Сказка-фентези "Дом под яблоней"

[Ariana]

Глава 20

- Вот мы и дома, - произнесла принцесса. - Осталось лишь добраться до ближайшего храма. Там мы сможем отдохнуть и отправить письмо.
- Я думаю, Риккардо давно уже здесь, Ваше высочество,- почтительно обратился к ней Иоганн.
Пораженные Мэтт и Ллео переглянулись.
- Так Вы и есть та самая принцесса, которая бежала из императорской тюрьмы? - спросил Ллео.
- С его помощью,- указала Стелла на Иоганна. - Да, я и есть та самая принцесса. Хотя, конечно, глядя на меня, этого не скажешь.
- К счастью,- усмехнулся Иоганн. - Вернее, в Аргоне это было к счастью.
- Нам пора возвращаться назад,- нерешительно проговорил Мэтт.
- Об этом не может быть и речи, - решительно заявила Стелла. - Вы мои гости и останетесь здесь на несколько дней. А назад вы поедете под охраной по нормальной дороге, а не по непроходимым зарослям. Слава Великой Матери, у нас с Аргоной всегда был мир, поэтому никаких препон чинить вам не будут... А вот и храм.
- Это храм? - с интересом спросил Ллео, уже пришедший в себя. - А я думал - беседка. Почему здесь столько игрушек?
- Для детей, - пояснила Стелла. - Они играют в саду, пока их родители беседуют с Богиней. Подождите меня здесь, пока я поговорю с жрицей.
Стелла вошла в храм. Ллео, Мэтт и Иоганн присели на скамейку, буквально утопавшую в цветах. Через несколько минут из храма вышла девушка в белой тунике, подошла к ним и поклонилась.
- Да пребудет с вами благословение Богини, - произнесла она. - Милости прошу вас пожаловать в ее дом.
В храме их отвели в комнату для гостей и усадили за стол, на котором стояли вазы с фруктами, кувшины с молоком, медом и вином, блюда с сырами и горячим душистым хлебом.
Друзья охотно приступили к завтраку и так увлеклись, что не сразу заметили, как в комнату вошла женщина в такой же белой тунике, как и служительница, пригласившая их сюда.
- Как Вам нравится наша скромная трапеза? - весело спросила их женщина. Они обернулись, и Иоганн откликнулся первым:
- Великолепно, Ваше высочество.
После его слов Ллео и Мэтт тоже узнали Стеллу.
- Да... - произнес Мэтт...- вон что делает с женщиной одежда... То есть, я хотел сказать -никогда не пробовал такого вкусного сыра, Ваше высочество. Еще бы немного дичи...
- Богиня защищает всех живых существ, - ответила принцесса,- поэтому ее служители не едят ни мяса, ни рыбы. Но когда мы приедем во дворец, я обещаю Вам сколько угодно дичи.
- Вы очень красивая, - восхищенно и простодушно произнес Ллео,- я хотел бы Вас вылепить...когда научусь лепить людей.
Стелла взглянула на него внимательно и задумчиво.
- Интересно, что бы из этого вышло? - спросила она.
- Не знаю, - ответил Ллео и тоже задумался.
Иоганн и Мэтт не поняли их, но вмешиваться не стали.
- Когда вы как следует отдохнете,- предложила Стелла,- мы можем не спеша отправиться в столицу. Через пару часов навстречу нам отправят охрану.
- Гонец доберется так скоро? - удивился Мэтт.
- Да, летающий, - засмеялась принцесса. - В Айриэнсе все держат голубей и отправляют письма с ними. Очень удобно, быстро и экономно.
- А откуда голуби знают, куда нужно лететь? - с интересом спросил Ллео.
- Их специально обучают. Каждый голубь знает своего адресата.
- Жаль, что в Аргоне до такого не додумались,- вздохнул Ллео и представил себе, как он отправляет письмо родителям и Мадо. - А как их обучают?
- Честно говоря, не знаю, - призналась Стелла,- но могу познакомить себя с теми, кто знает. А несколько обученных голубей ты возьмешь с собой. Напишешь, как вы добрались домой.
- Мы готовы ехать дальше, - заявил Иоганн, вставая из-за стола.
Поблагодарив служителей и еще раз услышав, что они всегда будут желанными гостями в доме Богини, путники вскочили на коней и поскакали по широкой дороге, по обеим сторонам которой росли яблоневые сады.
Стелла была права: через несколько часов они увидели толпу всадников, мчащимся навстречу им во весь опор.
Один из них опередил остальных и первым подъехал к принцессе. Соскочив с коня, он бросился на колени прямо на дороге.
- Ваше высочество! - закричал всадник. - Слава Великой Матери, Вы живы! Почему Вы добирались так долго? Мы думали, что с Вами случилось несчастье...
- Прекратите пачкать Ваш нарядный камзол, Риккардо, - весело откликнулась Стелла. - Я была больна, но сейчас уже все в порядке. Встаньте и познакомьтесь с моими друзьями - им я обязана жизнью. А по пути я Вам все подробно расскажу.

Глава 21

Новый император молча глядел в окно.
Церемония наконец-то кончилась. Завтра можно возобновлять переговоры с Аргоной - теперь, после смерти отца, нужно будет пересмотреть кое-какие пункты. Вежливый отказ от брачного союза станет одним из первых. Если Джулиан когда-нибудь и вступит в новый брак, его невестой будет кто угодно, только не эта принцесса, из-за которой отец погубил Стеллу.
Через несколько дней привезут Амхара. Джулиан уже приказал позвать лучших врачей империи. Они должны вылечить мальчика. Он просто испугался. Это пройдет.
Затем нужно будет заняться финансовыми вопросами. Саймон, умница, успел вложить в рудник изрядные средства, не дожидаясь завершения переговоров. Теперь они окупятся стократ. Очень своевременно: чтобы залатать дыры и расчистить завалы, доставшиеся Джулиану в наследство, потребуется изрядная сумма.
Нужно составить перечень первоочередных задач. Жаль, что Риккардо в Айриэнсе - Джулиан привык работать с ним.
А известий от него так и не пришло... Хотя со дня побега Стеллы прошел почти месяц.
Значит, ее нет в живых. Придется свыкнуться с этой мыслью. Завтра они с послом обсудят организацию поисков в Аргоне совместными силами лучших сыщиков обеих стран. Может быть, удастся найти хотя бы тело. Джулиану была невыносима мысль, что Стелла лежит непогребенная где-то в лесу, в то время как ее убийца после роскошной похоронной церемонии покоится в фамильном склепе.
Император вспомнил предсмертный хрип отца. Теперь ему будут часто сниться кошмары. Тут уж ничего не поделаешь: над снами разум не властен.
'А как рождаются сны?' - внезапно подумал Джулиан. Он вспомнил, как Стелла рассказывала Амхару о великом узоре, сплетенном из снов и яви. Ребенок слушал словно завороженный: Стелла знала толк в сказках.
- А этот узор можно увидеть? - спросил тогда Амхар.
- Конечно, можно, - ответила Стелла. - Но он открывается не сразу, а по кусочкам.
- Тогда я сам его нарисую, - решительно заявил малыш и полез за разноцветными мелками.
Позже они вместе разглядывали каракули сына. Стелла уверяла, что в них есть смысл, непонятный взрослым, но ясно видный богам.
Джулиан ласково улыбнулся.
- Я не бог, но тоже вижу, - подмигнул он жене, - что наш сын - настоящий гений.
- К тому же он очень счастлив, - отозвалась Стелла, - его рисунок полон радости.
...Неужели это было всего два месяца назад? Джулиан вспомнил, как Амхар чертил пальцем на ковре. Где тогда блуждала душа его мальчика? Пыталась починить разорванные нити узора?
Поздно, малыш. Дыру уже не залатать. Узор существует только в нашем воображении, да и то недолго: до первого столкновения с бессмысленной равнодушной пустотой.
Джулиан взглянул на бездонное темное небо. В нем не было никаких богов. Лишь черное бескрайнее пространство, безразличное к людям с их сказками.
Он отвернулся от окна. Уже два часа ночи. Пора ложиться: на утро назначена аудиенция послу. Переговоры нужно вести с ясной головой.
Джулиан это понимал, но спать ему не хотелось. Лучше еще немного посидеть возле камина. Он слишком долго стоял возле открытого окна, глядя в пустое небо, и теперь его пронизывал холод.
... Джулиан проснулся, от почтительного прикосновения лакея.
- В чем дело? - спросил император. - Я что, так и заснул в этом кресле? Сколько сейчас времени?
- Шесть часов, - извиняющимся тоном произнес слуга.- Прошу простить меня, Ваше величество, но Вы приказали пропускать к Вам госпожу Диану в любое время дня и ночи. Она приехала три часа назад и все это время требовала, чтобы я немедленно разбудил Вас.
- Где она? - Джулиан резко вскочил на ноги.
- Дожидается в приемной. А пока она попросила передать Вашему величеству вот это, - слуга протянул повелителю записку.
Это был крохотный клочок бумаги с одним-единственным словом 'Да'.

[DZ]

Выдернул кусочек из 3 части, первой и второй главы.
По гладкости в принципе нет нареканий, но на мой вкус с логикой поступков героев некоторые неувязки:
ч3.г1. - Очень быстро и спокойно император согласился отменить захватнический поход, буквально пара предложений - и он пятки вперед выставил. Логичнее было бы такого рода поворот решить или временнОй паузой, или бурной вспышкой гнева, с, опять же, затратой времени на обдумывание.
ч3.г2. - Странное отношение к религии у властьпредержащего:

Джулиан был равнодушен к религии: он считал ее такой же бессмыслицей, как войну. Если народу нужно верить в сказки - пусть тешит себя ими. А умный человек надеется на себя, а не на богов.

Создает впечатление недалекости принца (если я правильно понял, он принц?), и полном непонимании с его стороны роли религии в государстве. Он не должен считать ее "бессмыслицей", логичнее, если бы он считал ее "необходимым злом"

[Ariana]

ч3.г1. - Очень быстро и спокойно император согласился отменить захватнический поход, буквально пара предложений - и он пятки вперед выставил.

А что ему было делать? Денег-то не было. К тому же император все же не был полным идиотом. Он понимал, что они разорят Айриэнс точно так же, как уже разорили другие захваченные территории. Ну, будут очередные бунты, которые придется подавлять. А платить солдатам нечем. Поэтому он решил не отменить поход, а отложить: взять кредит под залог земель, залатать дыры, а затем отобрать назад земли и устроить поход. Он же не мог знать, что его сын женится на принцессе Айриэнса, король Аргоны умрет, на границе империи и Аргоны найдут золото, а новый король будет не прочь помириться с империей и выдать сестру за Джулиана.

ч3.г2. - Странное отношение к религии у властьпредержащего:

Джулиан равнодушен к религии, но этого не афиширует. Он видит в государстве своего отца все негативные стороны религиозности, поэтому не видит в ней особого смысла. Он не кричит на площадях: "Прекратите заниматься чепухой!" Да, народ глуп и верит в сказки. Сам же принц надеется исключительно на себя - отчасти в пику отцу, которого презирает и считает тупым фанатиком и солдафоном.
Позже он пересмотрит свое отношение, убедившись на своем опыте, что какие-то высшие силы все же существуют.

Часть 5

Глава 1

- Вот это приключение! - восхищенно проговорила Мадо. - Повезло же вам с Мэттом!
- Когда мы поженимся, то обязательно съездим в Айриэнс вместе, - пообещал Ллео. - Там очень красиво. А жить мы сможем всюду, где захотим, - хоть во дворце. Принцесса сказала, что мы ее друзья и можем приезжать в любое время.
- А что за печку ты привез оттуда?
- Она для обжига. Теперь мне не нужно бегать к гончару в деревню - я могу обжигать фарфор прямо здесь. Скоро я вылеплю тебе новое ожерелье.
- Ужинать! - позвала Марина. - Сегодня Мэтт опять принес куропаток. Он просто заваливает нас дичью - все не может нарадоваться своему новому арбалету.
За ужином Ллео снова рассказывал об Айриэнсе. Там много-много яблоневых садов, а среди них стоят храмы, похожие на кукольные домики - и вся страна словно игрушечная, в ней нет таких диких лесов и гор, как в Аргоне. Рек тоже нет, зато много озер, как в замке Мадо, только красивее. Еще он видел странную пещеру. Вход в нее завален камнем, и возле него две жрицы днем и ночью поддерживают священный огонь.
- А когда же они спят? - удивилась Мадо.
- Ну, они сменяются, конечно. Но огонь не должен гаснуть. Я хотел зайти внутрь, но мне не позволили. Сказали, что это волшебная пещера, и заходить туда очень опасно.
Марина слушала рассказ сына, и он ей что-то смутно напоминал. Яблоневые сады и голубые озера... Волшебная пещера... Нет, не вспомнить.
- Ты так красочно все описываешь, что мне самой захотелось там побывать, - улыбнулась она.
- Так давайте поедем все вместе! Уж тебе-то принцесса будет рада больше всего на свете! Ты ведь ее вылечила!
- Может быть, попозже. Сейчас принцессе не до гостей. Император после побега наверняка ненавидит ее еще сильнее. А она даже не знает, на чьей стороне ее муж.
- Ужасно, - вздрогнула Мадо.
- Я думаю, с принцем все в порядке, - предположил Ллео. - Ведь он прислал к ней человека, который нас встретил. Они всю дорогу разговаривали с принцессой, и она очень обрадовалась. Значит, муж на ее стороне.
- А вдруг это ловушка? - недоверчиво спросила Мадо.
- Ну, это вряд ли. Он чуть не заплакал, когда увидел нас. И сказал, что думал, будто она погибла, потому что ее не было очень долго.
Мадо пожала плечами. Ее отец тоже плакал на похоронах матери. А потом...
- Можно, я останусь сегодня у вас? - спросила она.
- Конечно, оставайся! Мы уже не танцевали целую неделю - нет, больше.
- Одиннадцать дней, - уточнила Мадо.- Тетя Марина, дядя Жозеф, вы нам сыграете? Ужасно хочется Вас послушать. Только давайте пойдем наружу, хорошо? Вечер такой чудесный...
Мадо и Ллео плавно кружились в танце среди могучих деревьев, ветви которых шелестели в такт звукам скрипки и арфы. Марина играла давнюю мелодию, пришедшую к ней еще в детстве, и ей казалось, что густой лес превращается в яблоневый сад, а рядом с ним девушки в белых одеждах бросают душистые травы в огонь, горящий перед входом в загадочную пещеру.

Глава 2

- Я думал, с тобой что-то случилось в дороге, - в который раз повторял Джулиан.
- Я и вправду заболела, - объясняла Стелла, - и мне пришлось надолго задержаться. Голубей у меня не было, а гонцов я отправить не могла, сам понимаешь. Ходили слухи, что твой отец послал за мной шпионов. Лучше скажи, что с Амхаром?
- Плохо, - сдавленным голосом сказал Джулиан. - Он никого не узнает, не говорит ни слова и все время рисует пальцами какие-то узоры.
- А ты не пробовал дать ему мелки?
- Конечно, пробовал. Он начал рисовать на стене. Потом что-то мне показал. Я не понял, и тогда Амхар обиделся, отвернулся и потерял ко мне всякий интерес. А я поехал к тебе в тот же день. Когда мы вернемся, им займутся лучшие врачи.
Стелла кивнула и подумала о Марине. Если кто-то и сможет вывести душу Амхара из подземного мира, то лишь дочь Анны. Правда, объяснить это Джулиану будет нелегко.
- Император умер внезапно? - она решила пока сменить тему разговора.
- Да, - ответил Джулиан, - отец погиб на охоте. На него набросился целый выводок пчел. А сердце у него было слабое, вот и не выдержало. Туда и дорога, - заключил он сквозь зубы.
Стелла внимательно посмотрела на мужа:
- Ты ведь всегда его ненавидел. Я это чувствовала. За что?
- Ты еще спрашиваешь? После того, как он...
- Ты его ненавидел еще раньше. Почему, любимый? Что такого между вами произошло?
- Это случилось пятнадцать лет назад, - произнес Джулиан.- Если уж ты так хочешь знать...
После рассказа Джулиана Стелла некоторое время молчала, обдумывая услышанное, затем спросила:
- Но чем же он виноват? Ведь не он пустил стрелу в твою мать.
- Он наклонился,- резко ответил Джулиан, - хотя прекрасно знал, что мама едет справа от него, и стрела попадет в нее. А потом, когда Диана рассказала о целительнице... Знаешь, я не слишком верю в целителей, но если бы нужно было помочь тебе или Амхару, я бы уцепился за любую соломинку. И если бы я узнал, что у моего злейшего врага есть средство, которое может помочь вам, - я бы первый попросил у него прощения и предложил дружбу. А отец приказал казнить ее мужа из-за пары насмешливых строк.
Стелла не верила своим ушам. Целительница и жена казненного поэта? Нет, таких совпадений не бывает.
- Как звали ее мужа? - взволнованно спросила она.
- Я уже не помню, это было слишком давно.
- А он был родом из Лотарна?
- Да, они жили в Лотарне. Но откуда ты знаешь? Они ведь были мертвы за десять лет до того, как мы туда приехали.
- Поэта звали Жоакин, - продолжала Стелла, словно не слыша его вопроса, - а его жену - Анна. Она оставалась с ним до конца и умерла вскоре после его казни. Нет, Джулиан, я узнала об этом не в Лотарне. Ты никогда не верил в узоры, сотканные Великим Ткачом из нитей яви и сна. Но сейчас я кое-что тебе расскажу.

Глава 3

Котенок дремал на полке. Он забрался туда в погоне за мухой, подпрыгнул, не поймал, пробормотал: 'иуваауу...' и заснул - разморило.
Ллео сидел на траве. Его глаза вцепились в котенка, а пальцы гладили глину. И не просто гладили - лепили.
Когда комок глины превратился в лежащую фигурку, мальчик перевел на нее взгляд, снова посмотрел на котенка, на фигурку, а затем вверх - на птицу, сидящую на ветке.
'Покажи крылья' - попросил он птицу. Она взлетела, полетала туда-сюда и вернулась на дерево.
'Спасибо' - кивнул Ллео и начал приделывать фигурке глиняные крылья.
К ограде скакал жеребенок с наездницей. Мадо крикнула еще на ходу:
- Поехали!
- Привет, Мадо, - отозвался мальчик, продолжая лепить. - Погоди, мне надо закончить птичку.
- Это не птичка, а кошка, - возразила девочка,- у птичек такого хвоста не бывает.
- Точно! - радостно воскликнул Ллео. - Про хвост я совсем забыл.
- Поехали! - повторила Мадо. - Потом закончишь. Никуда твоя кошка не улетит.
Ллео тщательно накрыл глину мокрой тряпкой, вымыл руки и подошел к ограде.
- Сегодня моя очередь править, помнишь?
- Только не сегодня. Баязет какой-то нервный. Будешь править два следующих раза подряд.
- Нервный? - удивился Ллео и погладил жеребенка. Но спорить не стал, забрался сзади и обхватил Мадо за талию. - Поехали?
Она кивнула и сжала бока Баязета. Некоторое время они скакали молча, затем он спросил:
- Что-то случилось?
- Да опять этот Северино притащился, - пробормотала она сквозь зубы. - И ходит за мной по пятам. А папа сказал, что я должна вести себя с ним как милая и воспитанная девочка. Так и сказал, представляешь!
- А ты никак себя не веди. Просто переезжай к нам, пока этот толстяк не уедет.
- Правда? - просияла Мадо.- Ладно, я так и сделаю. Мне он не нравится.
- Мне тоже, - согласился Ллео. - Он похож на жирную змею.
Когда Мадо вошла в дом, ее уже ждали. Уклонившись от поцелуя гостя, она подошла к отцу и сказала: 'Я поеду к Ллео. На неделю. Или две. Он меня позвал'.
Дон Альвар посмотрел на Северино. Тот нахмурился. Мадо стояла к нему спиной и не заметила их переглядываний. Отец обнял ее за плечи и повел к себе в кабинет.
- Моя прекрасная звездочка, - начал он...
- Папа, в чем дело?- подозрительно спросила Мадо.
Дон Альвар пустился в длительные многословные объяснения, перемешанные с уговорами. Северино - его старинный друг, которому он обязан бесконечно многим.
- А я-то зачем ему нужна? - недовольно спросила Мадо.
- Когда-то мы провели незабываемую неделю втроем,- продолжал нести какую-то чушь отец, - моя обожаемая Лаура, мой бесценный друг и я. И теперь, в память о нашей бесценной...
- При чем здесь мама?
- Пожалуйста, доченька,- взмолился Альвар чуть ли не со слезами, - побудь с нами. Всего одну неделю - в память о тех временах, когда...
- Ладно, - неохотно согласилась Мадо.- Но только неделю. И я все равно буду ездить каждый день к Ллео.
- Хорошо,- поспешно согласился отец. - А сейчас пойдем обедать. Мой дорогой друг специально ездил в город, чтобы привезти для тебя миндальных пирожных, которые тебе так понравились в прошлый раз.

Глава 4

На следующей день Северино предложил дону Альвару и Мадо съездить на рудник.
-Я - один из будущих владельцев, - объяснил он. - Скоро мы начнем строить там великолепный город. Как только будут подписаны все бумаги. С ними вышла небольшая задержка из-за смерти императора.
- Император умер? - воскликнула Мадо. - И теперь будет править его сын?
- Ну, конечно, солнышко. Почему тебя это так взволновало?
- Да нет, просто так, - Мадо вовсе не собиралась рассказывать отцу и Северино о принцессе. -А зачем нам туда ехать, если еще ничего не построено?
- Разве тебе не интересно увидеть, как добывают золото? Много-много золота...
- Вообще-то интересно, - согласилась Мадо. - Только я хочу, чтобы Ллео тоже поехал с нами. Он мой жених, мы всюду ездим вместе.
- Мадо...- укоризненно начал дон Альвар.
- Папа, я уже давно хотела сказать, что Ллео предложил мне выйти за него замуж, и я согласилась. Мы поженимся через год. И не надо со мной спорить! Когда ты женился на маме, ты никого не спрашивал. Я знаю, мне бабушка рассказала.
- Конечно, мы возьмем с собой твоего жениха, - улыбнулся Северино. - Места в карете всем хватит.
- Зачем нам карета? Мы поедем верхом. Так интереснее. Из кареты ничего не видно.
Альвар сокрушенно вздохнул и сделал знак Северино: мол, что с ней поделаешь? Тот лишь усмехнулся.
* * *
Ллео и Мадо задумчиво глядели на карьер.
- Как много...- произнес Ллео. - Можно построить целый золотой город.
- Ну и кто захочет в нем жить? - спросила Мадо. - Представляешь, как летом жарко в золотых домах!
Ллео повертел в руках кусок руды, подаренный ему Северино.
- Вообще-то красиво,- заметил он,- Но я не понимаю, почему люди так сходят из-за него с ума. Украшения из фарфора и разноцветного стекла ничуть не хуже.
- Даже лучше, - подхватила Мадо.- Бисерный пояс, который ты привез мне из Айриэнса,- это просто чудо! Из золота такого в жизни не сделать!
Альвар и Северино издали наблюдали за ними.
- Мне нужно будет уехать по делам,- негромко говорил Северино.- Затем я пришлю за вами экипаж. Вы приедете ко мне в столицу. И чтобы на этот раз - никаких женихов.

Глава 5

Вернувшись домой, Ллео сразу понял: что-то произошло. Хорошее или плохое - он еще не знал. Но явно серьезное.
- Мама, в чем дело?- спросил он.- Вы с папой какие-то странные.
- Мы получили письмо от императрицы, - неспешно, как всегда, ответил Жозеф. - Она просит нас вернуться в Лотарн.
- Но сначала приехать в столицу,- уточнила Марина, - чтобы помочь ее сыну. Вот, прочитай сам.
Ллео взял письмо. Он понял не все: принцесса (Ллео еще не привык называть ее императрицей) писала о каком-то узоре и причудливых переплетениях нитей судьбы, созданных из яви и сна. Дальше следовал длинный рассказ о событиях, случившихся, когда Ллео еще не было на свете. В этом месте Ллео остановился.
- На охоте? - спросил он. - Лотарнская стрела попала в императрицу на охоте?
- Так здесь написано, - ответила Марина.- А почему ты спрашиваешь?
- Просто странно, - задумчиво проговорил Ллео.- Император ведь тоже погиб на охоте. Совсем недавно.
- Может, это кара богов, - усмехнулся Жозеф.
- Папа, ты сам-то этому веришь?
- Сынок, император был тираном и убийцей. Мне все равно, как он погиб: на охоте или на рыбной ловле. Главное, что его больше нет.
- А Стелла...то есть, императрица - опубликует дедушкины стихи и вернет нам его дом, -подхватила Марина. - Читай дальше, в письме об этом написано.
Ллео вернулся к письму.
- Праздник поэзии? - спросил он. - В память о дедушке? А мама станет главой комитета и будет награждать победителей?
- Но сначала надо вылечить принца,- повторила Марина. - Императрица пишет, что он заблудился в лабиринте и никак не может найти дороги назад.
- Значит, мы возвращаемся? А как же Мадо?
- Мы тоже об этом думали,- вздохнула Марина. - И решили вот что: сначала я поеду в столицу одна и попробую вывести принца из лабиринта. А потом вернусь, и мы вместе решим, как быть. Думаю, месяца-двух мне хватит.

Глава 6

- Он пытается найти выход из лабиринта, - уверенно произнесла Марина, - но все время возвращается назад. Словно чего-то боится. В лабиринте он чувствует себя в безопасности.
- Ему там нравится, - добавила Стелла, глядя на рисунок. - Смотрите, какие яркие веселые цвета! Но что это за черное пятно?
- Это чудовище, которое его пугает. Видите, оно загораживает выход. Его форма что-то мне напоминает, но я не могу вспомнить, что именно...
Диана подошла к Марине со Стеллой и взглянула на рисунок.
- Мне кажется, - предположила она,- что пятно похоже на орла... Не настоящего, а такого, как на гербе.
- Точно! - воскликнула Стелла. - Но как этот герб мог напугать Амхара? Он его даже не видел. В Лотарне у нас был собственный герб.
- Солдаты, - предположила Марина. - Вы рассказывали, что они вырвали Амхара у Вас из рук...
Стелла задумалась, вспоминая подробности своего ареста.
- Да,- сказала она, - на их мундирах был орел.
- Вот и разгадка, - заключила Марина. - Солдат прижал мальчика к мундиру сразу же после того, как другие схватили Вас на его глазах. Вы говорите, что в это время он как раз приближался к выходу из подземного мира...
- Так что же нам делать?
- Для начала нужно на время увезти Амхара из дворца. Здесь эти гербы на каждом шагу. Не сидеть же ему безвылазно в своей комнате. Мальчику нужен свежий воздух. А в парке полно этих огромных каменных орлов.
- Вот почему он боится прогулок! - воскликнула Диана. - Ваше величество, пусть Амхар поживет у нас, пока не поправится! Саймон приказал закрасить и снести всех орлов сразу же после коронации Вашего супруга. А сад у нас чудесный.
- Я бы хотела быть вместе с сыном, - ответила Стелла. - А до Вашего дома не меньше двух часов езды. Но если так будет лучше для него...Честно говоря, этот дворец на меня тоже действует угнетающе.
- Ваше величество, Вы можете приезжать к нам в любое время и оставаться сколько угодно. Государственные дела подождут. Сейчас самое главное - спасти принца.
- Спасибо Вам, Диана. Отдайте распоряжения: пусть соберут и упакуют все, что нужно.
- Конечно, Ваше величество, я сама прослежу, чтобы ничего не забыли.
Когда Диана вышла, Марина подошла к Стелле и вымолвила вполголоса:
- Есть еще кое-что. Император... Он ведь умер не своей смертью?
- Какое это имеет отношение к Амхару? Когда он заболел, император был жив и здоров.
- Амхар сейчас находится там, где все связано воедино, - мягко сказала Марина. - Он чувствует, что отец скрывает что-то ужасное. И ему кажется, что чудовище находится внутри отца.
- Джулиан и вправду изменился, - проговорила Стелла. - Иногда я вижу в его глазах смертный холод и пустоту. Я все понимаю, и он об этом догадывается, но мы оба молчим об...
- Ваш муж взвалил на себя тяжкую ношу, - отозвалась Марина. - Но кто вступает в схватку с драконом, рискует сам превратиться в дракона. Чем дольше император молчит, тем хуже - и для него, и для Вас, и для принца. Уговорите его рассказать Вам правду.
- Я попытаюсь, - кивнула императрица.
Вечером Стелла рассказала Джулиану, что Амхар должен некоторое время побыть у Дианы.
- Если дело в орлах, и в чудовищной архитектуре, - ответил император, - то я прикажу построить в парке еще один дворец: небольшой и уютный, похожий на тот, который был у нас в Лотарне. А старый останется для приемов, советов и торжеств.
- Чудесная мысль, - одобрила Стелла. - Этот дворец на меня просто давит. Да и тебе в Лотарне было лучше - сейчас мне все время кажется, что тебе холодно. Порой ты смотришь в пустоту, словно видишь призраков. Знаешь, Амхар боится, что чудовище нападет на него, если он выйдет из лабиринта. Почему бы тебе не сказать мальчику, что чудовища больше нет, потому что папа его убил?
- Мы живем не в сказке, Стелла, - горько усмехнулся Джулиан. - И я сражался не с драконами.
- У тебя не было выбора, - с силой произнесла Стелла. - Я знаю, что ты всегда ненавидел насилие. И кровь...
- Крови не было, - глухо ответил Джулиан и прикрыл глаза.
Стелла подошла к мужу и обняла его. Некоторое время они сидели молча, и она чувствовала, как он пытается сдержать дрожь. Наконец он справился с собой, открыл глаза и глубоко вздохнул.
- Ладно, - улыбнулся император, и его взгляд потеплел, - я расскажу нашему сыну, что убил чудовище.
- А я попрошу Богиню быть милосердной к душе твоего отца, - пообещала Стелла. - Я понимаю, что ты считаешь это детскими глупостями...
- Я уже и сам не знаю, - задумчиво ответил Джулиан.- Но порой мне кажется, что какой-то узор, как ты его называешь, и вправду существует. Просто в нем слишком много оборванных нитей.

Глава 7

Через несколько дней после того, как Джулиан рассказал сыну про гибель чудовища (для убедительности разбив специально изготовленного гипсового орла на мелкие кусочки), а черную кляксу мальчик сам разорвал и бросил в огонь, - принц произнес первое слово после той зловещей ночи.
- Яблоко! - заявил Амхар.
- Ты хочешь яблок? - встрепенулась Диана. - Сейчас тебе принесут.
- Дерево! - продолжал принц.
Диана взяла мальчика на руки и поднесла к яблоне. Он заулыбался и тут же загрустил.
- Червяк...- жалобно произнес принц.
Диана с Мариной переглянулись. Червяк - это было что-то новое.
- Где червяк? - спросила Диана. - Вот эта гусеница? Сейчас мы ее прогоним.
- Нет, Амхар говорит не о гусенице, - Марина УВИДЕЛА. - Червяк ползет по лабиринту. Не пойму, в чем дело: мальчик его боится и в то же время не хочет от него уходить.
- Червяк преграждает ему путь? - спросила Диана.
- В том-то и дело, что нет. Амхар сам не хочет его покидать. Словно чего-то ждет.
- Хочу в лабиринт! - потребовал Амхар.
- Сейчас мы его нарисуем,- предложила Марина.
- Хочу в настоящий!
- Завтра будет настоящий,- пообещала Диана. - А сейчас пойдем спать. Ты проснешься - а лабиринт уже будет готов.
- А червяк там будет? - требовательно спросил Амхар.
- Обязательно будет, малыш.
- Ладно, - согласился принц и послушно пошел в дом.
Диана позвала садовника.
- За ночь нужно посадить кусты в форме лабиринта, - приказала она. - Сколько помощников Вам для этого требуется?
- Думаю, вчетвером управимся, госпожа.
- Тогда сходите в деревню, наймите трех человек и купите червей у какого-нибудь рыбака.
Лабиринт Амхару понравился, а на червей он едва взглянул.
- Не хочу таких, - заявил он. - Хочу большого и зеленого!
- Тогда это уже не червяк, а змея, - уточнила Марина. - Ты хочешь змею?
- Это еще не змея, - решительно ответил принц и направился в лабиринт в поисках зеленого червяка.
Марина задумчиво наблюдала за ним. Как назывался обряд? Что-то связанное со змеей...
- Диана, нам нужно отправить письмо ее величеству,- обратилась она к хозяйке. - Я сообщу ей, что мальчик заговорил, и спрошу, что за обряд она проводила. Может быть, именно в нем найдется ключ.
- Вам лучше знать, Марина, - почтительно ответила Диана.- Я в таких вещах ничего не понимаю.
Через несколько часов к дому Дианы подъехал императорский экипаж. Стелла стремительно вышла и чуть ли не бегом бросилась к дому.
- Амхар заговорил? - закричала она. - Что он сказал? Где он?
- В лабиринте, - ответила Марина.- Пойдемте к нему.
Увидев мать, принц ужасно обрадовался и бросился к ней.
- Мама! - закричал Амхар. - Где змея? Ты мне обещала!
Стелла схватила Амхара и прижала к себе. По ее лицу текли слезы, она всхлипывала и бессвязно бормотала:
- Ты меня узнал, малыш...Ты снова разговариваешь...Скоро ты поправишься... Я никуда не уеду, я буду все время с тобой...
Диана с Мариной тихонько ушли в дом. Диана сама чуть не плакала. Когда они вошли в гостиную, она приказала слуге:
- Принеси нам вина. Нет, лучше коньяка. Тридцатилетнего.
- Боюсь, что Ваша радость преждевременна, - попыталась отрезвить ее Марина.- Принц пока еще болен.
- Но он говорит! Значит, скоро все будет в порядке! А червяк - просто фантазия. Все дети фантазируют!
- Это не просто фантазия, - возразила Марина, но коньяк все же пригубила. - И вправду изумительный букет! Кстати, я давно хотела спросить Вас, откуда Вы так хорошо знаете лотарнский язык?
- Моя мать оттуда родом. От нее я и узнала про Вашу мать.
- Так это Вы предлагали позвать ее, чтобы спасти покойную императрицу?
- Да, это была я. Но император даже слышать об этом не захотел.
- Подумать только, - произнесла Марина,- от какой мелочи порой зависят судьба страны. Если бы император пожелал спасти жену, все могло бы сложиться совсем иначе.
В гостиную вошла Стелла. Она уже вполне овладела собой.
- Амхар захотел остаться в саду, - объявила она.- Благодарю Вас, Диана, мне и вправду сейчас не помешает капля этого божественного напитка. Марина, что Вы хотели спросить про обряд?
- Как он назывался?
- Обряд Змеиной Силы. Он дарует силу льва и мудрость змеи. Но если его прервать...Вы сами видели, к чему это приводит. Богиня беспощадна к тем, кто останавливается на полпути.
- А почему принц говорит про зеленого червяка, который еще не змея?
- Я не знаю, что он видел во время обряда. Богиня каждому посылает свои собственные видения. Но похоже, что Амхар пытается вернуться туда, где обряд был прерван.
- Где же нам взять зеленого червяка? - беспомощно спросила Диана. - Принц не хочет нарисованного, ему нужен настоящий...
- Причем именно такой, какого он видел, - добавила Марина.
Стелла посмотрела на нее странным взглядом.
- Марина, - произнесла она, - а Вы знаете, что Ваш сын - волшебник?
- Ллео? - изумленно спросила Марина. - Первый раз об этом слышу.
После того, как Стелла рассказала про ожившую змейку, пораженные женщины переглянулись.
- Вы думаете... - начала Диана.
- Я думаю, - ответила Марина на ее невысказанный вопрос, - что мне нужно послать за моим сыном. Может быть, с его помощью мы сумеем завершить обряд.

Глава 8

- Никуда я не поеду, - отрезала Мадо. - Терпеть не могу этого Северино. Какое право он имеет запрещать мне ехать с моим женихом?
- Но, дочка, ведь это его дом. Он приглашает туда кого хочет.
- Вот и пусть сидит там один! - заявила Мадо.
Дон Альвар рассердился.
- Я тебя вконец избаловал, - сурово произнес он. - Так больше продолжаться не может. Так вот: я приказываю тебе поехать со мной. Завтра карета будет нас ждать в одиннадцать утра. Пусть служанка соберет вещи.
Мадо удивленно посмотрела на него. Таким она видела отца в первый раз. Что за муха его укусила?
- И не вздумай сбежать,- предупредил дон Альвар.- Я запретил конюху давать тебе Баязета. А дверь я на всякий случай запру на ключ.
- Ну, ладно, - пробормотала Мадо, когда он вышел, - я тебе покажу...
На следующее утро Мадо не вышла к завтраку. Дон Альвар поглядел на часы и спросил горничную:
- Где донна Магдалена?
- Не знаю, она еще не встала, - ответила девушка.
- Так разбуди ее. Скажи, что мы опаздываем.
Горничная вскоре вернулась. Вид у нее был испуганный.
- Донне Магдалене нехорошо. У нее ужасный кашель, и она жалуется на боль в груди.
- Кашель? - дон Альвар побледнел.
- Да, господин. Она попыталась встать, но едва удержалась на ногах. Хорошо, что я успела ее подхватить, не то бы она упала прямо на пол.
Дон Альвар вскочил из-за стола и бросился в комнату дочери.
- Детка, что с тобой? - возопил он.
- Не знаю,- Мадо с трудом сдержала приступ кашля. - Ночью вдруг стало плохо. Я чуть не задохнулась... Мне больно говорить...
Она отвернулась к стене и закашлялась.
Дон Альвар беспомощно стоял над ней.
- Что тебе принести? - спросил он.
- Горного меда,- жалобно попросила она. - Ллео знает, где его найти. И кобыльего молока. - А сейчас я попробую заснуть, ладно? Я всю ночь не спала.
Дон Альвар тяжко вздохнул и отправился писать письмо Северино о внезапной хвори дочери.
'Может, и вправду отказать ему?' - подумал он и тут же отогнал эту мысль. Он связан по рукам и ногам. Если Северино захочет, то пустит его по миру. А Мадо еще скажет ему спасибо, когда поумнеет и выбросит из головы свою детскую блажь. Он в свое время упустил несколько великолепных возможностей, женившись на нищей. Теперь он должен спасти дочь от подобной ошибки. Отец он или не отец?
... А Ллео в это время достал из печи белоснежную кошкоптицу из тонкого фарфора. Он осторожно постучал по ней ногтем, и она в ответ нежно прозвенела. Ллео довольно улыбнулся и бережно положил диковинное создание на стол. Он загадал желание: если птицезверь оживет, они с Мадо всю жизнь будут вместе.

Глава 9

- Поставь мед сюда,- жалобно прошептала Мадо и закашлялась. - Рита, принеси мне горячего чаю.
Когда горничная вышла, Мадо сделала Ллео знак приблизиться и шепнула ему на ухо:
- Не волнуйся, со мной все в порядке. Я просто не хочу ехать с папой к этому толстяку. Только никому ни слова! И сделай снова грустное лицо, когда Рита вернется.
- И долго ты будешь так притворяться?
- Пока твоя мама не вернется. Она скажет папе, что мне нужен свежий воздух, а в городе я снова заболею. Уж ей-то он поверит.
Вошла горничная с огромным чайником.
- Спасибо, Рита, - Мадо изобразила слабую улыбку, - положи мне побольше меду. Ллео, привези мне завтра травы от кашля - твоя мама их положила отдельно, чтобы всегда были под рукой, если я заболею. А сейчас я хочу спать.
На следующий день Ллео привез траву. Он понятия не имел, что именно помогает от кашля, поэтому просто насыпал в мешочек сушеных розовых лепестков. Вреда от них точно не будет.
- Я хочу тебе кое-что подарить, - объявил он, когда Мадо отослала горничную. - Вот, смотри.
Он достал из сумки ларчик с кошкоптицей и раскрыл.
Мадо вынула фарфоровую статуэтку и провела по ней рукой.
- Какая забавная! - восхищенно произнесла она. - Голова как у кошки, а хвост как у павлина. Здорово у тебя получилось! Ой, что это с ней такое?
Кошкоптица зашевелилась и начала обрастать белоснежными перьями. Мадо смотрела на нее в немом изумлении, а Ллео радостно улыбнулся.
- Получилось! - воскликнул он. - Уже второй раз получилось! Смотри, она летит!
- Ллео, такого не может быть, - бормотала Мадо.- Это фокус? Как ты ее подменил?
- Ты же видела, как на ней вырастают перья. А подменить я ее не мог, я сижу далеко.
- Но тогда выходит, что ты волшебник?
- Курлмяу, - сообщила птица и села ему на плечо.
Ллео погладил ее и повторил:
- У меня такое получилось второй раз в жизни. Первый раз - когда мы ехали в Айриэнс. Мы с принцессой увидели ожившую змейку. Она тоже удивилась, но сказала, что если два человека сильно верят в чудо, то оно может случиться.
Мадо внезапно почувствовала укол ревности. Ллео слишком часто и восторженно говорит об этой принцессе. По какому праву она первая увидела чудо? Если Ллео волшебник - об этом раньше всех должна была узнать она, Мадо, а не какая-то чужеземная принцесса.
- А что потом случилось со змейкой? - спросила Мадо, справившись с обидой.
- Ничего, просто уползла. Тогда я не загадывал желания. А сейчас загадал.
- А какое?
- А как ты думаешь?
- Откуда мне знать? - пожала плечами Мадо.
- Я загадал, что мы с тобой поженимся и будем вместе всю жизнь, - серьезно и торжественно объявил Ллео. - Правда, мне было немного страшно: а вдруг не оживет? Но теперь, когда она ожила, я полностью уверен.
Мадо рассмеялась. Ее ревность как рукой сняло.
- Вот тогда мы и поедем в столицу, - мечтательно произнесла она.

Глава 10

Мадо с нетерпением ждала возвращения Марины. Ей до смерти надоело валяться в постели, но вставать она не решалась: вдруг отец опять прикажет ей ехать с ним?
Ллео навещал ее каждый день. Дон Альвар вздыхал, но перечить дочери не решался. Когда Ллео приезжал, Мадо сразу становилось лучше. Может быть, все же поискать для Северино другую бедную, но знатную невесту? Если Марина теперь в чести у императрицы - еще неизвестно, какой брак окажется выгоднее. А с другой стороны, империя далеко, а Северино и его золото близко.
Конец колебаниям дона Альвара наступил быстро и неожиданно, когда Ллео пришел в замок взволнованный и принес Мадо письмо от Марины.
Мадо прочитала, и ее сердце сжалось.
- Значит, тебе придется уехать? - мрачно спросила она. - Надолго?
- Я думаю, на несколько месяцев. Почему-то принцесса...то есть, императрица решила, что я могу помочь ее сыну. Она прислала за мной карету с охраной. Всадников десять, не меньше. Зачем мне карета? Что я, верхом не доеду?
- Может, для вещей, - сухо ответила Мадо.
Опять эта принцесса. Теперь она отбирает у нее Ллео. А Мадо еще ей сочувствовала. Лучше бы эта принцесса осталась в лесу. Или хотя бы поехала другой дорогой.
А она-то еще изображала больную, чтобы не расставаться с Ллео. Надо было послушать отца и уехать. 'Мужчины не ценят, когда с ними слишком носятся' - вспомнила она случайно услышанную фразу. Кажется, это кухарка наставляла Риту...
- А эти украшения она прислала для тебя, - продолжал Ллео.- Тебе ведь понравился пояс из разноцветных стеклянных бусинок? А в этом ларце - целый набор.
Мадо открыла шкатулку, и ей показалось, что в ней спрятана радуга. Сверху лежал изящный причудливо переплетенный браслет. Гнев Мадо немного утих.
- И вправду красиво, - призналась она. - Только я потом посмотрю, когда ты уедешь. Сейчас что-то не хочется.
- Не огорчайся так сильно, Мадо, - умоляюще произнес Ллео. - Я постараюсь вернуться как можно скорее. И все время буду тебе писать.
- Когда мы наконец сможем пожениться? - вздохнула Мадо.
- Через год. Это не очень долго. Зато потом мы будем всюду ездить вместе.
- Ладно, поезжай, раз уж так нужно. Только пиши мне, слышишь?
Кошкоптица влетела в окно.
- Привет! Где ты была? - обратился к ней Ллео.
- Она каждый вечер улетает, но к утру возвращается, - рассказала Мадо. - А потом дремлет весь день.
Птица сделала несколько кругов вокруг них, довольно мурлыкнула, опустилась на подстилку и начала чистить перышки.
- Жалко, что ты не почтовый голубь и не знаешь, куда лететь, - посетовал Ллео.- Впрочем, я и сам еще не знаю.
Они помолчали.
- Ладно, иди, - тихо сказала Мадо. - Скажи своему отцу, что я скоро приеду его навестить. И постарайся побыстрее вылечить этого несчастного принца.

Глава 11

Ллео уехал, и притворяться больной было больше не нужно. Мадо снова оседлала Баязета и начала носиться по окрестностям.
Она навестила Жозефа, и он рассказал, что подумывает пока пожить у Мэтта с Розанной. Мэтт уже не служил ловчим: императрица щедро наградила его, и он приобрел собственный дом.
- Вы больше не вернетесь в Ваш старый дом? - спросила Мадо у Жозефа.
- Отчего же, вернусь, когда Марина и Ллео приедут. А потом будем собираться в Лотарн. Только сначала отпразднуем вашу свадьбу.
- Еще целый год ждать, - грустно сказала Мадо. - Хоть бы они поскорей вылечили принца и приехали!
- Мы с Мэттом дольше ждали, - заметила Розанна, - пока ты не выросла.
- И то верно,- согласилась Мадо.- Ладно, поеду домой.
Во дворе замка она снова увидела знакомый экипаж.
- Опять за нами прислали? - спросила она отца.
Дон Альвар кивнул.
- Может быть, все-таки съездим? - умоляюще произнес он. После болезни Мадо он боялся повышать на нее голос. - Все равно Ллео уехал. Что тебе делать одной в этой глуши?
- Ладно, - согласилась Мадо.- Так хоть время быстрей пролетит.
Перед отъездом Мадо отвезла кошкопицу Розанне.
- Я вернусь через пару недель, - пообещала она. - Не хочу брать ее с собой: она привыкла летать на свободе, в городе она может испугаться или заблудиться. Пусть поживет у вас, хорошо?
- Конечно, девочка. Где ты взяла такого диковинного зверя? Сроду не видела ничего подобного.
- Ллео где-то поймал. Она очень ласковая, только по ночам улетает. Оставляй для нее открытое окно.
- Все сделаю, не беспокойся. Птичка будет тебя ждать.
- Тогда всего доброго. До свиданья, Мэтт, до свиданья, дядя Жозеф. Если от Ллео придет письмо - я прочитаю, когда вернусь.

Глава 12

- У Вас и вправду очень красивый дом, - похвалила Мадо.
Они только что вернулись из театра. Мадо впервые надела взрослое вечернее платье, в котором почувствовала себя настоящей дамой. А браслеты и ожерелья из разноцветного бисера к нему удивительно подошли.
- Какие у тебя чудесные украшения, - похвалил Северино.
- Это подарок от соседней императрицы, - гордо заявила Мадо.
- Ты знакома с императрицей? - изумленно спросил Северино.
Мадо неопределенно пожала плечами, а дон Альвар поспешил ответить:
- Это целая история. Я тебе как-нибудь потом расскажу.
- Я, конечно, не император, - весело улыбнулся Северино, - но такое ожерелье подарить тебе смогу. Только не из стекляшек, а из камушков получше.
- Благодарю Вас, - церемонно ответила Мадо, решив побыть совсем взрослой.
- Тогда завтра мы навестим моего ювелира. Он изготовит все, что ты захочешь.
'Вообще-то он не такой уж противный, - подумала Мадо. - Даже немного симпатичный. Когда Ллео вернется - я так ему и скажу, когда он снова начнет хвалить императрицу. И покажу ему ожерелье'.
- Я, к сожалению, сопровождать вас не смогу, - вздохнул дон Альвар.- Мне нужно будет уехать на несколько дней по делам. Это даже интереснее: когда я вернусь, ожерелье будет уже готово, и я увижу свою дочь в полном блеске.
- Ты ее просто не узнаешь,- рассмеялся Северино. - После ювелира мы поедем прямиком в салон 'Марипоза'.
- А что это такое? - спросила Мадо.
- Завтра сама увидишь.
'Марипоза' оказалась целым дамским царством. Изящнейшие платья и воздушное белье, сумочки, чулки, туфли, духи... У Мадо кружилась голова. Она стояла перед зеркалом, а вокруг нее хлопотали нарядные благоухающие девушки, на все лады восхваляющие ее необыкновенную красоту и подносящие ей одно платье за другим.
Когда наконец она вышла, сопровождаемая посыльным с увесистыми пакетами, Северино приказал отнести все к нему домой и выписал какую-то бумагу.
- Что это? - спросила Мадо.
- Это записка к моему банкиру. Она называется чек. Так гораздо удобнее: не нужно таскать с собой мешки с золотом. А сейчас займемся твоими волосами. С завтрашнего дня цирюльник будет приезжать к нам домой, но сейчас мы поедем обедать в 'Черный Лебедь', и мне хочется, что бы ты была, как говорит мой друг Альвар, в полном блеске.
После цирюльника и гримерши (Мадо так назвала эту женщину про себя, потому что та подвела ей брови, напомадила губы и нарумянила щеки) Мадо с трудом узнала себя в зеркале. Неужели эта загадочная гордая красавица - и вправду она?
В 'Черном Лебеде' Северино заказал отдельный кабинет. Предложив Мадо изучить меню и выбрать все, что ей захочется, он попросил позволения оставить ее ненадолго, чтобы самолично проследить за винами.
- За винами? - нерешительно вымолвила Мадо.
- Конечно, дорогая. Не хочу, чтобы что-нибудь перепутали или подсунули нам какую-нибудь дешевку.
- Я не это хотела сказать. Я вообще-то еще не пила вина...
- Потому что ты была маленькая,- отечески усмехнулся Северино.- А теперь ты уже большая. Все дамы пьют шампанское.
- Хорошо, - решилась Мадо.
Через некоторое время Северино вернулся. За ним шел лакей с ведерком, набитым льдом. В ведерке было несколько бут

[DZ]

А что ему было делать?

Ну как что? понервничать малёха, повесить пару нерадивых чиновников, и только потом соглашаться.

Джулиан равнодушен к религии, но этого не афиширует. ...Позже он пересмотрит свое отношение, убедившись на своем опыте, что какие-то высшие силы все же существуют.

Ну, еще бы он афишировал Речь не о том, существуют или нет некие высшие силы. И совершенно параллельно, равнодушен он к ней (религии) как части личной духовной ценности или нет. Товарищ принц должен с детства сознавать что религия воздействует на его население. Должен понимать, к чему ведет, на что настраивает. Игнорировать это влияние он, как руководитель, не имеет права. И тут вдруг

Джулиан был равнодушен к религии: он считал ее такой же бессмыслицей, как войну

И это... это так, не претензии, а легкие замечания. Например я, читая книгу, обязательно обратил бы на это внимание.

[Ariana]

Ну как что? понервничать малёха, повесить пару нерадивых чиновников, и только потом соглашаться.

Хорошо, подумаю. Может, он кого-нибудь и повесит.

Товарищ принц должен с детства сознавать что религия воздействует на его население. Должен понимать, к чему ведет, на что настраивает. Игнорировать это влияние он, как руководитель, не имеет права.

Ну, а он непонятливый. Прагматик и материалист. Потому и становится реформатором.

[Ariana]

Часть 6

Глава 1

- Вот такой? - спросил Ллео, показывая Амхару очередного глиняного червяка.
- Не такой,- разочарованно ответил Амхар. - У него нет головы.
- С головой - это уже змея,- уточнил Ллео. - Ладно, сейчас вылепим змею.
- Это еще не змея,- сердито сказал принц.
- Тогда покажи,- попросил Ллео и подвел Амхара к двум стеклянным коробкам. В первой были червяки, во второй - несколько змеек.
- Здесь таких нет,- разочарованно произнес Амхар.
- Ладно,- придумал Ллео.- Пойдем в лабиринт вместе.
Сначала Ллео не заметил в лабиринте ничего особенного - обычные тропинки среди кустов. Но постепенно его начало охватывать странное чувство: время словно замедлило ход, а пространство стало вязким и плотным, и они с Амхаром уже не шли, а плыли. Течение медленно несло их, и неизвестное таилось за следующим поворотом. Мысли исчезали из головы Ллео, сменяясь непривычной пустотой, в которой неведомо откуда начали возникать картинки.
Ллео увидел мяч, парящий в воздухе. Мяч летел медленно, а порой вообще останавливался. Можно было пробежать перед ним туда-сюда несколько раз, не рискуя получить удар.
- Видишь яблоко?- услышал он голос принца.
- Яблоко? - удивился Ллео, и тут же мяч подлетел к ветке, повисел под ней, плавно поднялся, прицепился и стал яблоком.
- Теперь вижу, - согласился он. - И не только яблоко, а целое яблоневое дерево. Вот только не могу разглядеть, что под ним лежит.
- Это же червяк! - укоризненно объяснил Амхар.
- Да, теперь я тоже вижу. Но он ведь лежит в стороне. Мы можем спокойно пройти мимо него и выйти.
- Не хочу, - отказался Амхар. - Тогда я не стану храбрым как лев, и мудрым как змея.
- Но почему?
- Потому что мы не закончили. Червяк не стал змеей. Теперь он сердится и говорит, что мне надо остаться здесь.
Ллео задумался. Он достал предусмотрительно взятую с собой глину.
- Что ты делаешь? - спросил Амхар.
- Пока не знаю,- честно ответил Ллео. Он и вправду не понимал, как быть. Ему просто хотелось чем-то занять руки.
Вначале он неотрывно глядел на червяка, но потом его взгляд перешел на Амхара. Некоторое время глаза Ллео бегали туда-сюда и наконец остановились.
- Ты останешься здесь,- обратился он к принцу. - Вы оба останетесь здесь. Но мне потребуется некоторое время. Я еще никогда не лепил людей.

