлетать, луну пронзая.
Люблю крепчайший старый эль
В пещере старого О’Тула,
С тобой люблю делить постель,
Моя прелестная Лаура.
Неясный шелест…тает ночь…
И день вползает… Он приятен!
Как дорогА Удача-дочь,
Как сын-Безмолвие занятен!..
Днём я не пью… Восторг прилёг,
Свернувшись Змеем у камина.
Холодный пот и липкий смог
Струятся в разум Властелина.
Дрожит стена… За нею лес
К корням склоняет свои кроны.
Я в зеркалах почти исчез…
А рядом – плавятся колонны…
Свирель… Брат Кришна… Он готов
Набросить сеть на Вурдалака.
И скалит зубы на врагов
Моя любимая собака.
Но не рычи, мой верный пёс,
Вершитель Сам к Себе вернулся.
Сиддхартха просто чашу нёс,
Но о порог слегка споткнулся.
Весна. Арденский лес шумит.
Все реки поглощает море.
Я вновь Собою не убит,
И больше - Я с Собой не в ссоре.
В долинах правит прежний крик…
Природа вырвалась из комы.
Мир к обновлению привык.
Вот только… что-то злятся гномы…
Да и Харон грозит веслом.
Устал… Скучает… Верит… Скоро!
Смеются тролли под мостом,
И маску не снимает Зорро…
Бог - Лабиринт. В узоре ярком
Шедевр – мой славный Алькондор!
Но Камень Власти злым подарком
В кулоне бьётся до сих пор.
В унисон - "Люблю Восход в начале Юга"(Alex S)
Что я люблю?...Песок и море.
Весну. Игристое вино.
Распахнутое в сад окно.
И силлогизм удачный в споре.
Люблю шашлык и сацибели!
Сациви. Чёрный шоколад,
И, друга, с укоризной, взгляд,
Струн перебор и звон свирели.
Тяжелый рок. Романса плач.
Хрип барда – но без микрофона,
И подтверждение закона
Парадоксальностью задач.
Строк книжных быстрое мельканье.
Плеск рифмы… Девочек в бикини.
И, проходящих рядом, в мини -
Не оставляю без вниманья.
Что же ещё?...Стекло бокала.
Мощь интеллекта. Чувство меры.
Отсутствие глубокой веры.
Трансцендентальность ритуала.
Что я забыл?... Сиянье глаз.
Восход. И мир в оттенках меди.
Ах, да! Конечно же, миледи…
Конечно… я люблю и Вас...
Что я люблю?...Песок и море.
Весну. Игристое вино.
Распахнутое в сад окно.
И силлогизм удачный в споре.
Люблю шашлык и сацибели!
Сациви. Чёрный шоколад,
И, друга, с укоризной, взгляд,
Струн перебор и звон свирели.
Тяжелый рок. Романса плач.
Хрип барда – но без микрофона,
И подтверждение закона
Парадоксальностью задач.
Строк книжных быстрое мельканье.
Плеск рифмы… Девочек в бикини.
И, проходящих рядом, в мини -
Не оставляю без вниманья.
Что же ещё?...Стекло бокала.
Мощь интеллекта. Чувство меры.
Отсутствие глубокой веры.
Трансцендентальность ритуала.
Что я забыл?... Сиянье глаз.
Восход. И мир в оттенках меди.
Ах, да! Конечно же, миледи…
Конечно… я люблю и Вас...
Статистика
Наша команда
Активные участники
Новые пользователи