Глава 2

Вообще-то было глупо лишать невинности свою невесту в ресторане. Дома это не в пример спокойнее и удобнее. Но когда-то ее мать отказала Северино именно в этом кабинете. И он дал себе слово, что овладеет ее дочерью прямо здесь.
Теперь можно отвезти девчонку домой. Она проспит еще часов двенадцать, не меньше, - наркотик он приобрел хороший. Можно было обойтись и без шампанского. Но Северино хотел, чтобы все было, как в тот злосчастный вечер. Только с другим исходом.
- Ты-то от меня никуда не денешься, прелесть моя,- усмехнулся он и закутал бесчувственную Мадо в шелковую накидку. - Поедем домой, там мы продолжим праздник любви.

* * *

С ней делали что-то ужасное. На нее набросилось чудовище и ворвалось в ее плоть, разрывая и терзая ее. Из нее вытекала кровь, а чудовище причмокивало, стонало и мерзко хихикало.
Потом чудовище насытилось, закутало ее и куда-то понесло. Мадо чувствовала тряску и стук копыт, затем ее снова несли и наконец положили на что-то мягкое. Чудовище опять набросилось на нее и терзало снова и снова, и казалось, что этому кошмару не будет конца.
Все это время Мадо не могла ни шевельнуться, ни закричать. Тело и голос ей не повиновались. Наверное, она умерла, и ее терзают демоны.
Потом она впала в забытье и уже не чувствовала ни ужаса, ни боли - только мерзкий, невыносимо приторный вкус во рту.
Придя в себя, Мадо сначала вздохнула с облегчением: ей просто приснился страшный сон.
Но отвратительная сладость и боль перешли в явь. Может быть, она и вправду заболела?
Мадо оглянулась и увидела рядом с собой спящего Северино.
Ее затрясло. Она вскочила с постели, завернувшись в то, что попалось под руку - кажется, это была простыня. Какое-то время она стояла неподвижно, пытаясь справиться с лихорадочной дрожью. Когда ей это удалось, она осторожно подошла к столику и взяла в руки тяжелый подсвечник.
Крадучись, Мадо приблизилась к постели с подсвечником в руках и увидела, что Северино проснулся и смотрит на нее.
Она занесла подсвечник над его головой. Он успел увернуться, вскочил и схватил ее за руки.
- Полегче, детка,- посоветовал он, - не стоит так горячиться.
- Я убью тебя, - пообещала Мадо и рванулась из его рук.
- Ну-ну,- примирительно проговорил Северино и повалил ее на постель, - какие мы сердитые... Но мне это даже нравится. Обожаю непокорных кобылок...
Мадо плюнула ему в лицо и попыталась ударить коленкой под пах.
- Кобылка брыкается, - укоризненно произнес Северино. - Придется ее наказать...
И ужас начался снова. На этот раз она кричала и вырывалась, но Северино был сильнее, и ее яростное сопротивление лишь возбуждало его. Когда все кончилось, Мадо лежала неподвижно, как мертвец.
- Вот так-то лучше, - довольно сказал Северино. - Теперь можно и поговорить.
- Отец тебя убьет, когда приедет,- глухо проговорила Мадо.
- Он не приедет, - почти сочувственно ответил Северино. - Разве что на свадьбу для приличия. Он свое получил. Теперь он нам ни к чему.
- Какой же он гад, - прошептала Мадо.
- Да, наш милый Альвар никогда не был особенно щепетилен. Все-таки твоей матери следовало бы выйти за меня - тогда бы она сейчас была жива, а ты была бы нашей дочкой. Уж я бы тебя в обиду не дал.
Мадо обернулась и бросила на него тяжелый взгляд.
- Так это месть? - спросила она негромко и зловеще.
- Не смотри на меня так, детка. Никакая это не месть. Просто ты похожа на Лауру, только еще красивее. И ты будешь жить по-королевски - это я тебе обещаю. Будь умницей и перестань дуться. Давай лучше посмотрим чудесные платья, которые ты вчера выбрала. А потом съездим к ювелиру и закажем тебе сережки и кольца. У моей жены должно быть все самое лучшее.
- Я никогда за тебя не выйду, - крикнула Мадо.- Лучше я умру, слышишь!
- Умереть я тебе не позволю,- ответил Северино.- А выйдешь ты за меня непременно.
- А весь год ты будешь держать меня взаперти? И следить за мной днем и ночью?
- Зачем же год? - удивился Северино.
- Потому что мне только пятнадцать лет.
- Это мы как-нибудь уладим, - усмехнулся Северино. - Придется немного пожертвовать какому-нибудь храму и заплатить парочке чиновников. Еще раз советую тебе быть умницей. Иначе мне придется снова напоить тебя какой-нибудь пакостью. А мне этого вовсе не хочется.

Глава 3

- Готово, - удовлетворенно сказал Ллео.
Работа над скульптурой заняла почти два месяца. Ллео переделывал ее снова и снова: оказалось, что людей и вправду лепить сложно. Но у него получилось: принц вышел как живой.
Червяка они с Амхаром лепили вместе. Сначала принц жаловался, что у него получается совсем непохоже, но потом Ллео посоветовал ему не думать о сходстве, а просто представлять себе червя и в то же время позволять рукам лепить, как им захочется.
Они еще несколько раз заходили в лабиринт и лепили с натуры. Червяк охотно позировал. Правда, с каждым раз он менялся и становился все больше похожим на змею, поэтому его тоже приходилось переделывать снова и снова.
Когда статуя Амхара была закончена, Ллео с принцем отнесли ее в лабиринт.
- Смотри, - показал Ллео, когда они оказались на месте.- Змея!
Амхар захлопал в ладоши.
-Ура!- закричал он. - Теперь я точно стану храбрым как лев и мудрым как она.
- Давай вылепим ее последний раз, - предложил Ллео. - Чтобы вышло совсем похоже.
На этот раз они справились быстро: Амхар уже научился лепить, и через час рядом с его изображением лежала глиняная змея.
- Вот, - обратился Ллео к настоящей змее,- и этот Амхар, и эта змея навсегда останутся здесь.
Змея подняла голову, и с ней начало происходить что-то странное. Ее окружило золотое свечение, на глазах превращающееся в пламя. Ллео схватил Амхара и оттащил подальше от огня, но тут же успокоился: пламя было холодным и напоминало игру света.
- Какое красивое! - восхищенно произнес принц. - Ну вот, уже все кончилось... Ой, это уже не змея. Что это такое, Ллео?
На месте змеи лежал золотой дракон со львиной мордой.
- Сила льва и мудрость змеи...- проговорил Ллео. - По-моему, он хочет, чтобы ты к нему подошел.
Дракон кивнул. Затем взглянул на Ллео и кивнул ему тоже.
- Пошли вместе, - сказал принц.
Они приблизились к дракону.
- Ты хочешь, чтобы мы тебя вылепили? - спросил Ллео.
Дракон помотал головой.
- Не хочет, - пояснил Амхар. - А чего ты хочешь?
Дракон открыл пасть и дыхнул на них. Ллео и Амхар оказались в золотом тумане, скрывшем от них и дракона, и лабиринт. У них закружилась голова, и они почувствовали, как отрываются от земли и поднимаются вверх. С высоты они увидели лабиринт со скульптурами мальчика и змеи. Ни яблони, ни дракона не было.
Вскоре они мягко опуститись на землю возле лабиринта.
- Ллео, мы и вправду летали? - прошептал пораженный Амхар.- Или нам просто почудилось?
- Не знаю, Амхар. Но похоже, что вправду. А сейчас пойдем домой. На сегодня с нас хватит. Или ты хочешь еще раз зайти в лабиринт?
- Не хочу, - уверенно сказал Амхар. - Мне там уже неинтересно. И дракону тоже, поэтому он улетел.

Глава 4

- Я сказала, что не пойду за тебя, - с ненавистью повторила Мадо. - Меня от тебя тошнит. Еще раз дашь мне эту гадость - вообще перестану есть и пить и умру с голоду. Или повешусь на простыне. А тебя казнят за убийство.
Северино горько вздохнул.
- Придется горничной неотлучно наблюдать за тобой.
- Бедная горничная, - усмехнулась Мадо.
Для начала она разбила пару зеркал.
- Убери осколки! - приказала она 'охраннице'.
Когда мрачная женщина с серьезным лицом наклонилась, Мадо подкралась к ней и упала ей на спину.
- Ой, кажется я сломала ногу! - закричала Мадо.- Это ты виновата! Ты просто неуклюжая дура! Позови доктора!
Женщина позвонила в колокольчик.
- Госпоже плохо, - сообщила она лакею, - позовите дона Северино.
Когда Северино пришел, Мадо лежала на полу и стонала.
- Эта мерзавка меня толкнула! - причитала Мадо. - Я упала и ударилась! Теперь я заболею и умру! У меня уже начинается кашель...
Северино снова вздохнул и приказал 'охраннице' выйти.
Затем взял Мадо на руки и перенес на постель.
Она начала кашлять.
- Чахотка, - сообщила Мадо,- как у мамы. Мне вредно жить в городе. Скоро я умру. Но сначала заражу тебя, и ты тоже сдохнешь.
И она начала кашлять прямо ему в лицо.
- Ладно, - сказал Северино, - ты девочка с характером. Хватит ломать комедию и давай поговорим серьезно. Я раскрою тебе свои планы.
- Какое мне дело до твоих планов?
- Ты помнишь золотой рудник? - не отвечая ей, продолжал Северино. - Я - один из основных владельцев со стороны Аргоны. Скоро там будет построен великолепный город. Он станет второй столицей - а может и первой. Его губернатор станет фактическим правителем, почти королем.
- Ну и становись, мне-то что?
- В том-то и загвоздка. По нашим дурацким устаревшим законам губернатор должен быть титулованной персоной. А для того, чтобы получить титул, мне нужна жена знатного рода.
- Так найди! Мало ли бедных дворянок!
- Мне нужна ты, - сказал Северино на этот раз искренне. - Ты умная, красивая и - я уверен -честолюбивая. Это сразу видно. Как только мы поженимся, ты будешь представлена ко двору. И я, естественно, тоже. А дальше - балы, приемы, встречи с нужными людьми. Ты сумеешь очаровать кого угодно. Я предоставлю тебе полную свободу. И через год ты будешь королевой в новой столице.
Мадо задумалась.
- А если я откажусь? - спросила она.
- Значит, мне придется перевезти тебя в загородный дом. Отпустить тебя я не могу: скандалы мне сейчас ни к чему. А ты устроишь скандал, не сомневаюсь.
- Хорошо, я подумаю, - пообещала Мадо. - Завтра я тебе отвечу. А эту страхолюдину от меня убери, иначе я ее убью.
* * *
Свадьба была великолепной. Невеста в роскошном наряде приветливо улыбалась гостям, наперебой приглашавшим ее на танец. Отцу она тоже улыбнулась.
- Видишь, как все прекрасно устроилось, - дон Альвар попытался обнять дочь.
- Просто чудесно,- кивнула Мадо и ускользнула.
- Никакой благодарности,- вздохнул обиженный отец и направился к столу с шампанским.
Ведь он постарался на славу: среди гостей было множество придворных. Его дочь сейчас беседует с одним из них. Он что-то шепчет ей на ушко, а она томно обмахивается веером. Ох, быть этому плебею, ее мужу, рогатым...
Мадо и молодой придворный весело закружились в танце.
- Вы были на карнавале? - спрашивал он у Мадо.
- К сожалению, нет. Я совсем недавно приехала из провинции.
- Как жаль, что Вы пропустили главное событие года! - посетовал придворный.- Но это поправимо: через несколько дней состоится небольшой маскарад в узком кругу. Вы позволите мне пригласить Вас?
Мадо улыбнулась.
- Это очень интересно,- ответила она. - Но у меня нет карнавального костюма.
- Завтра Вам его доставят, - пообещал придворный. - Или, если хотите, мы можем съездить в 'Марипозу' и Вы выберете то, что пожелаете.
- Нет, - слегка вздрогнув, ответила Мадо.- Я вполне доверяю Вашему вкусу. Устройте мне сюрприз.
Когда под утро гости разъехались, молодые направились в спальню.
Мадо зашла первой. Северино хотел войти вслед за ней, но новобрачная обернулась и произнесла:
- Послушай, толстячок. Если ты еще хоть раз дотронешься до меня - ни на какую помощь не рассчитывай. Я не появлюсь при дворе. Я буду наставлять тебе рога у всех на глазах. Над тобой все будут смеяться, и ты никогда не станешь губернатором. А теперь убирайся и не смей больше сюда заходить. Найди себе шлюху - я не стану ревновать.
- Откуда ты знаешь такие слова? - ошеломленно спросил новоиспеченный супруг.
- Наслушалась, пока отец пил и водил девок, - ответила Мадо. - Отойди, я хочу запереть дверь.
Cеверино медлил.
- И еще вот что, - добавила Мадо. - Как только ты станешь губернатором, я сразу же потребую развод.

Глава 5

- Как ты догадался, что нужно вылепить Амхара и оставить в лабиринте? - спросила Стелла.
- Не знаю. Я просто смотрел на на Амхара и червяка, и вдруг мне захотелось вылепить их вместе. Я сам не знал, почему. Помните, в Айриэнсе я сказал, что хотел бы Вас вылепить, а Вы подумали: что из этого выйдет? Вот и сейчас мне стало интересно: а что будет, если я вылеплю принца?
- Я имела в виду: что случится, если моя статуя вдруг оживет? Она станет моим двойником? Или будет похожа на меня только внешне?
- Я так и понял,- кивнул Ллео. - Но статуя Амхара не ожила - она просто осталась вместо него в лабиринте. И тогда он смог спокойно выйти.
- А глиняная змея заменила настоящую,- задумчиво проговорила Стелла.- И тогда...
- Настоящая смогла превратиться в дракона с львиной головой... Скажите, госпожа... А эта яблоня, змея и дракон - настоящие? Или нам просто мерещилось?
- Настоящие,- убежденно ответила Стелла. - Только не из нашего мира.
Сидящая рядом Марина думала о другом. Червяк под яблоней... Он превратился в змею, когда обряд был завершен. Они существуют в ином мире, хотя порой их можно увидеть и в Плотном... Очень похоже на яблоню, когда-то рожденную воображением ее мужа, и червей, из-за которых и яблоки, и люди оказались в Плотном Мире... Марина чувствовала связь, но пока не могла понять ее: не хватало какого-то звена. Пора навестить Художника и рассказать ему обо всем. Может быть, вместе им удастся найти разгадку.
- Мне пора возвращаться в Аргону, - услышала она голос Ллео.
- А я надеялась, что ты побудешь подольше, - удивилась императрица. - Ты ведь почти не видел столицы.
- Я обязательно приеду, только попозже. Вместе с моей невестой... То есть, она уже будет моей женой. Я обещал ей вернуться как только смогу. Она почему-то не отвечает на мои письма.
- Так отец же написал, что она до сих пор не вернулась из столицы, - вступила в разговор Марина.
- Мне это не нравится,- хмуро ответил Ллео. - Я должен поскорее приехать и поговорить с ней. Если она к этому времени не вернется, я поеду к ней в столицу.
- Да, нам пора возвращаться. Отец нас совсем заждался.
- Так Вы переедете в Лотарн или останетесь в Аргоне? - спросила Стелла.
- Обязательно переедем. Сразу после свадьбы.
- Ладно,- засмеялась императрица. - Надеюсь, вы заглянете в гости во время свадебного путешествия. Я хочу сама вручить вам подарки: тебе и твоей прелестной невесте.
- А разве Вы ее видели?
- Один раз, когда была у вас в доме. Вы с ней тогда приехали из гостей и наперебой рассказывали о сбежавшей из тюрьмы принцессе. Я выглянула в окно и увидела вас. Мне хватило даже беглого взгляда, чтобы понять, что передо мной настоящая красавица. Я только забыла ее имя...
- Мадо. То есть, вообще-то она Магдалена, но ее никто так не зовет.
- А потом я воспользовалась гримом ее матери, - продолжала Стелла. - Надеюсь, Мадо на меня не в обиде. Ей-то грим ни к чему: она прекрасна и без него. Разве что для карнавала. Кстати, в Аргоне сейчас как раз карнавал. Если Мадо в столице - немудрено, что она решила задержаться. Я слышала, что это великолепный праздник. Ты уж ее не ругай слишком сильно.
Ллео представил себе, как он ругает Мадо, и расхохотался - настолько нелепо это выглядело.
- Вот и чудесно, - улыбнулась Стелла. - Что ж, не стану вас задерживать. Вот только один обряд нам нужно совершить в храме Матери прежде, чем мы расстанемся.
- А разве в столице есть храмы Богини?
- Пока только один, - ответила императрица. - Мой домашний храм. Его-то мы завтра и посетим.
Храм располагался в укромном уголке дворцового парка. Рядом с ним строители воздвигали новый дворец. Он был готов лишь наполовину, но уже и сейчас можно было оценить изящную простоту линий и благородство форм.
- Какой красивый дворец! - восхитился Ллео.
- Мы будем в нем жить, а в старом только проводить приемы, - объяснила Стелла.
- Архитектура похожа на лотарнскую,- заметила Марина.
- Точно, - подтвердила Стелла. - Мы взяли в качестве образца нашу резиденцию в Лотарне.
- В Лотарне дома красивые! - заявил Амхар.- И всюду растут апельсины. Я хочу в Лотарн!
- Я тоже, - улыбнулся Ллео.- Приедешь к нам в гости, когда мы туда вернемся.
- Пойдемте в храм, - позвала Стелла.
Храм был таким же, как в Айриэнсе: изящная беседка, окруженная яблоневыми деревьями. Марина вспомнила рассказы Ллео после его возвращения из Айриэнса, и у нее снова появилось чувство узнавания. Она где-то видела похожий храм...но где и когда?
В храме их встретила девушка в белом. Почтительно поклонившись, она провела их к жрице. Все было готово к обряду: на алтаре горел огонь, а спрятанные за разноцветным занавесом музыканты наигрывали нежную мелодию.
Стелла приблизилась к алтарю и взяла поданную жрицей чашу с благовониями, изготовленными из толченых душистых трав.
Преклонив колени перед алтарем, императрица произнесла:
- Благодарю Тебя, Богиня, за то, что ты одарила моего сына мужеством льва и мудростью змеи и позволила ему вернуться с этими дарами в мир живых. Да будет благословенно мастерство, с которым Великий Ткач, твой супруг, сплетает нити судеб в единый узор. Благодарю Тебя за то, что Ты позволяешь нам ткать его вместе с Ним и вместе с Тобой.
Сегодня я хочу завершить предначертанную мне часть узора. Перед Твоим алтарем я клянусь, что женщина, которая спасла меня и вернула моего сына в мир живых, навеки станет мне сестрой, а ее сын, чей божественный дар помог завершить обряд, - братом моему сыну. Я прошу Тебя благословить и сохранить эту связь, которая останется тайной для людей и будет ведома лишь нам.
С этими словами Стелла встала с колен и бросила в огонь горсть душистых трав. В храме запахло лесом, огонь приветственно вспыхнул, а к задумчивой мелодии флейты присоединился серебристый голос арфы.
И тогда Марина вспомнила, где она видела этот храм: на далекой родине девочки, которую когда-то звали Фагоур, в городе по имени Илланари.

Глава 6

Мадо с интересом разглядывала общество, собравшееся в маленьком изысканном замке. Ей казалось, что она узнает кое-кого из гостей - похоже, они были на ее свадьбе. Но лиц под масками было не разглядеть, поэтому она перестала гадать и позволила своему спутнику представить ее присутствующим.
- Все имена вымышленные, - предупредил он еще по дороге, - это позволяет наслаждаться свободой. Придумайте и Вы себе имя.
- Мне нравится этот замысел, - похвалила Мадо. - Он напоминает театр. Я буду зваться Розамундой.
- А я - Мариус, - представился спутник.
Теперь Розамунда с Мариусом прогуливались по оранжерее.
- Восхитительный вкус! - томно произнесла она, надкусив серебристый персик.
Юноша не ответил. Мадо заметила, что он уставился на вход, в котором появилась златоволосая дама с кавалером. Она взглянула на Мадо и ее спутника, улыбнулась ей приветливо, а ему - насмешливо, что-то шепнула своему сопровождающему, и оба покинули оранжерею.
Мариус не отрываясь глядел им вслед. На его лице боролись отчаяние и гнев.
'Ого, - подумала Мадо, - кажется, здесь вправду театр и я присутствую при драме ревности. Вот только в какой роли?'
- Вам нехорошо? - участливо спросила она.
Мариус опомнился.
- Простите, умоляю Вас, - повернулся он к ней.
- Зачем Вы пригласили меня? - спросила она. - Чтобы отомстить даме, в которую Вы влюблены без памяти?
- Это бессердечная кукла, - ответил тот с горечью. - Еще раз прошу у Вас прощения и обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы этот вечер стал для Вас приятным. Скоро начнутся танцы. Вы позволите Вас пригласить или прогоните с гневом?
- Мне не за что на Вас гневаться, - ответила Мадо. - Уверяю Вас, что Вы не разбили моего сердца. К тому же сознаюсь: я тоже приняла Ваше приглашение с тайным расчетом. Возможно, Вам будет легче, если Вы это узнаете.
- А что за расчет?
- Очень просто: я помогаю делать карьеру моему мужу. Как видите, я совершенно откровенна. Предлагаю Вам дружбу и союз.
- Принимаю, - Мариус пожал ее протянутую руку. - Пойдемте танцевать, союзница?
Во время танца Мадо заметила, что на нее бросают восхищенные взляды, а на ее партнера - завистливые. Мариус приободрился. Теперь уже он насмешливо смотрел на коварную блондинку, которая как танцовщица и близко не могла сравниться с его Розамундой.
- Еще пара танцев - и я влюблюсь в Вас по уши, - шепнул он на ушко Мадо.
- Не стоит, - покачала она головой, - я поклялась быть верной женой. Но подыграю Вам охотно, если Вы захотите уединиться со мной на глазах предмета Вашей страсти. Ревность порой творит чудеса.
Мариус кивнул, они теснее прижались друг к другу и начали незаметно приближаться к выходу из бального зала, что-то шепча на ухо друг другу. Благополучно выскользнув, они направились в маленькую гостиную, обставленную в восточном стиле: на полу лежали пушистые ковры, в нише уютно примостился мягкий диван, а в камине стоял поднос с камушками, среди которых возвышался причудливый медный сосуд.
- Что это? - спросила Мадо.
- Прибор для приготовления кофе, - пояснил Мариус, - этот напиток недавно появился в столице и сейчас входит в моду. Хотите попробовать?
Мадо кивнула. Она с интересом наблюдала, как Мариус насыпает в медный сосуд коричневый порошок и заливает его водой из хрустального кувшина.
- Откуда прибыл этот напиток? - спросила она.
- Из Манлога. Король недавно начал налаживать с ним торговые связи. Ходят слухи, что не только торговые: возможно, Аргона вступит с ним в военный союз. Король ищет новых союзников после провала с империей.
- Что Вы имеете в виду?
- Несостоявшуюся свадьбу принцессы. Король хотел выдать ее за принца... вернее, тогда он был принцем, а теперь уже император.
- Так ведь он женат!
- Покойный император пытался это исправить, и ходили слухи, что наш король ему помогал, - усмехнулся Мариус. - Но тсс: я Вам ничего не говорил.
- А новый император знал об этой помощи?
- Возможно, догадывался. Поэтому отношения с империей у нас теперь не самые лучшие. Так, вынужденный мир ради презренного металла. Вот, прошу Вас, прекрасная Розамунда.
Мадо поднесла чашечку из тончайшего фарфора к губам.
- Странный вкус, - заметила она. - Очень горький.
- К нему нужно привыкнуть, - объяснил Мариус. - Тогда Вы сполна ощутите его прелесть. Особенно он хорош с тридцатилетним коньяком.
Мадо пила непривычный напиток маленькими глоточками, пытаясь понять, как можно к такому привыкнуть. С трудом осилив чашку, она внезапно почувствовала тяжесть в груди.
- Дайте воды, - попросила она, - у меня заболело сердце от этого дара манлогов.
Мариус засуетился, налил ей воды и уложил на диван.
- Может быть, привести врача? - испуганно спросил он.
- Не нужно, мне уже лучше. Я просто немного полежу. А Вы принесите мне еще этих чудесных персиков.
- Я мигом, - пообещал Мариус и чуть ли не бегом направился в оранжерею.
Через несколько минут дверь приоткрылась. Мадо удивилась, что Мариус так быстро вернулся, но вместе него в гостиную вошла "златовласка", как Мадо прозвала ее про себя.
- Не помешаю? - осведомилась дама. - Я видела, что Ваш друг вышел, поэтому дерзнула нарушить Ваше уединение.
- Заходите, - нерешительно произнесла Мадо. Что эта красавица задумала? Меньше всего Мадо хотелось присутствовать при сцене ревности.
Дама подошла поближе и присела на ковер.
- У меня есть предложение, - произнесла она. - Давайте снимем маски!
- Странное предложение, - удивилась Мадо. - Я думала, здесь принято оставаться неизвестными.
- Я люблю делать то, что не принято, - усмехнулась дама, - но настаивать не смею. Прошу прощения: на меня иногда находит желание нарушить правила.
- Это желание мне знакомо, - кивнула Мадо. - Хорошо, давайте останемся без масок. Мне, собственно, все равно.
Они сняли маски одновременно. Дама была примерно одних лет с Мадо.
'Она была бы поразительно красива, если бы не выражение скуки в глазах, - подумала Мадо. - Впрочем, оно ей даже идет. Неудивительно, что этот бедняга совсем потерял голову'.
- Вы недавно вышли замуж? - осведомилась дама.
- Откуда Вы знаете?
- Ваш кавалер мне рассказывал.
- Мариус?
- Ах, сегодня он Мариус?
Предмет их беседы вошел с грудой фруктов в руках. Увидев обеих дам, он застыл, и несколько персиков упало на ковер.
- Спасибо... Мариус, - весело заметила незнакомка, - я как раз мечтала о вишнях. К счастью, их ты еще не успел выронить.
- Зачем Вы сняли маску? - немного овладев собой, спросил Мариус. - Что за неосторожность?
- Я люблю порой побыть неосторожной, - дама подошла к нему и взяла несколько вишен. - А вообще-то я пришла выразить восхищение твоей спутнице и спросить, не согласится ли она дать мне несколько уроков танца.
- С удовольствием, - ответила Мадо. - Но я не знаю ни Вашего имени, ни как Вас найти.
- Меня зовут Ираида, - ответила дама. - Найти меня очень просто: я живу в королевском дворце. Я могу прислать за Вами карету в любое удобное для Вас время.
- Так Вы принцесса? - не веря своим ушам, спросила Мадо. - В таком случае Вы действительно не слишком осторожны.
- Это ничем мне не грозит, - ответила Ираида. - С тех пор, как мой брат так позорно провалился в роли свата, он перестал вмешиваться в мои дела. Единственное, о чем он меня попросил, - держаться подальше от политики. Вот я и держусь. К счастью, это несложно. Политика меня совершенно не интересует.
'Неправда, - подумала Мадо, - она тебя интересует и очень сильно. Возможно, ты тоже с нетерпением ждала, когда тебе принесут на блюде голову соперницы, да не дождалась. Вот теперь и делаешь вид, что тебе ничего не нужно, кроме развлечений'.
- Я буду счастлива обучить Ваше высочество тому немногому, что я умею, - произнесла она.
Мариус скрипнул зубами.
- Ваши причуды порой бывают невыносимыми, - резко сказал он и встал с места.
- У меня есть еще одна причуда, - весело отозвалась принцесса. - Я хочу съездить на рудник и взглянуть своими глазами на безграничное море золота. Интересно, сведет ли оно с ума и меня тоже?
- Я была на руднике, - сообщила Мадо, - но, кажется, осталась в своем уме.
Принцесса захлопала в ладоши.
- Вот и отлично! - воскликнула она. - Давайте поедем все вместе! Ведь Ваш муж - основной владелец рудника? Пусть он устроит нам поездку! Мариус, ты поедешь с нами? Только не вздумай посягать на честь новобрачной - дождись хотя бы конца медового месяца!
Мадо не могла удержаться от смеха, а Мариус едва не застонал.
- Не обижайся, - внезапно голос принцессы потеплел и стал дружелюбным, - я такая, как есть, даже когда сама этому не рада.
- У тебя нет сердца, - Мариус, казалось, забыл про присутсвие Мадо.
- Видимо, Великий Отец забыл мне его вложить, - беззлобно согласилась Ираида. - Оно и к лучшему. Брат снова начнал искать, кому бы продать меня повыгоднее. В таких случаях сердце только лишняя помеха.
В этих словах послышалась горечь, но принцесса тут же снова рассмеялась и начала увлеченно обсуждать предстоящую поездку в 'золотой город', грозящий стать соперником древней столицы.
- Кстати, - обратилась она к Мариусу, - свари мне тоже чашечку кофе. Кажется, мне предстоит к нему привыкнуть.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты не обратил внимания на моего спутника? Это посол манлогов и младший брат их нынешнего короля. Я привезла его сюда, потому что он очень хочет изучить наши обычаи.
- А ты решила в ответ изучить их обычаи и начать с кофе?
- Баграт рассказал мне о планах наших королей и братьев, - принцесса поднесла чашечку ко рту, пригубила и пожала плечами. - Не понимаю, как они могут пить эту гадость...
Мариус забрал у принцессы кофе и протянул ей несколько вишен.
- Спасибо, - кивнула она. - Так вот касательно планов: мне предстоит стать женой принца манлогов. Правда, сейчас ему всего лишь шесть лет, но властители готовы подождать.
- Вы должны десять лет ждать, пока подрастет этот мальчишка, которого Вы даже в глаза не видели? - воскликнула Мадо.
Ираида усмехнулась как можно беззаботнее.
- Брат обещал мне полную свободу и неограниченные средства на любые наряды и драгоценности, если я буду вести себя как хорошая девочка и не посрамлю фамильной чести. Десять лет свободы - это не так уж плохо. А загадывать далеко наперед ни к чему.
- Вы позволите мне присоединиться к Вашему достопочтенному обществу? - с изысканной вежливостью обратился к ним вошедший в комнату человек, в котором Мадо узнала спутника принцессы. Он говорил правильно и чисто, но в его речи чувствовался легкий акцент.
- Заходите, Орсино, - улыбнулась принцесса. - Мы как раз воздавали должное Вашему национальному лакомству.
- Оно покажется Вам гораздо приятнее, если Вы добавите в него сахару, - посоветовал Баграт-Орсино. - Я случайно услышал Ваши последние слова. Они напомнили мне одну древнюю притчу.
- Вы нам ее расскажете? - спросила Мадо.
- Если прекрасные дамы пожелают ее услышать...
- Дамы желают! - подтвердила принцесса.
Посол присел на ковер, скрестив ноги, и начал повествование:
'Давным-давно в одной деревне жил человек, которого все считали невероятным хвастуном. На самом деле он был мудрецом, но его соседи об этом не подозревали. Как-то раз этот человек заявил, что способен обучить говорить любое животное, если у него будет достаточно времени.
Слухи об этом разнеслись по всей стране, и король приказал позвать хвастуна к своему двору. Когда мудрец предстал перед властителем, тот показал ему ишака и спросил:
- Ты и вправду можешь научить его говорить?
- Разумеется, - кивнул мудрец, - но это обучение займет десять лет, потому что ишаки очень упрямы. И все это время я не смогу зарабатывать на пропитание, потому что день и ночь буду обучать ишака Вашего величества.
- Хорошо, - пообещал король. - Я отдам тебе ишака, навьюченного золотом, чтобы десять лет ты не знал нужды. Но если к назначенному сроку ишак не заговорит, я прикажу снести тебе голову с плеч.
Мудрец согласился, забрал ишака, золото и отправился домой.
Когда он рассказал жене про условие, поставленное королем, та пришла в ужас:
- Что же ты будешь делать через десять лет? Ведь ты никогда не научишь ишака говорить!
- За десять лет многое может измениться, - успокоил ее муж. - Кто-нибудь из нас обязательно умрет: или я, или ишак, или король'.
Закончив рассказ, манлог прижал руку к сердцу и отвесил слушателям поклон. Дамы зааплодировали, и после секунды колебаний Мариус присоединился к ним.
- Ну, разве он не очарователен! - вскричала принцесса. - Спасибо Вам, Орсино, Ваша история вправду чудесна!
Манлог еще раз поклонился, и Мадо заметила, что он бросил на принцессу взгляд, полный такой же мучительной страсти, какую она увидела прежде в глазах Мариуса.
Принцесса ответила обоим безмятежной детской улыбкой.

Глава 7

- Наконец-то вы приехали, - приветствовала Розанна Марину и Ллео. - Мы уж и не чаяли вас дождаться. Вам удалось помочь принцу?
- Да, с принцем все в порядке, - ответил Марина.
- Ну, слава Великому Отцу. Мы все молились за бедного мальчика. Императрица столько для нас сделала. Это ведь благодаря ней у нас теперь такой красивый дом и куча денег, и мы живем как господа.
- Спасибо, что вы приютили моего мужа.
- Да не за что! Нам было только в радость, что господин Жозеф живет у нас.
Наступило странное молчание. Марина чувствовала: Розанна хочет что-то сказать, но не решается и оттягивает этот момент.
- Розанна,- наконец не выдержал Ллео,- где Мадо? Она все еще не вернулась из столицы?
Розанна вздохнула и опустила глаза.
- Даже не знаю, как сказать,- пожаловалась она.
- Давай я скажу, - хмуро предложил Мэтт. - Ллео, Мадо вышла замуж. Так нам сказал дон Альвар.
Ллео не ответил. Он молчал, пытаясь понять то, что услышал.
- Почему вы нам не написали? - воскликнула Марина.
- Не хотели огорчать Ллео, - вступила в разговор Розанна. Теперь, когда самое страшное было позади, ей стало легче. - Решили, что лучше сказать, когда вы приедете. Ллео, ты куда?
- В замок.
- Дона Альвара там нет. Он перебрался в столицу. А замок выставил на продажу. Не стоит ездить понапрасну.
- Что именно он рассказал? - спросила Марина.
- Что Мадо понравилось в столице, и она захотела там остаться, а потом на балу встретила какого-то знатного иностранца, у них вспыхнула горячая любовь, они сразу же поженились, и он увез ее к себе на родину. Что за иностранец, откуда - он не рассказывал. Только добавил, что не хочет жить в пустом замке и уезжает в столицу.
- Да, он никогда не любил жить в глуши,- согласилась Марина. - Но как Мадо могла не написать тебе? Ты ведь была ее няней.
- Наверное, ей было неловко. Ведь я знала, что она сговорена с Ллео. Боялась, что я буду ее упрекать.
- Я пойду погуляю,- Ллео встал и быстро направился к двери.
- Да, - успел он услышать,- она оставила нам свою птичку. Попросила меня держать окно открытым. А птичка-то улетела и не вернулась.
Марина сидела в глубокой задумчивости, словно пытаясь УВИДЕТЬ.
- Что-то здесь не то,- сказала она наконец.- Но я не могу понять, что именно. Мне кажется, дон Альвар лжет. Жаль, что я не могу поговорить с ним, - я бы добилась от него правды.
- Он приедет, когда замок купят и придет пора получать денежки, - ответил Мэтт. - Но это вряд ли случится скоро. Он заломил такую цену...
- Уж если продавать фамильное гнездо, то подороже, - презрительно отозвался Жозеф.- Как подумаешь, сколько поколений его предков жили в этом замке...
- Да уж, - согласился Мэтт,- дон Рауль небось в гробу переворачивается от дел, что вытворяет его сыночек...
- Вот что, - заявила Марина,- у меня есть идея. Мне нужно срочно отправить сообщение в столицу. Муж моей новой подруги - банкир и один из основных владельцев рудника со стороны империи. Возможно, он захочет приобрести замок недалеко от рудника.
- Господин Саймон?
- А Вы его знаете, Мэтт?
- Так ведь мои денежки лежат в его банке. Я ведь тоже вроде как один из владельцев этого рудника. Конечно, поскромнее, чем господин Саймон, но все-таки... А мысль хорошая. Когда рудник заработает вовсю, земли здесь сильно подорожают.
- Так почему бы дону Альвару не дождаться этого момента?
- У него никогда не было особенного ума, - презрительно бросила Розанна. - Ему бы денек весело прожить, а там хоть трава не расти.
- Ладно, я напишу Диане - это жена Саймона.
- А я, - предложил Мэтт, - добавлю пару слов для самого господина Саймона. Предложу присматривать за замком, чтобы все было в порядке. Думаю, господину Раулю это бы понравилось. Вот только имперского языка я не знаю.
- Я могу перевести, - предложила Марина. - Я немного выучила его, пока жила в столице.
И они увлеченно приступили к обсуждению писем, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей о странном замужестве Мадо.

Глава 8

Ллео медленно шел по тропинке.
Начинались сумерки, но это не имело значения: он знал этот путь наизусть. Даже хорошо, что в лесу стемнело: сейчас ему был бы невыносим яркий солнечный свет.
Ллео вспомнил, как они странствовали с принцем, и ему показалось, что он снова оказался в лабиринте. Но рядом не было ни Амхара, ни яблони, ни змеи. Он остался один.
Один... Ллео никогда не был одинок. Родители, Мадо, донна Элоиза, Мэтт, Роза

[Ariana]

Глава 13

- Значит, ты не дашь согласия на развод? - голос Мадо был мрачным. - Хочешь, чтобы мы снова стали врагами? Я ни перед чем не остановлюсь, ты же знаешь.
- Послушай, Магдалена...- начал было Северино.
- Нет, - отрезала Мадо. - Я для себя все решила. Не трать времени зря.
- Я не могу дать согласие на развод. На этом мое губернаторство и закончится.
- С какой стати? По закону разводиться имеют право все. Даже короли.
- Короли-то ладно. Они сами устанавливают себе законы. А вот подданным потруднее. Кроме писаных законов существуют и другие - ты это знаешь не хуже меня.
- И какой же неписаный закон мы нарушим, если разведемся?
- Мне помогли получить титул золото и родственные связи. Если любая из причин исчезнет...
- Что тогда будет? У тебя отберут титул?
- Титул нет, а губернатортсво - да. Конкуренты не спускают с нас глаз и ждут лишь малейшей оплошности. Мы не имеем права на ошибку, Магдалена.
- Значит, придется тебе быстро найти другую титулованную жену. Лучше займись поиском прямо сейчас. Иначе я наделаю столько ошибок, что конкуренты умрут от радости.
- Дай мне еще год, - попросил Северино. - Всего один год. За это время я смогу укрепить свое положение так, что мне никто не будет опасен.
Лжет, подумала Мадо. Через год он попросит еще год, и еще... В надежде,что она образумится и передумает.
Придется его перехитрить. Это нелегко, но другого выхода нет.
- Я подумаю, - пообещала Мадо.- А сейчас я хочу на несколько дней съездить в деревню. Взгляну на замок, пока его еще не продали, да и няню навещу. Я чувствую себя последней свиньей: я ведь даже не написала ей о своем замужестве.
- Конечно, поезжай, - облегченно вздохнул Северино. - твоя няня будет очень рада за тебя, когда ты приедешь в карете в сопровождении охраны, как и пристало супруге губернатора, и привезешь ей подарки.
- Супруге губернатора, - ответила Мадо, - пристало ездить так, как ей угодно. А мне угодно ехать верхом. Я не выношу карет после того, как моя бабушка свалилась в пропасть.
Перед отъездом Мадо заглянула в кабинет Северино.
- Я уезжаю, - заявила она.- Пожелай мне счастливого пути.
- А почему в этих стекляшках? - удивился супруг.- У тебя что, мало драгоценностей?
'Что ты понимаешь в украшениях, - подумала Мадо. - Мастера плели бисерные узоры много лет, и каждый из них неповторим. Я могу любоваться на эти узоры часами, и каждый раз замечать все новые оттенки. А тебе важна только стоимость камней'.
Вслух же она сказала:
- Не хочу брать дорогих украшений с собой в деревню. А эти стекляшки, как ты их называешь, все видели. Пусть знают, что я осталась прежней, хоть и стала супругой губернатора. Расположение местных жителей никогда не лишнее.
Несколько драгоценностей она все же украдкой положила в сумочку, выбрав те, на которых было побольше камней.
* * *
Мадо ехала по горной тропе. Четверо охранников следовали сзади.
Мадо внимательно глядела по сторонам. Вот этот поворот очень подходящий: внизу протекает горная река, наверх ведет крутой склон, поросший густым лесом. Надо будет запомнить это место.
Прибыв в деревню, она приказала охранникам:
- Ждите меня в корчме, только не слишком напивайтесь. Я за вами пришлю.
- Госпожа, нам приказано не спускать с Вас глаз...- попытался запротестовать один из них.
- Ты думаешь, что мне здесь угрожает опасность? - иронически поинтересовалась Мадо.
- Госпожа, приказ есть приказ...
- Как тебе угодно. Поезжай за мной. Будешь торчать перед входом, пока твои товарищи пьют и тискают девок. В дом тебя все равно не пустят.
Охранник вздохнул.
- Ладно, довезу Вас до дома и вернусь.
- Только не заблудись, - насмешливо ответила Мадо. - Поехали, мой славный рыцарь.
Перед домом Розанны Мадо приказала охраннику:
- Возвращайся назад. Я останусь ночевать здесь. Вот деньги на развлечения и на ночлег. Приедете утром, когда проспитесь.
- Спасибо, госпожа, - расплылся рыцарь в улыбке, развернулся и поскакал в корчму. Госпожа права: в этом сонном болоте и вправду самое опасное - что тебя боднет корова.
Мадо подошла к двери и позвонила в колокольчик.

Глава 14

- Так, значит, ты мой настоящий отец? Выходит, мама меня обманывала? А папа... то есть, Жозеф...он знает?
- Он все знал с самого начала. Жозеф никогда не был маме настоящим мужем - они просто делали вид, что они муж и жена. Но отцом он для тебя был настоящим. Считай, что у тебя два отца. Когда Жозефу надоест Плотный мир, я буду рад видеть его здесь. Уверен, что ему понравится.
- И все-таки: почему мама мне не рассказала?
- А ты бы поверил?
- Не знаю.
- Вот в том-то и дело. Я много раз пытался заговорить с тобой, но ты меня не слышал. А когда наконец услышал, не смог подняться по лестнице. Да ты и сейчас не до конца уверен, что я - не твой сон.
- Ладно, ты меня убедил, - засмеялся Ллео. - Даже если это сон - он мне нравится. Особенно когда ты рисовал лучами. Ты меня научишь?
- Конечно, мой мальчик. Я научу тебя и этому, и многому другому. Вот только в Плотном Мире тебе придется быть осторожным: люди боятся нового и непривычного и часто пытаются его уничтожить.
- Это я уже давно понял, - печально сказал Ллео. - Они именно поэтому забывают о свете?
- И поэтому тоже. Свет не может оставаться старым и привычным: он вечно новый и меняется каждое мгновенье. Тот, кто цепляется за старое, просто не успевает за движением света.
- Оттого я и не слышал тебя. Я тоже цеплялся за...
- За свою мечту?
- Да, наверное. Я представлял себе, что мы все вместе живем счастливо: мама, папа, Мадо и я. И что так будет всегда. Но стоило мне ненадолго уехать - и все рухнуло. Наверное, она поняла, что на самом деле я ей не нужен, как только оказалась в столице. В деревне у нее просто не было выбора...
- Ты и вправду так думаешь?
- А что мне еще остается? Я ее уже не обвиняю. Сердцу не прикажешь, - добавил он неестественно взрослым тоном.
- Сынок, - ответил Художник, - ты очень сильно ошибаешься. На самом деле ты прекрасно знаешь настоящую правду, но сам заглушаешь ее своими умствованиями, которые к тому же вовсе не твои. Не пытайся все объяснить привычным способом. Попробуй послушать свое сердце.
Некоторое время Ллео сидел молча. Затем он почувствовал невыносимую боль, какой никогда не испытывал прежде. Его лицо исказилось от муки.
- Вот теперь ты подходишь к настоящей правде, - сочувственно сказал наблюдающий за ним отец. - Прости, сынок, за то, что не могу сейчас ничем помочь тебе. Просто запомни то, что я скажу: ни ты, ни она ни в чем не виноваты. Вы сделали все, что могли. Просто у вас было недостаточно сил. Не оглядывайся назад: то, что случилось, уже случилось, и его не изменить. В следующий раз получится лучше.

Глава 15

- Здравствуй, - растерянно сказала Розанна.- Вот неожиданность-то. Могла бы и написать мне. Из-за границы тоже письма доходят.
- Из-за какой границы?
- Оттуда, куда ты уехала.
- С чего ты взяла, что я уезжала за границу?
- От твоего батюшки, от кого же еще?
- Да, разумеется. Какая же я недогадливая. А что он рассказал?
Розанна внимательно взглянула на Мадо.
- Что случилось? - спросила она напрямую. - Он что, соврал? Он сказал, что в столице тебе так понравилось, что ты оттуда - ни ногой. И что ты влюбилась в богатого иностранца, вы сходу сыграли свадьбу и укатили за границу. Отец, дескать, уговаривал тебя подумать, но ты совсем потеряла голову. Мадо, да что с тобой? На тебе лица нет. Вы расстались с этим иностранцем? Он тебя обманул?
- Розанна, можно мне выпить чего-нибудь покрепче? - попросила Мадо. - А потом я тебе все расскажу.
Во время рассказа Мадо глаза Розанны распахивались все шире и в них загорался гнев. Когда Мадо закончила, Розанна смогла произнести лишь:
- Вот сволочь... Убить его мало...
- Кого именно? - горько усмехнулась Мадо.
- Обоих, - решительно заявила Розанна. - Жаль, что твой отец укатил, не то бы я его своими руками придушила.
- У меня нет отца, - проговорила Мадо. - Альвар мне больше не отец. Он гнусный сутенер - и хватит о нем. Я должна бежать от мужа подальше, и мне понадобится ваша помощь. Позови Мэтта: я расскажу ему свой план.
* * *
- Думаешь, другого способа нет? - с сомнением спросил Мэтт.
- Похоже, что нет. Северино не дает мне развода. Значит, если я уйду, он всегда может вернуть меня силой. И я не смогу больше никогда выйти замуж: я буду считаться двоемужницей, а мой муж похитителем и прелюбодеем.
- А если рассказать королю правду? Как этот гад опоил тебя и взял силой?
- Поздно. Весь двор был на моей свадьбе, все видели мою радостную улыбку. Я ломала комедию больше года, и меня считают счастливейшей из женщин. Жаловаться надо было сразу. Но Северино пригрозил, что будет держать меня взаперти, пичкать наркотиками и насиловать. Через месяц я бы превратилась в животное. У меня не было выбора. Но теперь мне никто не поверит: решат, что я повздорила с мужем и решила ему отомстить. Меня же и осудят за клевету.
- Ладно, - согласился Мэтт, - значит, сделаем так, как ты решила. А потом сразу отправишься в Лотарн. Я тебя сам туда провожу.
- Ллео в Лотарне? - спросила Мадо, глядя в сторону.
- Сейчас его там нет, - сообщила Розанна. - Он написал нам, что едет путешествовать, а надолго ли, сам не знает. Но госпожа Марина и господин Жозеф в Лотарне. Ты можешь отправиться прямиком к ним. Когда Ллео приедет - то-то он будет рад!
- Думаешь, будет?
- Не думаю, а знаю. Ты бы видела, что с ним сталось, когда он услыхал про твое замужество. Мы думали, он с ума сойдет. Убежал на всю ночь, а утром возвратился и сказал, что хочет уехать поскорее. На следующий день они и отправились. Госпожа Марина оставила мне ключи на случай, если ты вернешься. Сейчас я тебе их дам.
- Сейчас они мне ни к чему. Сначала нужно сделать то, что мы задумали.
- Ладно, тогда не будем терять времени, - решил Мэтт. - Поехали подыскивать место, пока твои охранники дрыхнут.
- Только не в этом платье. Вдруг кто-нибудь увидит. Дайте мне мужскую одежду.
- Возьми мою. Она, правда, широковата, так что придется подвязать. Переодевайся - и поехали. Лошадь у меня хорошая, привыкла ездить по крутым тропкам. Поедем на ней вместе. Вот только отправлю слугу к трактирщику, пусть шепнет ему пару слов. Чтобы угостил твоих охранников как следует.
- А когда они проспятся?
- К полудню, не раньше. А голову у них будет ломить до вечера.
- Отличное состояние для небольшой прогулки в горы, - весело окликнуласьМадо. - Кстати, я хотела тебя спросить: замок уже продан?
- Можно считать, что да. Его покупает банкир из империи. А меня назначает управляющим.
- Значит, вы с Розанной снова там поселитесь?
- Видимо, придется. Ты на меня не в обиде?
- Ты с ума сошел? Наоборот, хорошо, что хоть вы будете там жить. Скажи, Мэтт, а лошадей тоже продали? И если да, то кому?
- Лошади все на месте. Замок продают вместе с лошадьми.
- Тогда я хочу выкупить Баязета.
- Теперь ты с ума сошла? Я приведу тебе Баязета. На нем и отправишься... к своему иностранцу, - усмехнулся Мэтт.
За разговором они почти не заметили, как оказались в горах.
- Вот это место вполне подойдет, - указал Мэтт. - Значит, ты выезжаешь из-за поворота, соскакиваешь, взбираешься наверх и прячешься среди деревьев. Попробуем?

Глава 16

- Я хочу съездить на могилу бабушки,- заявила Мадо.- То есть, на то место, где она разбилась. Хочу прочитать там молитвы. Собирайтесь, мы выезжаем прямо сейчас.
Охранники являли собой жалкое зрелище. Мадо взглянула на них, покачала головой и попросила:
- Розанна, прикажи подать им воды с лимоном, что ли. Или пива.
- Ну и охрана у тебя, - громко и презрительно произнесла Розанна. - Где только твой муж таких откопал? Может, послать с тобой наших слуг? Мне будет поспокойнее. Эти пропойцы еще в пропасть свалятся, да и тебя утянут.
Один из охранников попытался что-то возразить, но Розанна прикрикнула: 'Помолчал бы, пьяная рожа!', приказала служанке нацедить пива, самолично вышла проследить, чтобы та не перепутала бочки, вернулась с большим кувшином и налила охранникам по огромной кружке.
- Пейте уж, греховодники, - милостиво предложила она.
После пива охранникам вроде как полегчало. Но в дороге их начало неудержимо клонить в сон. То один, то другой клевал носом и едва не падал с лошади.
Мадо обернулась и взглянула на них.
- Вам нельзя ехать в горы, - заявила она.- Вы и вправду свалитесь в пропасть. Ждите меня на поляне перед тропой.
- Г-госпожа... - попытался возразить охранник, заявлявший, что приказ есть приказ.
- Тебе надоела жизнь? Хорошо, отправляйся за мной, если хочешь.
- Я п-пойду пешком,- решил тот. - А Вы поезжайте помедленнее.
- Я поеду, как считаю нужным. Все, я больше не хочу тебя слышать. Я думаю лишь о душе моей бедной бабушки.
За поворотом Мадо притормозила коня, спрыгнула с него и побежала наверх. Спрятавшись среди деревьев, она увидела, как сверху прямо в коня летит большой камень, а за ним еще и еще.
'Настоящий камнепад', - подумала Мадо и осторожно поднялась выше: туда, где среди густых зарослей прятался Мэтт.
Она увидела, что тропа совершенно завалена камнями и охранник пытается перебраться через них, но не может удержаться и скользит назад. Мадо покачала головой:
- Свалится ведь, дурак.
- Невелика будет потеря, - отозвался Мэтт. - Вот лошадь жалко, да ничего не поделаешь. Ладно, быстро переодевайся и пошли.
Мадо сбросила платье и украшения и натянула заранее приготовленную одежду мальчика-слуги, которая была ей как раз впору.
- Дай-ка нож, - попросила она.
Ловко отрезав от платья несколько клочков, она протянула их Мэтту вместе с бисерным поясом и ожерельем:
- Это нужно сбросить вниз.
- Не жалко? - спросил Мэтт, глядя на украшения.
- Жалко, конечно. Но охранники видели, что я их надела, так что ничего не поделаешь. Я оставила Розанне целый ларец - там еще десяток таких ожерелий. Погляди, охранник ушел?
- Ушел. Давай, я сброшу, пока он не поднял тревогу. Скоро сюда сбежится все село.
Они быстро шли по тропе, ведущей к пустому дому. Возле входа Мэтт дал Мадо ключи и приказал:
- Запирайся изнутри и не выходи до темноты. Завтрашний день мне понадобится, чтобы забрать Баязета. Вечером я его приведу, и тронемся. Заодно черкну пару строк императрице: напишу, что ты моя племянница, и попрошу тебе помочь.
- Зачем? Я сразу поеду к Марине и Жозефу. Они мне помогут лучше всех императриц.
- На всякий случай. Она прислала мне печать и написала, что любой, кто предъявит письмо с этой печатью, может рассчитывать на ее помощь. Так что тебе такое письмо всяко не помешает. Все, я ухожу. Вернусь с твоим Баязетом.
- А если его опознают?
- Не опознают, - усмехнулся Мэтт. - Зачем, по-твоему, мне нужен целый день?
Когда Мэтт ушел, Мадо принялась бродить по дому. Сначала она зашла в комнату, в которой прожила полтора года, затем заглянула на кухню, распаковала корзинку с припасами, приготовленную Розанной, отломила кусок аппетитно пахнущего хлеба со свежим козьим сыром, глотнула вина.
После этого Мадо зашла в кладовую. В шкафу висели платья ее матери. Пожалуй, она возьмет кое-что с собой, а остальное Розанна ей пришлет.
Наверху лежал саквояж с гримом, париками и накладными носами. Это ей вряд ли понадобится.
Впереди еще почти сутки. Чем же себя занять? Надо зайти в комнату Ллео: может быть, она найдет какую-нибудь книгу.
В комнате стоял полумрак, и Мадо заметила скульптуру не сразу. Сначала она увидела разбитую птицу. Видно, кошкоптица прилетела сюда, снова превратилась в фарфор и упала. Уже после того, как Ллео уехал, иначе бы он ее оживил.
У Мадо сжалось сердце. Она подошла, чтобы собрать осколки, и увидела свое лицо.
Некоторое время она стояла в оцепенении. Руки статуи тянулись к ее горлу, рот был искажен злобой и коварством, а пальцы скрючены, словно когти.
Возле ног статуи лежала разбитая птица.
Мадо отступила несколько шагов назад, повернулась и вышла из комнаты, будто во сне.
Так вот какой Ллео ее видит...
Северино ошибся. Ллео - не милый безвольный мальчик. Все гораздо хуже. Ллео стал таким же, как он, и замечает лишь черноту и мрак.
Птица разбилась не случайно. Это Ллео ее разбил. Чтобы показать Мадо, что между ними все кончено.
Но как он мог знать, что она окажется здесь? Все думали, что она навсегда уехала за границу. Значит, Ллео догадывался, что ее отец солгал, и понимал, что она может вернуться? Но Ллео даже не попытался ее найти. Вместо этого он пришел в дом, вылепил это чудище, разбил птицу и сразу уехал.
Мадо присела возле очага и стиснула голову руками, пытаясь справиться с отчаянием, неумолимо подступающим все ближе.
- Что же мне делать? - прошептала она и почувствовала, как вслед за отчаянием к ней приближается страх.
Все это время Мадо знала: ей нужно вырваться на свободу и найти Ллео. Он прогонит чудовище, ворвавшееся в ее плоть, и тогда белая птица вновь оживет.
Теперь ей некуда идти и некого искать.
'Я тебя предупреждал, - сказало отчаяние голосом Северино. - Возвращайся назад, пока еще не поздно'.
Мадо беспомощно оглянулась вокруг. Какая холодная непроглядная тьма...
Ее начала бить дрожь.
'Еще не хватало заболеть, - подумала она. - Надо развести огонь'.
Когда пламя весело заплясало, Мадо придвинулась к нему как можно ближе, стараясь не думать о том, как они с Ллео плясали в этой комнате под звуки скрипки и арфы.
С тех пор она не раз танцевала на балах и маскарадах, неизменно вызывая всеобщее восхищение. Но это было напоказ, как и вся ее жизнь, начиная со свадьбы. А что ее ждет теперь?
Мадо не помнила, сколько времени она неподвижно просидела перед очагом. Постепенно отчаяние улеглось, сменившись странным забытьем. Ее глаза начали слипаться - и внезапно ей показалось, что в комнате кто-то появился. Мадо открыла глаза и увидела возле очага женскую фигуру в огненно-алых одеждах. Казалось, будто она вышла из пламени.
- Давай потанцуем, - предложила женщина.
- У меня нет сил, - машинально ответила Мадо. - Да и не хочется мне сейчас танцевать. Мой танец умер вместе с птицей.
- Значит, пришла его пора, - женщина подошла к ней ближе. - Умер, рассыпался, сгорел...
Ее голос стал певучим, она начала медленно раскачиваться, а в руках у нее появился маленький бубен.
- Иди ко мне, - позвала женщина, - я тебе помогу. Старая сила - мертвая сила, теперь мы разыщем живую. Войди в меня, будем танцевать вместе.
Видимо, Анна и вправду знала проход к миру Художника, потому что в эту ночь он послал Мадо новый танец, как много лет назад послал Жоакину новую песню. Мадо почувствовала, как ее тело превращается в поток и вихрь, танец нес ее, в нем вспыхивали и сгорали ее бессилие, ярость, боль, ненависть, надежда, отчаяние, страх и страстная жажда любви и свободы. Она стала вкрадчивой кошкой и стремительной птицей, растоптанным цветком и грозным пламенем, горным потоком и порывом ветра.
Когда огонь начал засыпать, а танец отпустил ее, она рухнула без сил.
- Мадо умерла, - сообщила она последним искоркам в очаге и расхохоталась.
- Вот и славно, - одобрила Анна. - Хорошо мы с тобой сплясали. А теперь тебе самое время отдохнуть. Утро вечера мудренее.
Пронувшись, Мадо вернулась зашла в кладовую.
- Пожалуй, грим нам все-таки пригодится, - сказала она той, у которой еще не было имени. - Да и письмо к ее величеству будет очень кстати. А вы, - обратилась она одновременно к Ллео и Северино, - можете убираться к черту! Обойдемся и без вас.
Затем Мадо взяла на кухне тяжелую чугунную сковородку, вернулась в комнату и принялась крушить статую, пока не разнесла ее в пыль.

Глава 17

К вечеру Мэтт приехал и привез рыжего жеребца. Мадо удивленно посмотрела на него и спросила:
- А где Баязет?
- Я же говорил, что его не опознают, - хохотнул Мэтт. - А через пару недель краска сойдет. Вот, возьми этот кошелек.
- Мэтт, не нужно. Я прихватила с собой пару драгоценностей. Мне их вполне хватит.
- А ну как твой муж их обнаружит? Сама говоришь, что он хитрый. Нет уж, пока что припрячь их. Бери, тебе говорят. У меня денег больше, чем надо. А вот письмо к господину Саймону. Это мой банкир. Если тебе понадобятся еще деньги - он тебе выдаст.
- Уж не он ли купил замок?
- Он самый.
- Забавно,- усмехнулась Мадо.- Ладно, Мэтт. Спасибо тебе. Письмо к императрице я, пожалуй, тоже возьму. Передай от меня благодарность Розанне. Я напишу вам, как только смогу.
Мэтт и Мадо благополучно добрались до границы. Когда они оказались в Лотарне, Мадо сказала:
- Дальше я поеду одна. Я прекрасно знаю язык, так что меня вполне примут за местную жительницу. Возвращайся домой, Мэтт. И спасибо тебе за все.
- Поверни направо и поезжай по этой дороге,- посоветовал Мэтт.- К полудню доберешься до госпожи Марины и господина Жозефа.
- Конечно,- кивнула она и тронула Баязета.
Когда Мэтт уехал, Мадо медленно повернула коня и поехала назад. На ее губах играла горькая усмешка.
Она ехала, сама не зная куда, пока дорога не привела ее к морю.
Мадо никогда не видела его прежде. Она восхищенно глядела на бескрайнюю синеву, уходящую за горизонт.
Ей захотелось побродить босиком по этому чуду. Она разулась и закатала штаны. Затем решила сбросить куртку - и почувствовала, что на ее руку что-то надето. Закатав рукав рубашки, Мадо увидела тонкий бисерный браслет из золотых и голубых бусинок.
- Странно,- проговорила Мадо,- как я могла о тебе забыть? Но раз уж ты так хорошо спрятался, я тебя выбрасывать не стану. Оставайся со мной - ты такого же цвета, как солнце и море.

[Ariana]

Часть 7

Глава 1

- Я и вправду многому научился, - удовлеворенно сказал Ллео, глядя на лиловую с серебром бабочку, которую он только что себе преставил. - Вот только смогу ли я делать то же самое в Плотном Мире?
- Пойдем в сад,- предложил Художник и направился к двери.
Ллео засмеялся, растворился в воздухе и оказался в саду. Художник уже ждал его.
- Это было испытание? - поинтересовался Ллео у отца.
- Просто шутка, - подмигнул тот. - Да, насчет Плотного Мира... Сможешь, конечно. Принцип ведь тот же самый. Вот только как жители Плотного Мира отнесутся к твоим умениям, - это другой вопрос.
- А почему они должны плохо к ним отнестись? Принцессе очень понравилась ожившая змейка, а Амхару дракон. Правда, его не я создал, но какая разница?
- А как ты думаешь, покойному императору тоже бы все это понравилось?
- Я его никогда не видел, но думаю, что нет.
- А почему?
Ллео молчал.
- Не знаю,- наконец ответил он.- Чувствую, но объяснить пока не могу. Наверное, он тоже слишком цеплялся за привычное и удобное.
- Дело не только в этом. Если бы ты предложил ему создать сотню летающих солдат, которые бросают сверху огонь на вражеский город, - он был бы в восторге.
- Тогда не знаю.
- А ты вспомни, что я говорил тебе о свете.
- Что только он настоящий, а все остальное - просто сон?
- Именно. Дело не в чудесах, а в свете. Если человек о нем вспоминает - он сам может творить любые чудеса. Или не творить, если не хочет.
- И мама решила родиться в Плотном Мире, чтобы напомнить людям о свете?
- Да, она так решила.
- Мне кажется,- медленно произнес Ллео, - что я тоже должен это сделать.
- Тебе нравится слово 'должен'?
- Не очень. Оно какое-то тяжелое и твердокаменное. Скажем, это и мой выбор. А насчет чудес, как ты их назвал, надо подумать. Летающих солдат я делать уж точно не хочу.
- А как насчет чего-нибудь нужного? Еды, например? Или денег? Представь себе: ты можешь разом накормить всех голодных и озолотить всех бедняков. Это ведь доброе дело, правда?
- Доброе,- согласился Ллео.
- Теперь у тебя будет такая возможность. Ты ею воспользуешься?
Ллео задумался.
- Не пытайся думать привычными мыслями,- посоветовал отец.- Ты умеешь слушать свое сердце. Оно тебе подскажет правду.
Ллео прикрыл глаза и некоторое время сидел молча. Затем открыл и горько вздохнул.
- Я увидел, как люди толпами ходят за мной и требуют, чтобы я их кормил. Они не сажают хлеб, не выращивают сады, не шьют одежды. Они хотят только получать еду, причем даром. Жуткое зрелище, отец: они расталкивают и давят друг друга, стремясь урвать побольше... А уж что будет, если я начну раздавать золото, я и смотреть не хочу. Наверное, я увижу, как они убивают друг друга из-за какого-нибудь самородка. Помню, один богач подарил мне целую кучу.
- А куда ты их дел?
- Раздал детям в селе, они красивые и блестящие. Ребятам понравились.
- А родителям?
- Кажется, родители сразу у них все отобрали...
Художник молчал.
- Отец,- тихо спросил Ллео,- почему слушать сердце так больно?
- У тебя было слишком много иллюзий, мой мальчик,- ответил Художник. - Расставаться с ними и вправду больно. Придет время, когда сердце станет твоим лучшим другом. Этого уже недолго ждать. Ты учишься удивительно быстро. Поэтому тебе так тяжело. Другие люди теряют иллюзии долго и по капле. Успевая за это время создавать новые. И так - всю жизнь. Какой уж тут свет...
- Отец, а почему ты задаешь мне все эти вопросы?
- Потому что рано или поздно ты придешь ко мне и спросишь, почему в мире так много бедности, горя и зла. Вот я и хочу, чтобы ты сам сначала поискал ответы.
- Тогда спрашивай дальше.
- Собственно, у меня остался всего один вопрос. Когда-нибудь ты станешь мастером. У тебя появятся ученики. Что ты будешь делать, если они будут просить у тебя указаний по любому поводу и бояться сделать самостоятельно хоть шаг? Или, наоборот, будут постоянно спорить с тобой и отстаивать свою независимость? А тебя обвинят в том, что ты деспот и тиран?
- Хорошие вопросы, - усмехнулся Ллео. - Я над ними подумаю. А сейчас я тоже хочу кое-что спросить. Мне сразу показалось, что я тебя где-то уже видел. Но никак не мог вспомнить, где именно. А когда ты сказал про деспотов и тиранов - вспомнил.
- Неужели я похож на тирана?
- Совсем непохож, но не в этом дело. Когда я был в столице, я зашел в главный храм и увидел там изображение великого отца - так его называют. Это могучий воин с мечом и в доспехах.
- С бородой?
- Да, бородатый.
- И этот воин...или великий отец...похож на меня?
- Очень похож. Я просто не сразу понял из-за бороды. Как такое может быть?
- Не знаю, сынок. Я видел этого воина во сне, но не понимаю, какое он имеет ко мне отношение. Для меня и самого это загадка. Могу сказать лишь одно: если великий отец, которому поклоняются эти люди, существует, то это не я.

Глава 2

- Наконец-то ты вернулся! - Жозеф обнял Ллео.- Знаешь, а ты изменился. Стал совсем взрослым. Путешествие пошло тебе на пользу.
- Это правда, - согласился Ллео.- А где мама?
- Пошла в пещеру.
- В какую пещеру?
- У нее есть любимый грот. Она туда часто ходит. А вот и она.
- Ллео! - воскликнула Марина. - После твоего письма мы ждали тебя со дня на день. Жозеф, ты ему сказал?
- Еще не успел, он только что зашел.
- О чем вы говорите?
- Мы получили письмо от Розанны,- сказала Марина. - К ним приезжала Мадо. Вот письмо, прочитай его сам.
Ллео взял письмо.
- Я пойду к себе, ладно? - постарался сказать он как можно спокойнее и вышел.
У себя в комнате он развернул письмо.
Прочитав, Ллео некоторое время сидел неподвижно.
Так вот что отец имел в виду, когда говорил, что им с Мадо просто не хватило сил.
Он не будет сейчас думать, что с ней сделали Альвар и этот человек. Раньше бы он думал об этом часами, скрежеща зубами от ярости и мечтая о мести. Сейчас - нет. Что случилось, то случилось, и незачем страдать из-за того, что невозможно изменить.
Сейчас нужно найти Мадо. Розанна пишет, что она поехала в Лотарн.
Почему же она не здесь?
И тут с ужасающей ясностью он увидел скульптуру и разбитую птицу, которых оставил в своей комнате.
- Этого я изменить тоже не могу, - обратился он к тому, прежнему Ллео, который готов был вырваться наружу. - Перестань лепетать жалкие слова. Ты сделал тогда самое лучшее, что мог. То, на что у тебя хватило сил. В следующий раз получится лучше. А теперь помолчи и дай мне подумать.
Когда он спустился вниз, Жозеф и Марина сидели в тревожном ожидании.
- Когда пришло письмо? - просил Ллео.
- Около полугода назад. Мадо в Лотарне уже полгода. Почему же она не приехала?
- Я знаю, почему она не приехала. Но я ее найду. Пока еще не знаю, как, но я что-нибудь придумаю.
- Ты изменился, Ллео - заметила Марина.
- Да, папа мне тоже так сказал. Со мной кое-что произошло. Я был наверху. У своего другого отца.
- Так это правда?- спросил Жозеф.
- Он сказал мне, что ты все знаешь...
- Знаю, потому что мама мне рассказала. Но до конца я все равно не очень верил.
- Пойдемте в грот, - решительно сказала Марина. - Жозеф, я звала тебя много раз, но ты каждый раз отказывался. Теперь ты убедился, что я ничего не придумала. Идемте все вместе.
Грот был похож на круглый зал. Сверху струились разноцветные лучи, весело оражаясь от стен из горного хрусталя. Посреди грота был круглый очаг, а рядом с ним лежал пушистый ковер.
- Садитесь,- пригласила Марина и достала флейту.
Лучи начали струиться сильнее. На этот раз они не превращались в лестницу. Сверху распахнулось окно, через которое был ясно виден чудесный сад.
- Взгляни туда,- показала Марина Жозефу.
Жозеф поднял голову наверх. Окно стало шире и словно опустилось вниз. В воздухе они ощутили аромат цветущих деревьев.
- Вы слышите мелодию? - взволнованно спросил Жозеф.
- Нет, мы ничего не слышим,- удивленно ответил Ллео.
- Пойдем, - Марина взяла сына за руку.- Оставим его одного. Эта мелодия - только для него.
Когда Марина и Ллео вернулись в грот, Жозеф лежал на ковре. Его глаза были устремлены наверх, а незримый музыкант доигрывал последние такты далекой нездешней мелодии.

Глава 3

- Продолжай играть! - приказала Мадо.
- Саломе, ты себя в гроб вгонишь. И меня тоже.
- Музыкант, которого музыка вгоняет в гроб?
- Но не круглыми же сутками! Как только тебя хватает...
- Ладно, Пьетро, иди домой. Сколько я тебе должна?
- За такую адскую работу...
- Вот, возьми, - Мадо дала ему несколько золотых монет.
- Это слишком много,- растерялся музыкант.
- Сам же сказал, что работа была адская. Больше приходить не нужно. Завтра я уезжаю в столицу.
* * *
В Лотарне Мадо первым делом нашла себе небольшую, но уютную квартирку в небольшом городке на самой границе с империей. Затем наняла учителя имперского языка и аккомпаниатора. Первый ей вскоре стал не нужен: в городе был смешанный состав населения, и, освоив азы, Мадо очень быстро научилась прилично разговаривать на имперском.
Второго она порой и впрямь не отпускала сутками. Саломе - такое имя она теперь носила - готовилась к покорению столицы. Она должна стать лучшей из лучших, самой яркой звездой, имя которой надолго станет легендой в мире танца. Только так она сможет подняться и над цинизмом Северино, и над жестокостью Ллео. Мадо умерла. Венков можно не посылать. А Саломе будет долго жить и после того, как ее тело упокоится в земле.
Пьетро потрудился на совесть. Хорошо бы взять его с собой в столицу. Они отлично сработались, хоть порой он и жаловался, что больше не вынесет такого режима. К тому же он один заменяет целый оркестр. Где еще она найдет музыканта, который одновременно держит в руках гитару, во рту - свирель или губную гармонику, а при этом еще отстукивает ногой ритм на барабане?
Жаль, что он так быстро выдохся. Наверное, он прав, и она слишком требовательна. Но она не может иначе - на меньшее, чем совершенство, она не согласна. И ее напарник должен тоже быть таким.
Раздался стук в дверь, и Пьетро вошел, не дождавшись ответа.
- Ты что-то забыл? - осведомилась Мадо.
- Я подумал, что без тебя моя жизнь станет слишком пресной. Да и в столицу перебраться я давно мечтал.
- Там режим будет еще похлеще,- предупредила Мадо. - Я должна стать примадонной.
- Это я уже понял,- вздохнул Пьетро.
- Я тоже подумала, что мне будет не хватать твоей гитары с барабаном, - Мадо провела пальцами по струнам.- Ладно, поехали завоевывать столицу.
* * *
Через несколько дней после приезда Мадо направилась во дворец. Письмо Мэтта и вправду оказалось волшебным ключиком: императрица приняла ее в тот же день.
- Вы племянница Мэтта? - приветливо спросила Стелла.- Я очень рада с Вами познакомиться. Чем я могу Вам помочь?
- Ваше величество, - почтительно поклонилась Мадо, - я бы хотела стать танцовщицей в императорском театре, если это возможно.
- Тяжелый труд,- покачала головой Стелла.
- Я знаю, Ваше величество.
- Хорошо, я напишу директору,- пообещала Стелла.
- Благодарю Вас, Ваше величество.
'Эта девушка не может быть племянницей Мэтта,- подумала Стелла.- Она явно знатного рода. Я уверена, что где-то ее видела. Но где и когда?'
- А Вы можете станцевать для меня? - попросила Стелла. Пока девушка будет танцевать, она попытается вспомнить.
- Если Вам угодно, Ваше Величество... Для меня это великая честь...
'Лжет, - думала Стелла, - она кланяется и улыбается, но у нее холодный, оценивающий взгляд. Пожалуй, даже злобный. Похоже, она меня ненавидит. Но за что? Что я могла ей сделать дурного? Или это просто мое воображение?'
- Сколько Вам лет, милая? - как можно ласковее спросила она девушку.
- Семнадцать, Ваше Величество,- ответила та.
'Я думала, Вы намного старше' - едва не сорвалось с губ Стеллы.
- Если Вашему Величеству угодно, чтобы я станцевала для Вас,- снова присела в поклоне девушка, - то...
- Вам нужна музыка?
- Я на всякий случай захватила своего аккомпаниатора. Он ждет внизу.
- Сейчас за ним пошлют,- пообещала Стелла.
Через пять минут прибыл Пьетро. Он достал гитару, они переглянулись с Мадо, она кивнула, и он заиграл.
После первых же движений девушки Стелла наклонилась вперед, а затем и вовсе привстала с кресла. Лицо девушки изменилось, настороженность и холод исчезли, сменившись нездешним экстазом и священным безумием, в каждом движении был смысл, точность и завершенность, словно оно могло стать последним в ее жизни.
Лицо девушки стало совсем юным, она весело запорхала - и тут же замерла, вперив взор во что-то неведомое, словно увидела призрак. Она пыталась заслониться, скрыться, убежать, но невидимый призрак повсюду настигал ее, и она затихла, застыла, замерла, смирившись с неизбежным, а ее губы прорезала горестная и мудрая улыбка.
И тогда Стелла вспомнила, где она видела эту девушку.
- Вы великая актриса,- сказала она от души.
- Благодарю Вас, Ваше величество,- присела Мадо в реверансе.
- Скажите, - спросила Стелла, - не могла ли я Вас встретить в Аргоне? Вы приезжали верхом вместе с Ллео.
Лицо девушки окаменело.
- Я не знаю никакого Ллео, - ответила она и сделала движение рукой, словно пытаясь заслониться.
- Да, я вполне могла ошибиться,- согласилась Стелла. - Знаете, у меня есть к Вам предложение получше, чем место одной из многих танцовщиц в театре. Через месяц в Лотарне состоится фестиваль искусств. Я учредила его в честь моего чудесного спасения. Первый фестиваль прошел весьма успешно, и я хочу, чтобы второй был не хуже. Что, если Вы выступите от моего имени на конкурсе танцев? Я уверена в Вашей победе. Тогда мне не придется писать директору. Он сам придет к Вам и будет уговаривать Вас стать ведущей актрисой. Я уверена, что Вы произведете настоящий фурор!
- Это великая честь для меня, Ваше величество, - вновь ответила Мадо, и ее глаза засияли радостью и торжеством.
- Где Вы остановились?
- В гостинице, Ваше величество.
- Не очень подходящее место для репетиций. Вам будет удобнее в доме моих друзей.
- Ваше величество, Вы так добры...
- Просто я хочу, чтобы Вы выступили с блеском. Для меня этот фестиваль очень важен. Сейчас вам подадут карету, вы приедете в гостиницу, заберете ваши вещи, а затем вас привезут к Саймону и Диане.
- Вот это да,- ошеломленно произнес Пьетро, когда они оказались в карете. - Как тебе это удалось? Заколдовала ты ее, что ли?
- Просто мой дядя в свое время оказал ей услугу. Давно, когда она еще не была ее величеством. Кстати, Саймон, к которому нас везут,- мой банкир. Так что за денежками далеко ходить не придется.
- А зачем нам сейчас денежки? Думаешь, твой банкир возьмет с нас плату за проживание?
- Для танца, который я задумала, нужен партнер. Поэтому нам придется нанять еще одного танцора. Молодого, талантливого, пока неизвестного, но честолюбивого, с задатками ломовой лошади.
- В общем, такого, как я.
- Именно, Пьетро. Поэтому деньги мне понадобятся. Ты никогда не любил работать бесплатно.
После ухода девушки Стелла некоторое время посидела в задумчивости, затем зашла в кабинет и начала писать письмо. Она успела разглядеть на руке девушки голубой с золотом браслет.

Глава 4

- А затем я проводил ее до границы, - закончил рассказ Мэтт.
- Куда же она могла податься? - тревожно спросила Розанна.
Ллео задумчиво взглянул на потолок, словно пытаясь обнаружить там ответ.
- Она никого не хотела видеть. Может быть, и сейчас все еще не хочет, - обратился он то ли к хозяевам, то ли к себе. - Но я чувствую, что она скоро появится. Конечно, под чужим именем... Но это неважно. Пока неважно. А потом я верну ей прежнее имя. Если она пожелает.
- Как все неладно вышло,- всхлипнула Розанна. - Как подумаю, что бедная девочка скитается невесть где без крыши над головой...
- Я тоже скитался без крыши над головой. Это было мое решение и мой выбор. И Мадо тоже сделала свой выбор.
- Как ты можешь так спокойно об этом говорить, Ллео? Раньше бы ты места себе не находил...
- И какой был бы этого толк? Я просто чувствую: с Мадо все в порядке.
- Да поможет ей Великий Отец, - молитвенно сложила руки Розанна. - Он-то все видит и знает. Я все время молюсь, чтобы он сберег девочку...
- Ладно, хватит слезы лить,- прервал Мэтт жену. - Мадо - девочка умная, не пропадет. И денег господин Саймон ей выдаст сколько понадобится, и императрица всегда поможет. Давайте ужинать.
- Мэтт,- попросил Ллео, - ты можешь показать мне это место? Там, где ты сбросил камень?
- Ладно, с утра покажу. Завалы уже разобрали, так что по тропе снова можно проехать.
* * *
- Ну что, насмотрелся? - спросил Мэтт.- По мне, так ничего интересного. Не приведи Отец сверзиться с такой высоты!
- Спасибо, Мэтт,- Ллео отошел от края.- Теперь я хочу побывать в доме.
Ллео прямиком направился в свою комнату. Осколки статуи и птицы валялись на полу, и по ним ползали муравьи.
Ллео принес деревянный ларь, тщательно собрал осколки, стряхнув с них муравьев, аккуратно подмел остатки глиняной пыли, сложил все в ларь и понес его к выходу. Возле очага он замедлил шаг.
'Хочешь о чем-то спросить?'- поинтересовался голос.
- Да нет,- пожал плечами Ллео. - Хотя наверное все же хочу. Скажи, а ты тоже все знаешь и все видишь? Как Великий Отец?
'Я не знаю даже, что случится через минуту,- ответил голос. - Я точно знаю, что нужно делать здесь и сейчас, вот и все'.
- Тогда выходит, что я знаю столько же, сколько и ты, - задумчиво произнес Ллео.
'Я рад это слышать, Левеллин. Значит, ты научился слышать голос пустоты'.
- Почему ты назвал меня взрослым именем?
'Потому что ты повзрослел'.
* * *
Возвратившись к пропасти, Левеллин сбросил ларь вниз. Тот полетел, набирая скорость, рухнул в горную реку, завертелся в водовороте и вскоре исчез.
- Теперь можно и возвращаться, - Левеллин потрепал коня за холку.- Поехали!

Глава 5

Город готовился к празднику.
Первый фестиваль состоялся год назад. Императрица самолично открыла его, произнесла приветственную речь, выразила надежду, что знаменитые лотарнские мастера поддержат славную традицию, и сбросила покрывало с памятника Жоакину. Скульптор создал его благодаря неведомо как сохранившемуся наброску, нарисованному кем-то из друзей поэта.
- И конечно, он держит сразу и лиру, и свиток,- усмехнулась Марина.
- А чего ты хотела от памятника? - резонно заметил Жозеф.
- Памятник этому великому поэту станет символом свободы духа и творчества, - торжественно объявила Стелла. - К нашему бесконечному сожалению, нам так и не удалось найти ни одного изображения спутницы и музы Жоакина - его супруги Анны. Не будем терять надежды, что когда-нибудь такой портрет обнаружится, и тогда рядом с этим памятником появится еще один. А сейчас я хочу представить всем собравшимся дочь Жоакина с Анной и ее супруга. Жозеф и Марина возглавят жюри фестиваля и вручат награды победителям.
Поэты читали стихи, музыканты играли, жонглеры подбрасывали шарики, актеры разыгрывали пантомимы и клоунады прямо на площади, где были спешно воздвигнуто несколько сцен, так что зрители могли переходить от одной к другой, а художники, скульпторы, гончары, стеклодувы, ювелиры, ткачи демонстрировали свои изделия. Пока еще не для продажи - ярмарка начиналась на следующий день после конкурса.
В общем, праздник получился на редкость удачным.
'Второй фестиваль должен быть еще лучше, - размышляла Стелла. - Нужно добавить что-то новое. Такое, что увлечет самых пресыщенных зрителей. А их в этом году соберется немало. Слава о первом фестивале уже разнеслась повсюду'.
Вот почему Мадо и ее танец оказались как нельзя более кстати.
Расположившись, распаковав вещи и убедившись, что Баязет благополучно устроен в конюшне, Мадо первым делом спросила у хозяйки, где в столице находится место сбора актеров и музыкантов.
- Поезжайте в 'Гладиолус',- посоветовала Диана. - Это самое модное заведение, туда приходят лучшие актеры.
- Лучших нам не нужно, - возразила Мадо.- Нужны те, кто хотят стать лучшими, но у них пока не было шанса.
- Разумно, - согласилась Диана. - Тогда вам нужно в Нижний Город:- туда приезжают молодые таланты из провинции. Или те, кто мнит себя таковыми.
В Нижнем Городе они зашли в один из многочисленных маленьких кабачков. Пьетро достал барабан и торжественно отстучал дробь.
-Эй, ребята! - объявил он.- Разыскивается ненормальный плясун, который жаждет разделить мою горькую участь и попасть в рабство к этой безжалостной даме. Если он будет паинькой, то через месяц мы будем открывать фестиваль от имени ее величества.
- А кормить будут? - поинтересовался длинноволосый юноша в элегантном, но сильно потертом камзоле.
- Если заслужишь,- пообещала Мадо. - Сможешь разучить новую пантомиму? Сроку у нас - меньше месяца.
- Наверное, я и вправду ненормальный, но попробую,- рассмеялся юноша. - Директор театра тянет волынку уже полгода. Так что скорость - это даже хорошо. О чем хоть пантомима-то?
- В первом акте ты меня бросаешь и уходишь к другой, и я умираю от разбитого сердца.
- А где мы возьмем другую? - спросил Пьетро.
- Найдем на месте. Ей вообще не нужно танцевать - только войти с гордым видом, поманить моего неверного возлюбленного за собой, повернуться и уйти. Приедем на несколько дней раньше, и вы поговорите с местными девушками. Вскоре от желающих отбою не будет. Кстати, я - Саломе, а этот барабанщик - Пьетро. А тебя как зовут?
- Я Ивэн. А что будет во втором действии?
- А во втором действии я стану призраком и затанцую тебя насмерть.

Глава 6

Мадо критически смотрела на проплывающих мимо нее девушек. Наверное, надо было все-таки поискать танцовщицу в столице. Бедняжки так стараются, что просто деревенеют. Их нельзя выпускать на сцену даже в самой крохотной роли.
Она уже решила, что поговорит с актрисой из какой-нибудь труппы - вон их сколько съехалось. Роль-то пустяковая. А этих красоток пора отпустить по домам. Хотя...
- Пройдись-ка еще раз,- попросила она тоненькую светловолосую девушку. - Только более высокомерно и равнодушно. А теперь помани его за собой.
- Можно, Вы расскажете мне, о чем пьеса? - попросила девушка.- А то мне трудно изображать непонятно что.
- Это, - Мадо кивнула на Ивэна,- мой возлюбленный. Он клянется мне в любви до гроба, но тут появляешься ты. Он теряет голову, забывает свои клятвы и бежит за тобой.
- А я его люблю?
- Скорее забавляешься. Тебе нравится сознание своей власти. А я для тебя - пустое место.
- Ясно,- кивнула девушка и начала двигаться туда-сюда, вживаясь в образ. Наконец сообщила:
- Я готова.
Она распрямила плечи, подняла голову и небрежно-скользящей походкой прошествовала мимо Ивэна. Обернувшись, девушка усмехнулась, пренебрежительно оглядела Мадо с ног до головы, перевела взгляд на Ивэна и сделала неуловимое легкое движение рукой. Ее взгляд стал загадочным и манящим, но она тут же опустила ресницы, отвернулась, взглянула наверх, вздохнула и неспешно направилась к выходу.
- Как тебя зовут? - спросила Мадо.
- Селена.
- Ты когда-нибудь выступала на сцене?
- Нет,- с сожалением сказала Селена,- но всю жизнь мечтала.
- Через два дня твоя мечта сбудется,- пообещала Мадо.
* * *
- Начинаем! - объявил Пьетро. - Занавес!
Мадо в белом кружевном платье и Ивэн в голубом камзоле, расшитым серебром, выпорхнули на сцену. Он подхватил ее на руки и закружил, затем нежно опустил на землю, она прильнула к нему, улыбнулась и нежно заглянула в глаза. Юноша ответил ей улыбкой, и они продолжали нежный и сладостный танец. Гитара играла томную мелодию любви, и свирель вторила ей.
Постепенно движения юноши становились все небрежнее. В них начала сквозить скука. Порой он украдкой бросал взгляды по сторонам.
Голос свирели сменился тревожной барабанной дробью. Она становилась все громче, но влюбленная девушка в белом ничего не слышала. Она преданно глядела на юношу в голубом, а на ее устах играла блаженная улыбка.
Бедная дурочка ничего не понимала, даже когда на сцену выплыла роскошная надменная блондинка. Юноша двинулся вслед за разлучницей. Взгляд девушки стал растерянным и недоумевающим. Она взяла любимого за руку и попыталась остановить. Он с досадой оглянулся на нее и вырвал руку. Она попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвел взгляд и снова устремился за блондинкой.
Та обернулась, насмешливо взглянула на эту сцену, пожала плечами и решительно направилась к выходу.
Юноша словно обезумел. Он резко оттолкнул девушку и бросился за блондинкой.
Свирель и гитара замолкли. Лишь барабан гремел во всю мощь.
Девушка стояла неподвижно. Затем ее начала бить дрожь. Она тряслась все сильнее в такт ударам. В ее движениях появилось безумие. Она схватила себя за горло, словно пытаясь задушить. Затем распахнула руки, дико, страшно закричала и рухнула на землю.
Занавес.

- Что случилось, Селена, почему ты плачешь? Ты ведь великолепно выступила.
- Вы так танцевали, - прошептала Селена, - что я будто сама все это почувствовала. Простите, я веду себя ужасно глупо.
- Ничего подобного, - весело запротестовал Пьетро,- наоборот, ты просто идеальный зритель. Саломе, Ивэн, вы готовы? Начинаем.

Снова зазвучала грустная мелодия свирели. Девушка лежала, накрытая легким белым покрывалом. Юноша, видимо покинутый коварной блондинкой, грустно вышел на сцену. Некоторое время он смотрел на неподвижную фигуру, затем начала медленно повторять движения прерванного танца.
Постепенно фигура начала оживать. Она приподнялась, встряхнула головой, словно пробуждаясь от сна, и заскользила легкой призрачной походкой. Ее лицо напоминало белую маску, а улыбка была застывшей, словно у мертвеца.
Юноша увидел ее и вспыхнул от радости. Он бросился к ней и попытался взять на руки. Она выскользнула. Юноша приблизился еще раз и снова ухватил руками пустоту. Призрак кружился вокруг него, приближаясь и отдаляясь, пока не исчез совсем.
В отчаянии юноша простер руки ему вслед. И тогда призрак вернулся. Гитара зашлась бешеными переборами, а призрак взмахнул руками, сбросил белую накидку и предстал в черно-ало-золотом блеске.
Плавность сменилась бешенством. Фурия вцепилась в юношу и закружила в безумном танце. Его глаза распахнулись в ужасе. Он пытался вырваться, скрыться, убежать, но она всюду настигала его. Гитара обезумела, а свирель сменилась хихикающей губной гармошкой.
Юношу шатало, его глаза вылезали из орбит, а неумолимая ведьма тянула кровавые когти к его горлу, пока наконец не вцепилась в него.
Он вздохнул и медленно опустился на землю. Ведьма задумчиво посмотрела на него и присела рядом.
- Прощай, радость моя, - ласково сказала она и коснулась его лба багряными губами. - Добрых тебе снов.
Занавес опустился.

Глава 7

- Сколько раз нас сегодня вызывали? - Ивэн был словно в угаре.
- Всего-навсего шестнадцать. Ивэн, у тебя такой вид, словно я и вправду выпила из тебя всю кровь.
- А знаешь, когда ты протянула ко мне эти жуткие когти, мне показалось, что пришел мой последний час.
- Вот, подкрепитесь,- Селена протянула им бокалы с вином.
- Спасибо, Селена. Ты в самом деле хочешь быть актрисой?
- Очень хочу. Но в нашем городе нет театра, а в столицу я поехать не могу - у меня маленькие брат и сестра, я не могу их бросить.
- К вам посетитель, - сообщила костюмерша. - Говорит, что он пришел от имени комитета.
- Проси, - ответила Мадо.
Дверь шатра распахнулась, и на пороге появился Ллео.
- Добрый вечер!- поклонился он. - Мое имя Левеллин, я участник комитета фестиваля. Прошу вашу труппу оказать мне честь и поужинать завтра в моем доме.
- Для нас это тоже большая честь, - церемонно поклонился Пьетро в ответ. - Эй, Саломе, что с тобой?
- Ничего, просто устала после выступления.
- Можно мне поговорить с Вами наедине, госпожа Саломе? - обратился к ней Левеллин.
- Вы знакомы? - удивленно спросил музыкант.
Мадо хотела крикнуть: 'Нет!', но не успела. Левеллин ее определил.
- Да, мы знакомы, - ответил он. - Поэтому я и пригласил Вас на ужин завтра, а не сегодня. Прежде мне нужно поговорить с госпожой Саломе.
- Ладно, пошли, - Пьетро толкнул Ивэна.- Идем с нами, Селена.
Мадо принялась внимательно изучать кончики своих туфель.
Левеллин подошел к ней и присел рядом.
- Ты и вправду так сильно злишься на меня? - спросил он.
Она пожала плечами.
- Не знаю. Наверное, теперь уже нет. Какое это имеет значение? Разбитую птицу не склеишь.
- Ты непохожа на разбитую птицу, - возразил Левеллин. Что-то в его голосе заставило Мадо поднять голову и внимательно взглянуть на него.
- Это не твоя заслуга, - резко ответила она.
- Конечно, не моя, - согласился Левеллин. - Это твоя заслуга и только твоя. Значит, теперь ты Саломе? Прекрасный сценический псевдоним.
- Это мое имя.
- Понимаю. Мэтт мне все рассказал. И показал место, где призрак Мадо упал в пропасть. Я бросил туда то, что нашел в комнате: разбитую скульптуру и птицу.
- Ты пришел для того, чтобы рассказать мне об этом?
- Я пришел, чтобы вернуть то, что тебе принадлежит. А потом задать тебе один вопрос. Только здесь не очень подходящее место. Ты не против небольшой поездки к морю? Баязет уже ждет снаружи.
- Я же оставила его в конюшне при гостинице!
- Я его привел,- улыбнулся Левеллин.- Сказал, что по твоему поручению. Мне поверили на слово - видимо, решили, что член фестивального комитета вряд ли окажется конокрадом. К тому же Баязет меня сразу узнал.
Они вышли из шатра и приблизились к Баязету. Левеллин помог ей взобраться, а сам сел впереди и решительно заявил:
- Сегодня моя очередь править. Ты обещала мне целых два раза подряд.
- Постой! - спохватилась Мадо.- Я забыла смыть грим.
- У тебя будет для этого целое море, - Левеллин взял поводья.- Поехали!
Вскоре они оказались на берегу. Левеллин оставил коня пастись на лужайке и повел Мадо внутрь грота.
Она оглянулась по сторонам, посмотрела на падающие сверху радужные лучи и присела на пушистый ковер.
- Красиво, - задумчиво сказала она.
Левеллин присел рядом.
- Я вылепил ту статую, - произнес он, - чтобы не сойти с ума. Я и вправду чувствовал себя словно сумасшедший: казалось, все нити оборвались, и вокруг ничего, кроме пустоты. Это потом я привык к пустоте, а сначала мне казалось, что все кончено. Я вложил в статую свое собственное безумие и оставил его в прошлом, чтобы оно не настигло меня.
- А птица? - тихо спросила Мадо.
- Сначала я не собирался ее разбивать. А потом что-то на меня нашло.
- Как с тем мячом, - вспомнила Мадо.- Тогда ты спас меня от падения в пропасть. Но видно, от судьбы не уйти.
- В пропасти похоронены обломки статуи и птицы. А мы с тобой сидим здесь, живые и невредимые, несмотря ни на что. И я хочу снова спросить тебя: ты выйдешь за меня замуж? Мадо была согласна, но я не знаю, что скажет Саломе.
- Ты думаешь,- прошептали обе,- что умершее может снова ожить?
- А как может ожить то, что не умерло? - в свою очередь спросил Левеллин. - Ох, какой же я рассеянный - чуть не забыл, что должен кое-что вернуть тебе. Донна Лаура оставила эту брошь моей матери, чтобы передать тебе, когда ты вырастешь. Правда, она очень красивая?
Мадо взяла в руки золотую лозу с изумрудными виноградными ягодами и почувствовала, что на ее глаза наворачиваются слезы. Брошь расплывалась, пока совсем не скрылась за их пеленой. Внезапно лоза стала больше и мягче. Слезы сразу высохли, и Мадо с изумлением уставилась на живую виноградную кисть.
- Хочешь, чтобы она снова превратилась в изумруды? - спросил Левеллин.
Вместо ответа Мадо сорвала ягодку и надкусила.
Виноград был сочным и чуть-чуть терпким. Нет, скорее горьковатым...или пряным? Вкус изменялся, играя бесконечными переливами оттенков. Когда Мадо наконец проглотила ягоду, она поняла, что лишь сейчас ее навсегда покинул омерзительный приторный привкус наркотика, которым когда-то опоил ее Северино.
- Можно мне тоже попробовать? - спросил Левеллин. - Никогда в жизни не ел изумрудного винограда.
Мадо сорвала ягоду и протянула ему. Он рассмеялся, сорвал еще одну и положил ей в рот. Так они и кормили друг друга, пока не кончилась кисть.
После этого она вздохнула:
- Жалко, что даже изумрудный виноград живет так недолго.
- Недолго? - удивился Левеллин, и у него в руках появилась запотевшая бутыль из темного стекла. - Это вино старше нас с тобой.
- А мне почему-то кажется, что минуту назад его еще не было.
- Даже если и так, хуже оно от этого не стало, - резонно возразил Левеллин и непонятно откуда достал тяжелые золотистые бокалы.
Вино оказалось тоже золотистым и тягучим, как мед. После первого бокала Мадо почувствовала легкую пьянящую радость. Разноцветные лучи стали ярче, заиграли мириадами оттенков, заплясали и начали складываться в причудливые узоры. Воздух заполнился ароматом цветущих деревьев и пением невидимых птиц. Оказывается, опьянение может быть прекрасным...
Она подняла на Левеллина взгляд. Он смотрел на нее со страстью и нежностью. Внезапно Мадо представила себе, как она выглядит: грим размазался, на щеках подтеки от слез... Она стремительно вскочила на ноги:
- Мне нужно немедленно смыть грим. Наверное, я похожа на пугало.
- Пойдем купаться, - улыбнулся в ответ Левеллин.- В этом месте никого нет, поэтому мы можем снять всю одежду.
- Вообще-то я никому не позволяю подглядывать за мной во время купания...
- Это хорошо,- одобрил Левеллин.- Еще не хватало, чтобы кто попало подглядывал за моей женой.
Когда они возвратились, Левеллин протянул руку к падающим сверху лучам, затем направил на очаг, и внутри каменного круга вспыхнул огонь.
- Место и вправду волшебное,- Мадо снова пригубила бокал.- После моря я словно родилась заново. Будто все плохое, что со мной случилось,- просто дурной сон...
- Так и есть, - Левеллин обнял ее одной рукой, а другой подлил ей вина, - только свет - настоящий, а все остальное - сон.
- Так разбуди же меня,- блаженно вздохнула Мадо и прижалась к нему. - Муж ты мне или нет?
В ответ Левеллин сжал ее в объятиях и припал губами к ее рту. А потом они растворились друг в друге, и океан поглотил их, смывая слова, мысли, стены, память и боль.
- Помнишь, как мы с тобой танцевали? - спросил Левеллин, когда мир снова обрел форму.
- Конечно, помню, - Мадо нежно провела пальцем по его губам. - Хочешь, потанцуем прямо сейчас?
- Очень хочу. Только боюсь, что я все забыл. Я ведь ни разу не танцевал с тех пор, как мы расстались.
- Ни за что не поверю, что ты не танцевал с другими девушками.
- У меня не было других девушек. Я не хотел обманывать ни их, ни себя. Мне нужна была только ты.
- Тогда придется учить тебя заново,- Мадо вскочила и потянула Левеллина за руку. - Пошли!
Сначала ей показалось, что он и вправду почти все забыл, но с каждой минутой у него получалось все лучше. Они двигались все слаженнее, пока не закружились в радостном вихре... и вдруг она ощутила, что они поднимаются и продолжают кружиться в воздухе.
- Ты умеешь летать? - Мадо изумленно взглянула вниз.
- Ты тоже научишься. Это не так уж сложно. Представляешь, каким потрясающим призраком ты будешь на следующем фестивале!
- Ллео, - взмолилась Мадо.- Давай спустимся вниз и вернемся в город. Для меня на сегодня слишком много. Дай мне привыкнуть постепенно к твоим чудесам.
- Так скоро? - печально вздохнул Левеллин.- Будь моя воля - я бы остался здесь с тобой навсегда. Но как скажешь, любимая. Поедем к твоим ребятам. Заодно и сообщим о нашей помолвке. Или ты предпочитаешь отложить это известие до ужина?
Мадо помрачнела.
- Я ведь так и не добилась развода. Конечно, меня считают погибшей... но если вдруг когда-нибудь Северино меня обнаружит - в глазах закона мы с тобой будет преступниками. Придется нам обойтись без обрядов.
- Мы поженимся в храме Богини, - пообещал Ллео. - В Аргоне это не считается браком, так что никакого преступления мы не совершим. А развод ты получишь.
- Ты плохо знаешь моего бывшего муженька. Он ни за что не согласится.
- Согласится, - твердо сказал Левеллин, и в его голосе прозвенел металл. - Я обещаю: скоро ты будешь свободна.

Глава 8

Когда Мадо сообщила, что выходит замуж и остается в Лотарне, Ивэн и Пьетро изумленно уставились на нее, а в глазах Селены вспыхнула радость.
- Значит, у нас появится свой театр! - закричала она и захлопала в ладоши. - Вы меня возьмете в труппу? Ну, пожалуйста,- я буду очень стараться.
- Пока что никакого театра еще нет,- заметил Пьетро,- а я чувствую себя обманутым в лучших ожиданиях. Мне было обещано завоевание столицы.
- Так завоевывай. Теперь, после нашего сногсшибательного выступления, вам с Ивэном это будет в сто раз легче.
- Лишив главного оружия завоевателей? - уныло вымолвил Ивэн и простер руки, словно пытаясь поймать ускользающий призрак. - Кому нужен наш номер без главной ведьмы?
- Ну, ребята, подготовьте другой номер. Пьетро объявит под барабанную дробь, что требуется ненормальная танцовщица... Только зачем вам это надо? Вас и так теперь с руками оторвут в любом театре. Что вы на меня уставились? Сами же называли меня рабовладелицей. Считайте, что я отпускаю вас на свободу.
- Да мы как-то уж привыкли к твоим коготкам, - вздохнул Ивэн.
- Послушайте,- весело предложил Левеллин, с удовольствием наблюдавший за этой сценой, - я, конечно, понимаю, что здесь глухая провинция,

[Ariana]

Часть 8

Глава 1

Через несколько дней после того, как Левеллин привез из Аргоны согласие губернатора на развод, Марина сообщила, что собирается поехать в Айриэнс.
- Хочу увидеть своими глазами знаменитые яблоневые сады,- пояснила она.
Ей не давало покоя странное сходство между яблонями в разных мирах. Узор никак не желал складываться - в самом его центре зияла дыра, словно яма в саду Художника. Может быть, в Айриэнсе найдется недостающая часть?
Яблоневые сады и голубые озера были прекрасны, а служители Богини почтительны и приветливы. Марина любовалась белоснежными храмами, соединяющими изысканность с простотой. Каждый алтарь был украшен изображением яблони - нарисованным, вырезанным или лепным.
- Разве нет единого канона?- спросила Марина.
- Нет, госпожа. Каждый мастер изображает яблоню такой, какой она является ему в видении. Видимо, Богине угодно посылать разные видения.
- А не изображал ли кто-то из мастеров змеи рядом с яблоней?
- Такое изображение есть только в главном храме, но на него дозволено глядеть лишь тем, кто прошел обряд Змеиной Силы.
- В таком случае я хочу его пройти.
* * *
Она шла по лабиринту, в котором поначалу не заметила ничего особенного. Однако постепенно идти становилось все легче. Ее тело словно растворялось, а голова слегка кружилась. Мысли исчезли, сменившись прозрачной пустотой.
В этой пустоте начали появляться видения. Пестрые картины возникали и распадались, но Марина не обращала на них внимания. Это были еще не настоящие ВИДЕНИЯ, а просто пестрые игрушки, лишенные смысла.
Оказавшись в центре лабиринта, Марина увидела алтарь, на котором стояла яблоня. Ее белые цветы были из тончайшего фарфора, а на серебряных ветвях висели золотые яблоки, отражавшие пламя свечей.
Под яблоней лежала изумрудная змея.
Марина подошла поближе, и ей показалось,что змея шевельнулась и взглянула на нее.
- Кто тебя создал? - задумчиво спросила Марина.- Какое видение к нему пришло и откуда?
Змея молчала.
- Я должна узнать ответ, - мягко, но настойчиво попросила Марина. - Я прошу тебя, Богиня, послать мне видение, какие ты посылаешь мастерам.
Перед ней возник вход в пещеру, заваленный камнем.
- Спасибо,- поклонилась она и направилась к выходу.
Перед входом в пещеру две жрицы в белом поддерживали огонь, как и рассказывал Ллео.
Марина подошла к ним.
- Богиня повелела мне прийти сюда, чтобы найти видение,- сообщила она.
- Тогда оставайтесь здесь, госпожа, и смотрите в огонь.
Марина опустилась на землю, и ее взгляд погрузился в пламя. Оно разгоралось все ярче, превращаясь в пожар, в котором горел чудесный яблоневый сад, а юная девушка в белом спасалась бегством, сжимая в руке яблоко. К ее платью прицепилось несколько личинок.
- Кто ты? - прошептала Марина. - Кто поджег сад? Что случилось?
- Ты уверена, что готова это увидеть? - спросила девушка, на секунду остановившись и обернувшись к ней.
-Уверена, - ответила Марина.
Девушка побежала дальше и нырнула в каменный туннель, на некоторое время исчезнув из виду. Внезапно камень откинулся, и она выбежала прямо к жрицам, которые, казалось, ничего не заметили.
- В Плотном Мире меня называют Богиней, - сообщила она. - Я пришла через этот проход. Пойдем со мной, сестра, - ты все увидишь сама.

Глава 2

Перед входом в сад стояли мужчина и женщина. Она пытался войти, но она не пропускала его. Похоже, их спор продолжался уже давно.
- Нет, - повторяла она, - воинам нельзя заходить в сад.
- А защищать его можно? - спросил он язвительно.
- Ты сам выбрал роль защитника.
- Выбрал, когда шла война. Потому что не мог строить беседки в тишине и покое, пока другие сражались. И теперь за это мне навсегда закрыт путь? За то, что я не был трусом?
- Не я придумала этот закон. Взявший оружие взял его навсегда. В следующей жизни ты выберешь иной путь.
- Я еще не собираюсь прощаться с этой жизнью. А закон давно пора отменить. И ты это можешь, раз уж ты стала Верховной...
- Тебе и вправду нельзя быть строителем, - покачала она головой. - Боги знали, что делали, когда вложили в твою руку меч.
- Почему?
- Потому что ты не понимаешь, что такое равновесие, - вздохнула она, - если думаешь, что можно отменять древние законы.
- По-твоему, равновесие - это бесконечное повторение одних и тех же правил? Может, когда-то в них был смысл, но теперь... Я же знаю, что моя судьба - строить, а не вечно стоять с мечом у входа!
- Ты сам выбрал меч, - повторила она. - Прости, мне пора уходить.
- Ладно, - сказал он ей вслед с угрозой, - меч так меч.
Он обернулся, и Марина увидела его лицо. Оно было бы как две капли воды похоже на лицо Художника, если бы не густая борода.
- Бородатый воин! - прошептала Марина.
Жрица тем временем вошла в сад. Девушка в белом, кормившая павлинов, обернулась и взглянула на нее.
- Ты так и не позволила Эльдару вернуться, сестра?- спросила она. - Не слишком ли это жестоко?
Жрица подошла к ней и взглянула на разноцветных птиц.
- Как красиво их оперение в солнечном свете... - произнесла она. - Словно переливы драгоценных камней... Вот только, в отличие от камней, птицы так хрупки... Любой хищник может загрызть их в одно мгновение.
- Эльдар вовсе не хищник, - возразила девушка.- Он стал воином не потому, что хотел убивать. Вспомни, какие надежды ты возлагала на него! Как уговаривала его остаться здесь и не идти на войну! А когда он все-таки ушел - ты горько плакала.
- Неправда! - резко возразила жрица.
- Ты не показывала вида, но по утрам твои глаза были красны. И ты молила богов сохранить ему жизнь. Боги услышали тебя - он вернулся. Почему же ты изгоняешь его?
- Потому что,- печально, но твердо ответила жрица, - наш сад - сердце мудрости, любви и света. Тот, кто войдет сюда с мечом, разрушит их, и тогда мир погрузится в холод и тьму.
- Но Эльдар вовсе не хочет входить сюда с мечом!
- Он несет меч в себе,- вздохнула жрица, - дух войны навеки поселился в нем. Он станет прославленным героем и получит все награды, подобающие воинам. Но в сад его пускать нельзя. Место орла - в горах, а не среди павлинов.
Девушка внимательно посмотрела на нее.
- Значит, - спросила она,- если я захочу покинуть сад, чтобы увидеть мир,- я тоже не смогу вернуться назад?
- Таков закон, - повторила жрица.- Тот, кто выбрал судьбу Хранителя, должен быть особенно внимателен к чистоте своих одежд. На белоснежном платье заметно малейшее пятно.
С этими словами она пошла дальше. Девушка взглянула ей вслед.
- Я не платье, - проговорила она про себя.

Ночью воин перебрался через ограду. Осторожно и бесшумно он передвигался из тени в тень, сжимая в руке обнаженный меч.
Все ближе к центру.
Яблоня сияла и переливалась в лунном свете. Вот она стала белоснежным душистым облаком, а вот на ней вспыхнули яблоки, горящие пурпуром и золотом, словно свечи.
Эльдар представил себе на поляне беседку, которую мечтал построить - давно, еще до войны. Зачем, зачем он пошел сражаться? Ведь он знал закон... Но он не мог иначе - если бы он отсиживался в саду, в то время как его друзья погибают, защищая его жизнь...
'Ну, как она не понимает? - с отчаянием подумал он.- Именно потому, что я смотрел в лицо смерти, я и могу сейчас создать то, чего раньше и представить не мог...'
Под яблоней сидели две девушки. Он представил себя с ними рядом и стиснул зубы. Ему пожизненно дано право лишь умирать за них. А если его обнаружат - лишат и этого права. Его судьбой станет вечное изгнание.
Старшая погладила золотую змею. Младшая сорвала яблоко и надкусила.
Эльдар подкрался поближе.
Змея подняла голову и посмотрела по сторонам.
Он замер.
Девушки насторожились.
- Что там такое? - спросила старшая.
Змея распрямилась и поползла. Эльдар сжал меч.
Змея приблизилась и раскрыла пасть. Он увидел жало. Оно неумолимо приближалось.
И тогда он сделал выпад - этот прием не раз спасал ему жизнь.
Змея страшно захрипела и забилась в конвульсиях. Девушки вскочили. Змея рассыпалась огненными искрами. Они летели вверх прямо к яблоне. А на земле копошилась куча личинок. Она росла на глазах. Казалось, сейчас личинки заполнят весь сад.
Сад запылал. Пламя подбиралось все ближе к яблоне. Внезапно она начала расворяться в воздухе и вскоре исчезла совсем.
- Беги, сестра!- отчаянно закричала старшая. Младшая попятилась, повернулась и побежала, продолжая сжимать в руке яблоко. Эльдар успел заметить розовых личинок на ее белоснежном платье.
Пламя погасло, оставив после себя чернеющие остовы деревьев.
- Что ты натворил! - в ужасе закричала старшая.
- Это твоя вина,- мрачно ответил он, глядя на пепелище. - Я хотел быть строителем, а не поджигателем. Ты сама обрекла меня вечно носить меч. Я никогда тебе этого не прощу.
...Сгоревший сад, воин и женщина исчезли.
- Так вот как все случилось,- проговорила Марина, медленно пробуждаясь от транса.- А почему ты меня спросила, готова ли я это увидеть?
- Я думала, ты догадалась, кем была та жрица, - ответила Богиня.


Глава 3

Белый снег медленно падал на землю.
Он уже засыпал зеленую траву, совсем недавно покрытую цветами. Деревья казались серебристыми под призрачным светом Луны. А одинокий холмик среди поляны становился все выше.
Путник медленно приближался к этому холмику. Его ноги вязли в снегу, а камзол был уже не голубым, а серебристо-белым.
Оказавшись перед холмиком, путник опустился перед ним на колени и начал руками разбребать снег.
За его спиной показалась свеловолосая дама в лилово-пурпурном наряде. Юноша неприязненно взглянул на нее и резко отвернулся. Дама отступила назад и скрылась среди деревьев, темнеющих вдали.
Юноша продолжал разгребать снег. Холмик зашевелился, и белый призрак показался из-под снега.
Оказавшись на поверхности, призрак скользнул из полумрака к ярко освещенному центру поляны. За его спиной появился еще один призрак - он был похож на первый, но гораздо больше, а его пропорции были странно искажены.
- Повторяем сцену еще раз! - скомандовал Пьетро. - Саломе, когда выходишь из могилы, не раскачивай занавес, а то твое отражение начинает мелькать.
- Сначала я хочу согреться,- заявил Ивэн.
Левеллин провел рукой перед сценой, и заснеженный лес исчез.
Ивэн уселся перед камином, протянул к нему изрядно покрасневшие руки и взглянул на блестящий занавес.
- Идея с зеркалом очень хороша, - одобрительно кивнул он. - А вот разгребать руками снег мне нравится гораздо меньше.
- Так ведь он же воображаемый, Ивэн. Как отражение в зеркале.
- Теплее он от этого не стал.
- Ты так же замерз, как в прошлый раз?
- Пожалуй, поменьше. Тогда меня хватило на пару минут.
- С каждым разом будет получаться все лучше. Хотя если хотите, снег может быть искусственным.
- Ну уж нет,- заявил Ивэн. - Не люблю бросать дело на полдороге. Все, я отогрелся, так что продолжаем. Саломе, как ты умудряешься не мерзнуть?
- Вы еще долго собираетесь меня так называть? Я воображаю себя призраком. А призраки не мерзнут, и ведьмы тоже.
- Выходит, я буду мерзнуть всегда, - вздохнул Ивэн.
- Вовсе не обязательно. Вообрази, что у тебя в руках огонь, и они могут растопить снег, - предложил Левеллин.
- Продолжаем,- предложила Мадо.- Итак, наступила весна.
- А когда ты станешь ведьмой?
- Осенью, конечно. Цвет листвы будет очень гармонировать с моим обликом. А в конце снова придет зима, и тогда уже твой хладный труп засыплет снегом.
- Протестую! Я еще не научился растапливать снег!
- Можешь спрятаться за занавесом. Сделаем специальную двойную могилу.
- Ладно уж, - вздохнул Ивэн, - если ты научилась, значит, я тоже смогу. Селена, ты уходишь?
- Если сегодня не будем повторять первую сцену, то я пойду. Мама вернется поздно, а братик с сестричкой дома одни.
- Почему бы тебе не привести их сюда? - предложила Мадо.
- Мне это и в голову не приходило. Они такие сорванцы...
- Это не страшно,- улыбнулся Левеллин.- Мы найдем для них занятие.
Вечером, оставшись наедине с мужем, Мадо подошла к зеркалу.
- Когда я была ведьмой, я увидела свое отражение, - Мадо приняла позу фурии. - Знаешь, на кого я была похожа?
- Конечно, - Левеллин подошел к ней сзади и нежно обнял, - я тоже это заметил. Ты была точь-в-точь как та злосчастная статуя.
- Значит, ты вложил в нее не только свое тогдашнее безумие? Во мне и вправду живет эта... это...
- Конечно, - Левеллин зарылся лицом в ее волосы.
- Ллео... А если бы она ожила?
- Она и так ожила. Но ты ее больше не боишься и не сражаешься с ней. Ты овладела ее силой и превратила эту силу в танец. Именно так и следует обращаться с чудовищами.

Глава 4

- А как ты стала Богиней? - спросила Марина.
- Я пробежала через тоннель и оказалась в этом лесу. Здесь я съела яблоко, а семечки закопала в землю. Яблоня выросла очень быстро - или, может, здесь время текло иначе. А потом появились мужчина и женщина. Они очень обрадовались, что нашли яблоню, и поселились здесь. Женщина назвала меня богиней, и тогда мужчина построил мне этот храм и вылепил яблоню со змеей. Он-то и стал Первым Мастером.
- А откуда он узнал про змею?
- Сначала от меня, а потом сказал, что и сам ее припоминает.
- А они рассказали, где они жили раньше?
- Сначала они смутно вспоминали про какой-то сад, но не могли объяснить, что это за сад, где он находится и как они оттуда ушли. А их дети уже совсем ничего не помнили.
- А тебе не хотелось вернуться назад?
- Куда? В сгоревший сад? Даже если он вырос заново - меня бы туда не пустили. Видела бы ты, как выглядело мое платье после жизни в лесу! Белоснежным его назвать было трудно.
Марина и девушка рассмеялись.
- Ну, новое платье для тебя бы наверняка нашлось,- предположила Марина.
- Дело не только в платье,- девушка стала серьезной. - Я хотела увидеть мир - вернее, разные миры. Побыть богиней, актрисой, правительницей, обычной женщиной. Видимо, я не гожусь в Хранительницы.
- А если я попрошу тебя ненадолго вернуться в Илланари со мной? Для того, чтобы связать разорванные нити.
- С радостью,- откликнулась Богиня.- Мой друг Ткач будет очень рад. Он тоже не любит дыр, которых не может залатать.
- Тогда сначала мы заглянем в сад, в котором когда-то жили Первый Мастер и его жена. Там ты встретишься с моим мужем - раньше он был Эльдаром. Оттуда мы все вместе отправимся в Илланари.

Глава 5

На следующий день Селена привела с собой мальчика и девочку.
Сестра оказалась не таким уж и сорванцом. Она сразу расположилась возле камина и уставилась на танцоров, не отрывая глаз.
Брат сначала присел рядом с ней, но вскоре ему стало скучно, и он принялся бродить по залу в поисках чего-нибудь поинтереснее.
- Пойдем со мной,- предложил ему Левеллин. - Я покажу тебе дом.
Музыкальные инструменты оставили мальчика равнодушным, зато его очень заинтересовал игрушечный парусник.
- А плавать он умеет?
- Вряд ли,- разочаровал его Левеллин.- Это просто игрушка. Но если хочешь, мы можем сделать еще один - с настоящим парусом, снастями и матросами.
- А как это? Я не умею.
- Я тебя научу! - пообещал Левеллин. - Пойдем ко мне в мастерскую. Как тебя зовут?
- Денни.
* * *
Ведьма бешено кружилась вокруг несчастного изменника на фоне златобагряных осенних листьев. Внезапно она оторвалась от земли и взлетела. Изумленный Ивэн застыл на месте.
- Я улетаю! - крикнула Мадо.- Прощай, дурачок!
- Ты не будешь меня убивать? - растерянно спросил дурачок.
- Зачем ты мне нужен? - расхохоталась она.- Возвращайся к своей подружке. Я прощаю тебя: если бы не твоя глупость, я бы так и не научилась летать.
Ее наряд на глазах изменил цвет и стал небесно-голубым. Она сделала еще несколько кругов и расворилась в небе.
Наступили сумерки. Листья начали облетать, а сверху на землю опусились первые снежинки. Их становилось все больше, и вскоре земля покрылась белым покрывалом.
Ивэн сделал несколько шагов и изумленно уставился под ноги.
- Кажется, получилось,- словно сам не веря, проговорил он, - хотя на этот раз я ничего специально не воображал.
- Все пошло не по плану, - Пьетро вышел из-за занавеса. - Что это накатило на Саломе?
- Если ты еще раз назовешь меня этим именем, я закусаю тебя вместо Ивэна, - пообещала спустившаяся с неба Мадо. - Дайте отдышаться, все-таки в первый раз летать не так уж легко.
- На празднике вы танцевали совсем по-другому, - подала голос девочка. - Но сейчас было гораздо интереснее.
- Вот видишь? - обратился Ивэн к Пьетро.- Устами младенца глаголет истина. - Похоже, сюжет себя изжил, - он коснулся снега и убедился, что руки по-прежнему не мерзнут. - Пора придумывать что-нибудь получше. Кстати, куда делся Ллео? Жаль, что он пропустил самое интересное.
Левеллин вошел в зал.
- А где мой брат? - спросила девочка.
- Он придет не скоро, - ответил Левеллин. - Установить мачту и привязать к ней снасти не так-то легко. А что интересного я пропустил?
- Да так, пустяки,- небрежно бросил Ивэн, - просто Мадо (наконец-то я привык называть ее правильно!) - научилась летать, а я растопил снег. И теперь нам придется ставить новую пьесу.
- А у меня появился первый ученик, - в свою очередь сообщил Левеллин. - Когда наш парусник поплывет, я, пожалуй, заслужу звание Мастера.

Глава 6

- Но как же эта яблоня попала в мой сад? - пытался понять Художник. - Ведь я ее сам придумал...
- А ты не догадываешься? - спросила Марина.
- Я о ней помнил?
- Да, только не знал, что помнишь. Ты был уверен, что ты ее придумал. А на самом деле она была воспоминанем Эльдара. Просто ты так сильно хотел о нем забыть, что тебе это почти удалось.
- Как и тебе про жрицу.
- Да, именно так. Мы носили их с собой, но не видели. Словно они были за спиной, а мы смотрели только вперед. Нам очень хотелось отбросить их прочь, как страшный сон.
- Значит, и черви...
- Не черви. Личинки.
- Значит, личинки тоже были во мне? И я сам принес их в сад вместе с яблоней?
- Они не успели вырасти,- подсказала молчавшая до этого Богиня. - Так и остались незавершенными. Именно в этом все дело.
- А женщина в саду, - продолжал свою мысль художник, - тоже не могла забыть о яблоне, сама не зная, почему. Ведь когда я создавал эту женщину, я невольно передал ей свои воспоминания.
- И эта женщина поверила личинке! - воскликнула Марина. - Той, которая и вправду тебя боялась - ведь она помнила, как ты убил змею.
- А яблоня говорила, что не хочет быть лишь плодом моего воображения, потому что она и в самом деле им не была... Если бы я это вспомнил тогда! Все было бы иначе...
- Если бы мы вспомнили тогда то, что узнали сейчас, - твердо сказала Марина, - мы бы с ужасом отшатнулись друг от друга еще там, на берегу океана. Мы бы не увидели друг друга такими, как есть. Воспоминания бы погребли нашу любовь - она была такой хрупкой, она бы не выдержала. А сейчас у нас хватит сил, чтобы вспомнить и не испугаться.
- Дело не в страхе, - проговорил художник. И почувствовал, как из раскрывшегося прошлого подступает мучительная тоска.
- Где же она сейчас? - прошептал он и снова вспомнил белоснежный туман цветов и пурпурно-золотые свечи яблок.
- Я знаю, где она сейчас,- ответила Богиня. - В глубине прохода, через который я спустилась в Плотный Мир. Вот только вернуть ее не так-то просто. Я помню последние слова Эльдара, которые успела услышать: 'Я тебе никогда этого не прощу'. С тех пор он так и носит меч, а люди считают его Всемогущим и Всеведущим Отцом и Создателем, хотя он так и не успел им стать.
- Но ведь Творец и Создатель - я! - Марина в первый раз увидела мужа разгневанным. - Правда, вовсе не всемогущий и не всеведущий,- добавил он, остывая.
- Если ты отвернулся от прошлого, - произнесла она,- это еще не значит, что ты не отдаешь ему свою силу. Я тоже давно не боюсь перемен - но жрица, которой я когда-то была, по-прежнему не позволяет появиться в Илланари ни одному новому дому. Она боится нарушить равновесие, хотя его смысл давно утрачен - Яблони-то в саду уже нет.
- Так Плотный Мир и мечется между грубым воинственным напором и глупым страхом перемен, - вздохнула Богиня. - Лишь немногим удается соединить Мужское и Женское и обрести гармонию вместо борьбы...
Они помолчали. Затем Марина решительно встала:
- Нужно вернуться в Илланари. Только там мы сможем изменить прошлое.
* * *
Сад уже ничем не напоминал былое пепелище - он зарос травой, а молодые деревья приветливо шелестели листьями. Лишь яма в центре напоминала об исчезнувшем сердце мира.
- Такая же, как в моем саду, - Художник подошел поближе. - Вернее - в моем саду такая же, как здесь. Одно из отражений...
- Вернется подлинник - вернутся и отражения,- успокоила его Богиня. - А теперь вам предстоит странствие. До сих пор вы только видели прошлое - сейчас пришла пора его изменить.

Глава 7

- Теперь пора создать матросов! - заявил Левеллин, с удовольствием оглядывая легкий стремительный парусник.
- А как мы их создадим? - спросил Денни.
- Вырежем из дерева. Этому я тебя тоже научу, если хочешь.
Первого матроса Левеллин вырезал сам. Он решил создать марионеток - из дерева это было проще, чем из глины. Привязав к матросу веревочки, Левеллин предложил:
- Теперь будем учиться им управлять.
Некоторое время они держали веревочки вместе, затем по очереди, и наконец Левеллин передал мальчику управление и сказал:
- Дальше тренируйся сам.
- А как же другие матросы? Я ведь не смогу управлять всеми сразу.
- Можешь позвать друзей. Но не всех, а только тех, кому будет по-настоящему интересно. Для начала научись управлять одним матросом, а потом вырежешь самостоятельно еще хотя бы одного. Тогда тебе будет что показать друзьям. К тому же ты сразу поймешь, кто вправду хочет научиться.
Через несколько дней в дом явилась целая ватага во главе с первым учеником.
- Им всем интересно! - заявил Денни.
- Что ж, приступим,- согласился Левеллин. Он прекрасно знал, что вскоре останется едва ли десятая часть. Но раньше времени это объяснять бесполезно. Денни должен убедиться сам.
- Почему они такие ленивые? - возмущался Денни через две недели. - Сначала все кричали, что тоже хотят такие кораблики, а теперь...
- Так всегда бывает,- объяснил ему Левеллин. - Осталось четверо - этого вполне достаточно.
- Я с этими обманщиками больше не дружу!
- Совершенно зря. Просто им интересно что-то другое. Ссориться из-за этого глупо.
Накануне торжественного спуска парусника на воду один из мальчиков сказал, что больше не придет. Он что-то объяснял насчет родителей, но было видно, что ему просто надоело.
- Ну ты и...- начал Денни.
- Спокойно! - Левеллин положил руку ему на плечо. - Томас имеет право поступать так, как считает нужным. Ты нам здоров помог, Том, спасибо тебе большое. Передавай привет родителям.
- Но как же мы будем управлять втроем?
- Посмотрим, - ответил Левеллин.
На следующий день они пошли в грот.
- Отсюда мы выйдем в закрытую бухту,- объяснил Левеллин. - Здесь совсем нет волн, поэтому корабль не перевернется.
Они разделись и залезли в воду. Левеллин держал в руках нити сразу от двух марионеток.
- Отчаливаем, - объявил он.
Некоторое время они слаженно управляли матросами, как вдруг Денни изумленно воскликнул:
- Смотрите! Он взбирается на мостик!
Пораженные мальчики уставились на капитана. Тот на глазах превращался в маленького человечка. Оказавшись наверху капитанского мостика, он с досадой посмотрел на веревочки и начал обрывать их. Видно, они ему мешали.
- И мой оживает,- подал голос второй мальчик.
- И мой... Господин Левеллин, Ваши матросы тоже отрывают веревочки!
- Теперь веревочки им больше не нужны,- засмеялся Левеллин.
- Но ведь так не бывает!
- Оказывается, бывает, и вы сами это видите, - возразил Левеллин.
- Значит, они волшебные? Мы стали волшебниками?
- Можно сказать и так, ребята,
- Какой же Томас дурак! - Денни никак не мог опомниться.- Не мог подождать еще один день!
- Так часто случается,- серьезно ответил Левеллин. - Многие люди сдаются за шаг до победы. А сейчас пойдем на берег. Я не буду просить вас держать язык за зубами - вы все равно разболтаете. Но будьте готовы к тому, что вам никто не поверит, и над вами будут смеяться и считать врунами. А ваш Томас будет смеяться громче всех. Поэтому на вашем месте я бы все-таки никому не рассказывал. Хотя бы первое время. А дальше - посмотрим.
- А если кто-нибудь в вашем доме их увидит?
- Это другое дело. Они все поймут правильно. Я открою вам один секрет: все, кто живет в нашем доме - тоже волшебники. Это непростое занятие. Но очень-очень интересное.

Глава 8

- Воинам нельзя входить в сад,- повторила жрица.
- А защищать его можно?
- Мы должны как-то остановить их, - шепнула Художнику Марина,- иначе они снова сожгут сад. Я попробую поговорить с ней, а ты попытайся образумить Эльдара.
- Не представляю, что мне сказать ему. Он ничего не способен услышать.
- Но ведь он - это ты. Вспомни, что ты тогда чувствовал. Попытайся его понять. Все, я иду к жрице.
Марина приблизилась к женщине в воротах и сказала:
- Он и вправду хочет быть строителем. Посмотри: он сам устал от войны. Он в ярости еще и потому, что любит тебя, а ты прогоняешь его, хотя он защищал твою жизнь.
- Закон говорит, что нельзя вносить в сад дух войны,- возразила жрица.
- Забудь ненадолго о законе. Послушай свое сердце. Любовь сильнее любого духа войны.
- Эльдар изменился,- прошептала жрица, - в его душе слишком много гнева. Как он может строить, если думает лишь о разрушении?
Художник тем временем подошел к воину.
- Я бы на твоем месте не рвался в сад так сильно, - заметил он. - Она права: ты там все переломаешь. Я сам строитель, так что знаю, о чем говорю.
- Ты тоже считаешь, что я способен только махать мечом? - в ярости обернулся к нему Эльдар.
- А разве нет? Пока что ты именно этим и занимаешься. Почему бы тебе не построить что-нибудь в городе, если ты и вправду этого хочешь?
- Я всю жизнь мечтал воздвигнуть священные врата именно здесь!- закричал Эльдар. - Я выдержал испытания и был признан лучшим! Это мое право!
- Что тебе важнее, - спросил Художник, - построить врата или доказать свое право любой ценой?
Воин молчал.
- Ты не виноват, что началась война,- продолжал Художник, - но для тебя она еще не кончилась. Если ты и вправду строитель - ты сможешь строить не только в саду. А потом покажешь этой даме, что у тебя вышло. Создашь что-нибудь стоящее - она сама тебя позовет.
- Испытай его,- тем временем советовала Марина,- попроси его построить что-нибудь за пределами сада. Если за это время дух войны его покинет - он сможет вернуться в сад, не причинив ему вреда.
Воин и жрица замолчали, погруженные в свои мысли. Наконец она взглянула на него и нерешительно сказала:
- Возможно, я и вправду была слишком жестокой. Прости - я не хотела причинить тебе боль. Я знаю - ты не мог поступить иначе. Ты пошел сражаться, чтобы спасти наши жизни...
- Я пошел сражаться, чтобы спасти сад,- негромко ответил он.- И тебя. Я все время думал о нашей встрече после войны. А ты...
- Я тоже,- прошептала она,- молила богов сохранить тебе жизнь.
- Я знаю, - ответил он. - Я это чувствовал.
Снова воцарилось молчание. Марина и Художник замерли в ожидании. Казалось, воин и жрица двигаются по тропе над пропастью и в любой момент могут сорваться.
Наконец Эльдар произнес:
- Ладно, пойду домой. Я дал клятву не бриться и не стричь волос, пока идет война. Теперь наконец можно сбрить эту дурацкую бороду. А потом... - он рассмеялся - вернусь сюда и построю дом для странников, приезжающих издалека, чтобы попасть в сад. Хватит им неделями торчать под открытым небом!
Жрица подняла на него взгляд, и ее глаза засияли.
- Я уже давно думала о таком доме. Он будет чудесно смотреться среди деревьев...
- Через несколько дней я принесу тебе макет, - пообещал он.
- Да, - сказала она с нежностью,- конечно, сначала мы вместе посмотрим макет.

Глава 9

- Теперь мы можем войти в сад, - радостно заявил Художник. - Яблоня должна там появиться.
- Почему ты так думаешь? - в голосе Марины было сомнение.
- Потому что мы изменили прошлое. Эльдар стал строителем и построил врата. Никакого пожара не случилось, а, значит, Яблоня осталась на месте.
- А мы-то откуда взялись? Нас ведь тоже тогда не было.
Художник не сразу ее понял.
- Ты хочешь сказать...
- Я хочу сказать, что мы изменили прошлое, но не отменили. Мы ведь меняли его из будущего, которого могло бы и не случиться, если бы Эльдар и жрица сразу же помирились.
- Если хотите,- предложила Богиня, - можете все вернуть назад. Вы станете Эльдаром и жрицей в прежнем саду, Яблоня останется на месте, а все, что случилось потом, просто исчезнет.
Марина и Художник тревожно взглянули друг на друга.
- Значит, мой сад вместе с обитателями тоже исчезнет? - спросил Художник. - И моя мастерская, и краски, и...
- Ты о них забудешь, - успокаивающе проговорила Богиня. - Так что тебе будет все равно.
- Исчезнет наш сын, - проговорила Марина. - У Эльдара со жрицей будут другие дети... Но Ллео не будет.
- Так что вы решили? - снова спросила Богиня.
- Нет! - воскликнули оба одновременно.
- Я почему-то так и подумала, - Богиня подошла к проходу. - Значит, все будет изменяться постепенно - так, чтобы не нарушить равновесия. Вы сделали все, что могли, для возвращения Яблони. Остальное зависит от людей.
Она начала спускаться в проход.
- Ты уходишь? - крикнула Марина ей вслед.
- Да, наведаюсь к моему другу Ткачу. Наверняка он уже вплел новые нити в сегодняшний узор. Интересно, что у него вышло... Всего вам доброго и до встречи!
- И тебе всего доброго! - помахал ей вслед рукой Художник. - Передай своему Ткачу, что буду рад познакомиться с ним.
- Обязательно передам! - отозвалась Богиня и исчезла.
- Вернемся и мы домой? - обратился Художник к жене.
- Хотела бы я знать, где мой дом, - ответила Марина.- В Илланари? В нашем саду? В Аргоне? В Лотарне? Или сразу везде?
- А куда ты хочешь вернуться больше всего?
- К тебе,- уверенно сказала Марина. - Ллео и Мадо прекрасно управятся с домом сами. Осталось лишь одно: я должна передать кому-то свой целительский дар.

Глава 10

- Значит, бородатого воина больше нет... - задумчиво проговорил Левеллин. - А его изображения тоже исчезли из храмов?
- Изображения остались на месте, - ответила Марина.- Я ведь объяснила тебе, что в Плотном Мире все будет изменяться постепенно. Ты представляешь, какая паника начнется в империи, если вдруг исчезнут статуи из храмов?
- Но ведь что-то должно с ними случиться.
- Может быть, люди просто утратят к ним интерес, и они сами развалятся. Или заменят на другие изображения.
- Как дедушкино? С лирой и свитком? - улыбнулся Левеллин.
- Скорее уж с мастерком. А рядом с ним будет женщина.
- Тогда это будет общий храм Отца и Матери.
- Это было бы лучше всего. Гармония мужского и женского... Но боюсь, что до такого храма еще очень далеко.
- Жаль, - вздохнул Левеллин. - Придется пока ограничиться одним таким храмом - в нашем доме.
- Кстати, о доме... Пора вам с Мадо взять управление в свои руки. Я хочу вернуться к твоему отцу. Конечно, мы будем приходить друг к другу в гости, когда захотим.
- Я понимаю, мама, - нежно и чуть-чуть грустно произнес Левеллин,- ты и так жила в разлуке с отцом много лет. Когда ты собираешься уходить?
- Как только передам дар целительства тому, кто будет готов его принять.
- А я думал, что это происходит само собой,- удивился Левеллин.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Мадо.
- Я собираюсь на море,- объявила она.- Хотите пойти со мной?
- Разве вы сегодня не будете репетировать?
- Нам нечего репетировать,- Мадо зашла в комнату и присела на кресло. - Играть эту чушь с несчастными покинутыми девами, превращающимися в призраков, всем надоело, а новый сюжет пока не придумывается. Пьетро заявил, что давно собирался освоить клавиолину, и попросил нас не путаться под ногами, раз уж от нас все равно нет никакого проку. Селена с Ивэном поехали кататься в горы, а я иду на море.
- Я, пожалуй, останусь дома,- решил Левеллин.- Хочу немного поработать. А вы идите - погода сегодня чудесная.
* * *
- Я могла бы предложить вам сюжет, - Марина подняла заблудившегося крабика и бросила его в воду, - но не знаю, можно ли его поставить...
Женщины вошли внутрь грота.
- Любой сюжет можно поставить, - голос Мадо гулко отражался от каменных стен, и в нем появились новые незнакомые ноты.
- Понимаешь, это необычный сюжет. Он и вправду случился, хоть и не в нашем мире.
- Все хорошие сюжеты таковы,- голос Мадо изменился еще сильнее. - Мы играем чью-то подлинную жизнь...А другие играют нашу...
- Откуда ты это знаешь? - спросила изумленная Марина.
Мадо тряхнула головой, словно отгоняя видение.
- Мне кажется, будто кто-то подсказал мне эти слова,- сообщила она обычным голосом.
Марина взглянула наверх и улыбнулась.
- Тогда слушай. В одном далеком городе на берегу океана рос прекрасный сад...
Когда Марина закончила рассказ, Мадо взглянула на нее задумчиво и серьезно.
- Это больше, чем просто театр,- произнесла она.
- Конечно,- согласилась Марина, - как и скульпуры Ллео - больше, чем просто скульптуры.
- А мой танец... - продолжила Мадо. - Я расскажу Вам, как мой танец тоже стал не-просто-танцем. Когда я скрывалась в Вашем доме, ко мне пришла огненная женщина...
- Это была моя мать, - Марина взяла в руки прозрачный камушек, и обеим женщинам показалось, что он вспыхнул разноцветным огнем.
- Или моя, - предположила Мадо.- Просто в новой роли. Ведь Ваша мать была целительницей, как и Вы?
- Да, я унаследовала свой дар от нее.
- Как и я дар танца от своей матери. Но огненная женщина... Мне кажется, что она была и той, и другой. Наш с ней танец словно сжег всю мою прошлую жизнь. Думаю, что я кое-чему научилась у нее. Вот только Пьетро, Ивэну и Селене приходится порой трудновато. Они стараются, но им трудно удержать состояние 'не-просто-танца'.
Марина задумалась и надолго замолчала. Порой она бросала взгляд наверх, словно вела с кем-то безмолвный разговор.
- До сих пор,- заговорила она наконец, - целители были просто целителями, а театр - просто театром. Но все в этом мире меняется. Думаю, что мне следует передать свой дар всей вашей труппе, хоть я и не представляю, что из этого выйдет. Но кое-чему мне все же придется тебя обучить. Для этого потребуется некоторое время.
- Времени у меня будет вполне достаточно, - ответила Мадо. - Скоро мне придется немного отдохнуть от танцев, потому что я жду ребенка.

Конец 1 книги

[Ariana]

Пролог

- Когда я в первый раз увидела этот замок, я была на год младше тебя, - рассказывала Мадо девочке, разглядывающей парк.
Ариана повернулась к матери.
- А он и вправду когда-то был твоим?
- Скорее дедушкиным.
- А где дедушка теперь живет? Я его ни разу не видела.
- Не знаю, - честно ответила Мадо. - Может быть, уехал в дальние страны. А в замок мы можем приезжать в любое время и жить здесь. Так что можешь считать, что он наш. Мне пора идти, детка, - скоро начнется репетиция. Если хочешь, я попрошу Розанну погулять с тобой в парке.
- Лучше я посмотрю, как вы репетируете, - решила Ариана.
- Ты же видела это много раз!
- Каждый раз вы играете по-другому,- возразила Ариана. - И никогда не знаешь, чем кончится. А с Розанной я погуляю завтра.

Часть1

Глава 1

- C твоим замужеством уже все решено, Ираида, - твердо повторил король Аргоны.
Принцесса метнула на него гневный взгляд.
- Значит, ты все-таки решил продать меня этому мальчишке?
- Этот мальчишка нужен нам в качестве союзника. И смертельно опасен как враг. К тому же мы все решили еще десять лет назад.
- Не мы решили, а ты решил. С каких пор мы стали бояться врагов? Уж если покойный император не смог нас завоевать, то манлоги и подавно не смогут. Да и зачем им на нас нападать?
- Золото, - кратко ответил король. - Либо Манлог объединится с империей против нас, либо с нами против них.
- Так может лучше нам объединиться с империей против них?
- Нет, - отрезал король.
- Но почему?
- Потому что император - отцеубийца, - понизив голос, ответил король, - и на нем лежит проклятие Великого Отца. Я и так вынужден поддерживать с ним деловые связи из-за того, что рудник расположен в обеих наших странах. Но военного союза я с ним заключать не стану.
- Откуда ты знаешь, что он отцеубийца?
- Ты сама ответишь на этот вопрос, если подумаешь. Вспомни, что случилось десять лет назад.
- Я прекрасно это помню.
- Значит, ты помнишь, что император погиб на охоте через неделю после побега принцессы, якобы от пчелиных укусов. Эта история шита белыми нитками.
Ираида промолчала. Она вспомнила, как спрашивала тогда у своего врача, можно ли умереть от пчелиных укусов, и получила весьма уклончивый ответ.
- Говорят, у императора было слабое сердце... - нерешительно произнесла она.
- Ираида, ты сама этому не веришь. К тому же многие сторонники покойного императора бежали как раз в Манлог, и кое-кто из них рассказал о той охоте.
- Рыбак рыбака... - процедила принцесса сквозь зубы. -
- По крайней мере твой нынешний жених не убивал своего отца и не позволяет строить повсюду храмы этой так называемой богини.
- Джеральд, с каких пор тебя так волнует религия? - насмешливо спросила сестра. - Скажи уж лучше, что Джулиан терпеть тебя не может после того, как ты устроил свою собственную охоту за его женой. Теперь император с императрицей ненавидят тебя, да и меня заодно. А если бы твоя затея удалась - ты бы благополучно закрыл глаза на отцеубийство и продал меня империи, как сейчас продаешь манлогам.
- Немедленно замолчи! - король начал приходить в гнев. - Я и так слишком много тебе позволял! Ты думаешь, я слеп и мне не известно о твоих проделках?
- Что ты имеешь в виду?
Король положил перед ней бумагу.
- Это название тебе знакомо? - спросил он спокойным голосом, но принцессе от его спокойствия стало не по себе. - Ты думала, что твои похождения останутся незамеченными? Мне регулярно сообщали о некоей даме в маске, посещающей этот непотребный дом - причем каждый раз с новым кавалером. А кое-кого из них удалось разговорить.
- Они не могли ничего рассказать, - пожала плечами принцесса. - Никто из них не видел моего лица. Сам же говоришь, что дама была в маске.
Она не успела договорить, потому что король с размаху отвесил ей пощечину.
- Развратная дрянь, - с отвращением проговорил он.
Принцесса вскочила с места, и ее зеленые глаза яростно вспыхнули.
- Мне, - произнесла она, глядя на брата в упор, - двадцать шесть лет, если ты об этом случайно забыл. И по крайней мере восемь из них мне бы следовало быть замужем. Не моя вина, что ты отказывал всем, кто просил моей руки.
- Этим мелким князькам?
- А почему бы и нет? Аргоне прекрасно хватает своей собственной территории. Зачем тебе еще больше земли?
- Моя сестра должна стать женой того, кто выше ее по званию или хотя бы равен, но никак не ниже, - отрезал король.
- В таком случае, - прошипела принцесса, - можешь дать пощечину самому себе. Я нормальная женщина, которой брат не дает выйти замуж из-за своего честолюбия и жадности, да еще и шпионит за ней. Так вот: скоро ты об этом пожалеешь. Раз уж твои ищейки пронюхали меня в маске - значит, теперь я могу развлекаться, не скрывая лица. Тем более, - она взглянула в зеркало и кокетливо улыбнулась своему отражению, - что оно далеко не самое безобразное.
Король снова замахнулся на сестру.
- Если ты еще раз ударишь меня, - предупредила принцесса, - я сделаю так, что этот юнец, которому ты собираешься меня отдать, узнает о моих маленьких интимных радостях. И плакал тогда ваш военный союз. Не забывай, что я хорошо знакома с их послом, который вдобавок еще и дядюшка моего жениха.
- Ошибаешься, - король взял себя в руки. - В Манлоге очень трепетно относятся к своей чести, но золото им не менее важно. Так что себе же сделаешь хуже.
- Кажется, они карают смертной казнью за супружескую измену? - осведомилась принцесса. - Стало быть, ты рискуешь погубить собственную сестру. А у моего оскорбленного мужа, у которого еще молоко на губах не обсохло, будет прекрасный предлог напасть на Аргону и захватить ее вместе с золотом. Я восхищаюсь твоей политической мудростью, да и братскую любовь ты проявил сполна.
Некоторое время они гневно глядели в глаза друг другу. Король первым отвел взгляд.
- Ираида, - сказал он уже спокойнее, - давай забудем, что мы наговорили друг другу. Да, твоему будущему мужу всего шестнадцать, но это даже лучше: ты сможешь вертеть им как захочешь. Направь свой пыл на то, чтобы стать настоящей правительницей. Уверяю тебя, что политика очень увлекательная игра.
- Когда-то ты требовал, чтобы я не лезла в политику, - напомнила принцесса.
- Тогда тебе еще не было шестнадцати. А сейчас ты вполне готова к роли королевы. Забудь об этих красавчиках, которые даже язык за зубами держать не умеют.
- Ты их всех приказал убить? - поинтересовалась принцесса.
- Ты принимаешь меня за какого-то изверга, - покачал головой король. - Их просто хорошенько предупредили, что если они скажут хоть слово - пусть пеняют на себя. И посоветовали покинуть столицу. Но твой муж будет не так снисходителен. И давай закончим этот разговор. Я сказал, что твой брак - дело решенное.
- Я хочу съездить на рудник, - мрачно заявила Ираида. - Вид золота согреет мое сердце.
- Поезжай, - пожал плечами король. - Заодно и выяснишь у губернатора, как продвигается строительство новой резиденции.

Глава 2

- Значит, скоро Вы нас покинете? - в голосе губернатора прозвучало искреннее огорчение. Принцесса ему нравилась. Прелестная утонченная женщина, знающая толк в радостях жизни и при этом весьма неглупая. Редкое сочетание. Жаль, что она достанется в жены этому юнцу.
- Что же я могу сделать, дон Северино? Всех остальных претендентов брат отверг: мелкие царьки, недостойные принцессы Аргоны. А мой сын станет наследником Манлога.
- Значит, все дело в необходимости наследника?
- И в военном союзе.
- Ваш врач достаточно надежен? Ему можно доверять? - ни с того ни с сего вдруг спросил Северино.
- Он прекрасный специалист, если Вы это имеете в виду.
- Не только это, Ваше высочество. Жаркий климат востока может оказаться настолько губителен для Вас и для будущего младенца, что Вам придется вернуться к нашей лесной прохладе и горному воздуху...
- Вот оно что... - протянула Ираида. - В этом смысле - не знаю, можно ли на него положиться. Он слишком предан королю.
- Тогда смените его под благовидным предлогом. Скажите, что он слишком стар и рассеян или что он не смог избавить Вас от мигрени. В общем, придумайте правдоподобную причину. Я найду Вам подходящего врача.
- Спасибо Вам, друг мой, - с чувством поблагодарила принцесса. - Я знала, что Вы что-нибудь придумаете.
- Значит, Вы останетесь в Ваших новых владениях лишь до тех пор, пока врач не сообщит, что Вам предстоит стать счасливой матерью. Будем надеяться, что ждать придется не слишком долго.
- Верные друзья скрасят мое ожидание, - усмехнулась принцесса. - Те, кто согласится разделить мое... изгнание.
- Я уверен, Ваше высочество: желающих последовать за Вами будет столько, что двор опустеет,- в свою очередь усмехнулся Северино.
- Вы слишком высокого мнения о придворных. К тому же в любом случае и 'Марипоза' и балет останутся здесь.
- Кстати, о балете. В Аргону приехала труппа из империи. Когда-то она произвела фурор на лотарнском фестивале.
- Впервые об этом слышу.
- Это немудрено, Ваше высочество: они не собираются выступать в столице. Будет одно-единственное представление в замке, когда-то принадлежавшем предкам моей бывшей супруги.
- Я ее помню, - кивнула Ираида. - Она учила меня танцам и подарила мне чудесное колье из необработанных самородков. А потом мы вместе ездили на рудник. Магдалена была великолепной наездницей. О, простите, я забыла о трагедии, случившейся с ней...
- Это оказалось ошибкой,- доверительно сказал Северино. - Бедняжка просто потеряла голову из-за одного юного красавца. Она умоляла меня отпустить ее без скандала. Грозилась, что иначе и вправду бросится в пропасть. Я согласился пойти ей навстречу при условии, что они покинут Аргону, оставив меня безутешным вдовцом.
- Вы очень великодушны, дон Северино.
- Просто не могу отказать ни в чем красивым женщинам.
- Вернемся к балету. Вы говорите, представление будет в замке?
- Да, и судя по слухам, они готовят что-то невероятное. В Лотарне о них ходят легенды.
- Что ж, - улыбнулась Ираида, - будет о чем вспомнить в моих новых владениях. Вы, разумеется, поедете со мной?
- Сочту за честь сопровождать Ваше высочество, - поклонился Северино. - Кстати, - добавил он задушевным голосом, - не желаете ли Вы устроить небольшое развлечение перед тем, как стать верной женой?
- Слишком опасно, дон Северино. Брат обо всем узнал. Придется удовольствоваться балетом. Потом, когда я вернусь...
Северино понимающе улыбнулся.
- К этому времени Вас будет ждать новый домик, раз прежний уже начал привлекать внимание.
Если бы Северино назвали сводником, он бы всерьез возмутился. Он просто помогает красивой женщине, вынужденной изображать святую невинность. А в смазливых мальчиках недостатка не было. Разумеется, никто из них не видел лица дамы, дарившей им благосклонность в тайном домике для интимных забав. Они были уверены, что красавица в маске - придворная дама высокого ранга, а ее муж старый ревнивец.
Но в последнее время слухи вправду участились. Ее высочество права: сейчас рисковать не стоит.
Проводив принцессу в приготовленные для нее покои, он вернулся в кабинет и сел возле камина. Некоторое время губернатор глядел в огонь, затем резко встал, подошел к столу и принялся изучать проект нового закона. Северино изо всех сил старался думать лишь об юридических тонкостях, отгоняя мысль, что он заманил принцессу на представление лишь затем, чтобы получить возможность увидеть Мадо.
Дверь кабинета приотворилась. Северино резко обернулся и увидел, как легкой скользящей походкой к нему приближается Ираида.
- Я подумала, - непринужденно заметила принцесса,- что Ваша супруга обошлась с Вами столь же бессердечно, сколь Вы с ней - великодушно. Такой друг, как Вы, заслуживает утешения. А еще мне захотелось узнать, каково это - заниматься любовью без маски.
- Ваше высочество... - ошеломленно прошептал губернатор.
- Порой меня тянет на безумства, - принцесса маняще улыбнулась и опустилась к нему на колени.
О том, что накануне ей снова приснился человек со скрытым в тени лицом, Ираида не сказала ни слова.

Глава 3

В бальном зале старинного замка расцвел чудесный сад.
Мальчик и девочка весело кружились в танце среди цветущих деревьев под звуки оркестра и щебетание разноцветных птиц. Павлин важно прошествовал мимо них, распустив роскошный хвост.
- Я устала! - заявила девочка. - Давай отдохнем!
- Прямо на траве?
- А где же еще?
- Когда-нибудь я построю здесь беседку, - пообещал мальчик. - Она будет белоснежной, как цветы, и с разноцветными окнами, как павлины. А еще в ней будут удобные стулья.
- Лучше кресла, - предложила девочка и опустилась на траву.
Мальчик присел рядом с ней. Цветы с деревьев начали осыпаться. Лепестков становилось все больше, они начали превращаться в снежинки - и вот уже в саду бушевала зимняя метель.
Когда снегопад прекратился, деревья сверкали серебристым сиянием в призрачном свете Луны.
Юноша с девушкой стояли на снегу.
- Я должен идти на войну, - говорил он. - Иначе я всю жизнь буду чувствовать себя трусом.
- Ты не воин, а строитель, - отвечала она.- Останься здесь! Если ты возьмешь меч, ты не сможешь вернуться!
Музыка стала резкой и громкой. Послышался бой барабанов и звон литавр.
Юноша направился навстречу музыке к выходу из сада.
Девушка протянула руки ему вслед.
- Я вернусь после войны! - бросил он через плечо и вышел за ворота. В руках его появился меч. Юноша взмахнул им, и лезвие меча словно вспыхнуло огнем.
Девушка начала скорбный танец. Барабан сменился плачущей виолончелью, а лунный свет - сумрачными тучами. Снова начался снегопад. Девушка присела на снег, и вскоре исчезла в вихре метели.
Когда снег растаял, она все еще сидела на земле. Трава зазеленела, деревья покрылись листьями, но она, казалось, ничего не замечала.
К ней подбежала девочка в белом платье.
- Пойдем, сестрица, - позвала она и осторожно взяла за руку девушку в черном. - Он скоро вернется.
Девушка встала. Скорбное выражение ее лица сменилось холодным и спокойным.
Она сорвала черные одежды, и под ними оказались пурпурные.
- Да, пойдем, - произнесла она, отвернулась и вошла в двери белоснежного храма.
Наступила ночь.
Утром сад уже был в цвету. Женщина в пурпурном одеянии стояла с ключом у ворот.
Мужчина с длинными волосами и бородой пытался войти, но женщина преграждала ему путь.
Снова начался танец - но не прежнее беззаботное кружение. Теперь мужчина и женщина напоминали двух хищников, готовых броситься друг на друга.
За спиной мужчины появилась огромная тень. Она надвигалась все сильнее, и он почти исчез в ней.
Женщина в ужасе взглянула на эту тень и отступила назад, не замечая, что за ее спиной тоже возникла тень.
И вот уже две тени - мужская и женская - сражались в танце-поединке. Между ними начали вспыхивать молнии. Она отступила назад, и они оба оказались в саду. Молнии сверкали все сильнее, пока одна из них не ударила прямо в дерево, мгновенно вспыхнувшее пламенем.
Начался пожар. Но две тени, казалось, не замечали его в своем противоборстве. Деревья превращались в чернеющие головешки. Лишь яблоня в центре оставалась невредимой, но кольцо огня вокруг нее сжималось все сильнее.
Внезапно из глубины сада стремительно выбежала девушка в белом. Оказавшись возле яблони, она схватила яблоко и взлетела ввысь. Яблоня медленно опустилась под землю.
Девушка начала танец в воздухе. Она казалась печальной белой птицей, навегда покидающей гнездо. Сделав несколько кругов над погибшим садом, она улетела.
Когда она исчезла, тени начали каменеть на глазах, пока не превратились в две огромные статуи. Мужчина сжимал в руках меч, а женщина - ключи.
Занавес опустился.
- Это поразительно! - прошептала принцесса. - Я готова поклясться, что она на самом деле летала! Как они это делают? С помощью зеркал?
- Возможно, - Северино говорил с трудом. - Но я никаких зеркал не заметил.
- Что с Вами, Северино? Вы словно увидели призрак.
- Так и есть, - Северино постарался овладеть собой. - Призрак в виде летающей женщины. Она искусно загримирована, но я ее узнал.
- Это Ваша... Это донна Магдалена?
- Да, это была она.
- Но как такое может быть? Метель, смена времен года, тени, превращающиеся в скульптуры, и полет?
- Мне и самому хотелось бы это понять.
- Я хочу поговорить с донной Магдаленой после спектакля. А ее новый супруг тоже здесь?
- Среди актеров я его не заметил. Но судя по тому, что я знаю об этом молодом человеке, он наверняка приложил руку к этим трюкам.
- Так он колдун?
- Или гипнотизер.
- С ним я тоже хочу познакомиться, - решительно заявила принцесса.
Занавес начал подниматься.
Две статуи так и стояли в пустом саду. Он уже не напоминал пепелище: зеленая трава затянула раны, и новые деревья зеленели листвой. Но в центре зияла черная яма, а сад казался печальным и уставшим.
На сцене показался путник. В руках у него была гитара, а в губах - свирель. Музыкант ловко играл на них одновременно.
Внезапно женская статуя издала еле слышный стон. Музыкант удивленно остановился и прислушался. Статуя молчала.
- Послышалось,- решил музыкант и направился дальше.
Статуя снова простонала. На этот раз громче.
Музыкант застыл в недоумении.
В небе показалась белая птица. Она опускалась все ниже, пока не оказалась женщиной.
- Сыграй им! - попросила женщина, опустившись на землю между статуями.
- Откуда ты взялась? - поинтересовался музыкант.
- Оттуда, - женщина неопределенно махнула рукой. - Сыграй! Пожалуйста!
Музыкант кивнул и заиграл на гитаре с флейтой, ногой отстукивая такт. Женщина начала танец.
Казалось, что танцуют двое - левая и правая стороны женщины жили отдельной жизнью. Правая была мужчиной, грозным и яростным, вторая женщиной - властной и неумолимой.
Они сражались друг с другом, то взмывая вверх над головой танцовщицы, то опускаясь вниз и переходя к ее ногам.
Когда эти половины уже были готовы разорвать танцовщицу пополам - она бешено закружилась, и они словно растерялись, забыв, кто из них мужчина, а кто женщина.
Танцовщица кружилась все быстрее, превращаясь на глазах зрителей в бешеный смерч, расширяющийся с каждой секундой. Статуи исчезли в его круговороте.
Музыкант едва держался на ногах, но продолжал играть. Обезумевшие гитары и свирель вторили смерчу, сквозь который откуда-то доносились еле слышные звуки арфы.
Внезапно раздался треск. Смерч начал утихать, а сквозь его очертания проступили человеческие контуры.
Гитара с флейтой замедлили ритм, уступая арфе. Танцовщица уже не кружилась, а плавно раскачивалась, напевая что-то вроде колыбельной. Из тумана вышли мальчик с девочкой. Они были похожи на тех, что танцевали в саду, но немного старше и печальнее.
Танцовщица отступила назад, а дети посмотрели друг на друга.
- Привет, - неуверенно сказал мальчик. - Кажется, я где-то тебя видел.
- Я тоже тебя где-то видела, - ответила девочка. - Но не помню, где и когда. А что это за чудища здесь стоят? Какие они огромные!
- Первый раз вижу,- пожал плечами мальчик.
- Давай уйдем, - предложила девочка.- Мне с ними рядом как-то не по себе. Смотри, там впереди море! Побежали!
Вдалеке показалась синяя полоска воды. Мальчик и девочка устремились к ней.
Женщина в белом подошла к музыканту.
- Мне тоже пора уходить, - сообщила она и начала подниматься вверх.
- У тебя хорошо получается, - одобрил музыкант. - Дай-ка и я попробую...
Он заиграл и полетел вслед за женщиной, танцующей в воздухе под его мелодию.
На сцене остались две статуи. Некоторое время они сиротливо стояли, затем начали рассыпаться, превращаясь в песок. Ветер разносил его во все стороны, пока обе фигуры не смешались, превратившись в пыль. Музыка исчезла вдали, и остался лишь шум ветра. Затем он тоже замолк, а занавес опустился.

.Глава 4

Свадебная процессия медленно двигалась к храму.
Мужчины ехали впереди. Таково было требование жениха, желавшего, чтобы обряд был совершен по законам его страны. Мужчины первыми заходят в храм и возносят молитву Отцу. Лишь потом дозволено входить женщинам, дабы не осквернять своим присутствием святой обряд. Ведь именно женщина повинна в изгнании людей из Сада, и потому она не смеет присутствовать при обращении мужчин к Отцу.
Процессию возглавляли король Аргоны и его будущий зять. Женщине следует повиноваться сначала отцу или брату, а затем супругу. Когда они вознесут молитву, невеста войдет в храм, и прежний повелитель отдаст ее новому.
Ираида несли в паланкине восемь невольников. В роскошном, шитом золотом наряде она была похожа на изваяние. На лице принцессы застыло выражение царственного безразличия. По ее виду никак нельзя было догадаться, что платье было жестким и неудобным, а от тяжелой диадемы у нее начиналась мигрень.
Рядом с паланкином ехал верхом Баграт, дядя повелителя Манлога. Его пышный восточный наряд вполне мог сравниться с одеянием невесты.
Он поглядывал на принцессу сочувственно. Прожив десять лет в Аргоне, он успел отвыкнуть от 'варварских' обычаев Манлога. Уж он бы не позволил этой красавице, подобной пери из райского сада, ожидать его у порога храма.
'Скорее бы все это кончилось' - думала Ираида, хоть и понимала, что изображать царственную куклу предстоит еще долго.
Оба короля вошли в храм, а свита последовала за ними на почтительном расстоянии. Ираиду внесли в тенистый храмовый сад. Невольники поставили паланкин на землю, и принц помог Ираиде выйти. Она кивнула и опустилась на одно из заранее приготовленных кресел.
- В Манлоге в храмах есть специальные покои для королевской семьи, - извиняющимся тоном произнес Баграт.
- А в Аргоне перед Отцом все равны, а жених с невестой заходят в храм вместе, - усмехнулась Ираида.
- Будь я королем, я бы ввел такой обычай и в Манлоге, - ответил Баграт. - Да и много других обычаев тоже. Возможно, нам с Вами вместе это удастся... племянница.
- Если мой муж позволит, - пожала она плечами.
- Его величество упрям и привязан к древним традициям, но он еще очень молод, - обнадеживающе произнес Баграт. - А Вы - женщина редкостного ума и красоты. Я уверен, что очень скоро истинной правительницей станете именно Вы.
'Он не любит племянника, - подумала принцесса. - Скорее презирает и считает полным ничтожеством. И очень непрочь занять его место'.
К ним приблизился один из придворных.
- Его величество зовет Вас, Ваше высочество, - поклонился он.
Ираида встала, и принц поспешил подать ей руку - как вдруг из храма послышался ужасный грохот и вслед за ним топот и крики.
- Что случилось? - тревожно спросила принцесса.
Из храма выбежал смертельно бледный служитель и бросился к ней.
- Ваше высочество, - его голос срывался, - произошло неслыханное несчастье: статуя Великого Отца рухнула и погребла под собой его величество и Вашего августейшего жениха прямо во время молитвы... О, горе, горе Аргоне! Великий Отец прогневался на нас...
Принцесса почувствовала, как раскаленный металл впивается ей в лоб. Прежде, чем потерять сознание, она судорожным жестом сорвала с головы золотую диадему.
Когда Ираида пришла в себя, она обнаружила, что дамы хлопочут над ней.
- Расстегните мне платье, - приказала она. - Иначе я сейчас задохнусь.
- Ваше высочество... то есть, ваше величество... - засуетилась одна из дам, - Вам срочно нужен врач...
- Я доверяю только своему врачу, - умирающим голосом ответила Ираида, - поэтому немедленно прикажите подать карету. Мы возвращаемся во дворец.
Новый повелитель Манлога приблизился к ней.
- Я буду иметь честь навестить Вас завтра, - сообщил он. - Нас объединило общее горе.
'Лжешь, - подумала принцесса. - Упавшая статуя принесла тебе корону...как и мне'.
К вечеру новой королеве удалось наконец остаться в одиночестве. Она отказалась от сиделки, заявив, что ей уже лучше и она хочет провести ночь в молитве за души своего брата и несостоявшегося супруга.
Когда врач и фрейлины покинули Ираиду, она села перед зеркалом и погрузилась в свои мысли. Одна преследовала ее особенно неотступно: королева снова и снова вспоминала, как рассыпалась в прах статуя воина в спектакле, который она видела всего пару недель назад.
Тогда Ираиде так и не удалось выяснить секреты летающих танцоров, сменяющихся времен года и рассыпающихся скульптур. Магдалена была изысканно-вежлива и почтительна, но на вопросы отвечала уклончиво, отговариваясь тем, что эффектами занимается ее супруг.
Левеллин был откровеннее, но Ираида все равно не поняла его ответов. Он уверял, что нет никакого секрета: просто у актеров богатое воображение, усиленное годами упорных тренировок, а в замке подходящая атмосфера. На приглашение принцессы показать спектакль в столице Левеллин ответил вежливым отказом, объяснив, что два раза подряд сыграть такое представление невозможно, а в обычном театре - тем более.
- Мы готовили этот спектакль шесть лет, - объяснил он. - Теперь мы будем ставить что-нибудь другое.
- Для этого вам снова понадобится шесть лет? - в голосе Ираиды прозвучала легкая ирония. - Может быть, стоит сыграть что-нибудь попроще? Иначе вы рискуете растерять всех зрителей. У публики короткая память.
- Вы правы, Ваше высочество, - Левеллин слегка поклонился. - Я сам об этом думал.
Больше узнать она так и не смогла. Труппа тщательно хранила свои секреты.
'Но ведь эта женщина вместе с музыкантом действительно летали. Снег и трава тоже были настоящими. Либо этот Левеллин и вправду великий гипнотизер. Но как он мог обрушить настоящую статую?'
'А с чего ты взяла, что именно он ее обрушил? - спросило отражение. - Мало ли что можно показать на сцене'.
- Статуи были похожи, - ответила Ираида. - Я еще тогда заметила, что их театральный воин - точь-в-точь Великий Отец. Хочешь сказать, что это вышло случайно?
'Он мог просто вылепить похожую статую', - возразило отражение.
- В любом случае, - Ираида усмехнулась, - Манлогу придется обойтись без меня. Видимо, Великий Отец в своей неизреченной мудрости решил, что мне следует остаться в Аргоне. Мой бедный брат был слишком честолюбив - за это его и постигла кара. Я же согласна избрать себе в мужья того, кто ниже меня по званию. Если вообще захочу выйти замуж.
'Что ж, - невозмутимо ответило отражение, - когда-то ты была рада, что тебе не придется окунуться в жестокость и грязь политики. Посмотрим, как ты справишься с ними теперь'.
- Найду хороших советников. По крайней мере я теперь свободна. Ты прекрасно знаешь, как я всегда мечтала о свободе.
'Даже пыталась в детстве выпрыгнуть в окно', - напомнило отражение.
- Это было во сне. Я была уверену, что не упаду, а полечу...
Ираида замолкла.
'О чем ты думаешь?' - отражение проницательно взглянуло ей в глаза.
- О том, что эти актеры умеют летать.
'А тебя научить не захотели?'
Ираида закусила губу и почувствовала, что на ее глазах появляются слезы. Она внезапно почувствовала себя ребенком, которого другие дети прогоняют, не принимая в самую чудесную увлекательную игру.
'Тебе следовало поговорить с музыкантом, - продолжало отражение. - Он бы тебе наверняка все рассказал'.
- С чего ты так решила?
'Разве ты не заметила, как он взглянул на тебя перед тем, как взлететь?'
- Мужчины так смотрят на меня чуть ли не с рождения, - махнула рукой королева. - Но это вовсе не значит, что они готовы разболтать мне свои секреты. Наверняка музыкант не сказал бы ни слова без позволения Левеллина. Я для этих людей чужая... как и для всех прочих. Когда-то я надеялась, что Мадо станет мне подругой. Но она снова надела маску и не собирается ее снимать. Если у меня и есть хоть один настоящий друг - так это ее бывщий муж.
'Тебе достаточно такой дружбы?'
- Каждому свое, - Ираида осторожно вытерла глаза батистовым платочком. - Одним суждены полеты, другим золото и политика. Видимо, иной мир оборачивается для меня лишь ночными кошмарами. Северино хотя бы избавит меня от них. Уж он-то прочно стоит обеими ногами на земле.
На следующее утро Ираида отправила в золотой город гонца с чрезвычайно важным и срочным письмом для губернатора.
Баграт нанес ей визит ближе к полудню. Он сообщил Ираиде, что согласно древнему обычаю, если король умирает бездетным, новый правитель обязан взять в жены его вдову или невесту.
- Боюсь, что это невозможно, - ответила Ираида. - Я всю ночь вопрошала Великого Отца о причине его гнева, и он ясно ответил, что не желает, чтобы я выходила за чужеземца и покидала Аргону. Я не стану противиться его воле, поэтому изберу мужа среди моего народа.
- Вам не придется покидать Аргону,- заверил ее Баграт, - я с радостью останусь здесь, когда истечет срок траура, и стану Вашим мужем. Прожив в Аргоне десять лет, я чувствую себя ее сыном. Через два года я приду за Вами. Думаю, - он окинул ее взлядом, в значении которого было трудно усомниться, - я сумею лучше оценить Вашу несравненную красоту, чем мой безвременно погибший племянник.
- В Вашей стране траур длится два года?
- Увы... - вздохнул царь. - В этом смысле наши обычаи более суровы, чем Ваши.
- Да, в два раза, - согласилась королева. - Кстати, - добавила она непринужденным тоном, - Вы придумали этот обычай вчера?
Они с Багратом уставились друг другу в глаза.
- Обычай существует, - медленно ответил король, и ей показалось, что сейчас он превратится в дикого льва посреди пустыни, - и ему никак не меньше двух тысяч лет.
- А когда о нем вспоминали в последний раз?
- Не знаю, - дикий лев исчез, и на его месте снова появился цивилизованный и вполне приятный мужчина, - уже несколько сот лет никто из королей Манлога не умирал бездетным.
- Кажется, Вы мечтали отменить древние обычаи?
- Не думаю, что следует начинать именно с этого, - Баграт снова бросил на королеву пламенный взор, - но постепенно мы с Вами вместе изменим их.
- Если Вы были влюблены в меня все эти годы, - спросила Ираида после паузы, - то почему же молча ждали, пока я не достанусь Вашему племяннику, которого терпеть не могли и считали пустым местом?
Баграт поежился.
- Вы очень откровенны, - сказал он.
- Да, я такая. Говорю то, что думаю. И очень ценю ответную откровенность. Итак?
- Я никогда не поступал бесчестно, - ответил король. - Чужая невеста неприкосновенна, а посягательство на нее - величайший грех и преступление в глазах Отца.
- Даже если ее жених - мальчишка на десять лет моложе, который абсолютно к ней равнодушен? - не сдержавшись, заорала королева во весь голос. - Да что же это за честь, позволяющая продать женщину хоть дьяволу, если ее отец или брат согласны?
- Такова воля Великого Отца, - вздохнул Баграт. - Итак, я прощаюсь с Вами, о звезда моей души, и буду жить лишь ожиданием встречи.
Когда он ушел, королева поежилась, словно от ледяного ветра.
- Мне никогда не понять этих манлогов, - пожаловалась она отражению.
Ответный взгляд женщины за стеклом был мрачным.

Глава 5

- В северных провинциях снова назревает бунт, - доложил Джулиану начальник тайной полиции.
- Чем они недовольны на этот раз? - устало спросил император.
- Бедностью, Ваше величество. Зачинщики кричат, что все золото поступает в столицу, а север живет в нищете.
- А куда делись кредиты, выданные их царьку? Он обещал закупить поголовье скота...
- Судя по новому роскошному дворцу, этот царек нашел деньгам лучшее применение.
- Так почему они бунтуют не против него? Простите, Сальвен, этот вопрос обращен не к Вам.
- Кроме того, они заявляют, что столичные жители обращаюся с ними как с рабами.
- Да неужели? Еще пять лет назад все они были настоящими рабами своего царька. А когда мы отменили рабство - северяне бросились в столицу, соглашаясь на любую грязную работу. Если они недовольны - кто мешает им вернуться домой?
- Все эти смутьяны действительно появились, когда Вы освободили рабов в провинциях, - тяжко вздохнул Сальвен.
- По-Вашему, нужно было оставить в империи рабство? - яростно вскочил принц, до того молча сидевший в углу.
- Успокойся, Амхар, - махнул рукой отец. - Никто не собирается снова превращать граждан империи в рабов. Но порой мне кажется, что от свободы им стало только хуже. Раньше они хотя бы не имели права продавать свои земли. А теперь половина крестьян готовы отдать их буквально за гроши и бежать в столицу, словно она вымощена золотом.
- Зачинщики так и говорят, - хмуро подтвердил Сальвен. - Они утверждают, что при прежнем императоре было лучше.
- Они что, сумасшедшие? - снова вскочил Амхар. - Отец дал им свободу, позволил управлять провинциями их местным царькам, много раз посылал им помощь. Да дедушка бы просто отправил туда солдат, повесил зачинщиков и сжег пару деревень...
- И наступили бы тишина и порядок, - закончил Сальвен. - Увы, Ваше высочество, свобода не пошла этим дикарям впрок.
- Недавно северный царек нанес мне визит, - подал голос Саймон. - Он предлагал мне взять у него земли в залог взамен на часть моей доли в руднике. Я быстро понял, что он предлагает именно земли своих бывших рабов, выкупленные за гроши, а то и вообще отнятые силой. Впридачу он предложил дешевых рабочих для рудника. Сказал, что они будут работать за еду, а если умрут с голоду - не страшно, он пригонит новых. Похоже, что в этой провинции рабство отменено лишь на бумаге.
- И что Вы ему ответили, Саймон?
- Отказался, разумеется. Тогда он сказал, что найдет другого покупателя.
- Думаю, что он имел в виду Аргону, - все так же хмуро проговорил Сальвен. - Владелец их части рудника вряд ли будет столь щепетилен.
- Но тогда Аргона получит наши земли? - спросил принц. - Разве это законно?
- Частные владения, - объяснил Саймон. - У меня самого есть замок в Аргоне.
- Как бы все северная провинция не стала их частным владением, - начальник тайной полиции становился все мрачнее.
- А виноваты снова будем мы, - подытожил Джулиан, - в том, что позволили северянам умирать с голоду на аргонском руднике. Благодарю вас, Сальвен, я все прекрасно понял. А теперь мне надо подумать, что со всем этим делать. Саймон, останьтесь, я хочу обсудить с Вами кое-какие экономические вопросы. Амхар, тебе это будет скучно, но очень полезно. Правитель должен разбираться в финансах.
- Я догадываюсь, о чем Вы хотели спросить, Ваше величество, - произнес Саймон, когда начальник тайной полиции ушел. - Северные провинции приносят нам сплошные убытки. Вот, взгляните на эти цифры.
- В таком случае... - медленно произнес Джулиан, - не будет ли лучшим выходом отказаться от них?
- Тогда там начнутся не просто бунты, а междоусобные войны.
- Это их дело, - с несвойственной ему жесткостью отрезал император. - Главное, чтобы в этих войнах не гибли наши солдаты. Да и дарить дворцы их правителям мне тоже надоело.
- Папа, - подал голос принц, - а что будет с крестьянами, которые продали свою землю и приехали в столицу?
- У них будет выбор, - ответил отец, - вернуться домой или остаться и принять наше гражданство. Тем, кто останется, мы предложим еще один участок земли - но без права продажи.
- Лучше вначале отдать им землю в аренду, - заметил Саймон, - хотя бы лет на пять. А лучше на десять.
- Вы правы, Саймон, так будет надежнее. Значит, вопрос с северянами можно считать решенным. Осталось лишь подготовить указ.

Глава 6

- Даже не знаю, что сказать, Ваше величество, - Северино чуть подчеркнул последние слова.
- Ты сам говорил, что знаком с Левеллином! - упорно повторяла Ираида. - Так что тебе о нем известно?
Северино пожал плечами.
- Только то, что он способен на разные трюки. А настоящие они или просто иллюзия - я действительно не знаю. Когда я впервые увидел его фокусы, то сам удивился.
- Я думала, что ты мне поможешь, - Ираида демонстративно отвернулась.
- Конечно, помогу, - Северино придвинулся к ней поближе, и его рука оказалась на плече королевы. - Если пойму, какой помощи ты от меня ждешь, - рука передвигалась наверх, поближе к обнаженной шее Ираиды.
- Сюда могут войти, - королева взглянула на дверь.
- Ну-ну, - успокаивающе произнес Северино. - Ты уже не принцесса, и братца можно не бояться. Прикажи слугам никого не впускать: у нас секретное совещание государственной важности... - вторая рука губернатора уже была на груди Ираиды.
- Северино, сейчас не время... - попыталась она отодвинуться.
- Самое время, - он теснее прижал ее к себе, - тебе просто необходимо расслабиться после потрясения. А потом спокойно поговорим.
* * *
- Итак, - спросил губернатор спустя пару часов, - что нас волнует? Связано ли представление с рухнувшей статуей? Допустим, что связано, и Левеллин вправду умеет больше, чем я думал. Что тогда?
- Тогда нужно выяснить, с какой целью он поставил это представление.
- В любом случае ты избавилась от брака с этим юнцом, который даже не научился пропускать вперед дам.
- К моему счастью, - Ираида вздрогнула. - Но ведь погиб еще и мой брат...
- И теперь ты стала королевой. Мы здесь одни, так что давай будем откровенными: рухнувшая статуя принесла тебе свободу и корону.
- Но мог ли Левеллин это предугадать? Если да - значит, он...
- Твой лучший друг?
- Неоценимый помощник, - усмехнулась королева. - А вот если он собирался лишь обрушить

[Шалдорн Кардихат]

*А где дон Рауль?
- Погиб на войне, - печально ответила донна Элоиза. - Когда император напал на нас, Рауль собрал крестьян, и они ушли в горы. Во время битвы в него попала стрела, и он упал в пропасть. Я даже похоронить его не смогла - тело унесла река...
- Зато вы сумели отстоять свою свободу и прогнать имперских солдат прочь. А мы...
- Да, вашей стране пришлось тяжко. А где Жоакин? Где Анна?*

-Где же ваш Рауль?
-Погиб на войне.
-Мде, тяжело вам. Так, кто у вас там еще не погиб?

*Поначалу Марину пугала собственная прозорливость. Ее сердце разрывалось между состраданием к несчастным и беспощадностью к их самообману.*
Беспощадность к самообману – это несколько непонятно. Наверно, она злилась на самообман, хотела их заставить раскрыть глаза? Раскройте тему.


*- Конечно, знает. Я писала ему о тебе. Но он предпочитает модный курорт.*
Тогда знали, что такое курорт? У вас вроде феодализм, мечи, луки, а первый курорт как таковой появился в 18 веке. В любом случае модный, да еще и курорт – это инородное слово.

*На самом деле она их знала, как и всех жителей Лотарна. Как у них добыли показания? Пытками? Подкупом? Угрозами?
Что с ней собираются делать? Судить? Вряд ли - тогда бы не понадобилось спешно отозвать Джулиана. Значит, ее убьют. Быстро, не дожидаясь его возвращения. И представят как самоубийство. А перед этим потребуют письменного признания. И будут пытать, пока не получат.*
То есть осудят для формального повода к убийству, а потом даже эту формальность скроют от общественности? А зачем тогда вообще суд? Для архивов?


,* - В подземелье, - скомандовал вошедший.
Стелла думала, что ее задушат по дороге. Нет, даже не пытались. Отвели вниз, грубо толкнули в каменный склеп, заперли и ушли.*
Заключенным не командуют: иди в блок 5 на первом этаже. Им командуют: на выход. Налево. Направо.

*Ей захотелось разбить голову о стену.*
На самом деле это не так просто.
http://lenta.ru/ww3/2002/08/15/suicide/
Ну, чисто для сведения. Не все могут справиться, даже здоровые мужики. Повеситься на подоле от платья, прикрученному к решетке, имхо, проще.


*-Уж не собираешься ли ты сам жениться на принцессе?- иронически осведомился Джулиан.*
Боги. Какое тяжелое оскорбление. Император не кажется человеком, способным лаконично ответить на такую злую поддевку от собственного сына.


*Некоторое время губернатор глядел в огонь, затем резко встал, подошел к столу и принялся изучать проект нового закона. Северино изо всех сил старался думать лишь об юридических тонкостях, отгоняя мысль, что он заманил принцессу на представление лишь затем, чтобы получить возможность увидеть Мадо.*
На самом деле не самый удачный прием для показа чиновника в рабочей обстановке.
Вот законопроект он читал. О юридических тонкостях думал. Да ничего за этими словами не стоит.
Трудно сказать, выразить. Но это неумелость изложения. Вот, к примеру, Камша, пишет примерно так же. Но иначе. Живее, и я в самом деле вижу деловых людей за делом. Хз. Может, название закона указать…

До конца еще не дочитал. На законе остановился.
В целом читабельно так, нормально.
Но мне это чтение дается нелегко. Сухо очень и не художественно. Много страниц, много имен, а герои будто близнецы. Очень мало описаний. На мой взгляд, конечно. Но иногда даже обстановки не видишь. Так, одна тень чего-то говорит другой тени, и вокруг какие-то расплывчатые пятна. А я вообще-то кино любллю смотреть
Такие вот пожелания… Еще духа иного времени совершенно не чувствую. Вроде фентези, мир другой, а лезут уши двадцатого века, хоть тресни:(
И еще не люблю, когда имена из нашего мира.

[Ariana]

Часть 2

Глава 1

- Я очень рада, что ты приехал, Ллео, - приветствовала Левеллина Стелла. - Сколько лет мы с тобой не виделись?
- Мы приезжали в столицу шесть лет назад, Ваше Величество, когда показывали наш фестивальный балет в последний раз. Моей дочери тогда исполнился год.
- А что вы ставили с тех пор?
- Всего один спектакль. Но готовили его очень долго.
- Я слышала о каком-то необыкновенном действе в Аргоне. Вы будете его повторять?
- Вряд ли, Ваше величество. Это был не совсем спектакль - вернее, совсем не спектакль. Все началось с того, что моя мать поехала в Айриэнс...
- Марина приезжала ко мне перед тем, как вернуться в свой мир, и рассказывала о том, что ей открылось в Айриэнсе. Она сказала, что мне следует это знать.
- Тогда Вы понимаете, почему наше представление нельзя повторить.
- Так вот отчего обрушились две скульптуры подряд... - задумчиво сказала Стелла.
- Они бы все равно обрушились, потому что лишились поддержки в ином мире. Возможно, мы немного ускорили их падение - но не более того. Мы не меняем Плотный Мир специально - лишь показываем то, что на самом деле происходит в иных мирах. Иначе мы бы занимались не искусством, а примитивной магией, разрывающей связь между мирами вместо того, чтобы укрепить ее.
- Люди и вправду утратили веру в того, кого они называли Великим Отцом, - согласилась Стелла. - Когда-то я об этом мечтала - их религия казалась мне жестокой и безжалостной, как сам Отец. Но сейчас я иногда думаю, что, возможно, даже она была лучше, чем пустота и цинизм. Сейчас все верят лишь в золото. Просто какое-то золотое безумие. Крестьяне бросают земли, а мастера - свои ремесла. Все стремятся либо на рудник, либо туда, где можно быстро обогатиться. Любовь к земле и мастерству исчезает, а вместо них остается лишь жажда легкой наживы...
- К сожалению, это неизбежный процесс, Ваше величество. Между смертью старого и рождением нового лежит пропасть, имя которой - хаос и пустота. Мы пытаемся проложить мост через нее или хотя бы построить маяк для тех, кто желает найти другой берег. Больше мы ничего не можем сделать. Остается лишь верить, что все взаимосвязано, и наш Дом как-то действует даже на тех, кто ничего не знает о нем.
- Вы называете так ваш театр?
- Это не просто театр, Ваше величество.
- Я понимаю, Ллео. Может быть, именно ваш Дом находится в самом центре узора.
- Не уверен, что у этого узора есть один-единственный центр. Пещера в Айриэнсе, замок в Аргоне, дом, в котором я родился, храм возле Вашего дворца, сад, где мы с принцем прошли через лабиринт, пропасть, в которую я когда-то бросил обломки прошлого - все это центры, связанные невидимыми нитями между собой и между иными мирами. Сам рудник - тоже центр, хоть и довольно своеобразный.
Стелла задумалась. Левеллин продолжал работу. Статуя императрицы будет фарфоровой - он выбрал для работы белую глину, сам не зная почему. Может быть, ему вспомнилось белоснежное платье Богини и белые туники ее жриц?
- Знаешь, Ллео, - прервала молчание Стелла, - порой мне хочется вернуться в Айриэнс или в Лотарн. Там я знала всех в лицо, эти страны были для меня словно дом. А империя кажется мне слишкой большой и многолюдной. Когда народа слишком много, он превращается в толпу. Я рада, что император отказался от северных провинций. Они были для нас совсем чужими. Правда, Аргона тут же прибрала их к рукам.
- Аргона захватила северные провинции? - казалось, Левеллин не верит своим ушам.
- Теперь не захватывают, а покупают, - поправила его Стелла. - Губернатор аргонского города на руднике выкупил одну из бывших провинций у ее царька. Думаю, что он на этом не остановится.
- Дон Северино? - Левеллин даже прекратил лепить.
- А ты с ним знаком?
- Да, имел честь познакомиться, - сдержанно ответил Левеллин. - Значит, теперь он сам вроде царька?
- Не вроде царька, а настоящий царек. Прежний правитель официально передал ему титул с благословения жрецов.
- Вот как... - задумчиво произнес Левеллин. Он уж вновь обрел равновесие. - Что ж, этот господин получил то, что ему на самом деле нужно, - неограниченную власть.
- Вскоре ее границы еще расширятся, - ответила Стелла. - Поговаривают, что королева Аргоны собирается стать его женой. Сейчас он усиленно завоевывает популярность - раздает свои земли неимущим жителям Аргоны. Собственно, это следовало бы сделать нам. А с другой стороны - в империи вполне хватает земли на всех. Вот только работать на ней хочет все меньше людей.
- В Лотарне пока еще остались мастера, - попытался успокоить ее Левеллин.
- Да и Айриэнс почти не изменился. Но вот надолго ли? Золото обладает огромной силой - и она не всегда благотворна.
- Золото стерегут драконы... - вспомнил Левеллин.
- А их победители порой сами превращаются в драконов... Ты это хотел сказать?
- Вовсе нет. Я вспомнил дракона, которого мы с принцем встретили в лабиринте. Нам даже в голову не пришло с ним сражаться. Правда, он не стерег никакого золота. Все, Ваше величество, статуя готова, можете взглянуть.
Стелла повернулась к скульптуре и внимательно посмотрела на нее.
- Она выглядит моложе меня, - заметила императрица, - такой я была в те времена, когда мы пробирались через аргонский лес. А еще в ее лице есть что-то, напоминающее изображение Богини. Оказывается, ты льстец, Ллео.
- Ничуть, Ваше величество. Я всегда позволяю рукам лепить то, что им хочется. Порой мне кажется, что они умнее меня.
- Спасибо, Ллео, - произнесла Стелла. - А теперь я хочу побыть с ней наедине.
На следующий день императрица рассказала Левеллину, что статуя отнесла ее в дом Марины.
- Только теперь сестра носит другое имя, - добавила Стелла.
- Значит, моего отца Вы тоже видели?
- Конечно. Они рассказали мне о многом. Теперь я лучше понимаю то, что ты говорил о хаосе. Рухнули иллюзии, закрывающие проход между мирами. И теперь он постепенно будет открываться.
- Но главный проход все еще закрыт, и Яблоня по-прежнему ожидает людей, которые помогут ей вернуться домой, - возразил Левеллин.
- Твой отец объяснил мне, что вскорости правителям придется или научиться жить в обоих мирах, или быть сметенными хаосом. А сестра дала мне совет - по-моему, очень верный...
- Какой совет, Ваше величество?
- Мы оба - император и я - хотим, чтобы Амхар научился управлять прежде, чем унаследует империю. Когда-то так училась и я - родители дали мне Лотарн во владения. Теперь мы хотим, чтобы Амхар стал наместником Лотарна - через три-четыре года он уже будет достаточно взрослым для этого. И я хотела тебя попросить...
- Вам достаточно приказать, Ваше величество, - улыбнулся Левеллин.
- Нет, - возразила Стелла,- есть вещи, о которых даже императоры вправе лишь просить. Я прошу тебя, Ллео, взять принца в ученики. Искусству управления Амхар уже во многом обучен - с семи лет он присутствовал на советах и переговорах. А теперь ему следует научиться жить в обоих мирах, чтобы стать настоящим правителем, способным справиться с хаосом. Лучшего учителя, чем ты, не найти ни в одном из этих миров, - при последних словах Стелла лукаво улыбнулась.
Левеллин же, напротив, стал серьезным.
- Это великая честь и великая ответственность для меня, - произнес он. - Ведь принц не просто будущий правитель - перед лицом Богини он мой младший брат.
- В таком случае вскоре Амхар приедет в Лотарн. Кроме тех знаний, которым будешь обучать его ты, ему следует также заново выучить язык и обычаи страны, познакомиться с людьми и завоевать их доверие. Как видишь, я взваливаю на тебя немалое бремя. Но ты всегда можешь рассчитывать на любую помощь - достаточно будет лишь попросить.
- Если Ваше величество имеет в виду деньги, то я и так могу получить их от Саймона в любом количестве, - возразил Левеллин. - Но Вы правы: неизвестно, какие силы пробудятся, когда принц окажется в нашем доме. Возможно, мне вправду понадобится Ваша помощь.

Глава 2

- Значит, теперь он будет обучать принца, - задумчиво проговорила Ираида. - Мудрый ход. В империи будет правитель-чудотворец. А как обстоят дела с оживающими скульптурами?
- Их становится все больше, Ваше величество. Ходят слухи, что ученики Левеллина тоже их лепят.
- И оживляют?
- Этого нам выяснить не удалось. Никто не знает, что на самом деле происходит в Доме. А к обитателям не подобраться. Видимо, придется направить к Левеллину одного из наших людей под видом ученика.
- Возможно... - проговорила королева. - Попробуйте подобрать подходящего человека. Но пока никуда не посылайте. Сначала я приглашу Левеллина в Аргону - на этот раз без труппы. Хочу заказать ему свое изображение.
* * *
- Вы должны устроить представление на моей свадьбе,- заявила королева. - Поверьте - вы об этом не пожалеете. Ваше вознаграждение будет воистину королевским.
- К сожалению, это невозможно, Ваше величество, - мягко, но решительно ответил Левеллин.
- Вы до сих пор ревнуете Вашу супругу к моему жениху? - Ираида понимающе усмехнулась. - Не ожидала от Вас столь банальных чувств, да еще спустя много лет. Или Вы боитесь, что она пожалеет об упущенной возможности стать правительницей северного царства?
- Нет, этого я нисколько не боюсь, - кратко ответил Левеллин.
- Тогда что же Вас пугает?
- Например, то, что я не знаю, к чему приведет наше выступление.
- Вы хотите сказать, что не можете совладать с Вашей силой? В таком случае Вы плохой маг.
- Я вообще не маг, Ваше величество. Я художник, который изображает то, что видит, а не воздействует на мир специально.
- Жаль, - вздохнула королева. - Немного магии Вам бы не помешало.
- Ваше величество может найти сколько угодно магов. Сейчас в империи они встречаются на каждом шагу. Думаю, в Аргоне в них тоже нет недостатка.
- Это верно. Колдуны, прорицатели, астрологи, гадалки становятся все популярнее, занимая место жрецов. Храмы почти опустели - никто не верит в Отца, его место заняли золото и колдовство.
- И разумеется, самые популярные колдуны - те, кто обещает научить, как притягивать золото, - Левеллин критически оглядел незавершенную статую.
- Я бы предпочла таких, которые умеют притягивать любовь, - вздохнула королева.
- Вероятно, оттого, что у Вашего величества никогда не было нужды в золоте, - предположил Левеллин. - А вскоре Ваша жизнь будет полна любви.
- Если Вы имеете в виду мое замужество, то Вы ошибаетесь. Мой муж будет хорошим правителем, к тому же я дала клятву не выходить за чужеземца. И уж лучше он, чем правитель Манлога.
- Очень жаль, если так, Ваше величество, - искренне ответил Левеллин.
- Что поделаешь, - вздохнула Ираида. - Видимо, мне не дано испытать безумие, которое принято называть любовью. Может, оно и к лучшему.
Левеллин ничего не ответил.
- Расскажите мне про Вашу страну, - сменила тему королева. - Говорят, она очень красива. Мне бы хотелось в ней побывать.
- Лотарн и вправду удивительно красив, - подтвердил Левеллин. - И на редкость гостеприимен. Мы всегда будем рады увидеть Ваше величество в гостях.
- Вы или власти империи? Лотарн ведь не свободная страна, какой был когда-то.
- Мы не чувствуем никакого насилия со стороны империи. Разумеется, мы тесно связаны с ней, но при этом вполне самостоятельны. Никто не посягает на наш язык, культуру и обычаи, а чиновники, солдаты и полицейские - по большей части лотарнцы.
- И вас ничуть не тяготит правление чужеземцев? Аргонцы в свое время были готовы сражаться до последнего солдата, но не подчиниться империи. Странно слышать столь смиренные речи от внука прославленного борца, отдавшего жизнь за свободу...
- Мой дед был вовсе не борцом, а певцом и поэтом. Меньше всего он думал о том, чтобы стать национальным героем. Возможно, в то время я бы тоже погиб на эшафоте или сбежал в Аргону и сражался вместе с вашими людьми. Но это уже принадлежит прошлому. Император мертв, его сын ничуть не похож на тирана, а его внук - мой друг и ученик. Если я научу принца тому, что знаю сам, это будет намного лучше для Лотарна и для империи, чем бессмысленная война и целые груды золота.
- Наверное, Вы правы, - согласилась королева и замолкла, уйдя в свои мысли.
- На сегодня все, Ваше величество, - услышала она голос Левеллина. - Завтра я надеюсь закончить.
Когда Левеллин ушел, королева продолжала оставаться в задумчивости.
Сначала она хотела разузнать: уж не действовал ли Левеллин в сговоре с принцем Манлога, желавшим избавиться от племянника? Если так - он будет для нее смертельно опасен, когда через год Баграт явится за ней. Левеллин может помочь ему убить Северино так же, как двух правителей. И тогда Ираида окажется перед выбором: отдать себя и Аргону во власть этого чужеземца либо начать войну против могущественного врага, у которого такой союзник, как Левеллин.
'Но ведь для империи манлоги прямо под боком тоже опасны. Джеральд говорил, что в Манлоге нашли приют множество сторонников покойного императора, которые считают Джулиана проклятым отцеубийцей. Неужели Левеллин этого не понимает? Или он тайный враг императору, а не только мне? При этом император полностью доверяет ему, иначе он бы не выбрал его в наставники для своего сына...'
Ираида встряхнула головой.
- Этак можно слишком далеко зайти, - пожаловалась она отражению.
'А ты действительно веришь, что Левеллин - агент манлогов?'
- Нет, - призналась королева, - я этому не верю. Может быть, потому что Левеллин мне нравится. Я бы хотела, чтобы он стал мне другом, а не врагом.
'Ты поэтому хочешь подослать к нему шпиона?'
- Шпиона я посылать к нему не хочу, - проговорила королева. - Кажется, мне пришла в голову другая мысль. Конечно, она совершенно безумна. Но я все-таки попробую рискнуть. В крайнем случае я услышу вежливый отказ.
'Тебя всегда тянуло на безумства, - заметило отражение. - Что ты затеяла на этот раз?'
Ираида послала ему воздушный поцелуй.
- Я хочу послушать музыку, - заговорщическим шепотом сообщила она. - Никогда в жизни не слышала, как играют на нескольких инструментах сразу, да еще в полете.
'Ах, вот оно что...' - насмешливо протянуло отражение.
Королева приняла неприступный вид.
- Между прочим, - изрекла она строгим голосом, - принц Амхар уже наверняка находится в доме Левеллина. Это прекрасная возможность познакомиться с ним поближе. Союз с империей был бы сейчас очень кстати. К тому же, - добавила она, - ты, кажется, советовала мне поближе познакомиться с музыкантом?
На следующее утро королева выглядела несколько смущенной.
- Я хочу обратиться к Вам с необычной просьбой, - нерешительным тоном вымолвила она. - Мне бы самой такое не пришло в голову, но она, - Ираида указала на скульптуру, - сказала, что так будет лучше для меня, и что Вы правильно меня поймете...
- О чем же Вы хотите попросить меня, Ваше величество?
- Я хочу перед свадьбой побывать в Лотарне - но не с торжественным визитом, а тайно и под чужим именем. Всего на несколько дней почувствовать вкус свободы перед тем, как принести брачные обеты и навеки посвятить себя лишь Аргоне. Прошу Вас, не отказывайте мне! Я так хочу увидеть Вашу страну и Ваш удивительный волшебный Дом... Один-единственный раз узнать, каково это - жить без условностей и сотен взглядов, наблюдающих за каждым твоим шагом...
- Но как Вы сможете исчезнуть на несколько дней?
- Это мы как-нибудь устроим. Я объявлю, что перед свадьбой хочу уединиться в горном храме. Мой будущий муж возьмет на себя обязанности правителя на это время. Поезжайте в замок - я пришлю Вам туда известие.
Осавшись одна, королева взглянула на неподвижную статую.
- Ты оживешь сама, - обратилась она к глиняному двойнику, - или придется прибегать к магии?

Глава 3

Через несколько дней после разговора между Левеллином и королевой возле самой лучшей гостиницы в столице Лотарна остановилась карета. Левеллин вышел и направился к владельцу. Вернувшись, он раскрыл дверцу кареты и подал руку даме в простом элегантном зеленом платье и шляпе с густой вуалью.
- Прошу Вас, госпожа, - предложил он. - Ваши апартаменты готовы, а через несколько часов я приеду за Вами.
Несколько любопытных прохожих проводили Левеллина с дамой взглядами. Один из них прищелкнул языком. Левеллина хорошо знали в городе, а его неуклонная преданность жене вошла в поговорку. Но, видно, даже самые верные мужья порой устают...
Не обращая внимания на многозначительные взгляды, Левеллин кивнул горожанам, вернулся в карету и направился домой.
В саду он обнаружил принца, раскачивающего на качелях Ариану. Увидев Левеллина, девочка спрыгнула и бросилась к отцу.
- Наконец-то! - радостно закричала она. - Мы с Амхаром ждем тебя уже целую неделю! Я ему показала грот, а он мне - дворец, в котором жил в детстве, а потом мы были на ярмарке... Сейчас я покажу, что он мне подарил!
- Чуть позже, солнышко, - попросил Левеллин. - Здравствуй, Амхар. Вижу, ты уже совсем освоился.
- С помощью прекрасной дамы, - поклонился принц и тут же рассмеялся. - Оказывается, я неплохо помнил лотарнский язык, а за эту неделю и вовсе почувствовал себя так, словно не уезжал отсюда.
- Надеюсь, тебя хорошо встретили?
- Ивэн учит меня жонглировать, - ответил Амхар, - а Денни - ходить под парусом. Как здорово, что здесь есть море!
- Вижу, что учителей у тебя больше чем достаточно, - улыбнулся Левеллин. - Надеюсь, скоро настанет мой черед. Но прежде нужно приготовить место еще для одной гостьи.
- Что за гостья собирается нас навестить? - поднял голову лениво дремавший на траве Пьетро.
Левеллин подошел к нему и что-то сказал вполголоса. Пьетро внимательно взглянул на него и привстал.
- Наверное, ты устал с дороги, Ллео, - заметил он, - да и принц тебя заждался... Если я могу быть полезен...
- Ты хочешь сам за ней съездить? - спросил Левеллин. - Буду очень тебе признателен. Местные кумушки и так уже проглядели все глаза. Если я еще и прибуду за ней, завтра весь город будет болтать о моей запретной страсти. А ты человек свободный, тебе сплетни не страшны.
- Наоборот, они тешат мое тщеславие, - расхохотался Пьетро, но Левеллину его смех показался не совсем естественным.
- Она назвалась Виолой, - сообщил он. - Надеюсь, ты не перепутаешь имени.
Вскоре карета вновь подъехала к гостинице. На этот раз из нее вышел Пьетро.
- Левеллин просит прощения, - поклонился музыкант, - за то, что не смог сам приехать за Вами, госпожа Виола. Надеюсь, я смогу его заменить.
- Левеллин прислал Вас за мной? - королева почувствовала неведомое прежде волнение. -Очень любезно с его стороны. Я никогда не забывала о том, как Вы взлетели в небеса вслед за женщиной в белом... Порой мне кажется, что именно Ваша скрипка была душой всего спектакля.
- Эту скрипку создал отец Левеллина, - пробормотал Пьетро.
Ираида подняла на него взор своих мерцающих зеленых глаз и спросила:
- Вы сыграете для меня...о, простите, я забыла Ваше имя.
- Пьетро, к Вашим услугам,- поклонился музыкант. - Я буду счастлив играть для Вас день и ночь, госпожа Виола.
* * *
- Мы приехали, - объявил Пьетро. - Прошу Вас пожаловать в нашу скромную обитель.
Когда Ираида зашла в приготовленную для нее просторную комнату, из окон которой открывался вид на синеющие вдали горы, к ней вошла Мадо.
- Все в порядке, госпожа Виола? - весело спросила она.
- Моя прихоть кажется Вас смешной, Магдалена?
- Ничуть, - серьезно ответила Мадо. - Мне ли Вас не понять - я сама почти год скрывалась под чужим именем. А Пьетро, который привез Вас, был в то время моим лучшим и единственным другом. Вы уж будьте к нему снисходительны.
- Это он был ко мне настолько снисходителен, что обещал показать Вашу чудесную страну, - ответила Ираида.
- Вот и замечательно, - улыбнулась Мадо. - Комфорта, как у Вас во дворце, мы не обещаем, но Вы ведь приехали не за этим? А все, что у нас есть, - к Вашим услугам. Обед сегодня подадут в саду, а пока что я прикажу принести Вам фруктов и вина. Наше местное вино - просто чудо.
Оставшись одна, Ираида подошла к окну и сорвала апельсин с ветви, которая, казалось, сама протянулась к ней.
Пока королева чистила апельсин, у нее возникло странное чувство: она ощутила укол зависти к Мадо, променявшей титул супруги губернатора на участь танцовщицы странного театра. 'Может быть, - подумала Ираида, - на ее месте я поступила бы так же'.

Глава 4

- Не пытайся изо всех сил поймать мячик, - повторил Ивэн. - Позволь ему упасть.
- Но почему, Ивэн?
- Во-первых, потому что твоя задача - подбросить его в нужном направлении. Тогда он сам упадет тебе в руку. А если ты будешь судорожно ловить - никогда не научишься подбрасывать как надо.
- Понятно. А во-вторых?
- Во-вторых, ты должен одинаково спокойно относиться к пойманному и упавшему мячику. А сейчас тебе слишком важно его поймать, Амхар. Тебе не хватает отстраненности. Ты пытаешься ни в коем случае не совершить ошибки.
- А в-третьих, - добавил Левеллин, - ты просто не сможешь удержать даже два мяча, не говоря уже о трех, если не будешь сохранять равновесия. Кстати, это относится не только к жонглированию.
- Это я уже понял. Доброе утро, Левеллин. Но все же - как мне заставить этот мячик лететь в нужную точку?
- Поймай состояние целостного намерения, - объяснил Ивэн. - Другого способа нет. Зато когда поймаешь - оно останется с тобой навсегда. Бросай спокойно: у тебя столько времени, сколько нужно.
- Мне хочется поймать это состояние поскорее!
- Я тебя понимаю, - улыбнулся Ивэн, - мне тоже не терпелось научиться растапливать снег как можно скорее. Мячик хотя бы не ледяной. А я честно лежал в снежной могиле.
- Ну, положим, сначала в могиле лежала я, - возразила Мадо. - Чтобы не мерзнуть, мне просто потребовалось воображение. Я представила себя настоящим призраком, которому холод нипочем.
- А я когда-то воображал себя муравьем, ползущим среди изгибов коры, словно охотник, пробирающийся через горы, - вспомнил Левеллин. - А потом я сам превратился в эти изгибы. Тогда-то я и смог их вылепить.
- Представить себя мячиком... - задумчиво проговорил принц. - Я попытаюсь.
- Представь себе, что вы с мячиком - одно и то же, - посоветовал Левеллин. - Словно ты расширяешься, а мячик оказывается внутри тебя.
- И ты летишь вместе с ним, - добавила Мадо.
Амхар изо всех сил сосредоточился, даже прикрыл глаза.
- Кажется, получилось! - объявил он. - А ну-ка... - принц сделал еле заметное движение рукой, мячик взмыл вверх и плавно опустился в его ладонь.
- Отлично! - похвалил Ивэн. - А теперь перейдем к двум мячикам. Приготовься, что сначала у тебя снова ничего не будет получаться - так всегда бывает при переходе к новому: кажется, что забыл даже то, что знал. Итак, бери второй мячик. Подбрасывай его в тот момент, когда первый окажется наверху. А когда оба мячика будут падать мимо...
- ... Позволь им упасть, - завершил Левеллин. - Пойдем, Мадо, не будем им мешать.
Левеллин и Мадо направились к дому. Проходя мимо беседки, они увидели Ираиду и Пьетро.
- Мы слышали, как вы наставляете принца, - сказала королева. - Очень интересно и поучительно. Жаль, что у меня в детстве не было таких наставников.
- У меня тоже, - успокоил ее Пьетро. - Я играл на площадях за несколько жалких монет, пока нашей хозяйке не вздумалось меня заприметить и загнать в рабство...
- Бедный Пьетро! - вздохнула Мадо. - Тяжело же тебе пришлось.
- Сущие пустяки - несколько месяцев без еды и сна...
- Неправда, я тебя всегда кормила!
- Да, когда мне грозила голодная смерть.
- Сейчас она тебе уже не грозит, - примирительно сказал Левеллин. - Завтрак будет через полчаса, а пока предлагаю подкрепиться этими персиками.
- Вы обещали показать мне какой-то необыкновенный инструмент, - напомнила Ираида.
- Клавиолину?
- Кажется, да. Что это такое?
- Что-то среднее между скрипкой и клавесином. После завтрака я Вам на нем сыграю.
* * *
- Поразительно! - восхищенно воскликнула Ираида. - Словно целый оркестр! А как Вам удается при этом еще играть одновременно на свирели и на колокольцах?
- Вы же слышали, как Ивэн учил принца жонглировать. Мои мячики - это инструменты. Жаль, что у меня всего две руки и столько же ног. В голове я могу удержать гораздо больше.
- Правителям следовало бы учиться музыке, - проговорила королева.
- Именно для этого принц и приехал. Скоро я приступлю к его обучению. А пока предлагаю Вам съездить на море. Клавиолину мы возьмем с собой. Я знаю одно место с особенной акустикой. Вот там инструмент действительно зазвучит во всю мощь.

Глава 5

- Какой интересный вход, - заметила Ираида.- Без Вас я бы ни за что его не нашла.
- Этот вход видят не все, - негромко ответил Пьетро. - Грот впускает лишь тех, кому верит.
- Вы меня немного пугаете, - отозвалась королева.
- Вы и вправду боитесь?
Ираида взглянула ему в глаза.
- Идемте, - сказала она и коснулась пальцами его ладони.
Рука музыканта чуть задрожала. Ираида сжала его ладонь сильнее и сама почувствовала дрожь. 'Кажется, сегодня мы будем не только играть... Почему же мне так страшно? Это ведь всего лишь еще одно волнующее приключение'.
- Какие странные разноцветные лучи, - произнесла она, когда они оказались внутри. - Словно радуга, отражающаяся в тысячах зеркал...
- Отсюда проход ведет в закрытую бухту, - показал Пьетро. - Там нет ни единой живой души, а вода - теплая, как парное молоко, и прозрачная, как эти кристаллы. К тому же она обладает целительными свойствами: после нее любую боль и усталость как рукой снимает. Если хотите, Вы можете искупаться в этой бухте. Я подожду Вас здесь, - его голос дрогнул.
- А есть ли у нас время ждать? - спросила Ираида, чувствуя себя так, будто она снова прыгает из окна. - Я должна уехать через три дня. Навсегда... Вы знаете, что такое 'навсегда'?
Пьетро секунду помолчал.
- Теперь знаю, - ответил он и с силой притянул королеву к себе.- Ты права: у нас нет времени ждать. Пойдем в море вместе.
- Откуда здесь взялся этот ковер? - спросила Ираида, когда они вернулись. - Его не было, когда мы пришли.
- Он все время появляется заново, - ответил Пьетро, - и каждый раз другого цвета. Наверное, Великий Ткач опускает ковры сверху. Для нас он приготовил пурпурный - видимо, оттого, что ты королева.
Он поднял Ираиду на руки и опустил на пурпурное ложе.
- Ты смотришь на меня так, словно никогда прежде не видел женщины, - произнесла она через несколько часов.
- Я никогда не видел женщины здесь. Ты первая женщина, с которой я вошел в этот грот. Остальные не могли увидеть входа. Да и не каждую мне хотелось сюда приводить.
- Пьетро, я через три дня должна возвращаться к своему жениху, - королева попыталась выставить перед собой щит.
- Знаю, - Пьетро привстал, взял клавиолину и сделал несколько аккордов. - Ты хочешь сказать, что наша встреча останется лишь приятным воспоминанием. Но теперь это уже невозможно. Грот не отпускает просто так тех, кто смог в него войти.
- А если бы я не смогла? Тогда бы ты устоял перед искушением?
- Возможно, - к звукам клавиш добавилось пение струн.
- Что же ты мне предлагаешь?
- Ничего. Судьба сама распорядится как нужно. Главное - правильно подбросить мяч.
- Не понимаю, - медленно произнесла королева.
- Да, пока ты еще не понимаешь, а я не могу объснить. Просто Ткач уже начал плести узор, и никто не знает, как лягут нити, - даже он сам. Хотя порой нити обрываются, как эта мелодия. Хочешь, чтобы я прекратил играть?
- Сама не знаю,- прошептала королева. - Ты говоришь, как безумец, - и в то же время мне кажется, что именно таких слов я ждала всю жизнь. Может быть, потому что я сама порой склонна к безумству. Но до сих пор я могла свободно говорить лишь со своим отражением.
Пьетро хотел ответить, но Ираида остановила его.
- Не нужно слов, - попросила она. - Твоя музыка говорит мне больше, чем любые речи.
Пьетро снова прикоснулся к струнам, а затем к клавишам. Его пальцы мелькали так быстро, словно он сам плел узор из звуков. Королеве послышалось, что сверху доносится мелодия арфы.
- Что это? - спросила она.
- Мои друзья,- ответил Пьетро, не отрываясь от клавиолины. К арфе прибавилась виолончель.
Ираида больше ни о чем не спрашивала. Музыка пронизывала ее, словно поток световых лучей, льющихся сверху вместе с мелодией. Она закрыла глаза и опустилась на ковер, ощущая, что растворяется, сливаясь с музыкой и светом. Это было страшное и сладостное чувство.
- Я умираю, - проговорила она дрожащим голосом. - Меня нет... я словно исчезаю... Где ты, Пьетро? Мне страшно...
- Я здесь, - откликнулся он, опустился на ковер рядом с ней и они снова сжали друг друга в объятьях.
- Не плачь,- чуть позже попросил Пьетро и осторожно прикоснулся губами к ее слезинке. - У нас еще есть время. Даже первый день не кончился.
- На беду я приехала сюда, - голос Ираиды звучал обреченно. - Если бы мы встретились, когда я была принцессой, я бы покинула Аргону и осталась с собой. А королева не может убежать.
- Пойдем снова в море, - Пьетро взял ее на руки, - оно смывает любые мысли о беде. Я бы показал тебе, как оно выглядит сверху, но ты еще не умеешь летать. А в воде мы сможем представить себе, будто мы летим. Ты когда-нибудь занималась любовью в полете?
* * *
- Что с тобой, отчего ты так волнуешься? - озабоченно спросил Левеллин.
- Неужели ты не чувствуешь? Пьетро с королевой пошли в грот. Я уверена.
- Что же в этом страшного? Они не первые влюбленные, нашедшие приют в этом гроте.
- Ты шутишь, Ллео? Эта женщина не думает ни о какой любви. Она приехала с тайными целями. У нее злобный взгляд.
- Когда-то у тебя был такой же взгляд. Мне до сих пор не по себе, когда я вспоминаю, как ты посмотрела на меня в том злосчастном шатре...
- Как ты можешь сравнивать, Ллео! Я помню Ираиду еще десять лет назад. Она уже тогда была холодной и бессердечной. Даже в шестнадцать лет мужчины были для нее лишь развлечением. Они сходили по ней с ума, а ее это забавляло.
- Ты сейчас говоришь точь-в-точь как Северино, - укоризненно заметил Левеллин.
- Вот именно: она уедет и выйдет замуж за этого Северино. Они два сапога пара. А для Пьетро это обернется только горем. Для нее он просто игрушка, если не хуже.
- А что может быть хуже?
- Не знаю. Может, она хочет что-то выведать через него. Не зря же она выспрашивала меня и тебя, как нам удаются наши 'трюки'. Скорее всего, она здесь с ведома своего суженого. Неужели тебя это не волнует? Зачем ты ее привез, Ллео? Ты ведь прекрасно разбираешься в людях - как же ты не увидел, что она злобная интриганка?
- Ты сама говоришь, что я разбираюсь в людях, - мягко ответил Левеллин. - Ираида вовсе не зла, а просто растеряна и ужасно одинока. Она заблудилась, потому что никогда не вспоминала о свете. Теперь Пьетро ей напомнит. Что в этом плохого?
- Ты так спокойно говоришь об этом! А что будет с Пьетро, когда она уедет? Разве ты не видел, как он на нее смотрел?
- Я думаю, Пьетро уже давно пора полюбить кого-нибудь, кроме музыки, - ответил Левеллин. - А что с ним будет, я не знаю. Но он уже большой мальчик, так что разберется сам. Не бери на себя слишком много, Мадо.
- Наверное, ты прав, - Мадо чуть поостыла. - Я все время об этом забываю.
- Ты забываешь еще кое о чем: грот не пускает тех, кому нельзя туда входить.
- Ты веришь, что она сможет войти?
- Не сможет - значит, не войдет. Для Пьетро это будет хорошим поводом подумать. Хотя решать в любом случае будут они, а не мы. Но судя по тому, что уже ночь, а их до сих пор нет, - они вошли в грот.
- Все-таки мне страшно, Ллео.
- Не бойся, Мадо. Просто узор расширяется.

Глава 6

- Ты должен поехать со мной, - повторила королева.
- Я уже ответил: я не буду придворным музыкантом для тебя и твоего супруга.
- Так что же нам делать? Я не могу стать твоей женой. А замуж выйти я должна - иначе за мной приедет манлог. Ты предлагаешь мне отречься от престола? Я не могу, Пьетро. Тогда Аргона погрузится в хаос, и манлоги возьмут ее голыми руками.
- Я ничего не предлагаю. Просто говорю, что не могу быть музыкантом при вашем дворе, как ты не можешь отказаться от королевского титула.
- Так что же нам делать? - беспомощно повторила Ираида.
- Не знаю, - тихо ответил Пьетро. - Надеяться на чудо, - добавил он минуту спустя. - Вернее, позволить ему случиться.
- Ты опять говоришь загадками.
- Никаких загадок. Я должен оставаться музыкантом, а ты - королевой. И еще мы хотим быть вместе. Значит, нужно удержать эти три мячика. Все очень просто, если правильно поставить цель.
- При моем дворе ты останешься музыкантом.
- При твоем - возможно. При твоем супруге - нет.
- Пьетро, это чисто политический брак. Мы с доном Северино договорились, что предоставляем друг другу полную свободу. Скорее всего, мы и жить-то будем в разных городах: я - в столице, он - в своем золотом городе или в северном царстве. Мы будем мужем и женой лишь в глазах публики.
- Ты сама-то этому веришь? - поинтересовался Пьетро.
- Я сумею так устроить. Северино - самый удобный муж из всех возможных. Ему нужны власть и золото. При этом он очень умен и сумеет быть прекрасным правителем.
- Может быть, и так. Но при дворе мне в любом случае не место.
- Это оскорбительно для твоей гордости, да?
- Вряд ли дело в гордости, - подумав немного, ответил Пьетро. - Скорее в предчувствии, что будет утрачено что-то главное.
- По-моему, ты просто не в силах расстаться с друзьями, - в Ираиде начала просыпаться злость. - Словно ребенок, который никак не может покинуть родительскую семью.
Пьетро не обиделся.
- Может быть, так и есть, - согласился он. - Как и ты не в силах покинуть свой двор. Значит, пока еще наши миры слишком далеки. Сможем ли мы их сблизить - не знаю. Но попытаться стоит. Тебе ведь тоже понравилось то, что ты называешь моей 'родительской семьей'.
- Ты говорил о Великом Ткаче, - вспомнила королева. - Я представила себе его челнок, снующий туда-сюда...
- Ты начинаешь понимать мои загадки, - Пьетро положил голову ей на колени.
- Нам придется нелегко, - рука королевы скользнула по его волосам.
- Недалеко от замка есть дом, - отозвался он, - такой же волшебный, как этот грот. Он принадлежал еше предкам Левеллина. Когда настанет пора возвращаться в Аргону, я провожу тебя, и по дороге покажу тебе этот дом. Мы останемся там - на ночь...или на две...
- Или навеки, - Ираида прижала руку к щеке Пьетро. - А Левеллин нам позволит?
- Он бы позволил, если бы я попросил. Но спрашивать позволения не нужно: мать Левеллина уже раздала нам всем ключи вместе с частью своего целительского дара. Она сказала, что теперь ее дом стал нашим.
- Так ты еще и целитель? Мне следовало бы об этом догадаться...
- Потому мне и нельзя быть придворным музыкантом - во всяком случае, пока. Исцеляющая сила может стать смертоносной, если сочтет, что с ней недостойно обращаются. Или вообще обидеться и уйти. Это не я горд, а она.
- Смертоносной?
- Как и любая сила. Ты ведь тоже властна миловать и казнить.
- Ты хочешь сказать, что музыка может убивать?
- Конечно, раз она может исцелять. Но я не стану использовать музыку для убийства. Это очень плохая магия.
- Мать Левеллина передала вам не только целительский дар, но и способность к убийству?
- Я уверен, что она знала секреты не только лекарственных составов, но и ядов. Но нам она их не сообщила. Смертоносные ноты я открыл сам. Они очень похожи на исцеляющие - просто в них чуть изменены некоторые обертона. Но не будем об этом говорить: я уже сказал, что не собираюсь заниматься черной магией. Если я захочу кого-то убить - для этого есть меч и арбалет.
- Я тебя не знала, - медленно проговорила королева. - Ты пугаешь меня.
- Вот уж не думал, что тебя можно напугать.
- Но таким ты мне нравишься еще больше, - вздохнула Ираида.
- Значит, наши миры сближаются, - Пьетро привстал, и королева снова оказалась в его объятиях. - А сейчас границы и вовсе исчезнут.
'Жаль, что не навсегда' - успела прошептать она, прежде чем раствориться в мучительном и сладостном потоке исцеляющей смерти.

Глава 7

В роскошном столичном особняке, принадлежащем бывшему северному царю, владелец беседовал с гостем.
- Значит, народ не слишком доволен тем, что земли раздают чужеземцам? - хозяин пригубил свой бокал.
- 'Не слишком доволен' - это еще мягко сказано. Кое-где уже начинают жечь дома этих чужеземцев.
- Не без Вашей помощи, разумеется, - усмехнулся хозяин.
- Делаем что можем, - скромно ответил гость.
- А как насчет слухов, что меня заставили обманом подписать отречение?
- С ними пока сложнее. Непонятно, какова здесь роль жрецов.
- Верховный жрец подкуплен новым правителем, разумеется. А остальные - в зависимости от их лояльности новому верховному жрецу. У Вас уже есть кандидатура?
- Выбираем самого подходящего, Ваше величество.
- Не называйте меня так... пока что, - хозяин откинулся на кресле. - Мой бедный народ... вот что случается, если вовремя не платить податей и бунтовать по любому поводу.
- И все-таки: как нам быть с новым правителем? Особенно в связи с его женитьбой на ее величестве. С ней будет справиться потруднее.
- Лучше бы дело не дошло до свадьбы, - задумчиво проговорил хозяин, - но с безутешной вдовой мы тоже сумеем договориться. Тем более, что она будет ею недолго - до приезда повелителя Манлога.
- Вы думаете, что королева ему подчинится?
- А

[Ariana]

Глава 13

Пьетро сам не знал, отчего его потянуло в столицу.
Расставшись с королевой, он собирался вернуться в дом Левеллина возле замка, побыть там наедине с собой, а затем вернуться в Лотарн.
Но когда он оказался в доме, то почувствовал, что не может долго оставаться в одиночестве там, где еще несколько часов назад они с Ираидой были вместе.
Пьетро всегда был уверен, что жизнь в сущности легка: нужно доверяться судьбе и отдаваться потоку, который сам принесет туда, куда следует.
Но сейчас, похоже, поток столкнулся с каменной преградой.
Что королева скрывала от него? Он чувствовал, что она о чем-то умалчивает, словно обдумывает важное решение. Что же она собиралась сделать: отказаться от свадьбы? Или расстаться с ним, Пьетро, которого она назвала своим единственным и настоящим мужем?
'Долго ты будешь себя мучить? - спросил знакомый голос. - Поезжай и выясни сам'.
- Я не хочу присутствовать на ее свадьбе, - попытался возразить Пьетро.
'Это понятно', - сочувственно ответил голос.
Они помолчали. Пьетро приложил к губам свирель, да так и застыл, не издав ни звука. Затем сунул свирель обратно в футляр и резко встал.
- Не могу играть, - проговорил он со злостью.
Затем поспешно вышел, словно боялся, что кто-то невидимый попытается его удержать, взобрался на коня и поехал прочь из лесу. Добравшись до развилки, он несколько минут постоял, а затем повернул в сторону столицы.
Никаких особенных приготовлений к предстоящему торжеству Пьетро не заметил. Город жил обычной жизнью, и у Пьетро мелькнула надежда, что Ираида решила отменить свадьбу.
Но пока он добирался до дворца, надежда рассеялась. Горожане толковали о трудных временах и о том, что даже королева решила отпраздновать свадьбу без особенной пышности. Одни возносили ей хвалы, вспоминая о прошлогодней раздаче хлеба для бедняков, другие отпускали шутки: мол, ее величество решило отложить деньжат на черный день. Но всем было известно, что свадьба назначена на завтра, и всем желающим открыт вход на площадь перед дворцом, через которую новобрачные прошествуют в храм.
На следующий день Пьетро стоял в толпе в ожидании выхода жениха и невесты. Ждать пришлось недолго: двери дворца распахнулись, и через них торжественно выехал открытый экипаж, запряженный шестерка белоснежных коней. Экипаж был окружен охраной, а в нем сидели жених и невеста.
- На этот раз они едут вместе, - заметил кто-то в толпе. - Этот уж точно не будет заставлять женщину ждать на улице.
Пьетро не очень хорошо понял, что имелось в виду. Он не отрываясь смотрел на Ираиду и Северино.
Жених поглядел на невесту, улыбнулся ('плотоядно' - показалось Пьетро), одобрительно взглянул на ее прелестные обнаженные плечи и поправил чуть выбившийся золотистый локон. В лице королевы лице что-то дрогнуло, но она тут же овладела собой и нежно улыбнулась в ответ.
И вдруг перед взором Пьетро возникла картина: принцесса в бальном зале замка рядом с этим человеком. Как он мог об этом забыть?
Тогда Пьетро видел принцессу в первый раз, к тому же был занят спектаклем. Но сейчас он вспомнил, как Северино наклонялся к Ираиде и что-то шептал ей на ухо, а его рука вкрадчиво скользила по ее талии.
'Они уже тогда были любовниками, - понял Пьетро с ужасающей пронзительной ясностью. - И продолжают ими оставаться - это видно по тому, как он на нее смотрит. Чисто политический брак?'
Он едва устоял на ногах. Перед его глазами возникла мутная черно-красная пелена. Толпа кричала и приветственно размахивала руками, шарфами, цветами. Пьетро хотел рвануться прочь, но народу было слишком много, и сквозь плотные ряды было не пробиться. Так музыкант и стоял, стиснутый со всех сторон, бессильно опустив руки и не видя ничего перед собой.
Он не помнил, сколько времени прошло. Кажется, уже наступал вечер. Новобрачные вышли из храма, молодой муж не без усилия подхватил супругу на руки и вместе с ней поднялся в карету. Толпа разразилась приветственными криками и аплодисментами. Новый король улыбнулся и приветствовал народ взмахом руки.
- Жители Аргоны! - воскликнул он.- Сегодня в честь союза с моей обожаемой супругой и королевой всю ночь будет бесплатная раздача - да не только хлеба, а еще вина, сыра и сластей. Я хочу, чтобы мой добрый народ надолго запомнил этот праздник!
В глазах Северино скрывались усталость и обреченность, но музыкант этого не заметил. Зато заметила Ираида и взглянула на мужа с состраданием, которое Пьетро принял за любовь.
Молодые вышли из кареты - причем король снова вынес королеву на руках - и прошествовали во дворец. Двери за ними захлопнулись, а начальник охраны начал отдавать распоряжения об организации порядка во время бесплатного пира.
Пьетро наконец удалось выбраться из толпы. Он двинулся прочь от дворца, но какая-то неведомая сила увлекла его назад. Пройдя несколько раз туда и обратно, он неподвижно застыл, не обращая внимания ни на веселящуюся толпу, ни на музыку, льющуюся из окон дворца.
'Я никогда не буду твоим придворным музыкантом' - вспомнил он, и эта фраза назойливо повторялась, словно застряв в его голове. Я не буду... твоим... музыкантром... никогда... музыкантом... никогда...
Наступила ночь. Музыка во дворце стихла, огни в окнах погасли. Праздник кончился. Началась первая брачная ночь.
Пьетро представил себе, как король заходит с Ираидой в роскошную королевскую спальню. Дальше он не помнил, что на него нашло, когда его рука залезла в сумку и безошибочным точным движением достала сначала футляр со свирелью, а затем еще один маленький металлический инструмент по имени варган.
Ему показалось, что чьи-то глаза наблюдают за ним. Но сейчас ему было все равно.
При виде варгана Саварен удовлетворенно кивнул.
- Вот и все, - прошептал он, - прощай, малыш. Королева нужна мне самому.

Глава 14

- Ты хотела что-то мне рассказать? - спросил король, когда они вошли в брачный покой.
- Я хотела кое-что тебе показать, - ответила королева. - Отдерни этот занавес.
Северино пожал плечами и направился к атласной портьере, скрывающему супружеское ложе. Ираида начала отступать назад к двери.
Отодвинув занавес, Северино застыл на месте, а его лицо побелело.
- Лаура? - хрипло прошептал он.
Ираида сделала еще шаг и выскользнула за дверь. Осторожно прикрыв ее, королева направилась к себе. Кажется, ее побега никто не заметил.
Придется провести первую брачную ночь в одиночестве. О, если бы Пьетро был здесь! Почему, почему он не согласился приехать с ней? 'Как же мне не хватает тебя, любовь моя', - прошептала королева. Скорее бы Северино уехал... Хотя зачем ему теперь уезжать? Пусть остается со своей Лаурой, а она, Ираида, встретится с Пьетро и все ему объяснит. 'Ты верил в судьбу, - скажет она - вот судьба и расставила все по местам'.
Внезапно королева услышала резкий звук свирели, за которым последовал еще один - низкий, металлический и монотонный. Звук повторялся, становясь все громче и назойливее, от него хотелось спрятаться, убежать, зажать уши - но бежать было некуда, он повсюду настигал, и когда свирель наконец попала ему в такт, Ираиде показалось, что в ее голове взорвались осколки. 'Кажется, я сейчас умру' - обреченно успела подумать она - и тут ужасные звуки наконец прекратились.
Королева, шатаясь, присела на стул. Некоторое время она терла виски, а затем вдруг застыла с остекленевшим от ужаса взором. Она поняла, что это был за звук: обертона смерти. Страшная, запретная магия, известная лишь одному человеку в мире, поклявшемуся никогда ее не применять.
Значит, Пьетро все-таки приехал на ее свадьбу. Что на него нашло? Почему он обратился к этой чудовищной, смертоносной силе?
Она должна немедленно его найти. Поспешно накинув на себя темный плащ, королева бегом бросилась по коридорам дворца, забыв о всякой осторожности. Оказавшись возле выхода, она бессильно остановилась. Как она найдет Пьетро в темном ночном городе среди тысяч других прохожих - песчинку в груде песка?...
Но может быть, ничего страшного не произошло? Головная боль не в счет. Это не смертоносная магия.
Ираида направилась в спальню для новобрачных, постаравшись открыть дверь как можно тише. Если все в порядке, она здесь явно лишняя и сразу же вернется к себе.
Лаура услышала шаги королевы и вышла ей навстречу.
- Он умер, - тихо сказала она.
Ираида грустно кивнула и вместе с Лаурой подошла к ложу. Глаза короля были закрыты, а на устах застыла улыбка, полная такого блаженства, какого Ираида никогда не видела при его жизни.
- Что ж, - после секундного молчания сказала королева, - по крайней мере он умер счастливым.
Бессильно и устало Ираида побрела назад, вернулась в свою комнату и опустилась в кресло, неподвижно глядя перед собой.
* * *
Марина тоже услышала музыку смерти. Она не стала терять времени: нужно немедленно остановить музыканта, пока он никого не убил. Резко выдохнув, она вылетела в окно и устремилась на звук свирели с варганом.
Увидев Пьетро, Марина опустилась на землю рядом с ним.
- Немедленно прекрати! - приказала она и вырвала варган у него из рук.
- Вы? - ошеломленно спросил Пьетро. - Откуда Вы здесь? Неужели Вы тоже приехали на эту проклятую свадьбу?
- Я была во дворце, - ответила Марина, - когда услышала эти чудовищные звуки. Пьетро, что с тобой случилось? Ты сошел с ума?
- Кажется, да, - произнес он безжизненным голосом. Затем отступил назад и взял свирель двумя руками.
- Эта свирель досталась мне не от Вашего покойного мужа, - произнес он все тем же металлическим тоном, - она принадлежала мне прежде, чем я попал в ваш дом. Поэтому я имею право ее сломать.
С этими словами он с размаху ударил инструмент о стену, отшвырнул обломки, а затем развернулся и направился прочь.
Марина догнала его и схватила за руку.
- Пойдем со мной, - потребовала она.
- Нет, - Пьетро попытался вырвать руку.
- Пьетро, ты ведь сделал это из-за королевы, правда? Ты ее хотел убить?
- Не знаю, - прошептал Пьетро. - Ее, его, их обоих... Она не должна была лгать мне.
- В чем она тебе солгала, Пьетро? Она ведь не скрывала, что выходит замуж.
- Она клялась, что это просто политический брак. Что ее единственный настоящий муж - это я. Ей не следовало произносить этой лжи.
- А с чего ты взял, что это ложь?
- Я не слепой, - усмешка Пьетро напоминала оскал черепа.
- Сейчас ты слеп, - покачала головой Марина. - Пойдем со мной. Если ты и вправду считаешь королеву лгуньей - ты должен сказать ей это в лицо и выслушать ее ответ. Даже преступникам позволено защищаться, прежде чем будет произнесен приговор. А ты осудил ее, не выслушав.
- Я не хочу ее видеть. Я никого не хочу видеть. Оставьте меня в покое.
- Сначала я кое-что расскажу тебе. А потом уйду, если ты захочешь.
Когда Марина закончила рассказ про женщину, вызванную из иного мира и ожидающую Северино на брачном ложе, - Пьетро стал похож на затравленного ребенка.
- Почему она ничего мне не рассказала? - отчаянно прошептал он. - Почему она молчала все время?
- Наверное, сама не верила до конца, - горько вздохнула Марина. - Хотела сначала убедиться во всем. Королева собиралась рассказать тебе все при ближайшей встрече. Вчера она сообщила мне, что Северино нужно срочно уезжать в свои владения, и попросила передать тебе, что сразу же приедет в замок и будет ждать тебя там. Теперь ты пойдешь со мной?
Пьетро не ответил. Марина мягко взяла его за руку и повела во дворец. Пьетро покорно следовал за ней.
- Кажется, никто нас не заметил, - Марина озабоченно оглянулась по сторонам. - Заходи поскорее и оставайся здесь. Я сейчас приведу королеву.
Услышав стук, Ираида вздрогнула, но не отозвалась.
- Ваше величество, - услышала она голос Марины, старавшейся говорить как можно тише, - это Марина. Пьетро ждет Вас у меня в комнате.
Не прошло и мгновения, как дверь резко распахнулась.
- Осторожнее, Ваше величество, - предупредила Марина, - нас могут увидеть.
- Мне все равно, - королева казалась такой же обезумевшей, как и Пьетро.
Марина чуть не силой закутала ее в плащ. Ираида стремительно понеслась по коридору. Марина лишь вздохнула и догнала ее.
Возле двери она достала ключ и отперла комнату.
- Заходите, - пригласила Марина. - Возьмите ключ. А я пойду узнать, не нужна ли Лауре помощь.
Ираида вошла. Пьетро медленно встал ей навстречу. Он был похож на умирающего. Ираиде было невыносимо больно видеть возлюбленного таким, и она боялась, что любое неосторожное слово смертельно ранит его.
- Почему ты это сделал? - спросила она наконец, изо всех сил стараясь не заплакать. - Что случилось с тобой, любимый?
- Я видел вас с Северино в замке во время нашего представления, - ответил он чуть слышно. - Только забыл об этом, но когда наблюдал за вашим шествием в храм, - вспомнил. А еще я чувствовал, что ты что-то скрываешь от меня...
Его голос прервался.
- Понимаю, - прошептала Ираида.
Глубоко вздохнув, она попыталась взять себя в руки.
- Северино все равно был обречен, - проговорила она. - Он чувствовал это, потому и торопил меня со свадьбой: хотел, чтобы его владения перешли к Аргоне. Я видела его час назад - он умер в тот миг, когда впервые в жизни почувствовал себя любимым. Но эта женщина не могла остаться с ним надолго - она должна вернуться в свой мир. Теперь они смогут там встретиться. Если бы не твоя музыка - его бы ждала гибель от стрел заговорщиков. Так что ты сделал для него доброе дело. Это скорее освобождение, чем убийство.
Пьетро молчал. Королеве даже показалось, что он ее не слышит.
- Душа моя, - позвала она, - что с тобой? Где ты сейчас?
- Я здесь, - отозвался он. - И я рад, что мне не удалось причинить настоящего зла.
- Наоборот, оно обернулось добром, - подхватила Ираида.
Пьетро поднял голову и взглянул ей в лицо.
- Дело не в нем, а во мне, - произнес он бесконечно усталым голосом. - Ведь я-то не думал ни о каком добре, а желал лишь смерти и разрушения. Я больше не был человеком - в меня словно вселился демон. Он опустошил меня, и музыка провалилась в эту пустоту. Ткань разорвалась, и теперь внутри черная дыра...
- Музыка вернется, - побледнев, проговорила королева. - Она не сможет покинуть тебя надолго.
- Я тоже так раньше думал, - печально ответил Пьетро, - пока не ощутил, что такое смертносная магия. За все нужно платить, а демоны особенно жадны: они забирают себе всю душу. На меньшее они не согласны.
Ираида вздрогнула.
- Это моя вина, - прошептала она, чувствуя, как по ее лицу неудержимо текут слезы. - Мне следовало отказаться от свадьбы. Левеллин прав: ложные прикрытия не помогают.
- Нет, моя королева, во всем виноват лишь я, - отозвался Пьетро. - Я обещал никогда не применять смертоносной магии и всегда верить тебе. Я нарушил обе клятвы. Мне нет прощения.
- Я прощаю тебе нарушение второй клятвы, - Ираида нежно провела рукой по волосам Пьетро, - а, значит, музыка тоже простит тебе нарушение первой. Ты останешься со мной теперь, когда у меня нет никакого мужа... кроме тебя?
- Мне бы хотелось этого больше всего на свете. - Пьетро прижал ее ладонь к своей щеке. - Но сейчас я превратился в собственную тень. Скоро ты это сама поймешь, и твоя любовь превратится в жалость. А самое ужасное, что я к этому привыкну и буду считать, что так и нужно. Я начну сам себя жалеть и упиваться страданиями об утраченном даре... Неужели ты этого хочешь?
Ираида почувствовала, как ее сердце обрывается и стремительно падает вниз.
- Нет, милый, - стараясь не заплакать вновь, произнесла она, - я этого не хочу. Но неужели никак не может быть иначе?
- Не теперь, - ответил он. - Сейчас я должен сделать самое невыносимое - покинуть тебя и остаться наедине с демонами. Либо я справлюсь с ними, либо они со мной. Но лучше погибнуть в битве, чем медленно умирать заживо. Ты должна меня понять, моя королева.
- Да, - печально согласилась она, - на твоем месте я бы поступила так же.
- Спасибо, - прошептал он, - спасибо, любовь моя. Я знал, что ты поймешь.
Внезапно Ираида почувствовала, как на нее накатывает приступ того, что она привыкла называть безумством, но не стала ему противиться. Когда оказываешься в тупике - остается лишь следовать знакам.
- Я знаю, что я хочу сделать, прежде чем ты уйдешь, - медленно и уверенно вымолвила она. - Но не знаю, согласен ли ты.
Пьетро вопросительно взглянул на нее.
- Я хочу произнести клятву крови, - ответила она на его немой вопрос.
Несколько секунд он молчал, осваиваясь с этой мыслью, затем произнес:
- Ты понимаешь, что если что-то со мной случится...
- Понимаю, - ответила она. - Но я хочу, чтобы судьба несла нас в одном потоке. Это даст нам силу удержаться на поверхности. А если нет - значит, мы окажемся в ином мире. Судя по тому, что я узнала о нем, он не так уж плох. Так что ты скажешь, Пьетро?
- Да, - ответил он.
- Тогда я принесу кинжал и чашу. Вообще-то этот обряд следует совершать в храме... Но я думаю, мы обойдемся и без жреца.
- Марина... - подсказал Пьетро.
- Это верно, - согласилась Ираида. - Пойдем.
Вместе они направились в брачную спальню. Марина и Лаура по-прежнему сидели возле постели, на которой лежал покойник.
- Видишь, - прошептала Ираида на ухо Пьетро, - я сказала тебе правду. Вот настоящая супруга Северино.
Затем она обратилась к Марине:
- Мы пришли попросить Вас совершить обряд. Мы хотим дать клятву крови.
Марина серьезно взглянула на них.
- Вы уверены?
- Да, - ответили оба.
- Пусть будет так, - Марина взяла из рук королевы чашу и маленький острый кинжал. - Будьте свидетельницей, Лаура. Эта клятва освободит душу Северино от фальшивых брачных обетов. После этого Вы сможете вернуться домой.
- Фальшивые прикрытия не помогают в настоящей битве, - снова вспомнила Ираида. - Так сказал мне Ваш сын.
- Значит, пришла пора настоящего, - отозвался Пьетро и сжал ее руку.
Они поднесли сплетенные ладони к чаше, и Марина сделала быстро и точное движение кинжалом. Любовники слегка вздрогнули, но не издали ни звука - лишь взглянули, как несколько капель крови упали в чашу и смешались.
- Клянитесь, - приказала Марина.
- Я клянусь, - произнесла Ираида, - что с этого мгновения наши судьбы связаны неразрывно во всех мирах. У меня вовек не будет иного супруга, и в то мгновение, когда нить его жизни прервется - так же прервется и моя, и я последую за ним в тот мир, в какой судьбе будет угодно нас направить.
- Я клянусь в том же самом, - повторил Пьетро. - У меня вовек не будет иной супруги, и наши судьбы и жизни навеки связаны как в этом мире, так и во всех иных. Я покину этот мир в тот же миг, когда его покинет моя единственная возлюбленная, и последую за ней в тот мир, в котором нам суждено оказаться.
- И да падет проклятие на тех, кто, зная об этой клятве, дерзнет силой или хитростью нарушить ваш союз, - добавила Марина серьезным и торжественным тоном.
Ираида и Пьетро снова вздрогнули и теснее прижались друг к другу. Обоим показалось, что в комнату ворвался порыв ветра, пронизывающий их насквозь и уносящий прочь все, что стремительно становилось прошедшим.
- Пойдем, - обратился Пьетро к Ираиде, - до рассвета осталось немного времени. Спасибо Вам, Марина. Прощайте, госпожа Лаура. Простите меня за то, что я ускорил возвращение Вашего супруга в иной мир.
- Часом раньше, часом позже, - не все ли равно? - отозвалась Лаура. - Я с радостью вернусь домой. Воздух плотного мира для меня слишком тяжел. Я чувствую, что у меня снова начинается кашель, о котором я уже успела забыть. Прощайте, музыкант. Дочь рассказала мне, что в тяжелую минуту Вы были ей верным другом - спасибо Вам за это. Прощайте, Ваше величество.
Когда они вошли в покои королевы, Пьетро огляделся по сторонам.
- Так вот какой он, твой мир...- проговорил он.
- Мой мир был таким прежде, - серьезно ответила королева, - а каким он станет - еще не знаю. Это зависит не только от меня.
Пьетро кивнул и подошел к статуе, неподвижно стоящей в нише.
- Узнаю руку мастера, - произнес он.
- Она еще не ожила, - отозвалась Ираида.
Несколько секунд они вместе смотрели на статую, а затем Ираида обернулась к Пьетро.
- Свадебные платья почему-то всегда шьют ужасно неудобными, - пожаловалась она, - возиться со шнуровкой приходится целую вечность. Разрежь ее кинжалом, любимый, - утро и вправду скоро наступит, а сегодня - наша свадебная ночь.
* * *
- Через год за мной придет манлог, - сказала Ираида на рассвете. - Значит, нам предстоит война. Если аргонцы еще способны воевать. А если нет - мне придется покинуть трон и бежать в Лотарн.
- Тогда Аргона окажется в рабстве у манлогов? - спросил Пьетро.
- Она и так окажется в рабстве, если не захочет сражаться. Просто без меня будет одной рабыней меньше.
- Значит, я вернусь через год. С музыкой или без музыки. Эту клятву я сдержу.
- А я облачусь в траур и останусь в нем до твоего возвращения, - пообещала королева. - Если мне придется бежать, приведи с собой Левеллина. Он поможет мне стать невидимой или улететь.
- Если так... - медленно проговорил Пьетро, - мы можем уехать в Лотарн прямо сейчас.
- И тогда ты будешь жалеть меня?
- Мы будем жалеть друг друга, - грустно ответил Пьетро. - Бывший музыкант и бывшая королева...
- Вот поэтому я не сбегу до самого конца. Я не оставлю Аргону, пока народ сам не скажет, что предпочитает рабство войне. А до тех пор буду править.
- Я вернусь через год, - повторил Пьетро.
- Или мы встретимся в иных мирах, - ответила Ираида. - Теперь, когда границы между нами исчезли, это уже неважно.
Когда Пьетро ушел, королева медленно подошла к зеркалу и завесила его черной тканью.
- Ты больше не хочешь видеть свое отражение? - услышала она.
- Кто здесь? - королева резко обернулась.
- А кто может здесь быть, кроме нас с тобой? - откликнулась статуя. - Как видишь, магии нам не понадобилось. Пора учиться летать. Только сначала нужно похоронить своих мертвецов. Твой ненастоящий муж все еще лежит в брачной постели. Мы-то знаем, что на самом деле он далеко, но прежде чем подняться в воздух, тело следует предать земле или огню.

Глава 15

Пьетро сидел возле очага, а его руки машинально постукивали поленьями друг о друга. Поймав себе на этом занятии, он резко остановился и бросил поленья в огонь.
Как давно он уже здесь? Неважно. Хорошо, что на свете есть этот дом, в котором можно остаться одному надолго... или навсегда.
Когда-то Ллео сидел на этом же кресле, и ему тоже казалось, что узор его жизни обернулся оборванными нитями. Но у него оставалась скульптура.
Пьетро вспомнил, как Ллео рассказывал, что в ту пору он надолго отправился в странствие. Пьетро пожал плечами. Ему это не поможет - в юности он достаточно странствовал прежде, чем встретить Саломе. Нельзя дважды напиться из одной и той же реки.
Глухая боль в груди начала становиться привычной. Кажется, теперь она станет вечной спутницей Пьетро, заняв место, где прежде жила музыка.
'Может быть, тот, кого я убил, всю жизнь провел с этой болью', - посетила Пьетро внезапная мысль, а вслед за ней пришло воспоминание о лице Ираиды перед расставанием.
- Не смотри на меня так, - умоляюще сказал он в тот миг, - иначе я не смогу уйти.
- Я обещала, что не стану удерживать тебя, - отозвалась королева, - но не обещала, что мне не будет больно. Ты чувствуешь то же самое, я знаю. Теперь нам придется с этим жить.
Пьетро застонал и протянул руки к огню. Ему захотелось сунуть их внутрь пламени, чтобы хоть на мгновение забыть о невыносимой черной дыре в сердце.
Опомнившись, он отодвинулся от очага подальше. Сожженные руки не помогут - он просто станет и вправду беспомощным.
'Зато уж тогда ты сможешь жалеть себя всласть', - сообщил голос.
Пьетро ничего не ответил. Ему не хотелось говорить. Он вышел из дома, взял пилу и отправился в лес. Найдя поваленное дерево, Пьетро долго распиливал ствол на бруски, затем перетащил их на поляну перед домом, взял топор и начал колоть дрова.
Через пять часов он закончил и почувствовал, что его одолевает смертельная усталость.
'Хорошо' - громко произнес он, взял груду поленьев и вернулся в дом. Разведя пламя пожарче, он бросил на пол покрывало и прилег на него перед очагом. Одно из поленьев начало изгибаться и вскоре превратилось в лиру. Пьетро натянул струны и провел по ним рукой - но струны тут же исчезли, кроме двух, натянутых крест-накрест. Лира разогнулась, приняв форму лука, поперечная струна стала тетивой, а продольная превратилась в стрелу. Пьетро приложил лук плечу и прицелился в корону на голове Ираиды, но стрела опустилась ниже и попала королеве в грудь. Хлынула кровь, и побледневшая женщина опустилась на землю.
- Хорошо, что я умираю, - прошептала она. - Теперь ты меня больше не разлюбишь.
Когда Пьетро очнулся, его лицо было мокрым от слез. Он не помнил, когда он плакал в последний раз - кажется, в детстве. С тех пор, как он в четырнадцать лет ушел из дома, он привык смеяться и шутить, когда ему хотелось плакать. Так требовала его гордость. Но здесь его никто не видит, поэтому можно не притворяться. Да и гордости у него сейчас почти не осталось.
Когда слезы кончились, Пьетро встал и направился к текущей неподалеку реке, берущей начало из горного источника. Вода была почти ледяной, и он совсем закоченел, поэтому вернувшись к огню, сумел почувствовать что-то вроде наслаждения.
- Странный сон, - проговорил он. - Лира, превратившаяся в лук... Впрочем, в сущности так и произошло.
'А чем плох лук? - спросил голос. - Он больше подходит для сражения, чем лира'.
- Я никогда не любил сражаться, - ответил Пьетро, - поэтому всегда предпочитал лиру.
'А как же твои уверения, что если ты захочешь убить, то выберешь меч или арбалет?'
- Это были просто слова. Я не думал, что захочу кого-то убить.
'Но ведь захотел же!'
- Это был не я. В меня вселился демон...
'Демоны вселяются лишь туда, куда их пускают, - ответил голос, - к тому же я сильно сомневаюсь в том, что они вообще существуют. Я сам верил в них до недавнего времени, пока не познакомился поближе со своим собственным. Он оказался милейшим человеком, просто очень долго просидевшим в темноте и поэтому промахивающимся мимо цели. прекрасно знаешь эту историю - вы ведь разучивали ваш спектакль чуть ли не шесть лет'.
- Значит, воин - это и есть демон?
'Или строитель. Все зависит от нашего отношения'.
- Промахивающийся мимо цели в темноте... - задумчиво повторил Пьетро.
'Как ты думаешь, стрельба из лука может стать искусством?' - спросил голос.
- Думаю, что да, - ответил Пьетро. - Как жоглирование.
'Я тоже так думаю, - ответил голос. - И сейчас у тебя прекрасная возможность его изучить. А потом, если ты захочешь, я познакомлю тебя со своим приятелем, которого когда-то так отлично сыграл Ивэн'
- Тем, которого ты считал демоном?
'С ним самым. Он в совершенстве освоил искусство владеть мечом'.
- Ты думаешь, - с сомнением спросил Пьетро, - что мне нужно забыть о надежде вернуть музыку, а вместо этого стать воином? В спектакле все было ровно наоборот.
'Я думаю, что тебе нужно научиться попадать в цель, - ответил голос, - и когда ты в следующий раз захочешь кого-то убить - использовать для этого меч и стрелу, а не музыку. Тогда она поймет, что больше ее не будут применять не по назначению. А еще тебе не худо бы вспомнить, что через год повелитель Манлога явится за твоей женой'.

[Ariana]

Часть 3

Глава 1

- Во что будем играть сегодня? - спросила Ариана.
- В пиратов! В войну! В путешествия! В колдунов! - закричали дети.
- Ладно, давайте бросим жребий, - предложила Ариана. - Что у нас выпало? Пираты? Тогда давайте строить корабль. Здесь будет море... Амхар, ты хочешь быть капитаном?
- Одноглазым? - спросил принц.
- Почему одноглазым?
- Потому что все пиратские капитаны одноглазые!
- Нет! - возразила Арина. - Я не буду портить тебе глаз. Папа не разрешает никому вредить.
- Так это же понарошку.
- Хочешь, чтобы было понарошку? - огорченно спросила Ариана.
- Нет, лучше пусть будет по-настоящему, - передумал Амхар.
- Тогда придется быть нормальным пиратом с двумя глазами. Теперь нам нужен флаг. Привязываем и вставляем сюда.
- На корабль?
- Конечно, на корабль. Готово? Теперь берем сундук с сокровищами и оружие. Все, полезли на борт!
Вооруженные деревянными мечами дети дружно влезли в лохань.
- Отплываем!- приказал капитан.
Судно начало раскачиваться. Дети увидели пристань и почувствовали запах моря. Ветер надувал парус, и корабль отплывал все дальше.
- А если на нас и вправду нападут? - спросила девочка, сидящая на сундуке.
- Значит, будем и вправду драться. Все равно же потом вернемся назад, и никто ничего не заметит.
- Отставить разговоры! - скомандовал капитан. - Дозорный, что там такое впереди?
- Вижу остров! - доложил дозорный.
- Плывем туда, но сначала спустим шлюпки и направим разведчиков.
Разведчики вернулись с хорошими вестями. Остров безлюден, там растут вкусные фрукты, а посреди острова пещера, возле которой они нашли золотую монету.
- Причаливаем! - приказал капитан.- Дежурные будут сменяться по очереди.
Они нашли клад и благополучно перенесли его на корабль.
- Поплыли назад, - решил капитан, - на сегодня добычи хватит.
На обратном пути все столпились вокруг сундука и восхищенно перебирали старинные монеты, золотые и серебряные блюда, драгоценные камни и украшения.
- Жалко, что все это ненастоящее,- вздохнула девочка.
- Как это не настоящее? - изумилась Ариана. - А что у тебя на руке?
- Так ведь скоро исчезнет...
- Элли, но сейчас-то оно здесь. Зачем думать о том, что будет? И потом - а вдруг не исчезнет?
- Но ведь каждый раз исчезает.
- Ну, мало ли. А вдруг мы что-нибудь придумаем? Папа говорит, что если очень сильно загадать желание, то оно сбудется. Надо просто как следует захотеть и представить.
- Хочу такой браслет! - решительно сказала Элли.

Глава 2

- Не понимаю, почему запрещено продавать свои изделия, - допытывался Уриен.
- Нельзя думать о вознаграждении во время первого года ученичества, - объяснил Левеллин. Если человек способен целый год заниматься чем-то бескорыстно, значит, ему стоит продолжать. Но если он с самого начала думает о награде, то ничего хорошего не создаст. А для тебя, возможно, этот срок придется продлить.
- Почему?
- Потому что ты работаешь с золотом, а в нем заключена мощная и опасная сила. Если ты с ней не совладаешь, она может тебя поработить.
- Я понял, мастер, - почтительно склонился Уриен.
На самом деле он ничего не понимал. Зачем его направили сюда? О том, чему учат принца, он уже рассказал, но судя по вопросам, которые задавал ему шеф, это просто предлог. Чего же от него хотят на самом деле? Он здесь уже несколько месяцев, но решительно ничего интересного не заметил. Принц тоже занимается всякими глупостями. А сейчас он вообще играет с детишками в пиратов. Впрочем, если тайная полиция желает обучать Уриена ювелирному делу за счет казны - тоже неплохо. Но он все же рассчитывал на большее. Ему намекали, что здесь можно выведать секреты истинной магии, а вместо этого - сплошное ребячество. Или это просто маскировка, и Левеллин его проверяет?
Ладно, посмотрим, вправду ли он колдун. Когда браслет будет готов, Уриен попробует его продать. Вот тогда и проверим - сможет ли Левеллин помешать ему.
Через несколько дней Уриен нашел покупателя. Но до продажи так и не дошло - как только ювелир с браслетом в потайном кармане вышел из дома, ему стало худо, голова закружилась и пошла кровь из носа. Уриен чуть не потерял сознание и еле добрел назад.
Левеллин в это время играл с детьми в мяч. Увидев незадачливого торговца, он попросил продолжать игру без него, подошел к Уриену и покачал головой:
- Я же тебе говорил - подожди. Пойдем в дом, я сниму тебе головную боль. Только вытащи из кармана браслет и дай сюда. А потом тебе лучше полежать в тишине и покое до вечера.
'И вправду колдун, - подумал Уриен. - Это он напустил на меня хворь'.
- Дай мне браслет, - напомнил Левеллин. - Иначе я не смогу вылечить твою головную боль.
'Вот так и обманывают простаков, - подумал Уриен. - За год можно очень прилично заработать на каждом'.
Но эти мошеннические проделки его не касаются. А вот колдовство - это уже поинтереснее.

Браслет на всякий случай убрали от греха подальше. Как он попал к Мадо в Комнату Танцев - неизвестно. Но проходя мимо, Уриен услышал, как Мадо говорит Элли:
- Тебе он и вправду так нравится?
Девочка что-то прошептала.
- Ну, так бери,- разрешила Мадо.
- Насовсем? - пролепетала девочка.
- Насовсем. Он твой.
Элли вышла из комнаты, прижимая драгоценность к груди. Она не отрывала от нее глаз, словно боялась, что чудо улетит.
Уриен зашел в Комнату Танцев.
- Госпожа, это мой браслет, - укоризненно сказал он.
- В первый год учебы, - спокойно ответила Мадо, - здесь нет ничего твоего. Ты знал это условие и согласился на него. Бери еще золото и делай новый браслет. Или брошь.
- Я вложил в него столько труда, - Уриен выглядел обиженным.
- И Элли это оценила, - сказала Мадо ласково, как ребенку. - Ты видел ее глаза? Ты подарил ей чудо и сказку. Неужели ты не рад?
- Но ведь она еще совсем ребенок,- снисходительно кинул Уриен, - для нее была бы таким же чудом любая блестящая побрякушка. Если уж Вы так щедры - как Вы думаете, сколько хлеба можно было купить для бедняков за этот браслет?
- В этом доме никогда еще не отказывали беднякам в хлебе, - терпеливо сказала Мадо. - А Элли нужен был именно ТВОЙ браслет. Она сказала, что видела его во сне много раз. Неужели ты не понимаешь, какой великий дар тебе дан? Ты можешь сотворить чудо - и тут же растрачиваешь его на...
- Пусть будет по-Вашему, - вздохнул Уриен.
Выходит, он ошибался насчет мошенничества. Мошенники не станут раздаривать драгоценности кому попало. И это предложение взять еще золота... Либо кто-то снабжает их золотом в любом количестве (любопытно, кто и с какой целью?), либо Левеллин умеет изготавливать его сам.
На следующий день Левеллин приказал ученику перейти на серебро - золото для него пока слишком опасно.
* * *
- Золото? - задумчиво протянул бывший царь. - Очень интересно. Как и умение напускать хворь. Уж не Левеллин ли помог нашему бедному Северино преждевременно сойти в могилу?
- Вряд ли, государь. В это время он был в Лотарне.
- А может, он способен воздействовать на расстоянии.
- Но с какой целью?
- Пока не знаю. Возможно, по просьбе ее величества. Она вполне могла захотеть избавиться от такого супруга.
- Кстати, об ее величестве... - многозначительно протянул Серый. - В первую (и последнюю) брачную ночь она вела себя крайне странно. Я бы даже осмелился сказать - неблагоразумно.
- Вам удалось проникнуть в спальню новобрачных? - изумился хозяин.
- Этого не потребовалось, государь. Ее величество покинула спальню через пять минут после того, как вошла туда, причем в подвенечном платье.
- И куда она направилась?
- Сначала в свои покои. Затем раздался жуткий звук, ее величество вышла и вновь направилась в супружескую спальню. Там она пробыла недолго и вскоре вернулась к себе.Потом к ней постучалась какая-то женщина, ее величество открыла дверь, и они вместе помчались по коридору.
- Помчались?
- Именно так. Затем остановились возле одной из комнат, женщина отперла дверь, они обе вошли, но женщина сразу же вышла и направилась в спальню новобрачных.
- А королева?
- Оставалась в комнате около получаса, затем вышла...но не одна, а с весьма привлекательным юношей. Они вместе пошли в спальню новобрачных и оставались там... - Серый взглянул на записи, - около часа.
- Продолжайте.
- Затем они вместе вышли и направились в покои королевы, где оставались до утра. На рассвете юноша покинул дворец, направился в какую-то дешевую гостиницу, оттуда выехал верхом и поехал в сторону Лотарна. Дальше мы потеряли его след.
- Лотарн... - задумчиво проговорил хозяин. - Уж не к этому ли юноше приезжала королева?
- Очень может быть.
- Значит, он живет в доме Левеллина. Наверняка его ученик. Вот он-то и помог Северино покинуть наш мир. Но кто эта женщина?
- Скорее всего, сообщница. Не зря же она отправилась прямиком к ложу короля. Хотела убедиться, что он и вправду мертв.
- А зачем ей понадобилось бежать к королеве, рискуя привлечь внимание? Зачем королева побежала за ней? Ведь они могли договориться обо всем заранее. А уж с какой целью королева с этим юношей заглядывали в брачную спальню - вовсе непостижимо. Да и при чем здесь звук?
- Может быть, сигнал?
- Сигнал чего?
- Не знаю, государь. Я тоже обо всем этом думал. Но пока что решительно не понимаю, что означают все эти передвижения туда-сюда.
- Вот если бы Вам удалось найти этого юношу... Впрочем, он и сам объявится в Лотарне, если уже не объявился. Выясните у Уриена, кто покидал дом и возвращался назад.
- Насчет первого пункта - затруднительно. Уриен появился в Лотарне уже после отъезда ее величества.
- Пусть выяснит, уехала королева одна или с сопровождающим.
- Тоже верно, - согласился серый. - Что ж, придется навестить нашего ювелира.

Глава 3

Ираида парила над ночной столицей. Она уже чувствовала себя в воздухе вполне уверенно.
'Как удобно, - думала королева, - мгновенно переноситься в любое место, да так, что никто об этом не узнает. Когда-то я бы отдала все на свете за такую способность. А сейчас...' - она горько вздохнула.
Ираида обещала Пьетро, что не будет разыскивать его, слать ему писем, просить о встрече. Но взглянуть на него с высоты, оставаясь незамеченной - на это она имеет право.
Он сейчас в доме, который они собирались превратить в приют любви - королева это чувствовала. Она только посмотрит на него и снова улетит. А воспоминания ей хватит еще на несколько месяцев. Надо как-то прожить этот убийственный год.
Вот и знакомая поляна, так и не ставшая настоящим садом. Дом смотрел на нее, прижавшись спиной к лесу, и в одном из окон виднелся алый огонек.
Королева спустилась ниже.
Пьетро сейчас в доме. Она не сможет увидеть его сверху. Нужно незаметно подойти и заглянуть в горящее окно.
Ираида приземлилась около дома, но немного не рассчитала и оказалась возле двери вместо окна. Может, это судьба? Да, она обещала - но с тех пор они не виделись целую вечность! Что плохого случится, если они побудут вместе хотя бы час? Она чувствует всем сердцем, телом, кожей: Пьетро так же тоскует по ней, как и она по нему. Он будет счастлив, если она войдет. Она расскажет ему, что научилась летать, посидит с ним рядом возле огня и снова даст клятву ждать его, сколько бы он ни странствовал в поисках утерянной музыки.
Ираида поднялась на ступеньку. Затем на другую. Еще один шаг - и она возле двери. Королева взялась за ручку - и остановилась. Прямо на двери висел предмет, похожий на лиру, но со стрелами вместо струн.
'Это лук, - поняла королева, - только изогнутый сильнее, чем обычно'. Стрелы были тонкими, гибкими и прохладными на ощупь. Чувствовалось, что они выточены с мастерством и любовью.
Ираида постояла возле 'лиролука'. Она еще не понимала, зачем Пьетро заменил струны стрелами и тетивой, но почувствовала: сейчас ему так нужно.
Королева нежно погладила каждую стрелу и прикоснулась к ней губами. Затем вырвала длинный золотой волос, привязала его к тетиве, развернулась, спустилась с крыльца и направилась туда, где слышался шум реки, бегущей с горных вершин.
Оказавшись на берегу, Ираида присела и долго смотрела на стремительно несущуюся воду. Тоска и страстное желание хоть на миг увидеть возлюбленного исчезли, сменившись странной пустотой. Но это была не та пустота, о которой говорил Пьетро: в ней не было ничего похожего на черную дыру. Ираиде казалось, что она сливается с речным потоком и несется к морю, а ее движение с каждым мигом становится все плавнее и спокойнее.
Когда из-за гор показались первые рассветные лучи, королева зачерпнула речной воды, смыла с лица следы бессонной ночи и начала медленно подниматься в воздух. Она летела все стремительнее, ощущая себя стрелой, выпущенной из лука неведомым стрелком. Раскинув руки, Ираида перевернулась на спину и отдалась воздушному потоку, наконец-то ощутив желанный вкус свободы.
* * *
Утром Пьетро вышел на крыльцо и увидел золотой лучик, обвившийся вокруг тетивы. Сняв лук с двери, Пьетро занес его в дом и начал распутывать волос такими же бережными и точными движениями, какими когда-то настраивал гитару и натягивал струны.
Закончив свой труд, Пьетро поднял голову и сообщил:
- Теперь я готов познакомиться с твоим приятелем. У меня осталось не так уж много времени. Пора переходить к мечу.
'Поднимайся ко мне' - ответил голос, сверху опустилась радужная лестница, и Пьетро начал взбираться по ней. На его пальце сияло тонкое золотое кольцо.

Глава 4

- Где же Пьетро? - спрашивала Ариана у матери. - Ты говорила, что он приедет через несколько дней.
- Я сама так думала, - отвечала Мадо, - потому что его гитара на месте, а он без нее надолго не уезжает. Видно, его задержали очень важные дела.
- А вдруг с ним что-то случилось?
- Мы бы с папой это почувствовали, детка. И обязательно пришли к нему на помощь. Может быть, он просто хочет побыть один.
- Так он же уехал не один, а с Виолой!
- Тем более, - улыбнулась Мадо.
- Они любят друг друга, да?
- Любят, и очень сильно. Только это пока секрет, о котором никому нельзя рассказывать. Иначе любовь обидится и улетит.
- Значит, ваша любовь с папой - тоже секрет? Тогда почему о ней все знают?
- Пойдем со мной, - Мадо взяла дочь за руку и повела в сад. - Видишь эти цветы?
- Ну конечно, вижу.
- А корни тоже видишь?
- Так они же под землей.
- А что будет, если их выкопать и подставить солнечным лучам?
- Они засохнут, - Ариана начала понимать мысль матери. - Значит, любовь сначала прячется под землей, и только потом выходит на солнце?
- И если ее раскопать раньше времени...- подхватила Мадо.
- Она засохнет!
- Кстати, это относится не только к любви, - заметила Мадо. - Мой танец я сначала тоже никому не показывала.
- А Пьетро? Он ведь тебе играл!
- Это был наш с ним секрет, и мы оба хранили его подальше от чужих глаз.
- Ладно, я пойду на море, - объявила Ариана. - У меня там тоже есть секрет.
На полпути девочку догнал Уриен.
- Доброе утро, Ариана! - приветливо произнес он. - Смотри, что я для тебя смастерил.
Он протянул девочке маленькую серебряную розу.
- Какая красивая!- восхищенно воскликнула Ариана.
Уриен улыбнулся:
- Я рад, что тебе нравится. Твоя мама сказала, что я умею создавать украшения, которые приносят счастье.
- Элли видела твой браслет в пиратском сундуке, - доверительно сообщила Ариана. - И загадала желание, чтобы он появился на самом деле. А когда ты его сделал, он вправду появился. Значит, ты тоже волшебник.
- Конечно, - Уриен погладил Ариану по голове, - но пока еще начинающий. Вот поучусь у твоего папы подольше и стану настоящим. Как этот Пьеро.
- Не Пьеро, а Пьетро.
- Да, конечно, я нечаянно перепутал. Он ведь тоже скульптор, как твой папа?
- Нет, он музыкант. Они с мамой были знакомы, когда меня еще не было на свете. Он играл, а она танцевала. А потом папа подарил ему все дедушкины инструменты.
- Жаль, что я его не застал, - вздохнул Уриен. - Я очень люблю музыку. А когда он вернется?
- Не знаю, - вздохнула Ариана. - Может, он остался в замке. Вот только странно, что он не взял с собой гитару или скрипку.
- Ты же вроде бы говорила, что он уехал со скрипкой.
- С какой скрипкой?
- Виола - это и есть скрипка.
- Ничего подобного, Виола - это имя, - поправила его Ариана. - Но это секрет, и я тебе больше ничего не расскажу.
- Мы уже на море, - сменил тему Уриен. - Будешь купаться?
- Попозже. Сначала я пойду в грот.
- Можно, я посмотрю? - попросил Уриен.
- Только с берега, а внутрь не заходи.
- Конечно, не буду. Просто покажи, как выглядит снаружи твой грот. Я столько про него слышал!
- Вход здесь, - показала Ариана. - Я сейчас войду, а ты возвращайся на море.
Уриен подождал несколько минут, бесшумными шагами приблизился ко входу и ошеломленно уставился на сплошную каменную скалу без единого просвета.

Глава 5

- Где же твой приятель? - нетерпеливо спросил Пьетро. - Когда он появится и начнет обучать меня искусству владеть мечом?
- Я думал, тебе важнее музыка, - художник протянул зеленоватый луч к холсту.- Нет, этот оттенок слишком насыщенный...
- Музыка покинула меня, - Пьетро с удивлением заметил, что может говорить об этом уже почти спокойно. - Она вернется, если захочет, но у меня нет времени ждать. Сейчас мне нужен меч.
- В самом деле? - Художник добавил к зеленоватому лучу немного серебра. - Я могу пригласить еще одного приятеля - того, кто создал доставшиеся тебе инструменты.
- Отца Левеллина?
- Да, в некотором роде.
- Я попал в страну мертвых? - удивленно спросил Пьетро. - Странно: я представлял ее себе совсем иначе.
- Все наоборот, - ответилХудожник, - ты попал в страну, где вообще нет мертвых. Поэтому здесь нет и не может быть никакой смертоносной магии. Звук свирели с варганом - просто один из многочисленных звуков. Немного резковат, но очень эффектен. Для вашего первого балета с призрачными девами он бы вполне подошел.
- Если здесь нет смертоносной магии...
- Значит, ты никого не убивал. Кстати, если захочешь в этом убедиться, можешь совершить небольшую прогулку и поглядеть на твоего убитого. Правда, его трудно узнать: он выглядит гораздо моложе, да и брюшко у него исчезло.
- Если так, то почему же музыка не возвращается?
- Потому что ты загораживаешь ей путь своими терзаниями по поводу смертоносной магии. Я для того и предлагаю позвать Жозефа, чтобы он помог тебе освободить проход для музыки. Одному тебе нелегко, а с помощью Мастера будет проще.
Пьетро молчал, пытаясь справиться с лавиной накатившихся на него мыслей.
Он никого не убивал. Смерти вообще не существует. Он снова станет музыкантом и сможет вернуться к Ираиде. До прихода манлога еще почти полгода.
Полгода блаженства. А потом?
- А потом - либо война, либо бегство, - подсказал Художник.
'Оказывается, я говорил вслух',- подумал Пьетро.
- Но скорее всего войны не будет, - продолжал Художник. - Королева станет твоей женой в тот же день, когда ты вернешься, и покинет престол. Брака с безродным музыкантом народ ей не простит - особенно теперь, когда золото иссякает, север бунтует, а с востока надвигаются манлоги. Но королеве сейчас все равно. Она предпочтет потерять тысячу престолов, лишь бы остаться с тобой. Твоя мечта сбудется.
- Разве я мечтал об этом?
- А разве нет? Ты отказался быть ее придворным музыкантом. Гордость не позволяла тебе быть с той, кто выше тебя по званию. Теперь вы будете равны. Может, оно и к лучшему: в Лотарне вам будет совсем неплохо.
- Вернуться в родительскую семью...- вспомнил Пьетро.
- Почему бы и нет? Вы поставите новый спектакль... А по ночам будете вместе летать.
- Какой смысл в спектаклях,- проговорил Пьетро, - если они не открывают новых проходов? И зачем нужны полеты, если сверху мы увидим лишь полчища рабов?
Художник внимательно взглянул на Пьетро.
- Значит, ты решил...
- Стать учеником воина, - твердо ответил тот. - Когда я научусь владеть мечом так, как прежде гитарой, - я с радостью встречусь с Жозефом.
- Тогда я кое-что тебе покажу, - в лице Художника что-то изменилось, а движения стали текучими и вкрадчивыми, словно у кошки. Он начал медленно и плавно поднимать руку, затем его движение перетекло в ногу, и она заскользила по земле, а в это время вторая рука начала неспешно взлетать. Казалось, Художник стал потоком, плавным и грациозным.
- Красиво, - похвалил Пьетро. - Жаль, что Ивэн не видит, он бы оценил.
- На что это похоже?
- На воду, музыку и любовь.
- А теперь? - Художник превратился в смерч, его рука нанесла молниеносный мощный удар, образовавший дыру в стене, а нога довершила разрушение. Камни разлетелись во все стороны.
- На ураган, войну, смерть.
- Между прочим, это одно и то же движение. Просто во второй раз я сделал его немного быстрее.
- Я начинаю понимать... - медленно произнес Пьетро.
- Тогда тебе осталось лишь научиться этому движению. Когда ты повторишь его тысячу раз, то поймешь намного лучше. После этого ты получишь меч.
- От воина?
- Я и есть воин, - ответил Художник, - вернее, был им когда-то. Теперь это просто одна из моих ролей. Как и для Ивэна.
- А художник - тоже просто роль?
- Не совсем. Художник может создать картины, не становясь ни одной из них. Для тебя быть музыкантом - тоже не просто роль. Но ты можешь расширить репертуар и научиться играть мелодию битвы. Хотя в каком-то смысле ты прав. Возможно, Художник - тоже роль, которую играет кто-то иной. Но этого я пока не знаю.
- Кстати, о смертоносной магии, - услышал Пьетро за спиной знакомый женский голос, - разве я не говорила тебе, что любое лекарство - это яд, разведенный в должной пропорции?
Пьетро обернулся и застыл в изумлении.
- Позволь представить тебе мою жену, - обратился к нему Художник.- А впрочем, вы давно знакомы.

Глава 6

- Попробуем...- сказал Уриен сам себе. - Я точно помню, что вход был именно в этом месте.
Он закрыл глаза и представил себя раздвигающим скалы. Затем открыл и взглянул. Стена по-прежнему оставалась сплошной.
- Ладно, сделаем иначе, - процедил он сквозь зубы.
Учитель часто говорил ему: 'Если у тебя что-то не получается - вспомни, у кого это получается, и представь себе, что ты - это он. Прицепись к его силе и позволь ей привести тебя к цели'.
Искусством перехвата чужой силы Уриен овладел неплохо. 'Все, что можешь ты, могу и я' - это заклинание всегда дейсвовало, если произнести его должным образом. Оно помогло ему освоить мастерство ювелира. Уриен мог бы изучить и другие ремесла, но его влекло золото.
Он уже подумывал поступить в учение к банкиру, но учитель посоветовал сначала поработать частным сыщиком. 'Увидишь, как устроен мир с изнанки, - объяснил он, - это позволит тебе властвовать над видимой стороной'.
Заказчики его быстро оценили .Разумеется, он предпочитал не распространяться об источниках своего мастерства. Никто не знал, что он проходил обучение у одного из лучших магов Аргоны - тем более, что король не слишком жаловал магию, считая ее вызовом Великому Отцу.
Когда Уриену поручили внедриться в дом Левеллина, он очень обрадовался. Но радость оказалась преждевременной - Уриен никак не мог подобрать ключ к силе Мастера. Как он ни пытался представить себя Левеллином, заклинание не работало.
А вот с девчонкой будет проще. Она взяла его подарок.
Уриен вспомнил, как он дал Ариане розу, затем протянул мысленную нить между собой и девочкой и начал двигаться по этой нити внутрь Арианы. Внезапно у него зашумело в голове и он почувсвовал, как ветер поднимает его и несет прямо в море. Уриен резко выпустил нить и рухнул наземь.
'Вот это защита!' - подумал он с невольным восхищением. Зря он связался с дочерью Левеллина. Наверняка отец оградил ее от любых попыток вторжения.
Кто же еще вхож в эту чертову пещеру? Уриен начал вспоминать все, что он слышал о гроте. Но кроме мельком брошенных кем-то слов 'приют влюбленных', он ничего не мог вспомнить.
Какие же влюбленные находили здесь приют? Левеллин и Мадо - но за их силу не зацепиться, себе дороже выйдет. Наверняка этот самый таинственный Пьетро со своей королевой 'Виолой' - но Уриен ни разу не видел ни его, ни королевы. Значит, этот вариант тоже не подходит.
Ивэн и Селена? Возможно. Уриен представил себе Ивэна. Тот сосредоточенно подбрасывал шарики. КогдаУриен попытался протянуть нить, шарики замелькали так быстро, что превратились в сплошную завесу.
Осталась последняя попыка.Уриен вообразил перед собой Селену. Она поливала цветы, и струйки воды весело играли на солнце. Уриен уже начал раскручивать клубок, как к Селене подбежала Элли.
- Мама, посмотри, что мне подарили! - закричала она и протянула матери браслет.
- Красиво, - Селена поставила лейку на землю и взяла украшение в руки, - очень щедрый подарок, детка. Просто царский.
Уриен улыбнулся. Терпение и труд всегда вознаграждаются. Уж с Элли-то проблем не возникнет.
'Сюда пускают не только влюбленных, но и детишек' - довольно подумал он, неспешно входя в окрывшийся проем. Браслет висел перед ним и двигался вперед, словно путеводная звезда.
Проход был склизким и темным. Уриен ощутил запах плесени. Странный вкус у здешних влюбленных. Лично он предпочел бы уютную гостиницу. Но может впереди будет лучше?
Войдя в круглую пещеру, Уриен закашлялся - со стен сочилась сырость, и омерзительно пахло тухлыми яйцами. Уриен сделал шаг вперед - и вступил в какую-то жижу. Кажется, впереди было болото.
Уриен остановился в нерешительности: стоит ли идти дальше? Конец его сомнениям положила невесть откуда выскочившая стая крыс. Твари визжали и пытались укусить его за ногу. Резко стряхнув их, Уриен чуть не бегом бросился назад и с ужасом увидел, что проход уменьшается на глазах. Резко рванувшись вперед, он едва не упал и буквально в последнюю секунду вылез наружу, еле протиснувшись сквозь щель и ободрав себе лицо и руки. Повалившись на песок, он долго лежал без сил.
- Черт побери, - произнес он, - что же это за магия?

Глава 7

- По-моему, пора уже пресечь это непотребство, Ваше величество, - решительно заявил начальник тайной полиции, мрачно протягивая королеве несколько свежесорванных рисунков.
Королева брезгливо взяла их в руки. На одном была изображена женщина, убивающая мужчину прямо в постели. Оба любовника были обнажены, но на голове женщины красовалась корона. Мужчина был чудовищно толст, и его корона валялась на полу.
Прочие картинки изображали другие сцены из жизни королевы. Она подталкивала огромную статую на две беззащитные мужские фигурки, снимала корону с головы покойника и водружала на свою, воровала золото и раздавала толпе худосочных юнцов.
- Какая чушь, - пожала плечами королева. - Бросьте их в огонь, и дело с концом...
Она не закончила фразы, потому что ее взгляд упал на последний рисунок, на котором коронованная распутница протягивала руки молодому красавчику прямо над трупом толстяка. Юноша одной рукой обнимал королеву, в другой держал дудку.
- А это что такое? - медленно спросила королева.
- Ходят слухи, что Ваше величество... Мне стыдно это повторять..
- Продолжайте, Корни.
- Якобы Вас видели с каким-то мужчиной прямо в свадебную ночь после загадочной смерти Вашего супруга. И что именно к нему Вы тайно ездили в Лотарн.
Королева яростно стиснула пальцы.
- В огонь эту мерзость, - повторила она.
- Этого недостаточно, Ваше величество. Завтра будут новые. К тому же появились рифмоплеты, которые складывают непотребные песенки и поют их на площадях.
- Пускай поют, - королева уже овладела собой, - народ любит смешивать властителей с грязью хотя бы в мечтах. Завтра я прикажу устроить еще одну бесплатную раздачу хлеба с вином - и народ будет превозносить меня до небес, а всех этих горе-художников и певцов забросает камнями. Впрочем, прикажи своим людям доставить нескольких из них ко мне. Я хочу побеседовать с ними самолично. Думаю, у нас осталось еще достаточно золота, чтобы убедить их петь мне дифирамбы.
- После беседы с Вашим величеством они станут превозносить Вас до небес без всякого золота, - галантно заметил Корни.
- Но жить-то им надо, - рассмеялась королева. - Особенно интересуют меня те, кто, видимо, прятался под кроватью во время брачной ночи. Я хочу знать, кто заказывает эти шедевры. У Вас все, Корни?
- К сожалению, нет, Ваше величество. В последнее время начались беспорядки на руднике. То и дело имперские и наши рабочие обвиняют друг друга в переходе границы и краже чужого золота. Как бы дело не дошло до серьезной драки.
- Золото кончается, поэтому они дрожат за каждую крупинку, - вздохнула королева. - Я прикажу новому губернатору усилить охрану. Нужно будет попросить Саймона (кажется, именно так зовут владельца рудника со стороны империи?) сделать то же самое.
Через несколько дней Корни снова явился к Ираиде с известием, что его людям удалось найти автора карикатуры, изображающей королеву прелюбодействующей над трупом супруга. Задержанный доставлен во дворец, как приказала королева.
- Приведите его и оставьте нас наедине, - потребовала королева. - Надеюсь, оружие у него отобрали?
Вскорости Ираида разглядывала незадачливого художника. 'Совсем еще мальчишка, - подумала она, - ему не больше пятнадцати-шестнадцати лет. Насмерть перепуган, но пытается не показать виду. С ним будет несложно справиться'.
Ираида вспомнила своего первого любовника. Этот мальчик чем-то на него похож. У него тоже красивые руки.
- Как твое имя? - спросила королева, решив, что выдержала достаточную паузу.
- Марко, Ваше величество.
- И много тебе платят за работу? - поинтересовалась королева.
- Мне никто не платит, - в голосе художника послышался вызов.
- Значит, ты рисуешь это от чистого сердца, - вздохнула королева. - У тебя богатое воображение.
- Можете меня казнить, - вызов сменился отчаянием человека, которому уже нечего терять.
- Я никого не казню без суда, - возразила королева.- А тебе придется отвечать перед судом за клевету и доказывать, что ты изобразил правду. Думаешь, у тебя это получится?
Марко молчал.
- Ты сам видел, как я убила мужа и привела любовника к его бездыханному телу? - настаивала королева. - Имей в виду: я потребую испытания огнем. Я готова поклясться в том, что неповинна в смерти супруга. А ты сможешь поклясться в своей правоте? Если да - устроим испытание прямо сейчас. Ты готов, Марко? Тогда я прикажу развести огонь.
- Не нужно, - глухо ответил художник. - Мне заказали эти изображения.
- Я так и думала. А кто он, твой заказчик?
- Я не знаю его настоящего имени. Он подошел ко мне, когда я на площади рисовал потреты.
- И предложил работать на него? А зачем ему нужно распространять обо мне грязные слухи?
- Он сказал, - видимо, Марко решил идти до конца, - что действует по приказу императрицы. Обещал, что поможет мне перебраться в империю, что там меня оценят по достоинству, и я смогу больше не рисовать портреты за гроши.
'Я знаю одного человека, который в твоем возрасте тоже играл на площадях за гроши, - подумала королева. - Кто знает, как сложилась бы судьба Пьетро, если бы он встретил не Мадо, а какого-нибудь мерзавца, обещавшего ему золотые горы?'
Вслух же она сказала:
- Марко, я предлагаю тебе выбор: либо предстать перед судом, либо показать тайной полиции твоего заказчика. Если ты согласишься - тебе заплатят достаточно, чтобы ты мог жить безбедно и забыть о своем бумагомарании.
- Это условие? - спросил Марка. - Мне заплатят за то, чтобы я больше никогда не рисовал?
- Я думала, тебе нужны деньги, - ответила королева с легким презрением. - Ну, так ты их получишь. Можешь после этого заняться чем-нибудь повыгоднее.
- Нет, - тихо ответил Марко. - Деньги мне были нужны, чтобы купить холст, краски и два года жизни без вечной нужды. Я рисую не только карикатуры.
- Предпочитаешь суд?
- Предпочитаю не давать клятвы, которую все равно нарушу. Я не могу не рисовать. Вы этого не поймете.
- Думаю, что пойму, - лицо королевы стало серьезным. - Пусть будет по-твоему: ты сможешь писать картину два года, если покажешь твоего искусителя. Надеюсь, ты сочтешь это условие справедливым. Я имею право взглянуть в глаза своим клеветникам.
Марко подозрительно посмотрел на королеву.
- Ищешь подвох? - спросила она. - Думаешь, я тебе лгу? Что ж, это твой выбор: верить мне или своему заказчику. Не веришь - убирайся. Я прикажу изгнать тебя в империю, и можешь искать милости у императрицы. Покажи ей свои шедевры - возможно, она оценит их по достоинству. Если только твой клиент тебя не обманул.
- Зачем ему меня обманывать?
- А зачем ему было рассказывать, что он имперский шпион? Он бы мог придумать сотню других объяснений.
- Это правда, - неохотно согласился Марко. - Я тоже подумал, что он слишком легко назвал имя императрицы. Но кто же он тогда на самом деле?
- Именно это я и хочу узнать. Судя по всему, кто-то хочет стравить Аргону с империей, и ты - одна из пешек в этой игре.
- Я покажу этого человека, если так.
- После этого ты сможешь спокойно работать два года, - пообещала королева. - А уж добьешься ты признания или нет - будет зависеть только от тебя. Кстати, в твоем рисунке есть одна любопытная деталь. Что юноша держит в руке?
- Ваше величество...
- Мне и вправду интересно, - настаивала Ираида. - Похоже на флейту или свирель. Почему ты ее нарисовал?
- Заказчик сказал мне, что Ваш... в общем, Ваш друг...музыкант.
- На редкость осведомленный господин. Что ж, возьми записку к моему казначею, и можешь идти. Дальнейшие указания получишь от полиции.
Марко медлил.
- Хочешь спросить о чем-то еще?
- Я хотел попросить у Вас прощения, Ваше величество, - тихо сказал Марко.- Я и вправду не видел другого выхода... но сейчас я понимаю, что лучше бы я рисовал на площадях.
- Если ты действительно хочешь стать художником, - предложила королева, - я попрошу Левеллина взять тебя в ученики. Другого такого Мастера тебе не найти.
После ухода Марко королева несколько секунд сидела неподвижно, пытаясь унять дрожь. Она ничем не выдала себя перед этим мальчиком. Но сейчас ее никто не видит, и маску можно сбросить.
Откуда этот таинственный заказчик мог узнать, что Пьетро музыкант?
Значит, она окружена ищейками, которые следят за каждым ее шагом. Кто они? Как много им известно? Чего они хотят?
А если они выследили Пьетро?
От этой мысли Ираиду затрясло еще сильнее. 'Только не это, - умоляюще прошептала она, - пожалуйста, только не это'.
'Успокойся, - ответила статуя, - он ведь был в доме через несколько месяцев после вашей разлуки. Значит, он им не нужен'.
- А если они все время следили за ним?'
'Ты сходишь с ума, - посетовала статуя. - Это твоя страна. Ты ее королева. Почему ты боишься каких-то неведомых ищеек?'
- Я боюсь не за себя. Ты прекрасно это знаешь.
'А ты помнишь, что Пьетро умеет летать не хуже тебя? Его не так-то просто поймать'.
Королева хотела ответить, что любого можно застать врасплох во сне, но внезапно опомнилась. Какой смысл продолжать этот спор? Только зря себя мучить. Ночью она полетит к Пьетро и сама все увидит. Нужно рассказать ему о неведомо откуда грозящей беде.
'Во всяком случае, - подумала она,- испытание огнем я бы выдержала. Я бы поклялась, что провела свадебную ночь с единственным настоящим супругом'.

Глава 8

Ираида глядела в окно, ожидая наступления ночи. Серые сумерки сгущались, но она не зажигала огня. В полумраке ей было легче справиться с тоской, накатывающей все сильнее.
К тоске примешивалось отвращение. Ее словно вымазали в грязи. Королева увидела, как она выглядит в глазах толпы.
Всего пару лет назад ей было бы все равно. Тогда подобные карикатуры вызвали бы у принцессы лишь веселый смех. А если бы автор ей понравился - она предложила бы ему поближе познакомиться с предметом. Надо брать от жизни радости, пока возможно.
Да, прежняя Ираида поступила бы так. Сейчас она бы лежала в постели с бедным Марко вместо того, чтобы вглядываться в сумрак и чувствовать, как липкая паутина обволакивает ее сердце.
Стемнело. Теперь можно лететь.
В воздухе она раскинула руки, отдаваясь потоку и ощущая, как его дыхание освобождает ее от мелочных и злобных земных пересудов, кривотолков и усмешек. Она свободна, словно несущий ее ветер. Ей нет никакого дела до тех, кто ползает внизу, прижавшись к земле.
Она королева? Сейчас это не имеет значения. Умеющий летать счастливее всех властителей мира. Ему не нужно нести бремя их забот.
Ираида представила себе, что завтра ее снова ждут беседы с Корни, поиски тайных врагов, доклады об очередных стычках за жалкие крохи иссякающего золота - и ей мучительно захотелось никогда не возвращаться во дворец. Следовало было остаться в Лотарне. Тогда сейчас они с Пьетро были бы вместе: и она, и музыка. А сейчас все нити и струны оборваны. Остался только полет.
Вот появилась знакомая поляна посреди окруженного горами леса. Что это: в воздухе парит чья-то фигура? Или просто игра лунного света среди облаков?
Опустившись возле дома, королева заглянула в окно - и ее сердце тоскливо сжалось: в доме не было огня.
'Может быть, он просто спит', - с надеждой подумала Ираида, ступая на крыльцо.
На этот раз на двери не висело ни лука, ни лиры.
Королева зашла в дом и сразу почувствовала, что

[Ariana]

Книга 3

Пролог

- Давным-давно, - рассказывал Жоакин, - жил на свете мастер, который создавал чудесных кукол. У него в доме был самое настоящее кукольное царство, и все дети города приходили к нему поиграть. А когда наступало время возвращаться домой - они завидовали дочери мастера, которая могла играть с куклами всегда.
- А почему мастер не мог подарить им по кукле? - спросила Ариана.
- Ему было жалко с ними расставаться. Он хотел, чтобы они всегда оставались рядом с ним. Но однажды к нему в дом пришел путник и попросил ночлега. А наутро мастер захворал, да так, что не мог головы поднять с подушки. Его кидало то в жар, то в холод, и ему показалось, что пришел его последний час.
- Это путник его заколдовал?
- Погоди, не спеши. Путник сказал, что он врач и может вылечить мастера - но за это тот должен отдать ему все, что спрятано за ширмой. Мастер сразу согласился - за ширмой было всего две-три куклы, да и те почти пришли в негодность, и он собирался их выбросить или подарить самым бедным детям.
- Что-то здесь не так... - с сомнением сказала Ариана.
- Слушай дальше. Путник налил мастеру какого-то снадобья, и тот сразу выздоровел. Но когда он зашел за ширму, чтобы принести то, что обещал, он увидел, что его маленькая дочь потихоньку забралась туда и играет со старыми куклами.
- Я так и думала, что будет какой-то обман, - нахмурилась Ариана. - И мастер отдал путнику свою дочь?
- Мастер пришел в ужас, но путник сказал, что пока что девочка может остаться с папой - он придет за ней позже.
- И что же сделал мастер?
- А как ты сама думаешь? Что бы ты сделала на его месте?
- Я бы сшила для дочери шапку-невидимку.
- Он так и поступил. Но тогда ее перестали видеть другие дети, и она почувствовала себя ужасно одинокой. В конце концов она не выдержала и сняла шапку.
- Тогда бы я сделала для нее крылья, чтобы она могла улететь.
- Мастер сделал для дочери крылья. Но оказалось, что путник тоже умеет летать и может догнать ее.
- Тогда не знаю, - огорченно вздохнула Ариана.
- Мастер сначала тоже не знал. Но потом ему пришла в голову одна мысль...

Часть 1

Глава 1

- Значит, этого бедного мальчика убили?
Корни хмуро кивнул.
- В него пустили стрелу, а все, кто был в доме, сгорели заживо. Нашего агента тоже нашли мертвым.
- А портрет?
- Портрета у него не было. Разумеется, убийца его забрал. Портрет и помог ему догадаться, кто его выдал. Это моя вина - нужно было брать этого господина сразу. Но кто же мог знать, что он так опасен?
- Что же это за люди, Корни? Они безнаказанно убивают чуть ли не на Ваших глазах...
- Может быть, они и вправду имперские шпионы? - предположил глава тайной полиции.
- Тогда бы они не стали об этом болтать.
- Убийца просто пообещал мальчишке милость императрицы. Скорее всего, он был уверен, что тот будет держать язык за зубами. А когда просчитался - сразу расправился с ним. Никаких улик против империи у нас нет. Одни лишь подозрения.
- У мальчика не осталось родных? - помолчав, спросила королева.
- Судя по всему, нет. Все погибли в огне. А вот друзей у него, видимо, было немало.
- Почему Вы так решили?
- В городе волнения, - мрачно сообщил Корни. - Одни люди кричат о тирании и утверждают, что теперь с неугодными расправляются без всякого суда, а другие обвиняют во всем имперских шпионов и твердят, что те специально сеют смуту, чтобы снова напасть на нас. Уже были потасовки между этими двумя партиями. Скоро дойдет до уличных боев.
- Оказывается, аргонцы все же способны сражаться, - мрачно усмехнулась королева, - жаль, что они направляют свой пыл не туда, куда нужно. Я сама поговорю с народом.
- Только под двойной цепью охраны, - не допускающим возражений тоном заявил глава тайной полиции.
- До чего мы дожили, - горько вздохнула королева.

Глава 2

- Кажется, скоро придет пора навестить короля манлогов, - задумчиво вымолвил Саварен. -Территория уже изучена, можно идти на приступ.
Территорией Саварен называл чужие души. Кто может проникнуть вглубь сердец и повелевать чужими мыслями - тот властвует над миром. Лишь бы другие миры не встревали, когда их не просят. Проход должен быть открыт лишь для избранных. Либо Саварен станет одним из них, либо закроет туда путь навсегда.
Он взглянул на гобелен, неведомо как появившийся на стене много лет назад. На нем был выткан великолепный сад и златовласая чаровница.
С тех пор, как Саварен побывал в этом волшебном саду, он чуть ли не с отващением относился к обычным земным женщинам. Разумеется, он брал их - плоть требовала своего. Но они не доставляли ему и тысячной доли наслаждения, испытанного с неведомой волшебницей. Наутро эти девчонки становились ему противны.
Вот и сегодня он прогнал очередную дуру. Теперь несколько дней можно посвятить чистому мышлению, пока тело снова не напомнит о себе. 'Ладно, будет тебе баба, - пообещал Саварен. - А сейчас подумаем о деле'.
Почва уже подготовлена. В столице Аргоны волнения, того и гляди начнутся уличные бои. На севере расположились отряды манлогов - после смерти незадачливого правителя это царство оказалось практически бесконтрольным, и его бывший (а фактически настоящий) царек воспользовался этим, призвав манлогов на его земли. А император уверен, что северное царство не только номинально, но и фактически находится под властью Аргоны, и манлогов призвала королева, покойный брат которой заключил с ними военный союз, а сама она вот-вот выйдет замуж за их короля.
Мыслями северного царька Саварен управлял вполне успешно. Теперь можно выходить непосредственно на короля Баграта. Пора ему явиться в Аргону и навести порядок, пока волнения не переросли в настоящую смуту. Его племянник погиб вместе с аргонским королем, но договор о военном союзе остался в силе. Слабая женшина не в силах держать бразды правления. Значит, верный союзник должен ей помочь.
А затем можно идти на империю. Половина аргонцев уже готова к этому. Они будут искренне верить, что снова сражаются за свободу.
Саварен поможет манлогам забрать и Аргону, и империю. А взамен попросит лишь небольшой клочок земли в Айриэнсе. Тогда он закроет проход, и никакой Левеллин не сможет туда подступиться без его позволения. И за это позволение Саварен запросит настоящую цену.
Но сначала надо обезвредить Ираиду. Она слишком тесно связана с Левеллином и его людьми. Вдруг они решат помочь ей защитить Аргону от Манлога? Правда, пока, судя по всему, они бросили ее на произвол судьбы. Но лучше предусмотреть все заранее.
Или оставить королеву в покое? Она так похожа на его несравненную возлюбленную. Когда она выйдет за манлога, Саварен уже будет его правой рукой. А там и до постели королевы рукой подать...
Саварен сам не заметил, как погрузился в сладострастные грезы. Гобелен начал оживать, и красавица устремила на него томный взор.
- Ты мне изменяешь, - укоризненно молвила она.
- Но ведь тебя нет, - откликнулся Саварен, - ты всего лишь моя иллюзия.
- Мне нужно тело, - проговорила чаровница, - добудь мне тело, и тогда иллюзия станет явью. А сейчас приди ко мне в мой сад.

Глава 3

- Не понимаю, что ты делаешь, - обратилась Селена к Уриену.
- Пытается заранее просчитать, - ответил подошедший Ивэн. - Уриен, так у тебя ничего не выйдет. Нельзя просчитать в уме, каким будет твой следующий жест.
- Я не пытаюсь просчитать в уме, - возразил Уриен, - я слушаю тело, как Селена меня научила. Ведь с жонглированием мне это помогло, верно?
- С жонглированием - да. Но актеру этого недостаточно. Нужно еще воображение. И побольше легкости. Ты слишком серьезен.
- А еще нужно забывать о себе, - добавила Селена, - а ты все время играешь самого себя. Словно глядишь на персонажа со стороны и оцениваешь его вместо того, чтобы в него превратиться.
- Забудь о контроле, - посоветовал Ивэн, - и доверься воображению. Посмотри, как дети играют в спектаклях Арианы. Кстати, мы многому у них научились.
* * *
...- И тогда мастер решил сшить куклу, - заканчивала рассказ Ариана, - похожую на его дочь, только гораздо красивее, потому что она никогда не болела, не уставала, не плакала и не сердилась. У куклы всегда был чудесный мелодичный голос, и она знала всего несколько слов: 'Слушаю и повинуюсь, мой господин!', 'Я так счастлива!' и 'Ты лучше всех на свете!'.
- Но это же очень скучно, - возразила Элли. - Она надоест этому путнику через три дня, а то и раньше.
- Так и случилось. Мастер подсунул путнику эту куклу вместо своей дочери. Сначала тот был в восторге, но потом ему стало скучно, и он начал дразнить и обижать ее, чтобы услышать, как она сердится. Но она продолжала улыбаться и отвечать, что счастлива, а ее господин лучше всех на свете. И чем больше она улыбалась, тем сильнее он злился. В конце концов он не выдержал и начал рвать ее одежду, а когда разорвал все, принялся за нее. 'Я доведу тебя до слез!' - орал он.
- И он разорвал ее на части? - спросил Амхар.
- Он оторвал ей руку - а может быть ногу. Оттуда посыпались опилки, которыми мастер набил куклу. Путник совсем обезумел и разорвал куклу пополам. Там были только опилки и какие-то железки.
- А что за железки?
- Механизм, который помогал кукле двигаться и говорить. Когда путник это увидел, он сначала остолбенел, а потом начал смеяться. 'Так вот как устроены эти людишки! - закричал он. - Просто железки и опилки. Больше мне эти жалкие создания не нужны'. И он ушел восвояси и никогда больше не приходил к людям.
- А мастер?
- Начал дарить кукол всем детям и шить новых. Он понял, что путник приходит лишь к тем, кто стоит на месте, и не может догнать тех, кто движется вперед.
- Давайте сыграем, - предложила Элли. - Чур, я буду дочкой.
- А я - мастером, - заявил Амхар.
Подошедшие Ивэн и Селена с улыбкой слушали юных актеров.
- Можно нам тоже принять участие? - спросила Селена. - Уриен, вот тебе отличный шанс. Попробуй сыграть путника. Мне кажется, эта роль у тебя должна получиться.
- А мы кое-чему научим вас. - пообещал Ивэн, - С воображением у вас все великолепно - здесь нам нужно учиться идти к вам в ученики. Но немного понимания вам не помешает, если вы хотите стать настоящими актерами.
- А что мы должны понимать? - спросил принц.
- Вот ты - мастер. Ты шьешь кукол, но не желаешь расставаться с ними. Расскажи, почему ты не хочешь подарить их детям?
- Так Ариана же объяснила, что мне жалко...
- Стоп. Это объяснение Арианы. А теперь стань мастером и расскажи сам, что ты чувствуешь на самом деле. Итак, мастер: почему ты не даришь кукол детям? Ведь скоро у тебя в доме не останется места.
- Я боюсь, что дети будут плохо обращаться с ними, - проговорил Амхар. - Вдруг они испачкают их или сломают? Ивэн, я понял! Путник испортил мою лучшую куклу именно потому, что я этого боялся!
- Теперь ты, Элли, - обратилась Селена к дочери. - Тебе нравится, что у тебя столько кукол, а у других - ни одной?
- Нравится, - честно созналась Элли. - Если бы у них были свои куклы, они бы могли и не приходить ко мне в гости. А так я точно знаю, что у меня много друзей. Правда, я уже не очень понимаю, они приходят ради меня или только ради кукол. Нет, наверное, не нравится. Я бы тоже хотела, чтобы они приглашали меня к себе. - Девочка все больше входила в роль.
- А как ты относишься к путнику?
- Он вылечил папу, - ответила Элли. - А еще...
Она замолчала, и ее глаза расширились, словно в трансе.
- Что еще? - спросил Амхар.
- Он подарил мне чудесный браслет, - прошептала Элли.
Уриен вздрогнул.
- У меня болит голова, - пожаловался он. - Репетируйте сегодня без меня. Я присоединюсь к вам завтра.

Глава 4

Обращение королевы к жителям столицы только подлило масла в огонь.
Она попыталась убедить народ в своей непричастности к убийству художника и сожжению его дома. Вначале толпа встретила ее речь гробовым молчанием, не предвещавшим ничего хорошего. Затем раздались выкрики: 'Это имперские ищейки!', 'Они крадут наше золото!', 'Долой имперцев из Аргоны! Сбросим их в пропасть, как в былые времена!'
Ответ не замедлил себя ждать. 'Вы что, дураки? Какие там имперцы! Это наши ищейки его убили - сами знаете за что!'
Охрана плотнее сомкнулась вокруг королевы, а полиция попыталась подобраться к крикунам. Но толпа была плотной, и полицейским не удавалось пробиться сквозь нее. Крики начали усиливаться, и среди них уже слышались: 'Шлюха! Мужеубийца!' Полицейские отчаянно пытались прорваться, но кто-то крикнул: 'Ты сам имперский шпион!' - и началась драка. К тому моменту, когда полиции удалось добраться до оскорбителя королевы, тот уже валялся с проломленным черепом.
Королева в ужасе наблюдала за побоищем. Аргонцы обезумели. Они набрасываются друг на друга, как дикие звери, а где-то спрятался охотник и ждет, пока они истощат свои силы, чтобы набросить сеть на всех.
- Прекратите! - отчаянно закричала она. - Или вас успокоят солдаты!
- Имперцы селятся на нашей земле! - слышалось в ответ. - Пора выгнать их из наших замков!
'Они говорят о замке Саймона', - подумала королева.
- Пришлите сюда военных, - приказала она начальнику охраны. - Полицейские не в силах справиться с толпой. Мы возвращаемся во дворец.
Оказавшись в своих покоях, она бессильно присела возле окна, наблюдая за тем, как солдаты усмиряют разбушевавшихся горожан.
Когда толпа наконец разошлась, на площади осталось несколько тел - то ли убитых, то ли оглушенных. Солдаты начали подбирать их.
Королева приказала отправить туда врача и отпустила слуг. Больше всего на свете ей хотелось улететь из дворца навсегда.
Но она продолжала сидеть на месте, словно придавленная к креслу невыносимой тяжестью. Ираида смутно вспоминала, что когда-то слушала звуки скрипки в апельсиновой роще, чувсвуя, как в ней рождается неведомая прежде страсть с едва уловимым ароматом печали и предчувствием мучительно-сладостного счастья. Неужели это было меньше года назад? Кажется, с тех пор минула вечность, а музыку навсегда заглушил рев хаоса, и конца этому кошмару не наступит.
Отчаяние сменилось опустошенностью, а затем усталостью. Ее глаза начали закрываться. 'Спать, спать, спать' - сказал голос матери, переходящий в шепот, он звучал все вкрадчивее: 'Сейчас все будет хорошо' - и вот она уже стояла возле чудесного сада и вдыхала сладостный аромат рубиновых, золотых и пурпурных плодов.
- Здравствуй, милая, - ласково улыбнулась ей женщина ослепительной красоты. - Иди сюда, здесь ты сможешь отдохнуть.
- Кто ты? - спросила Ираида.
- Я - это ты, - рассмеялась красавица. - Разве ты не видишь, как мы похожи?
- Сейчас мы не слишком похожи, - покачала головой королева.
- Заботы женщину не красят, - согласилась незнакомка. - Но когда ты окажешься здесь, то снова станешь такой, как я. Иди же скорей сюда! В моем саду нет ни страданий, ни горя - лишь блаженство и любовь.
- Любовь... - проговорила Ираида. - Я не могу остаться в твоем саду. Мой возлюбленный скоро придет за мной.
- Он давно ждет тебя здесь, - проворковала чаровница. - Отчего же ты медлишь и не покидаешь вашего гадкого мира? Твой милый тоскует по тебе.
- Пьетро здесь? - воскликнула Ираида. - К нему вернулась музыка?
- Конечно, - сладко улыбнулась красавица. - Самая нежная и сладостная музыка на свете! Иди же наконец сюда и мы послушаем ее вместе!
Ираида словно завороженная сделала шаг и ощутила под ногой мягкую шелковистую траву. Златовласая дива протянула ей руку - и вдруг королева ощутила, как сзади кто-то тронул ее за плечо.
- Остановитесь, Ваше величество, - услышала она знакомый голос. Обернувшись, Ираида увидела женщину с русыми волосами и глазами цвета моря. Она была красива, но на фоне обитательницы сада казалась незрачной.
- Я была хранительницей Вашей клятвы, - продолжала Марина, - поэтому пришла сюда, чтобы помешать Вам ее нарушить.
- Но ведь Пьетро здесь... - прошептала Ираида, а дива закивала в ответ.
Марина молча достала кинжал и резко взмахнула им. Ираида отшатнулась, но тут же увидела, как полотно с вытканным на нем садом рвется пополам, и сквозь щель смутно виднеется другой сад.
- Прощай, иллюзия, - обратилась Марина к разрезанному надвое изображению. - Посмотрите туда, королева.
Ираида взлянула пристальнее и увидела Пьетро. Он стоял на краю какой-то ямы и не отрываясь глядел на нее. Его рука лежала на рукояти меча.
- Пьетро пока еще в ином мире, но скоро он вернется, - пообещала Марина и начала растворяться, пока не исчезла совсем, а на ее месте появилась пещера, вход в которую был завален камнем.
- Кто закрыл вход в грот? - огорченно спросила Ираида.
- Это не грот в Лотарне, - ответил голос Марины. - Это Айриэнс. Прощайте, королева
- Но зачем Вы показали мне эту пещеру? - крикнула Ираида вслед, но ответа уже не услышала.
... Утром прибыл посланник из Манлога. Правитель в изысканных, но решительных выражениях извещал, что до него дошли известия о беспорядках и надвигающейся войне с империей. Будучи связанным двойной клятвой - о военном союзе с Аргоной и о брачном союзе с ее королевой - он считает своим священным долгом прийти на помощь своей союзнице и невесте и навести порядок в беспокойной стране, а затем выступить вместе против их общего врага - проклятого отцеубийцы императора Джулиана. К счастью, ударные отряды манлогов заблаговременно прибыли на север в страну ее покойного супруга. Поэтому они находятся возле самых границ Аргоны и появятся в ближайшее время.
Ираида внимательно прочитала письмо.
- Мне нужно обдумать это известие, - сказала она посланнику. - Я дам ответ Вашему повелителю через несколько дней.
Оставшись одна, королева истерически расхохоталась, но тут же резко оборвала смех.
- Так вот кто настоящий кукловод, - проговорила она. - Как же мы были слепы!
Некоторое время она сидела в оцепенении, а затем перед ее глазами снова возник вход в пещеру. Марина показала его с какой-то целью. Айриэнс, Айриэнс...
Через несколько минут Ираида встала. Она поняла, что Марина хотела ей сказать.

Глава 5

- Странные вещи начали твориться в моем саду, - пожаловался Художник. - Яма, оставленная яблоней, словно углубилась, и оттуда веет холодом. А обитатели сада жалуются, что им становится не по себе, если они подходят слишком близко.
- Так, может, засыпать ее? - предложила Марина.
- Если она начала жить своей жизнью, то появится снова. Лучше ее огородить до тех пор, пока яблоня не вернется. А она когда-нибудь вернется, я уверен.
- Я хочу взглянуть на эту яму, - заявил Пьетро и направился в сад.
Яма и вправду изменилась. Она стала глубже, и Пьетро показалось, что на еедне виднеется подземный ход - пока еще маленький и неприметный.
'И вправду веет холодом, - подумал Пьетро. - Вот только сомневаюсь, что ограда поможет. Уж если появилась черная дыра - прятать ее бесполезно'.
Он усмехнулся своей мысли. Странно - с чего ему вдруг вспомнилась черная дыра, поглотившая музыку?
Пьетро присел на краю ямы. Она чем-то притягивала его, словно в ней скрывалась загадочная, хоть и опасная сила.
Наступили сумерки, а он так и продолжал сидеть. В быстро сгущающейся тьме яма показалась ему огромной и бездонной. Какая странная игра теней - кажется, будто из-под земли появилось существо, похожее одновременно на человека, и на призрак.
- Привет, музыкант, - обратился пришелец к Пьетро вполне человеческим голосом.
- Ты вылез из ямы? - удивился Пьетро. - А куда она ведет?
- Когда-нибудь узнаешь, - пообещал незнакомец. - Ты один раз туда уже заглянул, да сразу испугался.
- В царство мертвых? - произнес Пьетро. - Значит, оттуда можно попасть сюда?
- Не люблю этого слова, - скривился пришелец. - Проход ведет просто в один из миров. Я называю его местом безграничной силы. Люди ее боятся, потому и называют эту силу смертью.
- Что-то в твоих словах есть, - согласился Пьетро. - Музыка и любовь порой похожи на смерть.
- Вот именно, - согласился гость. - Твоя возлюбленная уже давно это поняла. Она обрела безграничную силу. Посмотри, какой она стала.
Незнакомец сделал рукой жест, словно отодвигал занавес, и Пьетро увидел вдали прекрасный сад. Деревья блистали золотом, а на ветвях покачивались янтарные, рубиновые и пурпурные плоды.
Женщина ослепительной красоты раскинулась под деревом. Она возлежала на нежно-розовом покрывале, держа в белоснежной руке горсть темно-алых вишен, и неспешно вкушала одну ягодку за другой.
- Видишь, как она прекрасна? - незнакомец указал рукой на женщину. - Это сила помогла ей стать такой.
- Значит, она тоже в ином мире, - проговорил Пьетро. - Странно, что я ничего не почувствовал.
- Те, кто попадают в мир силы, становятся недоступными для прочих, - пояснил незнакомец. - Если ты ничего не почувствовал, значит, она так захотела.
- Ты лжешь, - ответил Пьетро. - Моя возлюбленная не могла этого захотеть, в какой бы мир она ни направилась.
Женщина в саду подняла голову и взглянула на Пьетро.
- Конечно, я помню о тебе, - пропела она и призывно улыбнулась. - Потому-то и прислала своего друга за тобой. Иди ко мне, моя радость!
- Это твой друг? - Пьетро взглянул на гостя. - И ты покинула Аргону на произвол судьбы ради того, чтобы нежиться под деревьями?
- Зачем нам нужна какая-то Аргона? - промурлыкала красавица. - В саду гораздо лучше.
Пьетро пожал плечами.
- Это не Ираида, - уверенно сказал он. - Ираида бы и дня такой жизни не выдержала, а ее голос сроду не был слащавым. Не морочь мне голову, приятель. Можешь отправляться к этой красотке сам.
- Ты умнее, чем я думал, - похвалил Саварен, - первое испытание ты выдержал. Но твоя Ираида все равно скоро окажется в этом саду. А вот и она.
Пьетро увидел, как женщина в черном платье приближается к саду. Его сердце сжалось и тут же начало бешено расширяться, стремясь вырваться на волю и унестись к королеве, которая сейчас была вовсе не похожа на очаровательницу в саду. Ираида была бледна, под ее глазами лежали темные круги, а на лбу виднелась пока еще крохотная морщинка. Пьетро почувствовал, что на его глаза наворачиваются слезы.
- Королева превратилась в собственную тень, - сочувственно покачал головой Саварен, - но в саду она снова станет прежней. Ты слишком надолго оставил ее в одиночестве. Нельзя так обращаться с женщинами, парень.
Ираида как завороженная шла навстречу красавице.
Та приветливо улыбнулась и протянула ей вишенку.
- Не надо! - закричал Пьетро. - Не иди в этот мир!
- А сам-то ты где находишься? - насмешливо спросил Саварен. - Ты у нее не спрашивал позволения прохлаждаться здесь, в то время как на нее сыплются удары со всех сторон. К тому же она тебя все равно не слышит.
Ираида остановилась, словно ее посетило сомнение. Чаровница что-то сказала ей, и королева, словно сомнамбула, направилась вперед.
- Сейчас она войдет, - довольным тоном сообщил Саварен, - и навсегда забудет о тебе.
- Не забудет, - Пьетро сжал кулаки, - мы дали друг другу клятву крови.
Он тут же пожалел, что у него вырвались эти слова. Не следовало бы говорить их темному гостю.
Саварен кивнул.
- Значит, сейчас она нарушит клятву, - спокойно ответил он, - и это принесет тебе гибель. Твой единственный шанс спастись - последовать за мной. Я приведу тебя в этот сад.
- Нет, - хрипло ответил Пьетро, - я не пойду за тобой. Я буду ждать, пока она не вспомнит о клятве. А она обязательно вспомнит. Ей самой быстро станет скучно в вашей роскошной клетке.
- Ты молодец, - одобрительно произнес Саварен, - но соскучиться она не успеет, потому что моя возлюбленная заберет себе ее тело. Так что поторопись отречься от своей клятвы, музыкант, не то погибнешь вместе с ней.
- Гибели нет, - прошептал Пьетро, хотя его охватил смертельный ужас, - мы просто встретимся в иных мирах.
- Да, - согласился Саварен, - вы встретитесь в мире безграничной силы. Но вряд ли тебе это понравится, потому что вы оба станете просто добычей. Такова жизнь: одни отбирают силу, другие отдают. Твоя Ираида только на то и годна, чтобы отдать тело и остатки силы настоящей королеве. А ты способен на большее. Отрекись от жалкой участи раба и верни себе свободу. Тогда ты займешь место среди тех, кто повелевает силой, а не подчиняется ей.
Рука Пьетро судорожно скользнула по бедру в поисках меча.
- Меч тебе не поможет, - покачал головой Саварен.
Пьетро застыл, не отрывая взора от Ираиды.
- Еще миг - и будет поздно, - предупредил маг.
- Значит, такова моя судьба, - еле слышно ответил Пьетро. - Я нарушил две клятвы, но третьей не нарушу. Мы найдем выход из твоего мира.
- Тем, кто стал тенью, - рассмеялся Саварен, - никогда не выйти из мира теней.
Пьетро почувствовал, как перед ним распахивается бездонная пропасть. Она была похожа на прежнюю черную дыру, но гораздо больше и глубже. Сейчас эта пропасть поглотит не только его, но и королеву.
- Ты проиграл, малыш, - услышал он голос то ли изнутри, то ли снаружи, и вспомнил взгляд, направленный на него на площади в ночь королевской свадьбы.
- Так это был ты? - хотел он спросить, но не успел, потому что за плечом Ираиды показалась женщина с кинжалом в руках. Она взмахнула рукой и рассекла пополам сад вместе с волшебницей. Полотно разорвалось, образовав что-то вроде театрального занавеса, и за ним показалась дорога. Ираида взглянула на нее и словно очнулась.
Пьетро пошатнулся. Ему показалось, что сейчас он потеряет сознание. Бездна по-прежнему оставалась на месте, но смертный холод исчез, а в черной глубине появились огоньки, похожие на звезды. Сейчас бездна напоминала море, в котором отражалось ночное небо.
- Проклятье! - пробормотал Саварен.
- Возвращайся в свой мир, колдун, - посоветовал Пьетро.
- Я пока еще останусь в плотном мире, - сейчас Саварен уже почти не напоминал человека, - и предложу свои услуги повелителю Манлога.
Пьетро усмехнулся. Манлоги сейчас казались ему игрушечными солдатиками.
- С этими беднягами я как-нибудь справлюсь, - произнес он.
Саварен взглянул на него едва ли не с уважением.
- Хочешь стать королем?
- Ты очень проницателен, - кивнул Пьетро. - Но сейчас я хочу лишь одного: поскорее оказаться в постели. Наша беседа была слишком утомительной. А тебе советую покинуть этот сад, пока хозяева не увидели тебя и не выгнали вон.
* * *
Наутро Пьетро попросил у Художника перо и бумагу.
- Хочу записать кое-какие мелодии, пока не забыл, - объяснил он. - Вот только не очень понимаю пока, на каком инструменте смогу их сыграть. Может быть, Жозеф мне поможет.
- Не знаю, подойдет ли моя новая органола, - откликнулся Жозеф, - но если ее возможностей не хватит, я добавлю еще. Покажи мне ноты, когда закончишь.

Глава 6

- Прошу прощения, Ваше величество, но решение отказаться от северного царства обернулось для нас сплошными неприятностями, - мрачно сообщил Сальвен. - Эта страна превратилась в перевалочную базу для манлогов. Скоро они будут в Аргоне, и тогда мы будем окружены и с севера, и с востока.
- Аргона собирается объявлять нам войну? - спросил Джулиан.
- Судя по тому, что королева предоставила свои земли манлогам, именно это она и замышляет. А народ кричит на всех площадях, что империя посылает к ним убийц и шпионов. Горлопаны призывают сплотиться и вспомнить прошлую войну. На руднике уже были стычки из-за золота.
- Хоть бы оно скорее кончилось, - проговорила Стелла.
- Найдут другой повод, - мрачно откликнулся Джулиан. - Сальвен, наши агенты вправду имели неосторожность кого-то убить?
- Наши агенты не совершали ничего подобного, - возмущенно ответил Сальвен. - Думаю, что королева сама приказала сжечь дом с обитателями, чтобы найти повод обвинить империю, да заодно и отобрать владения у тех, кто вслед за господином Саймоном их приобрел в Аргоне.
- Какой дом с обитателями? - не поняла Стелла.
- В столице Аргоны сожжен дом, в котором жил какой-то мальчишка, нарисовавший пару карикатур на королеву. Все обитатели погибли, а сам он попытался выскочить в окно, да кто-то пустил в него стрелу.
- И нас обвиняют в этой мерзости? - с отвращением спросил Джулиан.
- Увы, Ваше величество, именно так. И это не самое худшее.
- Что же еще? Договаривайте, Сальвен.
- В Манлоге подняли голову сторонники Вашего покойного отца, нашедшие там укрытие. Некоторые из них заняли высокое положение при короле Манлога. Теперь они призывают манлогов на священную войну против... Вот, прочитайте сами, Ваше величество. Я не хочу произносить этого вслух.
Джулиан медленно взял доклад.
- Можете идти, Сальвен, - отпустил он главу тайной полиции.
- Ты не хочешь взглянуть, что здесь написано? - спросила Стелла, увидев, что муж сидит неподвижно и не торопится читать документ.
- Я и так догадываюсь, - ответил император. - Меня обвиняют в отцеубийстве. Рано или поздно это должно было случиться.
- Народ не станет слушать этих бесноватых, - попыталась успокоить его Стелла.
- Станет, - ответил Джулиан. - Нужно же найти виновника всех бед: опустевших храмов, истощившегося рудника и грозящей войны.
* * *
Вечером Стелла направилась в храм. Она проведет в нем ночь и будет просить Богиню о помощи. Великая Мать никогда не посылает испытаний напрасно. Это Стелла поняла много лет назад, оказавшись в темнице наедине с неумолимо надвигающейся смертью.
Императрица попросила служительниц позволить ей остаться в храме одной. На этот раз она не стала совершать обряда - просто сидела в тишине, глядя в огонь и ожидая знака или видения.
Посепенно перед ней возникла дорога, по которой она сотни раз ходила в детстве, - эта дорога вела в яблоневый сад, окружавший главный храм Айриэнса, напотив которого две жрицы день и ночь поддерживали огонь возле пещеры, закрытой камнем.
Возле них появилась девушка, держащая в руке остаток яблока. Достав зернышки, она закопала их в землю.
- Ты сажаешь яблоню? - спросила Стелла.
- Я пытаюсь посадить ее снова и снова, - ответила Богиня, - да только она никак не вырастет, пока настоящая Яблоня не вернется домой.
- А как ее вернуть?
- Ты сама прекрасно знаешь, что для этого кто-то должен пройти через переход и вернуться назад. Многие пытались, да ничего у них не вышло.
- Почему?
- Долгое время я тоже этого не понимала. Но недавно у меня было видение, и в нем я обрела ответ.
- Разве богам тоже посылаются видения? - поразилась Стелла.
- Конечно, - ответила Богиня.
- Кто же их посылает?
- Те, кем мы станем, когда люди смогут нас заменить, - засмеялась Богиня. - Неужели ты думаешь, что нет никого выше и мудрее богов? Они для нас - то же, что мы для вас.
- И этому нет конца? - Стелла почувствовала, как к ней возвращается спокойствие. Перед лесницей с бесчисленными ступенями, ведущими все к большей мудрости и совершенству, людские беды показались ей незначительными.
- Надеюсь, что нет, - ответила Богиня, - иначе было бы слишком скучно.
Они помолчали, а затем императрица спросила:
- Ты можешь рассказать мне о своем видении?
- Для этого я и пришла, - откликнулась Богиня. - Чтобы выросло дерево, должны собраться четыре стихии.
- Но они и так есть возле пещеры. Горящий огонь, озеро, ветер, земля.
- Эти стихии должны воплотиться иначе, - объяснила Богиня. - Четыре женщины должны собраться вместе, открыться им и объединить свою силу. Тогда герой сможет пройти через переход.
- Четыре женщины? - Стелла задумалась. - И ты пришла, чтобы рассказать это мне? Значит, я - одна из них?
- Ты верно поняла, - похвалила Богиня.
- Я земля, - уверенно сказала императрица. - Земля всегда любила меня и придавала мне сил. Но где взять остальных?
- Подумай, - предложила Богиня.
- У меня есть сестра, рожденная в море, - радостно воскликнула Стелла. - Об этом говорит даже ее имя! Она живет в ином мире, но я всегда могу ее позвать.
- А ты помнишь девушку, назвавшуюся племянницей Мэтта?
- Которая стала женой Ллео? Еще бы! Ее танца мне никогда не забыть. Ты права - она настоящий огонь.
- Конечно. Ведь ее танец родился из пламени.
- Остался воздух, - заключила Стелла. - Где же его взять? Я больше никого не могу вспомнить. Разве что Диану, - неуверенно добавила она.
- Нет, Диана - земля, как и ты.
- Тогда не знаю, - вздохнула императрица.
- Ничего страшного, - успокоила ее Богиня. - Рано или поздно она появится. А сейчас иди спать. Утро вечера мудренее.
* * *
Стелла направилась в свои покои. Сегодня она останется в одиночестве. Эта ночь принадлежит Богине.
Но войдя к себе, она увидела возле окна златоволосую женщину в черном.
Стелла замерла. Она узнала прославленную своей красотой королеву Аргоны, которую не раз видела на портретах. Но как эта женщина оказалась здесь?
- Что Вы делаете в нашем доме? - резко спросила императрица. - Как Вы смеете врываться сюда после того, как Вы...
- Я прилетела по воздуху, - ответила Ираида, - Левеллин вылепил мою статую, и она научила меня летать.
Пораженная Стелла оборвала речь на полуслове.
- Я знаю, что Вы думаете обо мне, - продолжала королева Аргоны, и Стелла заметила в ее глазах боль и усталость, - потому и не стала искать официальной встречи с Вами и Вашим супругом. Я подумала, что с высоты мы с Вами увидим мир иначе. Когда летишь в потоке ветра, он развевает прочь все жалкие земные интриги.
- Скажите, - еще не до конца веря происшедшему, спросила Стелла, - под каким знаком Вы рождены?
- Под знаком Весов, - удивленно ответила Ираида.
- Поразительно! - прошептала императрица. - Да, я думаю, нам стоит вместе взглянуть на этот мир с высоты.

Глава 7

- Это все? - спросил Баграт.
- Да, государь, - почтительно ответил северный царь, не заметивший ноты брезгливости в голосе повелителя манлогов, - этого вполне достаточно, чтобы принудить королеву к повиновению, пригрозив, что иначе собственный народ забросает ее камнями. У меня найдутся свидетели, которые покажут, что все это - правда, да еще и от себя добавят, если нужно. Мои люди и вправду провели большую работу. Думаю, скоро они найдут этого музыкантишку, и когда он запоет...
- Чего Вы хотите в награду? - прервал его Баграт.
- Мне достаточно возвращения моих земель.
- Вы их получите, - пообещал Баграт. - А сейчас можете идти. Охрана Вас проводит.
Когда правитель вышел, король манлогов сделал знак оставшемуся охраннику. Тот кивнул, поклонился, затем быстро и бесшумно выскользнул.
После его ухода Баграт долго и тщательно мыл руки и полоскал рот. Затем раскрыл ларец и достал портрет Ираиды.
- Ты получишь голову этого презренного шпиона на блюде, звезда моей души, - пообещал он, - она станет моим свадебным даром.
* * *
На следующий день отряды манлогов во главе с королем пересекли границы северного царства и вошли в Аргону. В первом же городе, где они остановились, к королю явился человек в бедном черном одеянии, подпоясанный веревкой. Такую одежду носили отшельники, посвятившие себя служению Великому Отцу.
- Я пришел благословить будущего правителя и передать ему слова Отца, - сообщил пришелец.
- Я приветствую Вас, святой человек, - почтительно склонился перед ним стражник. - Повелитель приказал немедленно провести Вас к нему.
- Я видел сон, в котором ко мне явился пророк, - взволнованно произнес Баграт, - поэтому я ждал Вас.
Саварен про себя усмехнулся. Уж что-что, а сны посылать он умеет.
- Великий Отец, - проговорил он, - передал мне, что народ Аргоны кипит возмущением против императора, засылающего к ним шпионов, которые распространяют гнусные слухи про королеву и убивают людей ее именем. Они счастливы, что наконец-то пришел истинный друг и будущий правитель, способный навести порядок и положить конец бесчинствам. Если Вы пожелаете покарать проклятого императора-отцеубийцу, аргонцы пойдут сражаться вместе с Вашими людьми.
- Война с империей... - задумчиво проговорил Баграт. - Вы уверены, что Великий Отец этого желает?
- Уверен, - ответил Саварен, - но прежде изгнанники, нашедшие приют в Вашем царстве после убийства прежнего императора, должны поклясться, что видели своими глазами, как его сын убил своего отца, и потребовать испытания огнем. Народ империи тоже недоволен тем, что статуи рушатся, а храмы пустеют. После того, как император позорно провалит испытание, его подданные сами приветствуют Вас, как и аргонцы.
- У императора есть сын, - возразил Баграт, - и его руки чисты от крови.
- Он слишком молод, - возразил Саварен, - и неспособен управлять огромной страной. Пока ему по силам лишь стать наместником Лотарна - разумеется, под руководством и наставничеством Вашего величества. Бедному мальчику не повезло: его отец преступник, а мать - язычница и колдунья.
- Я слышал, что у него хороший учитель, - заметил Баграт.
- Это правда, Ваше величество. Левеллин и вправду мудрый наставник. Я уверен, что мы вместе сумеем подготовить принца к роли будущего правителя.
- В таком случае да будет так, святой отец, - поклонился Баграт. - Я ни в коем случае не хочу навлекать гнев Великого Отца, лишая принца власти, причитающейся ему по праву. Отец жестоко карает за нарушение установленных им законов. Видимо, мой бедный племянник чем-то прогневал Его.
- Ваш племянник был повинен в том, что поспешил заключить союз с покойным королем Аргоны, не потребовав, чтобы тот прежде расторг всяческие отношения с империей, - пояснил Саварен. - Золото ослепи

[Ariana]

Часть 2

Глава 1

Четыре женщины и Левеллин молча стояли перед камнем.
- Я хочу войти, - обратился Левеллин к одной из жриц.
- Входи, если сможешь, - ответила она. - Без помощи Богини никому не отодвинуть этого камня.
- Мы пришли сюда по повелению Богини, - подала голос Стелла.
- Тогда она поможет вам открыть вход.
- Он откроется сам, - раздался голос Богини, - когда все будет готово для появления дерева. Огонь, вода, воздух, земля.
Мадо встала и подошла к пещере. Некоторое время она молча глядела на священный огонь, затем начала танец - вернее, позволила танцу овладеть ею, как она уже делала сотни раз. Но сейчас в ней не осталось ничего человеческого. Она утратила личность, превратившись в стихию огня.
Жрицы наблюдали за ее танцем со смесью почтения и восхищения. Огонь одобрительно трещал, разгораясь все сильнее. Он приблизился к камню - и тот начал плавиться и шипеть.
- Становится жарко, - заметила Марина. - Пора добавить воды.
Она постояла несколько секунд, глядя на озеро, затем ее тело медленно заструилось, превращаясь в текучий плавный поток. Озеро стало увеличиваться, и его волны достигли камня и начали размывать его.
Поднялся легкий ветерок. Ираида взмахнула руками и взлетела в воздух, танцуя вместе с ветром. Она парила, словно птица, а ветер становился все сильнее, рассыпая камень и унося остатки прочь.
- Настала моя очередь, - удовлетворенно заметила Стелла и припала к земле, раскинув руки. Она что-то шептала и нежно гладила камушки и песок, на глазах превращавшиеся в мягкую плодородную почву.
Из прохода показалась девушка в белом.
- Заходи, - позвала она Левеллина.
* * *
Вначале дорога казалась ему легкой, и он не понимал, зачем понадобилось закрывать пещеру камнем. Вскоре на его пути оказался череп. Левеллин поднял его, и глаза черепа вспыхнули. Путь осветился, и оглянувшись по сторонам, Левеллин увидел призраки настолько чудовищные, что ему захотелось снова оказаться в темноте.
Казалось, здесь притаилась вся людская злоба, глупость и боль, накопившаяся с начала времен. Души тех, кто остановился на полпути и заблудился в царстве иллюзий и мрака, тех, кто пытался упорно тащить с собой старые привычки в новые миры и застрял, не в силах ни бросить их, ни вернуться назад, тех, кто в ужасе застыл перед проходом туда, где власть и богатство не имеют никакого значения, тех, кто упорно отбрасывал и топтал свой дар, тех, кто истязал себя и других во имя праведности, тех, кто возвышался, унижая других, и тех, кто упивался собственным унижением. Голодные души вопили и визжали, бросались на Левеллина, требуя, чтобы он освободил их, или умоляя остаться с ними. Они наперебой пытались рассказать ему свои печальные истории, перебивая и отталкивая друг друга. Некоторое время Левеллин молча шел вперед, затем остановился и произнес:
- Я не могу остаться с вами, но вы можете выйти на свободу. Для этого вам нужно просто вспомнить, что этот проход ведет в иные миры, и вы способны в любой момент направиться туда. Если хотите, пойдемте со мной.
Души с воем набросились на него, и ему показалось, что сейчас они разорвут его на части. Глаза черепа запылали ярче, и души отступили, жалобно хныча и причитая. Некоторые нерешительно попытались следовать за Левеллином, но пролетев некоторое время, загрустили и опустились на землю.
Левеллин тяжко вздохнул. Нелегко будет вывести их из прохода. Неизвестно, сколько раз придется по нему пройти. Но рано или поздно пещера наполнится светом, и душам придется волей-неволей покинуть мрак.
На следующем участке пути Левеллина окружили фантазии. Они были удивительно красивыми, легкими и разноцветными. Левеллин приветствовал их как добрых знакомых и пообещал вылепить или нарисовать тех, кого удастся запомнить.
Затем появились прозрения. С каждым шагом он все глубже постигал единство узора и связь миров. Перед ним возникла сеть из мириадов светящихся колокольчиков, и звук каждого подхватывали все остальные. Затем к колокольчикам добавились зеркала, и огоньки начали отражаться друг в друге, переливаясь и создавая бесконечный светящийся узор, подобный звездному небу.
'Это не просто звезды, а люди, - догадался Левеллин. - Когда же они наконец увидят себя такими как есть - детьми света? Каким прекрасным станет сотканный ими узор!'
А потом наконец появилась Яблоня...
Позже Левеллин так и не смог толком объяснить, что он увидел: 'Это было все одновременно, словно время и пространство собрались в точку, и я все сразу видел, и слышал, и знал. Словами этого не передать, к тому же у вас все может быть совсем по-другому. Я увидел Яблоню...Вернее, я ничего не видел,- добавлял он, - потому что никакого 'меня' не было. Я просто стал яблоней...то есть, не я стал... нет, не могу объяснить'.

Белоснежный туман рассыпался на мириады цветов и снова превращался в душистое облако. Плоды горели и переливались, словно внутри каждого была невидимая свеча. Они звенели, наигрывая нежную мелодию, словно переговариваясь, и отражаясь друг в друге, и плетя узор танца, в ритме прибоя, ветра и сердца.
Яблоня была Всем, и все было Яблоней. Здесь не было времени, смерти и боли. Здесь не было ничего незавершенного. Левеллин становился Всем, и его сознание растворялось, погружаясь в вечное Здесь и Сейчас.
И когда погружение уже готово было стать окончательным и безвозвратным - он увидел чей-то взгляд.
Золотая змея наблюдала за ним.
Он что-то вспомнил...
- Нет! - пронеслось где-то рядом.- Только не снова в эту плотность!
Змея молчала.
- Ты хочешь сказать, что я обещал... Но это был не я...Тот, кто обещал, не мог знать...
Змея укусила себя за хвост.
- Ты слышала это уже много раз?
Змея отвернулась.
'Должен же кто-то открыть людям проход' - донеслось издалека.
Левеллин собрал сознание в точку. Это было мучительно - словно он с болью отрывался от Всего.
Постепенно точка собрала вокруг себя тело - еще не плотное, но уже обладающее формой. И когда форма стала ясной, он посмотрел на Яблоню и увидел себя вместе с ней и отдельно, и понял, что никакой разницы нет.
- Жаль, - вздохнул он, - что я не могу взять ни одного яблока с собой...
Змея распрямилась.
- Прости, - улыбнулся он, - конечно, все это уже со мной. И навсегда.
Яблоня и змея превратились в белый туман и начали подниматься наверх.
Левеллин медленно пошел назад.

* * *
Четыре женщины молча ждали его у выхода. Он взглянул на них, затем перевел взор на участок земли, на котором вечность назад лежала императрица.
Оттуда начал появляться росток.
Девушка в белом, сидящая поодаль, приблизилась к Левеллину.
- Скажи им что-нибудь, - попросила она, - они волновались за тебя.
Левеллин улыбнулся.
- Без вас у меня бы ничего не вышло, - обратился он к женщинам, - но теперь все в порядке. Проход открыт. Идемте - я проведу вас. В первый раз это действительно нелегко.

Глава 2

- Начинаем репетицию! - объявил Ивэн. - Уриен, на этот раз тебе не отвертеться. Если ты хочешь играть, то сейчас самое время, или нам придется искать другого актера на эту роль.
- Я готов, - неохотно произнес Уриен.
- Тогда расскажи, зачем ты пришел к мастеру, - спросила Селена, внимательно глядя ему в глаза.
Ивэн и Пьетро приблизились и тоже посмотрели на него в упор. В руках у Пьетро оказался какой-то странный музыкальный инструмент, похожий сразу на скрипку, рояль и свирель. Пьетро нежно подул во что-то духовое, одновременно перебирая струны одной рукой и нажимая на клавиши другой. Звук был красивым, словно заиграл целый оркестр, но Уриена почему-то охватила ужасная тоска.
- Я пришел забрать его дочь, - к своему ужасу, он почувствовал, что вот-вот заплачет.
- А зачем она тебе? - спросил Ивэн.
- Вот именно, - добавила Элли, - зачем я тебе понадобилась?
- Потому что мне ужасно одиноко, - прошептал несчастный путник дрожащим голосом.
- И поэтому ты чуть не убил папу? - возмутилась Элли.
Пьетро снова тронул струны и начал отстукивать такт ногой.
- Говори правду, - потребовал Ивэн. - Зачем ты подарил ей браслет?
- Чтобы получить над ней власть, - Уриен попытался замолчать, но не мог остановиться. Слова появлялись и произносились помимо его воли.
- А зачем тебе власть надо мной? - Элли всерьез разозлилась.
- Чтобы похитить силу мастера, - Уриен попытался убежать.
Пьетро начал отстукивать громче. Уриену показалось, что музыкант колотит по его голове, словно по барабану.
- Прекрати! - заорал он.
- Осталось недолго, - пообещал тот. - Зачем тебе понадобилось убивать меня?
- Этого в сказке не было, - недовольно заметила Ариана.
- Добавим, - пообещал Пьетро и подул в свирель.
- Я не собирался тебя убивать, - шатаясь, пробормотал Уриен, - тебя приказано захватить живым. Чтобы получить власть... да прекрати этот жуткий стук наконец!
- Власть над кем? - не обращая внимания на просьбу, продолжил Пьетро.
- Не притворяйся идиотом! - завопил Уриен. - Конечно, над королевой! Кто еще согласится на все что угодно, лишь бы тебя не тронули?
- Ну и гад же ты! - крикнула Элли и сорвала с руки браслет. - Забирай его немедленно и не подходи ко мне! Это невзаправдашний браслет! Взаправдашний остался на корабле, а ты просто украл силу того, кто его придумал!
- Неправда! - Уриен снова чуть не расплакался. - Браслет я придумал сам!
Пьетро прекратил отстукивать такт.
- Тогда еще не все потеряно, - заметил он. - Тот, кто способен придумать браслет, не совсем конченый человек.
- Пусть забирает себе свой браслет, да и все прочие безделушки заодно, - решительно заявила Селена и бросила под ноги Уриену сумочку, набитую украшениями.
- Розу тоже забери, - вздохнула Ариана почти с сожалением и аккуратно положила ее поверх сумочки.
- А теперь убирайся, - заявил Ивэн, - не дожидаясь возвращения Мадо. Иначе ты рискуешь стать покойником.
- Не так быстро, - возразил Пьетро, - он должен еще представить меня своему приятелю. Давненько я не был в таверне, пора зайти и выпить стаканчик-другой доброго вина. Сегодня мы совершим с тобой прогулку, а затем можешь быть свободен. Не советую спорить, иначе я снова начну играть на барабане. Моя душа истосковалась по музыке.
- Тогда пусть пока посидит дома и подумает о своих грехах, - согласился Ивэн. - Пойдем, Уриен. До вечера придется тебе пробыть под домашним арестом. Видимо, такова твоя горькая участь: изведать коготков разъяренной львицы. Прими мои соболезнования.
- Придется искать другого актера, - вздохнула Ариана, когда Ивэн увел Уриена.
- Или сочинять новую сказку, - откликнулась Селена. - Может быть, эта уже сыграла свою роль.
Ариана хотела ответить, но не успела, потому что в сад опустились ее родители, а с ними - женщина, когда-то называвшая себя Виолой.
Пьетро застыл на месте, и кровь отхлынула от его щек.
- Ты здесь... - почти беззвучно прошептал он.
- Пойдемте, - Селена взяла за руки детей, - не будем мешать.
Левеллин и Мадо тоже тихонько ушли.
Ираида попыталась улыбнуться.
- Наверное, мне следовало дожидаться тебя в Аргоне, как и положено добропорядочной королеве, - произнесла она, - но сейчас повсюду рыщут манлоги, поэтому мне было страшно за тебя... - ее голос дрогнул.
Пьетро вышел из оцепенения, стремительно бросился к ней и сжал в объятиях. Ираида спрятала лицо на его груди, а Пьетро - в ее волосах, и некоторое время они стояли молча, не в силах унять дрожь.
Наконец он осторожно отодвинул Ираиду, взглянул ей в глаза, нежно провел рукой по волосам и припал губами к едва заметной морщинке на лбу.
- Мне столько нужно тебе рассказать... - прошептал он, - но сейчас у слов не получается выйти наружу, потому что они толкаются и теснят друг друга. Мы поедем в Аргону вместе и вернем тебе трон.
- Только одно слово, - попросила она. - К тебе возвратилась музыка?
- Изрядно выросшая за время отсутствия, - подмигнул он.
- Не может быть! - изумилась она. - Куда же ей еще расти?
- Скоро услышишь, - пообещал он, и голос его снова дрогнул. - А сейчас давай пойдем в наш грот. Я только теперь понял, как сильно тосковал по тебе.
* * *
- Я должен сообщить тебе одну ужасную весть, - произнес он спустя несколько часов, - нам пора покинуть этот рай. Сегодня мне предстоит еще одно свидание - со шпионом, который пытался убить нашего Филиппа.
- Какого Филиппа?
- Юного художника из Аргоны, который когда-то рисовал карикатуры на нас с тобой. С тех пор он исправился и пишет чертовски талантливые картины. Он-то и опознал своего старого знакомца, который решил наведаться в наши края по мою душу.
- Так этот мальчик жив? - радостно воскликнула королева. - Я была уверена, что он погиб. Только его звали не Филипп, а Марко.
- Когда-то тебя тоже звали Виола, - напомнил Пьетро. - А Мадо, когда мы встретились, носила имя Саломе. Похоже, кроме нас с Ллео, не осталось в мире простых бесхитростных людей, довольствующихся одним-единственным именем.
- Ты сообщил мне радостную весть, - весело отозвалась королева. - Вот только этот шпион очень опасен. Он убил сыщика, который шел за ним по следу. Его нашли с проломленным черепом. Так что будь очень осторожен.
- Не думаю, что этот тип рискнет проламывать мне череп в таверне, - успокоил ее Пьетро. - Но если у него хватит на это глупости - я ему не завидую.
- Пьетро, - спросила Ираида, - а что изменится теперь, после того, как Левеллин открыл проход?
- То же самое, что в доме, где много лет не открывали окон, а потом наконец открыли, и в них ворвался свежий морской ветер. Кто-то вдохнет полной грудью и бросится к морю, кто-то останется стоять у окна, а кто-то забьется в чулан и попросит оставить его в покое, потому что ужасно боится ветра. Нам с тобой будет намного легче, а насчет манлогов - не уверен.

Глава 3

Вернувшись в дом, Пьетро и королева обнаружили там Мэтта с Розанной.
Сначала обе пары изумленно уставились друг на друга, восклицая: 'И вы здесь?', затем Мэтт рассказал, что им пришлось спасаться бегством.
- Отряд манлогов заявился в замок и объявил, что вся собственность граждан империи в Аргоне конфискована, так как империя - наш враг...
- Я не издавала такого указа! - возмутилась королева.
- Командир сказал, что такова воля народа, а указ будет подписан со дня на день. Пока что они расположились в замке, как дома, а мне пригрозили судом за службу у врагов.
- Это Вы-то служите врагам? - королева чуть не задохнулась от возмущения. - Кажется, мне тоже скоро не останется места в моей собственной стране.
- Мы были уверены, что Ваше величество в столице, - вступила в разговор Розанна. - Манлоги обсуждали Ваше грядущее бракосочетание. Оно должно состояться совсем скоро. Потому они и вели себя так нагло - дескать, их повелитель вот-вот станет королем Аргоны.
- Ну, если манлогам так не терпится выдать меня замуж, то придется оправдать их ожидания, - вздохнула королева и взглянула на Пьетро. - Ты возьмешь меня в жены или тебе нужно подумать еще годик-другой?
Пьетро вздохнул.
- Вообще-то я собирался прибыть в Аргону, вызвать на поединок этого манлога, победить его и лишь затем просить твоей руки.
- Ты предлагаешь мне вернуться в Аргону и ждать тебя там?
- Я ни за что не отпущу тебя одну, - возмутился Пьетро. - Просто я придумал такой хороший сценарий, а ты поменяла его прямо перед выходом.
- Я всегда любила менять сценарии, пора бы тебе к этому привыкнуть.
- Наконец-то в храме Отца и Матери будет совершен первый обряд бракосочетания! - радостно воскликнула Мадо.
- Но прежде нужно покончить с нашим приятелем, - решительно заявил Пьетро. - Хорошо, что ты здесь, Мэтт, - мне очень пригодится твоя помощь, если ты не против прогулки в местную таверну.
- Мэтт будет вести на привязи Уриена? - поинтересовался Ивэн.
- Обойдемся без этой скотины, - махнул рукой Пьетро. - Филипп... то есть, Марко обещал нарисовать портрет нашего желанного друга. Кстати, - обратился он к Ираиде, - вам стоит встретиться с этим юным дарованием, пока он не запечатлел тебя в образе погубительницы бедных моряков.
- А почему бы и нет? - пожала плечами королева. - Если ты говоришь, что у него получается талантливо, я даже готова ему позировать. Не все же мальчику писать по памяти.
- Тогда пойдем к нему, - предложил Пьетро.
Увидев Пьетро с королевой, Марко сначала вытаращил глаза, затем покраснел и попытался спрятать наброски картины с русалкой.
- Оставь эскизы в покое, - посоветовал Пьетро. - Я недавно расхваливал королеве твои таланты, и она специально прибыла из Аргоны, чтобы убедиться в этом самолично.
- Как тебе удалось спастись? - спросила Ираида. - Твой заказчик убил сыщика и нашел у него портрет. Полиция обнаружила тело сыщика в заброшенном доме. Мы были уверены, что ты тоже погиб. Почему ты не объявился?
- Потому что он думал, что ты коварно обманула его и приказала убить, после того, как полиция получит портрет, - пояснил Пьетро.
- Разумно, - согласилась Ираида. - На его месте я бы тоже так подумала.
- Хорошо, что Ваше величество упомянули Левеллина, - подал голос Марко. - Иначе я бы убежал неизвестно куда.
Ираида кивнула, а затем ее лицо стало серьезным.
- Нам нужна твоя помощь, Марко, чтобы поймать этого убийцу. Ты можешь нарисовать еще один портрет?
- Я сам пойду с вами и покажу его, - в голосе Марко прозвучала ярость.
- Тебе нельзя показываться ему на глаза, - возразил Пьетро, - иначе все может сорваться. А если тебе так уж нужны приключения, у меня есть предложение поинтереснее: отправиться с нами в Аргону и публично рассказать, кто истинный убийца и поджигатель. Но сейчас мне срочно нужен портрет.
* * *
- Вот он, - Пьетро сделал знак Мэтту. - Я пойду побеседовать с ним.
Подсев за столик к одинокому господину, Пьетро негромко сказал:
- Меня прислал к Вам Уриен. Он попросил передать, что подвернул ногу по пути и не может дойти сюда.
- А вы кто такие? - от взгляда сыщика не ускользнуло, что Пьетро был со спутником.
- Случайные прохожие, - пожал плечами Пьетро. - Мы увидели человека, валяющегося в пыли и стонущего от боли, он попросил перенести его в рощу, зайти в таверну и передать человеку средних лет, одиноко сидящему за столиком, что с ним стряслась беда. Мы спросили, как его зовут, он назвался Уриеном. Мы все равно собирались сюда заглянуть, так что нам было несложно выполнить просьбу бедняги.
- А как же он доберется домой?
- Он попросил прислать за ним экипаж после того, как поговорит с Вами. Насчет экипажа не знаю, а лошадь у хозяина попросить могу - я с ним знаком. Но свою лошадь он доверит только мне.
- А как мне найти эту рощу?
- Мы Вас проводим, - предложил Пьетро. - Это недалеко, так что небольшая прогулка нам не повредит.
- Благодарю Вас, - слегка поклонился господин.
- Тогда пойдем, - Пьетро махнул рукой Мэтту.
Пьетро с незнакомцем шли рядом, а Мэтт чуть-чуть поотстал. Когда путники вошли в рощу, Пьетро остановился и предожил:
- А теперь давайте познакомимся. Насколько я знаю, Вы очень жаждали взять меня живьем. Вот я перед Вами. На всякий случай предупреждаю: заброшенных домов здесь нет, а мой спутник - отличный стрелок, и его арбалет направлен прямо на Вашу спину. Осторожнее, - добавил он, молниеносно выхватив меч, - иначе я подрежу Ваши поджилки, и всю оставшуюся жизнь Вам придется передвигаться в карете. Вы нам тоже нужны живым.
Незнакомец попытался дернуться, но Пьетро полоснул его мечом по ноге.
- Это предупреждение, - произнес он. - В следующий раз я Вас покалечу всерьез.
- Вы убили Уриена? - мрачно спросил незнакомец.
- Зачем? Уриен жив, и скоро Вы с ним встретитесь. А сейчас у Вас есть выбор: либо пойти с нами и ответить на несколько вопросов, либо предстать перед судом по обвинению в убийстве при отягчающих обстоятельствах. Вы убили полицейского и заживо сожгли несколько человек. Самое мягкое, что Вам грозит, - смерть на дыбе.
- Вы этого не докажете.
- Докажем, - пообещал Пьетро. - У нас достаточно свидетелей. Но если хотите проверить - пожалуйста.
- А если я все расскажу вам?
- Посмотрим. Ничего не стану обещать. Но пытать Вас мы не будем в любом случае, так что советую положиться на наше милосердие.
- Хорошо, я согласен.
- Я был уверен, что мы договоримся, - Пьетро свистнул, и вскоре из темноты послышалось цоканье копыт.
- Привет, Ивэн! - кивнул Пьетро. - Давай усадим нашего гостя в седло.
- Лучше положим поперек, - заметил Ивэн.
- А что скажут почтенные горожане? Наверняка примут нас за бандитов. Но руки мы ему все-таки свяжем.

Глава 4

- Вы наконец расскажете, кто Вам поручил всю эту затею, или предпочтете беседовать с тайной полицией? - нетерпеливо спросила Ираида.
- У имперской полиции нет ко мне никаких претензий.
- Да неужели? А попыка свалить на императора Ваши преступления? Вы намеревались разжечь войну между нашими странами. Кроме того, если я пожалуюсь императору, что Вы убили сотрудника моей полиции, Вам будет предъявлено обвинение здесь.
- Я служил северному царю, - признался наконец незнакомец, - и не я один. Ваш покойный супруг дал его величеству столько золота, что можно было бы скупить всю Вашу тайную полицию.
- Неужели Корни тоже? - расстроилась королева.
- Ваш Корни - идиот, не замечавший, что творится под его носом. На его месте я бы уже давно разогнал половину сыщиков.
- Врет, - лениво заметил Пьетро, - сейчас он начнет клеветать на ни в чем не повинных людей.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что, если бы это было правдой, он бы не стал упоминать о сообщниках. Вдруг мы разожжем огонь, подвесим его и начнем поджаривать ему пятки, требуя назвать имена? А сейчас он сам назовет их легко и с радостью. Значит...
- Ты прав, - кивнула королева. - Продолжим. А чтобы Вам было проще, я тоже кое-что расскажу. Вы знаете, что Ваш повелитель мертв?
- Вы лжете, - проговорил незнакомец.
- Полегче, приятель, - Пьетро угрожающе приподнялся.
- Он просто очень взволнован, - успокоила Пьетро королева. - А я вовсе не лгу. Его величество король Баграт преподнес мне голову Вашего покровителя на золотом блюде. На редкость неаппетитное зрелище. Вы уж простите, что я в спешке забыла захватить это сокровище с собой.
- Предатель, - прошептал незнакомец.
- Баграт видит это иначе. Для него Ваш покойный покровитель - презренный шпион, которого используют и отбрасывают прочь. Королю было нужно разжечь смуту и посеять вражду между Аргоной и империей. Когда цель была достигнута, он предпочел избавиться от исполнителей, собиравших сплетни о его будущей супруге. Я никогда не выйду за него, но он-то этого не знал. Кстати, все Ваши доносы Баграт любезно вручил мне вместе с головой, заверив, что он даже не заглядывал в эту писанину.
- Так, может, выдать его Баграту? - предложил Ивэн. - Пусть он сам и разбирается со шпионами своих шпионов.
- А кто повезет этого типа в Аргону? - удивленно спросил Пьетро. - Лично у меня нет ни малейшего желания путешествовать в его обществе.
- Тоже верно, - согласился Ивэн. - А летать он явно не умеет.
- К счастью, - заметила Ираида. - Еще не хватало встречаться с такими мерзавцами в воздухе.
- Хочешь еще что-то узнать? - спросил Пьетро.
- Да нет, мне все достаточно ясно. Нужно позвать Марко: пусть посмотрит ему в глаза.
- Думаешь, этому типу станет стыдно?
- Вряд ли. А вот Марко полезно увидеть искусителя и убийцу во всей красе. Чтобы запомнить на будущее.
- Тогда я схожу за ним, - Ивэн встал и направился к выходу. Когда он вернулся, кроме Марко его сопровождали Ариана и Элли.
- Ивэн, зачем ты привел детей? - воскликнула Ираида.
- Мы хотим посмотреть на настоящего шпиона, - заявила Ариана, - который еще и убийца вдобавок. Вдруг нам захочется поиграть в убийство? В пиратов мы уже играли. Смотри внимательно, Элли.
- А зачем мне смотреть? Я никого не собираюсь убивать даже понарошку. Жаль, нет Амхара: ему было бы интересно поглядеть на злодея. Филипп, посмотри хоть ты!
- Я и так смотрю, - успокоил ее Марко, - не знаю, как насчет игры, но его портрет я обязательно напишу. И он будет получше, чем те наброски. Я уже и сюжет придумал: 'Злой колдун, похищающий королеву'.
- Меня не так-то просто похитить, - усмехнулась королева. - А вот за убийство твоей матери его бы самого следовало сжечь заживо.
- Мы обещали, что не будем его пытать, - напомнил Пьетро.
- Тогда ничего не поделаешь. Слово надо держать. Пусть Марко решает, что с ним делать.
- Пошел он к черту, - ответил Марко.
- Только сначала ему придется подписать признание, - возразил Пьетро. - При свидетелях, как положено. В Аргоне нам эта бумага очень пригодится. А потом мы его отпустим.
- А если он опять примется шпионить и убивать? - спросила Ариана. - Нужно, чтобы люди знали, кто он такой, и не подпускали его близко.
- Здесь уж ничего не поделаешь, - вздохнул Ивэн. - Не выжигать же на нем клеймо. Мы можем либо убить его, либо отпустить. Решили отпустить - значит, отпускаем. А Уриен составит ему компанию.
- Погодите, сейчас я что-нибудь придумаю, - попросила Ариана и прикрыла глаза.
- Что ты затеяла? - поинтересовался Пьетро.
- Придумала! - Ариана сунула руку в карман. - Он ведь шпионил и убивал из-за денег? Тогда я сейчас прилеплю денежку ему на лоб. Пусть все ее видят!
Шпион с ужасом уставился на девочку.
- Она ненормальная? - спросил он.
- Нормальнее тебя, - ответил Ивэн, наблюдая, как Ариана приклеивает ко лбу шпиона воображаемую монету, которая на глазах превратилась в настоящую.
- Теперь пусть уходит, - заявила Ариана. - Если задумаешь кого-нибудь убить, из монетки потечет кровь, - пригрозила она на прощание.
- Пойдем, Ариана, - попросила Элли. - Он такой противный, что меня вот-вот стошнит.
- Ох уж эти детские шалости, - вздохнул Ивэн.

Глава 5

После бракосочетания, совершенного в храме Отца и Матери, Левеллин попросил новобрачных задержаться на пару недель. Он хотел вылепить статую Марко.
- Нехорошо, если все, кроме Марко, будут уметь летать, - объяснил он. - Вдруг Вам придется спасаться от опасности?
- Кроме того, лететь гораздо быстрее, - добавила Мадо.
Пьетро с Ираидой не возражали. Они приняли передышку между разлукой и битвой как блаженный дар судьбы. Несколько часов в день Пьетро обучал Марко искусству боя на мечах, предоставив Мэтту роль наставника по стрельбе. Все остальное время новобрачные проводили в гроте или в апельсиновой роще, которая, по уверениям Пьетро, была ничуть не хуже зачарованного сада, явившегося ему во времена ученичества.
- А ты, - добавил он, - в тысячу раз прекраснее той раззолоченной куклы.
- Значит, ты тоже видел колдуна и сад с волшебницей? - взволнованно спросила Ираида. - Я ведь чуть было не вошла туда. Спасибо Марине: она появилась как раз вовремя.
- Я это видел, - серьезно произнес Пьетро. - Но остановить тебя не мог: ты меня не слышала. Если бы ты вошла - эта парочка отобрала бы твое тело, и для нас с тобой все было бы кончено.
- Наверное, я все же тебя слышала, сама не зная об этом, - откликнулась королева. - Но колдун... Мне кажется, он преследует меня с самого рождения. Я всегда чувствовала себя немного чужой - я ведь непохожа ни на мать, ни на отца. Мне с детства снились странные сны, в которых приходил какой-то человек с закрытым лицом и уверял, что он мой настоящий отец, и мне не место в плотном мире. Один раз я чуть было не выпрыгнула в открытое окно. После этого в окна моей спальни вставили решетки.
- Ты мне об этом не рассказывала, - укоризненно вымолвил супруг.
- Не было времени, да и вспомнила я все это после того, как мы расстались и мне приснился волшебный сад. Или это был не сон?
- Я его тоже видел, значит, это был не просто сон.
- Я боялась спать одна, - Ираида произнесла это с трудом, - потому что колдун мог прийти за мной в любую ночь.
- Потому ты связалась с Северино?
- И поэтому тоже. Мне казалось, что уж он-то прочно стоит на земле и поможет мне удержаться в этом мире. А еще назло моему брату, который решил продать меня манлогам и дожидался, пока малолетний принц подрастет.
- А как же ты прожила год нашей разлуки?
- Ко мне вернулась душа, которую я считала потерянной, - с нежностью произнесла королева, - к тому же я научилась летать. Когда мне становилось страшно, я отправлялась в полет. Порой мне хотелось навестить Левеллина, но вскоре я поняла: достаточно знать, что есть друзья, которые умеют путешествовать в иной мир, не бросаясь в окно.
- Левеллин научил нас всех, что Плотный Мир во многом иллюзия, - Пьетро размышлял вслух, - и твой колдун утверждал то же самое, только с другой стороны...
- С изнанки, - проговорила королева.
- Что ты говоришь?
- Я говорю, что можно видеть узор с лица, а можно с изнанки. Сама не знаю, что я этим хотела сказать. Но в одном я сейчас уверена: колдун любит ту женщину так же сильно, как мы с тобой любим друг друга. Он готов на все, чтобы остаться с ней, но не знает, как найти к ней путь. И это продолжается уже много лет.
- Бедный колдун, - Пьетро смахнул со щеки воображаемую слезу. - Никак не может соединиться с любимой без похищения чужого тела... - внезапно он замолк.
- Что случилось, любимый?
- Я подумал, - медленно проговорил Пьетро, - что это очень уж странно: королева Аргоны исчезла неведомо куда, а никакой паники по этому поводу нет.
- Откуда ты знаешь?
- До нас слухи доходят быстро. Но я могу слетать и проверить.
- Я полечу с тобой.
- А если тебя узнают?
- Я думаю, в этом доме найдется немного грима, - с надеждой произнесла королева. - А заодно парик и вуаль.
Пьетро вздохнул.
- Очередное безумство?
- Конечно, - радостно подтвердила Ираида.
* * *
Пьетро, Ираида и Мэтт бродили по столице. Розанна отказалась лететь с ними, заявив, что в кои-то веки ей довелось побывать на море, и она хочет вернуться домой отдохнувшей и загорелой, а не шляться невесть куда.
- Никакого волнения, никакой суматохи, - пожимал плечами Мэтт. - Пойдемте в какой-нибудь кабачок: там мы уж точно услышим все местные сплетни.
Они нашли небольшой ресторанчик, и Мэтт заговорил с хозяином. Он объяснил, что они приезжие и хотят узнать, что происходит в столице. Поболтав о том, о сем, Мэтт умело перевел разговор на политику и услышал, что свадьба королевы состоится через неделю, и народу уже обещана бесплатная выпивка за счет казны.
Пьетро с Ираидой молча переглянулись, затем он кивнул, пробормотав: 'Так я и думал'.
Когда они вышли, королева спросила мужа:
- Что ты хотел сказать? О чем ты думал?
- Статуя, - ответил Пьетро.
Пораженная Ираида остановилась.
- Но как тебе это пришло в голову еще в Лотарне?
- Меня навело на эту мысль представление по сказке Арианы. О том, как мастер подсунул колдуну куклу вместо настоящей дочери.
- Значит, теперь она станет королевой, а я буду самозванкой? И Аргона достанется манлогам совершенно законно?
- Не думаю, что создания Ллео способны на такое, - возразил Мэтт. - Хотя, конечно, Вам лучше знать: статуя-то Ваша.
- В любом случае через неделю нам нужно быть здесь.

Глава 6

- Что-то ты слишком мрачен для новобрачного, - заметил Левеллин.
- Будешь тут мрачным... Я все так отлично придумал: я должен был отправиться в Аргону к Мэтту, вместе с ним собрать отряд храбрецов, войти в столицу, вызвать на поединок Баграта...
- ... Победить его... - подхватил Левеллин.
- Само собой. А затем потребовать, чтобы он убирался вместе со своими солдатами, или я перережу ему горло.
- Пьетро, ты меня пугаешь.
- Ллео, неужели тебе никогда не хотелось никого убить?
- Хотелось, - честно сознался Левеллин. - Целых два раза... или даже три.
- Вот видишь! Между прочим, искусству боя меня научил твой отец.
- В таком случае умолкаю и беру свои слова назад. Но ты так и не объяснил, что за черные мысли тебя гнетут.
- Да просто все пошло не по плану! Ираида прилетела сюда, Мэтт тоже здесь, а Баграт готовится жениться на статуе. И как мы теперь докажем, что настоящая королева - моя жена? Я-то представлял, как прошу ее руки после победы над захватчиком, и мы торжественно шествуем в столичный храм...
- А потом тебя провозглашают освободителем и признают в тебе истинного короля...
- Тебе это кажется смешным?
- Ничуть. Более того: я уверен, что тебе бы отлично удалось это представление. Просто судьба решила иначе. Значит, нужно придумать другой сценарий, а не страдать из-за прежнего. В конце концов, если твой замысел тебе так дорог, давай разыграем его прямо здесь и сейчас. Тогда ты сможешь его отпустить.
- Мысль, конечно, интересная, - задумчиво проговорил Пьетро. - Но сейчас меня больше волнует статуя.
- В самом деле? - удивился Левеллин. - А я почему-то подумал, что тебя волнует желание твоей супруги сражаться рядом с тобой вместо того, чтобы ждать от тебя спасения.
- Но ведь сражаться и вправду должен я, а не она.
- Ты жалеешь, что все это время вы были вместе?
- Ллео, ты серьезно спрашиваешь?
- Тогда чем ты недоволен?
- Тем, что я не понимаю, что делать дальше.
- Я тоже пока не понимаю. Но на месте будет видно.
- Ты поедешь с нами, Ллео?
- Поеду или полечу, - засмеялся Левеллин. - Меня тоже заинтересовала эта статуя. До сих пор мои творения учили людей летать и видеть иные миры. А теперь оказывается, что они способны на большее.
- Если твое творение захочет стать королевой...
- То мы вряд ли сможем этому помешать, если народ Аргоны предпочтет ее настоящей королеве. Но статуя могла бы заявить о своих правах и в присутствии Ираиды. Тогда бы твой сценарий провалился, потому что, явившись во дворец, ты бы в лучшем случае обнаружил двух королев.
- А в худшем?
- Неужели ты не догадываешься, какая участь ждала бы твою жену, если бы статуя заявила, что она - настоящая королева, желающая стать женой господина Баграта, а Ираида отказалась бы от этого брака? Особенно с учетом колдуна, которому нужно тело любой из них?
Пьетро побледнел.
- Об этом я не подумал...
- А сейчас Ираида жива, здорова и, смею предположить, счастлива. К тому же ты рядом с ней и сможешь ее защитить. Так что все к лучшему, Пьетро. А насильно народ Аргоны вы все равно не освободите, если он захочет подчиниться манлогам.
- Но ведь тебе удалось спасти императора?
- Я просто напомнил людям правду, которую они слегка позабыли. Дальше они сами выбрали, что делать с этой правдой. Но император был готов отречься от престола, если народ примет сторону его обвинителей. Он сказал, что предпочтет быть свободным человеком, чем управлять рабами. Думаю, что королева скажет то же самое.
- Она уже говорила, что без нее в Аргоне будет одной рабыней меньше.
- Значит, нужно честно принять вызов судьбы. И возможность проигрыша в том числе.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Селена.
- Не помешаю? - спросила она. - Ллео, происходит что-то непонятное. Я хотела посидеть в гроте, но не смогла войти. Вход закрыт, а изнутри веет холодом. Мне стало не по себе.
- Пойдемте туда, - произнес Левеллин. - Может быть, колдун снова решил нанести нам визит.

Глава 7

Уриен никак не мог понять, что удерживает его в Лотарне.
Ему бы следовало покинуть эти края. Разоблаченному агенту нужно скрыться, залечь на дно, сменить личину. Особенно теперь, когда главный заказчик убит, а его представитель чудом избежал смерти.
Но Уриен был не в силах покинуть Лотарн. Забившись в какую-то жалкую гостиницу, он лежал, тупо глядя в потолок и обещая себе, что завтра обязательно уйдет. Учитель звал его, но Уриен не откликался. У него не было сил. 'Завтра' - повторял он каждый вечер. С утра он начнет новую жизнь.
Но утро наступало, а Уриен продолжал созерцать трещины на потолке, машинально поглощать подозрительного вида котлету или жареную рыбу и засыпать до ужина, снова обещая неизвестно кому завтра наконец взять себя в руки.
Через неделю ему внезапно захотелось на свежий воздух. Он вышел из гостиницы и побрел в неизвестном направлении. Оказавшись на берегу, Уриен свернул наугад и вскоре обнаружил, что оказался возле грота.
Его первой мыслью было бежать отсюда без оглядки. В любую минуту мог прийти кто-то из людей Левеллина и застать его здесь. Но внезапно он увидел, что вход открыт.
'Ловушка' - предостерегло привычное сыщицкое чутье, но Уриен от него отмахнулся. Кому и зачем нужно его ловить? Если бы его хотели убить, он бы давно был мертв. А сейчас он войдет внутрь. Может быть, именно этот проклятый грот не отпускал его.
Уриен вошел, сделал несколько шагов и замер. Теперь он увидел грот глазами обитателей Дома.
Разноцветные лучи струились и переливались, отражаясь в усыпавших стены хрусталях, аромат неведомых цветов кружил голову, а нежная мелодия арфы пела о невозможном счастье. Посреди грота раскинулось роскошное пурпурное ложе, еще хранившее жар страсти. Уриен приблизился к ложу, и его буквально опалило огнем.
Сверху хлынул особенно яркий поток света, и Уриен зажмурил глаза. Ему казалось, словно свет пронзает его насквозь, одновременно сжигая и размывая. Он почувствовал жар, озноб и бешеное головокружение и буквально рухнул на землю.
Пространство вращалось все сильнее. Уриену казалось, что сейчас он сойдет с ума. Когда голова уже была готова расколоться, внезапно кружение прекратилось. Уриен открыл глаза, взглянул наверх и увидел сад на берегу океана. Посреди сада возвышалась цветущая яблоня, а под не

[Ariana]

Глава 11

- Так вот ты какая, - прошептал Художник.- Ты еще прекраснее, чем в моих воспоминаниях...
И помолчав, добавил:
- Спасибо, что осталась непокорной. Спасибо, что не согласилась жить лишь в моем воображении. Ты всегда помнила, кто ты на самом деле.
Яблоня что-то прошелестела.
- Ладно, мне пора,- вздохнул Художник.
Змея подняла голову.
- Кажется, ты собирался построить здесь беседку? - спросила она.
Художник рассмеялся и кивнул. Затем протянул руки к яблоне. Из его пальцев показались лучи.
- Вот! - радостно воскликнул он.
Над яблоней раскинулась сияющая радуга.
Марина улыбнулась.
- Красивая беседка, - одобрила она. - Сюда не стыдно пригласить Богиню с ее Ткачом.
- Мы уже здесь, - отозвалась Богиня. На этот раз у нее на ногах были изящные туфли, а платье было новым и разноцветным.
- Я соткал ей наряд под цвет беседки, - похвастался Ткач. - Но у тебя получилось лучше, - с завистью сказал он Художнику. - Мне до такого мастерства еще расти и расти.
* * *
- Скоро вы займете наше место, - сообщил Художник Левеллину и Мадо.
Они вчетвером сидели под Яблоней, вернувшейся в сад Художника в тот же момент, когда настоящая Яблоня появилась в Илланари.
- А вы? - спросила Мадо.
- Нам пора двигаться дальше.
- Значит, над богами есть другие боги?
- Конечно, - кивнула Марина.
- И так без конца?
- Этого мы не знаем, - развела руками Марина.
- Мы даже не знаем, куда приведет нас следующий шаг, - добавил Художник. - Так что можно сказать, что вам известно больше, чем нам.
- Осваивайтесь пока что, - предложила Марина. - У вас есть для этого несколько лет - пока Ариана не подрастет.

Глава 12

- Начинаем! - объявила Ариана и позвонила в колокольчик. - Занавес!
На сцене стояли полукругом около двадцати юных актеров. В центре сидела девочка и плакала.
К ней подошел мальчик.
- Почему ты плачешь? Что случилось? - стараясь говорить как можно выразительнее, произнес он.
- Мою маму украл злой волшебник и посадил в башню,- всхлипнула девочка.
К ней подлетела птица. Во всяком случае, так показалось зрителям, хотя это была просто девочка в птичьем наряде.
- Хочешь, я полечу к ней и принесу ей лестницу?
- У меня нет лестницы, - зарыдала девочка.
- Я добуду лестницу, - пообещал мальчик. - Ждите меня здесь.
Он направился к первому актеру.
- Сплети мне лестницу, - попросил он. - Нужно спасти маму моей подруги из башни.
- У меня кончились прутья, - грустно сообщил тот.
Мальчик пошел дальше.
- Дай мне прутьев, - попросил он.
- У меня сломался топор.
История усложнялась. Мальчик переходил от одного героя к другому, и они задавали ему все новые задачи. Наконец он добрался до последней девочки в кругу, которая собщила, что ей нужен красный цветок, потому что только он может вылечить ее больную дочку, а она не знает, где его взять...
- Я знаю! - закричал мальчик.- Цветок растет в моем саду!
Он помчался через всю сцену к одиноко стоящему цветку, выкопал его и скомандовал:
- Пойдем со мной!
И потащил девочку в красном к безутешной маме. Увидев цветок, она улыбнулась, обняла мальчика и сказала:
- Теперь мы друзья навеки.
После этого она вручила ему молоток, который он понес дальше. Тот, кому он принес молоток, пожал ему руку, сказал, что теперь они друзья навеки, и дал ему что-то очень важное.
Так постепенно они добрались до того, кто умел плести лестницы, и он ее сплел, не забыв упомянуть, что теперь они друзья навеки, птица принесла лестницу пленнице, та убежала из башни, где внизу ее ждали дочка с другом, и позвала всех новых друзей на пир в честь своего освобождения.
- Вы все меня спасли, - на прощание сообщила она. - И теперь мы друзья навеки.
Актеры выстроились в ряд, подошли к краю сцены и поклонились зрителям.
Когда овации наконец утихли, Мадо с Левеллином зашли за кулисы.
- А ты почему не играла? - спросил гордый отец.
- Они могли сбиться,- объяснила Ариана. - И вообще мне больше нравится быть режиссером. Как будто играешь все роли сразу.
- Все равно нужно выйти и поклониться зрителям, - объяснила Мадо.
Ариана вышла на сцену, набрала воздуху и произнесла:
- Спасибо, Мэтт и Розанна, за то, что вы столько лет охраняли замок. Спасибо, господин Саймон и госпожа Диана, за то, что Вы вернули его маме назад. Спасибо Вам, Ваше величество, за то, что Вы не отдали Аргону манлогам, и тебе спасибо, Пьетро, за то, что помог их прогнать. Прости, если тебя тоже надо называть Вашим величеством. Я еще не привыкла.
- Можешь не привыкать! - откликнулся новый король Аргоны. - Спасибо тебе, Ариана, за чудесное представление!
- Теперь мы друзья навеки, - весело подхватила королева.
Ариана засмеялась и спрыгнула со сцены в зал.
- Давайте танцевать! - предложила она. - Мама с папой рассказывали, что раньше здесь был бальный зал, а вовсе не сцена.

Эпилог

Ариана задумчиво грызла перо.
Она никак не могла начать. Ее мысли летали где попало, не желая возвращаться к рукописи.
Ничего, так бывает. Она знает, как с этим справиться. Папа ее давно этому научил. Еще до того, как он прошел через подземный ход, вернулся и стал путешествовать между мирами.
Этого она не умеет: папа сказал, что пока еще рано. А маму он провел, и сейчас они странствуют неведомо где, но каждый раз возвращаются. Правда, скоро они уйдут туда, где сейчас живут бабушка с дедушкой. Тогда Ариана станет хозяйкой замка, а дом в Лотарне достанется Ивэну, Селене и Элли.
Но самое интересное начнется через полгода, когда ей исполнится шестнадцать. Перед тем, как уйти, папа научит ее проходить через Врата. Он сказал, что сам проведет их с Амхаром - это будет его свадебным подарком.
А потом придет бабушка и отведет ее в гости к дедушке. Он тоже подарит ей что-нибудь волшебное, перед тем, как они с бабушкой отправятся совсем уже неизвестно куда.
Затем будет свадьба. Нельзя выходить замуж до шестнадцати лет. Принц не стал менять этот закон даже ради них. Чтобы все было честно.
Она будет режиссером. Амхар обещал, что они поставят необыкновенный спектакль - не в театре, а на площади - и в нем будет играть весь город. Это будет нелегко - пробудить воображение сразу у всех. Но ей помогут Элли и вся их труппа. Вместе они справятся.
Золота больше нет ни в Аргоне, ни в Лотарне, и город, выстроенный на руднике, стоит запустелый. Но когда она станет женой Амхара, они обязательно уберут границы между замком и Лотарном. Принц обещал, что все жители окрестностей замка смогут стать гражданами Лотарна, если захотят. А король и королева Аргоны обещали лотарнцам то же самое.
- Почему же только Лотарн и окрестности замка? - спросила тогда мама. - Почему бы не дать двойное гражданство всей Аргоне вместе с империей?
- Слишком рано, - объяснил Пьетро. - Перемены должны происходить постепенно. Вот так, - он сделал плавное красивое движение, напоминавшее одновременно полет и танец, - а не так, - и его правая нога вместе с левой рукой едва не обрушили стену, остановившись буквально в миллиметре.
- Пьетро, ты меня напугал, - пожаловалась королева.
- Это одно и то же движение, - объяснил Пьетро, - только в первый раз я выполнил его медленно, а во второй - быстро.
Ариана тряхнула головой. Нужно писать сценарий. Впереди полгода. Она как раз успеет, если не будет постоянно отвлекаться.

И, сконцентрировавшись, как ее учили вначале Жоакин, а потом Левеллин, она взяла перо и поймала на него первые слова:
'Жил на свете художник - да не простой, а особенный. Он рисовал не карандашом и не красками, а воображением и светом...'

Конец

Примечания

Идею о том, что библейская история об Адаме и Еве скрывает более раннюю матриархальную религию, в которой Ева была жрицей Богини, а яблоко - ее священным деревом, я прочитала в книге Риан Айслер 'Чаша и клинок'. Там же она говорит, что Иисус был сыном богини, пришедшим, чтобы вернуть миру гуманную религию Матери, и за это его убили приверженцы жесткого патриархального культа, каковым являлся ортодоксальный иудаизм.

Ллеу - кельтский бог света.

Прообраз Илланари - легендарный Аваллон, название которого означает 'Земля яблок'.

Сюжет сказки Арианы позаимствован у суфийской притчи 'Князь тьмы', а финального спектакля - у притчи 'Человек, который искал знание'.

[lukas0412]

Привет!
Слушай, вернулся со всех конвентов, не могу найти почте твой текст. Можешь еще раз выслать для ознакомления?

Адрес: red_mamont@mail.ru

[Ariana]

Привет!
Слушай, вернулся со всех конвентов, не могу найти почте твой текст. Можешь еще раз выслать для ознакомления?

Адрес: red_mamont@mail.ru

Отправила.